Форумная текстовая ролевая игра в антураже фэнтези
новости
активисты

Добро пожаловать на форумную ролевую игру «Аркхейм»

Авторский мир в антураже многожанровой фантастики, эпизодическая система игры, смешанный мастеринг. Контент для пользователей от 18 лет. Игровой период с 5025 по 5029 годы.
Добро пожаловать на форумную ролевую игру «Аркхейм» Авторский мир в антураже многожанровой фантастики, эпизодическая система игры, смешанный мастеринг. Контент для пользователей от 18 лет. Игровой период с 5022 по 5025 годы.

Аркхейм

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Аркхейм » Личные эпизоды » Хорошо быть тихоней


Хорошо быть тихоней

Сообщений 1 страница 18 из 18

1

Лирея / весна 5005 года

Лани Кохола +НПС: Коннор Райт, Дженкинс Джей-Ви и etc.,
Лука Тревизо (НПС Мишэля + он сам ситуативно?) +НПС

https://i.imgur.com/VlxlAZN.png

«Наши непрочные союзы в ту пору держались только на том, что ни один человек не мог быть могущественнее другого».
https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png
Эпизод является игрой в прошлом и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту играть без системы боя.

[icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-03 23:10:01)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+2

2

Всё началось с красного пикапа.

– Да блять!

– Попрошу не выражаться.

Высохшая, словно рыба на нитке, женщина, такая же, к слову, пучеглазая, невозможно длинная – для Лани уходившая седой макушкой куда-то в небеса и слепящее в глаза солнце, сложив свои руки-паучьи лапки за спиной, брезгливо сжала и без того тощие губы. Теперь их на лице не стало вообще. Только разрез.

Душераздирающее, надо признаться, зрелище. Даже стримы хорроров, под которые Джен любил засыпать и храпеть на всю общагу, так не передёргивали, как воплощённый из них наяву кошмар.

– Может, она – объект SCP? – спросил юноша на полном серьёзе, подёргав Коннора за рукав.

Старший товарищ, старательно удерживая лицо из последних сил, чтобы выступать между озверевшим Джей-Ви и не менее озверевшим – просто никто этого пока не замечал – завхозом кем-то вроде парламентёра, не выдержал и шумно прыснул в кулак, подавившись слюной.

– И НЕ РЖАТЬ.

Лани недоумённо захлопал большими синими глазами, натолкнулся на взгляд «высушенной воблы», как он про себя её поименовал, и поспешно уткнулся носом в планшет, вернувшись к своей недописанной программе. Где и когда кодить – его вообще особо не волновало, а с такими приятелями неизбежно привыкаешь заниматься своим делом хоть на шумной вечеринке в хмельных объятиях незнакомых людей, хоть вниз головой на аттракционах, хоть на ректорском ковре.

– Изабелла Францевна, – начал Коннор под тихое пофыркивание кита за спиной. На предупреждающий взгляд друга Лани вполне убедительно ткнул пальцем в девайс и с самым невинным видом произнёс: «Тут ошибка в коде… очень забавная! Хотите поглядеть?» – Мы ужасно сожалеем, что в сей чудовищно прекрасный день стали причиной вашего явления из пыльных завалов богом и студентами забытого архива на свет отца нашего Архея, коему подвластна всякая тварь от мелкой букашки…

– Покороче, пожалуйста.

Изящный взмах «паучьей лапки» на миг отвлёк Лани от несуществующих ошибок в коде, и он с удивлением отметил, что в солнечном сиянии лапка была и впрямь… волосатая.

– Быть может, всем нам знакомо то чувство, из-за которого мы просыпаемся по утрам с мыслью «Тварь я дрожащая, или право имею»…

– Ещё короче.

– Мы лишь хотели со всей несомненно присущей нам скромностью, а также само собой разумеющимися приличиями узнать, по какой такой причине не имеем права…

– ПРИХЕРАЧИТЬ К ПИКАПУ ПАРУ РЕАКТИВНЫХ ДВИГАТЕЛЕЙ.

Коннор вздохнул так тяжко, что даже Лани стало его жалко. Сам он пробулькал что-то на кохольском и ещё ниже склонился к планшету, вполне убедительно прикидываясь невидимкой.

– Что? – недоумённо воззрился на них Дженкинс. – Я ж не выражался!

– Друг ты мой жопнодвигательный и жопоразумеющий, – Коннор по-хозяйски закинул руку Джей-Ви на плечи и широким жестом провёл второй рукой перед его искренне непонимающим взором, на время позабыв про Изабеллу Францевну и в упор не замечая, как наливается краской её лицо. «Как свёкла», – про себя восхитился Лани. – «Не выражаться» означает не только «блять» и «нахуй».

«А теперь как протухший у нас в холодильнике вторую неделю борщ».

– А «ёптвоюмать»? – с надеждой уточнил киборг.

– Не-а.

«До взрыва осталось шесть, пять, четыре…» – принялся отсчитывать мысленно дархат, определяя по лицу высушенной воблы степень её готовности.

– О, наши будущие светила всея Академии опять что-то учудили?

Появившийся на подъездной дорожке перед главным корпусом зам. декана как всегда радушно улыбался – улыбкой не менее жуткой и вгоняющей в депрессию, нежели вид завхоза – и как всегда очень своевременно там, где вот-вот готовился нагрянуть конфликт вселенских масштабов. «Сверхспособность у него что ли?» – в который раз подивился Лани, а затем оглянулся на приятелей. У них на двоих пока было только одно светило – фингал под глазом Джена. Опять.

– Так-так, и что у нас тут?

– А у нас тут – вот! – визгливо-срывающимся голосом поделилась женщина, указывая обеими волосатыми лапками на пикап преткновения.

Машина, гордо поблёскивая некогда ярко-красными боками, а теперь вдоль и поперёк исчерченная кислотных цветов граффити – стараниями «творческой нотки» Джена, скромно – на всю аллею – тарахтела двумя огромненными прикрученными к ней реактивными двигателями, снятыми очевидно не меньше, чем с самолёта.

– М, я вижу. У меня только два вопроса…

– «Как» и «нахрена»? – с надеждой поинтересовался Райт.

– Почти. Как у вас, гениев, мозга не хватило догадаться, что ректор такой красоте под окнами не обрадуется, и нахрена вы это чудо инженерной мысли вообще в универ припёрли?

– Ну дык красота же, – гыгыкнул Дженкинс.

Лани тяжело вздохнул, посмотрел на время в верхнем углу планшета и прикинул, сколько раз он уже мечтал провалиться рядом с этими двумя сквозь землю. По самым скромным подсчётам выходило, что четырнадцать. За последние полтора часа.

– Так, – зам. декана сверился с наручными часами. – Даю вам время до двенадцати нуль-нуль машину убрать, всё нагло спизженное, – на этом слове цвет лица Изабеллы Францевны сменился до палитры пекинской капусты, – вернуть, и чтобы я больше тут ничего подобного не наблюдал. Поняли, бойцы?

Две крупных ладони вполне убедительно опустились на плечи Райта и Джей-Ви, заставив их даже просесть на пару сантиметров. Коннор понимающе кивнул, как всегда стратегически вычислив, что лучше согласиться сейчас, нежели огрести люлей потом, а вот Дженкинсу стратегия и чувство самосохранения были… В рот он их, в общем, выражаясь его же словами.

– Да вы только посмотрите, каков красавец, а? Прокачанный на все сто!

– Джен, – в один голос прошипели Коннор и Лани.

Но его, трепетно обнявшего своё детище, уже было не остановить.

– На зеркалах система автосканирования местности, в руле – автоматический податчик пива, в сиденья встроен аварийный выброс пинком под зад в обнимку с подушкой безопасности – надувной женщиной, ещё тут ИИ, переписанный Колохой на максимально пацанский дрифт, окна с диско-подсветкой, причём можно врубать как с той, так и с этой стороны, крылья – раскрываются как ну прям ваще крылья, а на крыше – НАТУРАЛЬНАЯ ТОРПЕДНАЯ СИСТЕМА.

– ДЖЕНКИНС, ЁПТВОЮМАТЬ!

– Ну чего? Бро, ты же сам говорил, что выражаться нельзя!

Лани на сей раз промолчал, только беспомощно оглянулся на зам. декана, который выглядел слегка оглушённым таким потоком информации. Лишь бы не стал интересоваться, с какой подлодки они упёрли торпеды, и КТО их упёр.

– Нет, ну автоматический податчик пива – это, конечно, важно, – наконец, заключил мужчина и подбородком указал на большие часы на здании главного корпуса. – Время 11:58. У вас две минуты.

– Джен, – теперь настала очередь Коннора класть ладонь на плечо своему лучшему другу. Обе ладони разом. И доверительно заглянуть ему в глаза для пущего эффекту. Лани это напомнило очень важно-трогательный момент из мультиков. – Съёбываем на тачке, как когда ты пытался спиздить из магазинчика через дорогу шоколадку «Циркон».

– Ты имеешь в виду тот автомат с шоколадками?

– Именно, Джей-Ви. И-мен-но.

В глазах – даже том, что проворачивался механическими деталями и сверкал сквозь линзы неестественным огоньком – наконец возник призрак разумной деятельности. Лани даже понять не успел, как, схваченный крепким протезом за капюшон толстовки, оказался заброшен в кузов пикапа в обнимку со своим планшетом. Друзья шустро втиснулись на переднее сиденье с обеих сторон. Самолётные двигатели взревели так, что снесло не только высохшую Изабеллу Францевну, но и стойкого зам. декана.

Взревели и… потухли.

– Ну что ещё?! – взревел уже растерявший всякое терпение Райт.

Лани покосился в зеркало заднего вида и недоумённо поднял брови. Дженкинс выглядел… расстроенным? Он разве что носом не хлюпал, любовно поглаживая переднюю панель, под которой очень инженерно крылся холодильник с пивом.

– Но мы ведь притащили Зверя в универ, чтобы девчонок покатать… Я не могу уехать отсюда без девчонки!

– Архей всемилостивый, иже еси на небесех, можно я тебя прибью?

Отредактировано Лани Кохола (2023-05-03 21:14:08)

+1

3

[icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign]

[indent] — Кто там опять шмалит на толчке?! Габи, ты что ли? А ну вылезай, сучка!

[indent] Бух!

[indent] Все началось с пчелиных колготок.

[indent] Лука шикнула и поспешно затрясла ногой, но было уже поздно: сорвавшийся с сигаретки пепел обжег бедро и выел в тонком нейлоне некрасивую дырку. Она поморщилась, неловким жестом принялась тереть её ладонью, как будто был какой-то шанс, что уродство магическим образом исчезнет, но день и без того пошел наперекосяк с самого утра, чтобы вселенная вдруг расщедрилась на спонтанное маленькое чудо. Хотя могла бы, между прочим, и сделать милость! Колготки было жаль до горючих слез. Ярко-желтые в крупную черную полоску — практически единственная вещь, которая гарантированно поднимала Тревизо настроение даже в самые плохие дни, теперь была безнадежно испорчена. Девушка шумно шмыгнула носом, насупилась и, не без раздражения бросив окурок в бачок, принялась стягивать кеды. Придется, значит, до конца дня на босу ногу ходить. Ну да всяко лучше, чем с этой уродливой…

[indent] Бам! Бам! Бам!

[indent] — Вот ты сука. Вылезай, кому сказа… А, новенькая. Ты что ли. Это ты курила?

[indent] — Нет, — глухо отозвалась Тревизо, отпихивая хорошенькую длинноногую блондинку плечом, пытаясь протиснуться мимо неё к выходу. Даже вполне среднего для этнархов роста Лучия этой красотке едва ли доставала до подбородка. Впрочем, может быть дело было в каких-то по-настоящему фантастически-высоких каблуках. Девица шумно фыркнула, сморщив хорошенький носик, и пребольно вцепилась Луке в предплечье, вынуждая её затормозить.

[indent] — Эй, новенькая. Тебя в твоих алькорских ебенях вежливости что, не учили? Со мной так нельзя разговаривать. Знаешь, кто мой отец?

[indent] — Нет, не знаю. Но бьюсь об заклад, какой-нибудь козел.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/27505.png

[indent] — Мег — та ещё стерва. Зря ты ей нахамила, папаша у неё действительно не лыком шит. Кажется, какая-то шишка в оборонной промышленности.

[indent] «Хуишленности» — Лука только промычала что-то невнятное в ответ и поморщилась, когда Сибил с хрустом вправила ей нос и всунула в руки пакет с сухим льдом. В том, что Мегера — сволочь редкой сучьей породы сомневаться не приходилось, знакомство у них не задалось с самого начала. Хорошо хоть с соседкой по комнате повезло. Сибил пусть и выглядела как завсегдатай полуночных кладбищ с этими её огромными шляпами, здоровым трупным цветом лица и фантастического вида платьями, была странноватой, но безобидной. Кроме неё в комнате никого не было, видимо работала или магия отчуждения, или действительно обладал тайной силой повешенный над дверью птичий хрупкий черепок, но Лучию птичьи черепа не пугали совсем. А в сомнительном чувстве стиля девчонки, как выяснилось позже, совпадали в всеобъемлющей гармонии противоположностей.

[indent] — Колготки жалко. Как думаешь, получится починить?

[indent] — Да проще новые купить. Выброси да и все, делать тебе больше нечего, одежду себе штопать.

[indent] — Нет. Хочу эти, — упрямо прогнусавила Тревизо и только сильнее вцепилась пальцами в рюкзак, словно соседка по комнате действительно могла отправить испорченную деталь гардероба в мусорку. Сибил покачала головой, встряхнула темными кудрями и придирчиво цокнула языком.

[indent] — Ну раз так, действительно придётся штопать. И большая дыра?

[indent] — Да не очень. Но всё равно неприятно.

[indent] — Дай я посмотрю. У меня где-то были нитки, золотые такие. Если вышить звездочки, получится очень даже мило. Или цветок, какую-нибудь хризантему.

[indent] — Лучше звездочку. Ненавижу хризантемы.

[indent] Сибил проворно скрылась под большой кроватью — ещё до приезда Лучии хуманка сдвинула две койки вместе и наотрез оказалась разделять «гнездо» на нормальные спальные места даже под угрозой страшной мучительной смерти — доставая жестяную коробочку со всякой всячиной для шитья. Лука забралась на свою половину с ногами, поморщилась, потирая нос, и открыла локтем окно, впуская в комнату свежий весенний воздух. Затем, все ещё прижимая лед к лицу, уселась тощей задницей на подоконник и свесила одну ногу на улицу. Их половина корпуса выходила во внутренний двор, так что из окон можно было следить за главным корпусом академии, наполовину скрытым сейчас раскидистыми ветками дуба. Сибил утверждала, что дерево это гораздо старше самой академии, и пускай в эту байку Тревизо верилось с трудом, дуб нравился ей. Ветки бились в окно почти так же, как дома, который остался сейчас далеко далеко, и скучать получалось на самую невыносимо малую каплю меньше. Переносица глухо пульсировала вторя сердцу. Жаль, что оно не могло лечиться так же быстро, за считанные минуты. Но по поводу… Странно ли было чувствовать лишь облегчение? Лука не была уверена, что хотела сейчас думать об этом, и принялась развлекать себя тем, что бесцельно разглядывала снующих внизу студентов. Отсюда они казались совсем маленькими, почти игрушечными.

[indent] — Что это там такое? У входа.

[indent] — Где? А… — Сибил высунулась в окно тоже, выразительно закатила глаза и покрутила пальцем у виска. — Местные придурки, вечно чудят. Будут тебя задирать, скажи, тот, что весь в железках боится меня как огня. Говорит, что я настоящая ведьма.

[indent] — А ты ведьма?

[indent] — Может быть. Только ты ему… Ох черт, лекция у профессора Миллс через пятнадцать минут! Бегом, бегом!

[indent] — А как же…

[indent] — Я вечером зашью, ладно? Черт, черт, черт, где же мои конспекты…

[indent] Сибил заметалась по комнате как очумевшая, принялась перерывать подушки и ящики, судорожно закидывая в сумку вещи, как Луке казалось, без особой системы. В ход шли карандаши, ручки, странного вида амулеты, трещащие при каждом прикосновении яркими лиловыми и зелеными искрами — все это трамбовалось в дипломат с каким-то особым паническим остервенением. Лука вздохнула и отвернулась — ей до пар оставалось ещё часа два, можно было никуда не торопиться — и с едва заметной заторможенностью вздрогнула, когда Сибил вдруг панически вскрикнула и метнулась куда-то мимо неё, почти вываливаясь из окна.

[indent] — Нет, там же! Моя научная работа по семантике…

[indent] Говорят, чтобы принять по-настоящему важные решения в жизни, человеку нужно три секунды. Лука думала меньше. Каким-то невообразимым прыжком, она бросилась вперед в чем была — босоногая, в короткой плиссированной юбке и новенькой фирменной толстовке с логотипом академии — треща ветками и, уже в свободном падении расправляя крылья, стрелой рухнула вниз на траву, цепляя в полете убегающие листы.

[indent] — Вон, ещё один! Лови его, лови!

[indent] Лука фыркнула, бросила быстрый взгляд в направлении, куда отчаянно тыкала пальцем вопящая во все горло Сибил, и побежала. Для соседки мстительная вселенная сегодня тоже припасла испытаний с лихвой. Злосчастный лист несло ветром далеко впереди, крутило и переворачивало в воздухе и несло по направлению к главному корпусу академии, как будто бы это он сам опаздывал на лекцию к «профессору Миллс». Вселенная лишь не учла, что Лука была на редкость упрямой, когда ставила себе какую-то цель.

[indent] Упрямство вообще, кажется, было отличительной чертой всей её семьи.

[indent] Ну же!

[indent] Почти!

[indent] Лист бумаги взвился вверх в последний раз, и Лука прыгнула тоже, сцепив зубы и шумно махнув крыльями, добавляя себе скорости. Бам! — с глухим звуком отозвался металл капота под тяжестью ноги. На пикап она взлетела одним сильным движением, используя его как трамплин, не замечая вокруг никого и ничего. Был лишь доклад Сибил, слепящий весенний Архей и голубое-голубое прозрачное небо Лиреи.

[indent] И рухнула вниз, в полете переворачиваясь на бок и сдирая себе коленки об землю. С победным кличем кулак с зажатой в нем добычей взметнулся вверх.

[indent] — Ха! Есть!

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-04 01:23:01)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

4

– Да святится имя твое, да придет царствие твое, трисвятым гласом на небеси от ангел распеваемый…

– «Воспеваемый», Джен.

– Что?

– Что?

У Лани в отличие от этих двоих слова попросту закончились. Совсем. По рассказам Коннора он довольно смутно представлял, кто такие эти «ангелы», тем более о своём прошлом Коннор распространяться страх как не любил, но по всему выходило, что это некое божественное подобие этнархов. Или не божественное, но что-то очень близкое. Дархат в чужих религиозных тонкостях не особо разбирался и не так чтобы хотел. Но он знал этнархов. И знал, насколько они могут быть прекрасны, как и их громадные крылья. А эта девушка – она была прекрасна.

Одна проблема.

Она – была девушкой.

Тихо пискнув, парень стёк на дно кузова. С переднего сиденья остались виднеться лишь его вихры да торчащие колени. Хоть бы не заметили. Хоть бы не вспомнили о его существовании. Это были его первые осознанные мысли. Следом за ними пришло любопытство. Откуда она вообще взялась? Упала как снег на голову посреди весны или как «манна небесная», как выражался Коннор, хотя что такое манна, он так и не объяснил, лишь брезгливо кривил губы и бормотал что-то там про комочки. И что самое забавное – точно по желанию Дженкинса.

Третьей была мысль, что жить им остался последний понедельник. А по его скромным математическим расчётам секунд семнадцать, не больше.

– Ребят, – тощая рука, тонущая в огромном рукаве безразмерной толстовки, протянулась в сторону Джена и подёргала того за кожаную жилетку, загремев бесчисленными цепями, бряцающими о металлические нашивки и значки.

Те двое не обращали на него ни малейшего внимания. И на явление чуда с неба народу, кажется, тоже.

– Бро, откуда ты вообще знаешь молитвы?

– Попробуй не запомнить, когда ты их бормочешь по стопицот раз на день, бро! – хрюкнул Джей-Ви.

– Исключительно в моменты, когда хочу тебя прибить, бро, – ослепительно улыбнулся Райт.

– Бро-о-о!

Тут по сценарию следовали пылкие мужские объятия, но Лани, отсчитывая мгновения до катастрофы, втиснулся между ними и взвизгнул чистым девчачьим голосом:

– РЕБЯТ.

– Да что?!

Оба синхронно уставились на него, а затем – в ту сторону, куда дархат смотрел с таким видом, будто по их души надвигался предсказываемый Коннором армагеддон. А он надвигался. В лице поднимающегося с земли зам. декана. Обычно и без того вселяющая в студентов священный ужас улыбка теперь стала такой, что даже слабоумная и бесстрашная жопа Джена почуяла неладное. А может, его впечатлила маячащая позади мужчины бледная как привидение девушка в огромной шляпе.

Скромно кашлянув в кулак, поправив воротник спортивной куртки и рыжие очки на носу, их главный тактик выпрямился в кресле, чуть повернул голову в сторону Джей-Ви и важно кивнул.

– Валим нахуй.

На сей раз оказавшегося на диво ранимым хозяина Зверя дважды уламывать не пришлось. Теперь всё было при нём: его крутая тачка, его крутые братаны и – «ахуеть не встать какая!» – девчонка. Коннор едва успел открыть дверь и затащить последнюю с капота на своё место, втиснувшись посередине, как заряженный мотивацией на все двести Джен со всей дури вдавил тапку в пол. Зверь, чуткий к настроениям своего владельца, взревел как никогда, очевидно намереваясь взлететь, повторно опрокинул зам. декана на землю, сорвался с места на такой скорости, что на переднем сиденье всех вжало в кресло, а Лани чуть не размазало по кузову, помчался на встречу взошедшему солнцу и попутно сшиб тяжёлую монолитную приветственную табличку в начале главной аллеи, на которую, по словам ректора, был потрачен целый миллион археев, а на её установку – ещё два.

Потянувшись через матерящегося на все лады Джена, Райт четырежды нажал на гудок и с громогласным «ДА ПОШЛИ ВЫ НАХУЙ» вместо нормально сигнала из руля вылезла роботизированная рука, протянув заявленное количество банок пива. Одну он зашвырнул в кузов – Лани чудом не проворонил, хорошо сработали дархатские рефлексы. Ещё бы они в жизни так работали, когда надо. Одну – передал сидящей рядом девушке со словами «Не помешает, да?». И оставшиеся две забрал себе под охреневающий взгляд Дженкинса.

– Что? Ты хотел покатать девушку, ты катаешь девушку, а у меня стресс. Простите, миледи, иного способа убраться с той парковки у нас попросту не было. Мы не держим вас в заложниках и выпустим, как только уберёмся на безопасное от взрыва адронного коллайдера расстояние. Приносим извинения за доставленные неудобства. Ну а пока, дамы и господа, мы рады приветствовать вас на борту новейшего…

– Только к утру дособирали!

– …неповторимого…

– До такого ещё ни одна больная башка не додумалась!

– …потрясающего…

– С НАТУРАЛЬНОЙ ТОРПЕДНОЙ УСТАНОВКОЙ НА КРЫШЕ!

–  …«Zverrr» три тысячи один!

– Эй, а почему ты циферки придумываешь, а не я?!

– Потому что ты на спор только до двадцати трёх досчитал. Кхм, ну а пока мой друг силится оспорить данное утверждение, позвольте представиться. Капитан корабля, то есть я – Коннор Райт, величайший ум техномагического факультета, четвёртый курс. Рядом со мной мой помощник – Дженкинс Джей-Ви, величайший придурок техномагического факультета, но иногда он бывает даже…

– Умным? – с надеждой спросил Дженкинс, сбившись между восемнадцатью и девятнадцатью.

Коннор задумчиво пожевал губу, с выразительным «пшик» вскрыл свою банку, неторопливо отпил и медленно покачал головой из стороны в сторону.

– Милым. Вот несколько минут назад, когда прекрасная незнакомка явилась нашим очам словно луч света перед моряками в буре, словно оазис питьевой воды пред жаждущими влаги, словно символ Архея, купаясь в его слепящем тёплом свете, и надежды о раскрытых величественных крылах, ты начал молиться, потому что – что?

Дженкинс вдруг как-то разом весь напрягся, подобрался, наклонился к Коннору и с придыханием прошептал ему на ухо:

– Мне кажется, я…

– Ну?

– Я…

– Ну же!

– Я… увидел трусики.

Конноровская ладонь влетела в затылок Джена с таким звоном, что Лани невольно подумалось, будто у последнего металлический в голове не только глаз. Подтверждая его теорию, Райт с шипением схватился за ушибленную руку, а Дженкинс лишь довольно заржал.

– Но обычно он просто еблан. Не обращайте внимания. Так, а сзади у нас…

Райт перевёл взгляд в зеркало заднего вида и закатил глаза, увидев поднятый на вытянутых руках планшет, на котором большими синими буквами было написано «ЛАНИКОХОЛА». От самого «ланикохолы» опять остались одни торчащие кудряшки.

– Нет, не труп. Социофоб, гинофоб, техносексуал, пай-мальчик и в перспективе геронтофил, – перечислил по пальцам Коннор и тут же, отвлёкшись на Джей-Ви, с рыком попытался перехватить у него руль. – Куда ты, блять, едешь? Мы на мост с этими двигателями не втиснемся!

– Ни ссы, у меня всё продумано! – радостно заржал Дженкинс, отпихивая приятеля.

+1

5

[indent] Мало что может быть хуже того, чтобы ебнуться с размаху об землю, предварительно засветив нижним бельем перед охреневшими пассажирами пикапа, на который ты сиганула как лихая горная коза. Но если чем Лучия в этой жизни и могла гордиться, так это таланом вляпываться во всякого рода дерьмо. В голове все ещё шумело, кажется, она здорово так саданулась затылком, перед глазами плясали голубые, белые и сочно-зеленые пятна.

[indent] — ТРЕВИЗО!

[indent] — Вот ведь блять…

[indent] Она не услышала телепортационного хлопка и даже вспышки не увидела, только услышала громкий оклик Сибил на грани откровенной паники и сама дернулась почти рефлекторно. Разумеется, заметить, что на трактории движения крыла кто-то стоял, возможности у неё никакой не было. Поэтому этот кто-то, и без того сбитый не самым точным прыжком соседки в пространстве и пытающийся подняться, получил достаточно меткую подсечку под колени и повалился обратно на землю. Все ещё дезориентированная, Лучия неловко поднялась, продолжая сжимать мертвой хваткой листы чужой научной работы, закрутилась и попятилась, пока вновь почти не споткнулась сначала о крылья, а после, собравшись и скрыв их вновь, о треклятую машину.

[indent] — Ура, победа…? — с какой-то вопросительной интонацией протянула она, прежде чем её схватили за руки и силой встряхнули. Чего она не ожидала в маленькой тонкокостной Сибил, так это такой силищи.

[indent] — Ты! Ты меня просто спасла! Это было так круто! Этот прыжок, и… крылья! Охренеть! Просто охренеть! Слушай, а ты… Ой, блин, это плохо. Готова к повторному спринту?

[indent] — Что? Я…

[indent] — Давай, я все улажу, ну, ходу-ходу, — мальчишек в пикапе, как, кажется, и самого «Зверя» Сибил не замечала подчистую. Может, конечно, потому, что поля внушительной черной шляпы то и дело закрывали ей обзор, да и сама шляпа сползала на лоб. Запихивая листы в сумку, чуть не теряя их обратно и явно не сильно заботясь, что научная работа будет на выходе мятая-перемятая, Сибил засуетилась около замдекана, больше роняя его, чем действительно помогая подняться. Обернулась на Тревизо один раз, выразительно повела ладонью — «сваливай по быстрому, дура!» — и вновь сделала несчастное лицо голодной подзаборной дворняжки. С её макияжем и выразительными чертами получилось скорее что-то торжественно-траурное. С каким-то таким лицом, пожалуй, стоило сообщать о смертельных диагнозах и приближающихся катастрофах, и где-то мельком у Луки проскочила мысль, веселая и щекотная, что если бы соседка не поступила на профиль «некромантии», он бы и сам её рано или поздно нашел.

[indent] Дальше события развивались для неё как-то уж слишком быстро. Её вновь схватили, многим сильнее и резче, чем это делала Сибил, затащили в тесный душный салон автомобиля (был ли он тесным, потому что с одной стороны в бок упиралась дверная ручка, с другой — чужое острое колено, а собственные ноги то и дело бились об пластик бардачка; или просто запах кожзама, пота и дешевого дезика сжирали остатки воздуха?), все взревело, а Лука не успела даже как следует завизжать. Только открыла и закрыла рот, осололево моргала, сжимая в пальцах запотевшую холодненькую банку пива.

[indent] В именах своих похитителей она почти сразу запуталась, безуспешно пытаясь вставить хотя бы слово. Куда там! Парни были слишком увлечены друг другом и, похоже, шокированы, что впервые оказались в непосредственной близости с девчонкой, или просто были отбитыми наглухо долбодятлами. Результат один, «так, стоп, погодите хотя бы минуту» — все эти просьбы были благополучно пропущены мимо ушей. Лука несколько раз дернула дверь, раздраженно стукнула по ней ладонью и начала судорожно проворачивать старомодную ручку окна, в отчаянии рассматривая вариант выброситься из него на свободу хоть тушкой, хоть чучелком. Открыла немного и начала закручивать обратно, скорость моментально отозвалась в щели оглушительным свистом, по студгородку летел «Три тысячи первый» как нехреновая такая ракета. Последнее предложение убило остатки слепой веры в адекватность происходящего окончательно.

[indent] — Так, стоять! Стоять, бля! — завопила она, пытаясь перелезть через Коннора (или Джея-Ви? Кто из них был кем?), наверняка заехав ему острым коленом в пах и совершая отчаянный бросок вперед, намертво вцепляясь в руль. По ходу дела ногой она саданула мальчишке посередине ещё раз, вынуждая его уступить место и оттискивая ближе к двери. Юбка задралась безнадежно, но сейчас Тревизо дело до этого не было. Кому вообще есть дело до юбок, когда на кону может стоять собственная жизнь. — Планировщики хреновы, тормозите свой ебаный тарантас!

[indent] Она набрала побольше воздуха и продолжила. Злость хорошо прочищала сознание, и чем тише становился навязчивый звон в ушах, тем громче и увереннее начинала орать Лука. Пожалуй, бабуля Фанни могла бы ей и гордиться, застань она эту сцену. Отчитывала она своих похитителей со вкусом, не переставая между тем пытаться подраться с водителем за руль. Пикап мотало по площади, так что к злополучному мосту они приближались большими дугами, страшно и неумолимо.

[indent] — Ты! — ткнула она пальцем предположительно в Коннора, — Ещё раз вздумаешь меня лапать, я оторву у твоего приятеля руку и запихаю тебе в задницу так глубоко, что он тебе ноздри щекотать будет. И ногу. Ну так, для симметрии. А ты! Я все слышала. Хотя бы одной живой душе заикнешься про то, что видел, я тебе и второй глаз выбью, никакая бионика не поможет. Ещё вроде третий был? А насрать. Вы ебанулись? Высаживайте меня, сейчас! Там же… Вы же бросили там Сибил! Крысы! Кидалы трусливые! Разворачивай, нам… 

[indent] Вот тут Луку окончательно догнало, с кем именно они бросили Сибил, чем ей грозит и побег, и почти буквально «уроненное» достоинство замдекана, и компания этих вот ребят. Она клацнула зубами, глубоко вдохнула и выдохнула, оглянулась ещё раз и натянуто улыбнулась, пытаясь не начать сдавлено хихикать. Решать на ходу для Луки тоже было делом почти привычным.

[indent] — Ладно, Сибил и сама как-нибудь справится. Валим нахуй. Как там тебя, забыла, кто из вас троих придурок, кто хвастун, а кто дедоеб, и мне честно сказать насрать. Мы, кажется, плохо начали. Я Тревизо, Лука. Компьютерная лингвистика, четвертый, только перевелась и даст Архей из-за вас придурков не вылечу уже на этой неделе. И даст он же эта развалюха не протаранит мост, даже у моего мерзотного папаши вряд ли хватит власти это замять. Уверен, что «Зверь» сможет взлететь? А этот, ваш приятель сзади, не выпадет часом?

[indent] С шипением банка выплюнула пиво вместе с пеной, заливая ей руки и голые ноги. Лука облизала пальцы, прихлебнула и скривилась.

[indent] — Для справки, мне нужно быть на парах через два часа, так что лучше бы оно взлетело. Тачка — балдеж, пиво у вас отстой. Кто блин вообще пьет односолодовое, — хрюкнула, откинулась на спину и наконец нервно, но весело и заразительно захохотала. — А я думала, в этой богадельне будет пиздец как скучно. Надо было раньше на очку выходить, никогда так не ошибалась.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-10 01:28:57)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

6

«Дорогой дневник, сегодня был ужасный день и вот почему…»

Машину резко дёрнуло в сторону, и стилус, выводящий в планшете малость кривые буквы, прочертил странную ломаную линию, которую распознаватель автоматически трактовал как лучащийся радостью смайлик. Ну замечательно, теперь даже SkyTAB над ним подтрунивает. Лани издал вздох, полный смирения, и стёр смайлик. «Зверя» мотало из стороны в сторону, даром, что на ключевую фразу «ни ссы» в кузове как по волшебству появились ремни безопасности, которыми юноша не замедлил пристегнуться. Неспроста именно он перепрограммировал ИИ этого чудовища. Зная своих друзей как облупленных, он в первую очередь озаботился тем, чтобы вбить целый перечень их выражений на все случаи жизни. Ну, почти на все.

Кто ж знал, что девчонку вопреки здравому смыслу и всем законам мироздания они всё же смогут заполучить. Да ещё и такую… шумную. Нет, умудриться переорать реактивные двигатели – это какой талант нужен. 

Дархат покачал головой и продолжил вести записи, как советовал психоаналитик. На глазах у друзей заниматься подобным ему было немного стыдно, но сейчас они не обратили бы на него внимания, даже обратись он космическим желе или духом мстительного безвременно почившего зам. декана. Какое там, у них в кабине – девчонка и сущее стихийное бедствие.

«…а впрочем, во всём можно найти свои плюсы, – добавил он и, усмехнувшись, вывел коряво: – Всё началось с красного пикапа».

В кабине тем временем разворачивалась натуральная мыльная опера, разве что без мыла. Джен верещал похлеще девчонки, что это его прелесть, намертво вцепившись в руль, и одновременно умудрялся обижаться на Коннора со словами «НЕ БРО ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ!» Коннор скулил побитым щенком, хватаясь за промежность, и силился доказать им обоим, что никого он не лапал, если только не считать за лапанье коленом по яйцам. Дженкинс, на время позабыв о скандалистке, что стоило ему упущенного на пару секунд руля и одного выбитого его локтем стекла, орал поверх её головы, что простит бро только за фоточку открывшихся тому перспектив. Райт чистым фальцетом верещал про «Ты еблан, она ж тебе реально ногу вместо глаза прихуярит!!!»

Замолчали все синхронно. По факту следовало признать, что к девчонке в пикапе не был готов никто. Даже она сама. Лани скосил глаза на шумную троицу, убедившись, что на время руль оставили в покое и не самых надёжных, но самых убедительных в случае потасовки дженовских руках, и навёл планшет на зажатую между выставленных коленей банку пива. Секундная вспышка, и вот перед ним уже пачка шоколадного молочного коктейля. Пожалуй, это то, в чём он сейчас действительно нуждался.

«В коктейле и наушниках», – отметил про себя Лани, поморщившись, когда услышал, какой эпитет из всех перечисленных Коннором внезапная попутчица решила к нему применить.

Наушники он надел чересчур быстро.

После того, как девушка представилась, в кабине воцарилась гнетущая минута молчания. Райт с Джей-Ви переглянулись долгим взглядом. «То-то я смотрю, лицо у неё знакомое», – думал Коннор, вспоминая все нарытые в позапрошлом году фотки злополучного семейства и будучи уверенным, что Дженкинс думает о том же.

«Ну дык насчёт фоточек перспектив мы договорились, да?» – думал Дженкинс.

Закинув руку на спинку дивана позади Луки, Коннор оглянулся на парня в кузове и тихо выдохнул. Дархат, благоразумно пристёгнутый, с пачкой молочного коктейля, удерживаемой во рту за трубочку, и в полноразмерных наушниках с увлечением тыкал пальцами по разноцветным кружочкам и полоскам в планшете, проходя очередную музыкальную игрушку, а милые маленькие девочки в цветастых платьицах сильно выше колена и с большими блестящими глазами очень эмоционально восхищались его успехами.

– Кажется, он ничего… Дженкинс, ёптвоюмать, МОСТ!

– Ух ё! – спохватился Джей-Ви, как всегда просравший нужный момент.

Благо, по нужному «сигналу» машина сама начала перестраиваться в летательное средство: руль на глазах переоборудовался в штурвал, покрытия над колёсами, как и доказывал Дженкинс на главной академической аллее, поднимались, вытягивались и трансформировались в самые настоящие крылья, а «Zverrr 3001», предусмотрительно выскочив с полосы, пронёсся в сторону реки, зависнул в невесомости на несколько долгих мгновений и… полетел.

– Какой же ты у меня умничка, – не сдержав ликующих слёз, киборг распластался на передней панели, ласково поглаживая её. – Слышал, про тебя сказали «балдёж»!

– Слышала, – внезапно прогудел низкий мужской голос откуда-то из недр пикапа. – Автопилот включен. Все системы в норме. Начинаю обратный отсчёт до…

– Анна-Лиза, – перебил голос Коннор, – что с системой обнаружения дронов дорожной безопасности?

– Исправна. Включена.

– Хорошо. У нас тут ещё один раздолбай левое окно разъебал, почини, плиз.

– Да, мой господин.

– Блять, Лани, нахера это-то было добавлять… – проворчал Райт, одновременно косясь на невозможно довольного Джей-Ви с развевающимися на ветру волосами, у которого разве что слюна изо рта не текла от обожания своей тачки. – А, да, Лука, познакомься, пожалуйста, наш ИИ – Анна-Лиза, и да, это «она». Откликается на «Аннушку», «Лизоньку», «А-Лизу» и всё в том же духе. Иногда и на совершенно неожиданные словесные конструкции, но какие конкретно и почему наш ИИ транс – не спрашивай, мы и сами не знаем.

Коннор пнул бардачок, который по-другому не открывался, вытащил оттуда пачку салфеток, с пару секунд недоумённо поглядел на очаровательных пушистых котиков на них, быстро скосил глаза на кузов, и передал девушке, чтобы та могла вытереть ноги от пива. Вернее просто кинул ей на колени, стараясь лишний раз не касаться. Зная этих «Тревизо», влипать в неприятности, да ещё и по обвинению в домогательствах уж точно не хотелось.

На время выведенный из строя переизбытком эмоций киборг пришёл в чувства также внезапно, как и вырубился.

– А погнали на ссущую с моста школоту посмотрим?! – оживился он.

Райт аж пивом поперхнулся.

– Твою мать, Джен! У тебя в машине – девушка! Де-вуш-ка. Ты понимаешь, что это значит?

– Ну дык, – на бесконечно счастливом, избавленном от лишнего ума лице не отразилось ни капли осознания.

– Да нихуя ты не понимаешь. Лизаветка, рули вон в тот ларёк на правом. Пиво у нас и впрямь хуёвое.

– Да, мой господин, – пробасила «Лизаветка».

«Зверь» сделал элегантный финт над рекой, показывая город, раскинувшийся по двум её берегам, во всей красе: белоснежные, уходящие остроконечными крышами-сосульками в самое небо и пронзающие облака классические эонские замки и строения, изящные колонны и арки, море украшающей их зелени, каскады водопадов, подвешенные в воздухе скалы, огромные волшебные камни и выстроенные вокруг них источники. Торис – магическое сердце одноимённой империи – всегда славился «лёгкой» вычурностью и помпезностью среди прочих лирейских столиц, но это ничуть не умаляло его красоты, окружённой пышными лесами, Тарийским морем и виднеющейся вдалеке горной грядой.

– А пока наша дама наслаждается видами… – начал Коннор, между делом выливая в приоткрытое окно обе банки пива. – Блять, Джен, угомонись, чо она, в своих ебенях писающих мальчиков не видела? Короче, чуть выше и правее тех пацанов можно разглядеть нашу шарагу, вон та тупоконечная, прям как наш завхоз, башня…

– И по бокам две поменьше, – затрясся от смеха Джей-Ви.

– Именно. Будешь здесь пролетать, ни с чем не спутаешь. Но речь не о том. По твоим словам осмелюсь предположить, что тебе не помешает краткий экскурс или вводная, называй как хочешь.

– От знающих людей, – важно кивнул Джен, особо выделив слово «знающих».

– Да. Так вот, ваш декан, если мне не изменяет память – а она мне никогда не изменяет…

– В отличие от его бывших!

– Завались. В общем, вашим факультетом заведует сурьёзная дамочка в летах, у которой в чести хорошие манеры и знание языков. Типа её легко покорить каким-нибудь «же пердю мон ебу». Мы даже специальный словарик составили, чтобы всякий раз при встрече сражать её наповал.

– «Собакахер мударисен», – важно изрёк Джен, прикрыв глаза и выставив указательный палец.

– Что в переводе с кайского означает «Здравствуй, учитель». А вот зав. у неё – божий одуванчик – в том году ушёл на пенсию. Поэтому у наших факультетов и техномедицинского ещё теперь общий зам. декана. Что, к сожалению, не очень хорошо сказалось на его ментальном здоровье и человеколюбии. Но мы люди не гордые, понимаем, как его смущает наше присутствие, а потому стараемся пореже попадаться на глаза и появляться на парах. К слову, сегодня по плану он должен был курировать другое крыло академии, но что-то пошло не по плану. Возможно, с Изабеллой Францевной – это наш завхоз, та усохшая дама, страшно ползущая по парковке – у них какая-то своя миндальная связь, и она ненароком призвала сатану, то есть зам. декана на наши головы. Ах да, зам. декана – это тот дядька, которому ты очень эпично подставила подножку. Наша с Дженом уважуха и бесконечный почёт. Выпутаться из этой передряги и впрямь будет непросто. Но! Ты всегда можешь положиться на нас, у нас с Джей-Ви многолетний опыт и сыгранность, а ещё… СУКАБЛЯТЬ, ДЖЕН, ОТЪЕБИСЬ ОТ ШТУРВАЛА!

Идеально реющую в небесах машину, в которую стоящие на мосту школьники, выпучив глаза, восхищённо тыкали пальцами, не натягивая штанов, внезапно крутануло на ровном месте, а всех сидящих подкинуло к потолку с характерным стуком затылка об обшивку.

– Я не хочу в «Воблу», у них нет нормального тёмного, – законючил Дженкинс. – Погнали в «Бухалк», тут всего квартал пролететь!

– Обнаружены дроны на прямой линии к «Бухалку», перестраиваю маршрут, – отозвался ИИ.

Райт, скептически косясь на Джена, всё же милостиво отпустившего штурвал, нажал на кнопку с картой на приборной панели, и перед ними высветилась голограмма во всё лобовое стекло, на которой в том числе отображался предполагаемый маршрут.

– Бля, да тут до соседнего села ближе лететь, чем такой крюк делать.

– Тогда в «Корефаны печени», он вот, на пересечении Андона и Лингвэйской, – Дженкинс уверенно ткнул в зарябившую под биомеханическим пальцем голограмму.

– Магазин с названием «Корефаны печени» не найден, – безэмоционально оповестила их Анна-Лиза.

– Да в смысле, нахуй, не найден, я сам в ту пятницу его нашёл, когда бухим проебал дорогу в общагу!

– Может, «Друзья печени»? – предположил Коннор, разглядывая карту. – Нет? Показать все пивные ларьки на районе.

– Пиздит как дышит!!! – Джей-Ви аж подпрыгнул на месте от негодования, когда ИИ высветил с несколько сотен точек, в сердцах стукнув кулаком по панели. – Тупая консерва, да я в два раза больше тебя знаю! Лизка, передай мне управление!

– Да, мой гос…

– ОСТАВЬ В ПОКОЕ КОНСЕРВУ!

Машину снова крутануло на месте, когда Коннор, перегнувшись через Луку какой-то немыслимой буквой «зю» – всё ещё в отчаянной попытке не схлопотать лишних обвинений в домогательствах – сам схватился за штурвал и потянул на себя. Поза была откровенно невыгодная, учитывая, что Джену хватило одного раза ёбнуть ему по пальцам своими протезами, чтобы оставить первенство владения штурвалом за собой, но попыток Коннора это не остановило.

С очередным рывком и рыком «Сам пей свою хуйню из холодильника» Райт дёрнулся по кривой к своей цели, почти нос к носу столкнувшись с Лукой, и, осознавая всю бесперспективность нынешнего положения, с тяжёлым вздохом на всё возрастающих истерических нотах выдал:

– Миледи, не будете ли вы так любезны ПЕРЕМЕСТИТЬ СВОЮ ОЧАРОВАТЕЛЬНУЮ ТРЕВИЗОВСКУЮ ЗАДНИЦУ ЧУТЬ ПРАВЕЕ?

И в этот момент «консерва», низко крякнув, переиграла их всех.

– Начинаю обратный отсчёт до момента истечения резерва топлива, – напомнила она и бодро принялась считать: – Шесть, пять…

– БЛЯТЬ.

Кажется, они сказали это одновременно. Дженкинс ошарашенно выпустил из рук штурвал. Смирившийся с судьбой Коннор откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Где-то в кузове Лани, сконнектившись с ИИ через планшет, молча запустил систему аварийной посадки. И, наконец, уже совсем не изящно и плавно, «Зверь» шлёпнулся на совершенно пустую парковку перед убитым временем и отсутствием посетителей прибрежным ларьком.

– О, «Вобла»! – радостно заржал Джен, словно это не он пять минут назад ныл, что не хочет туда. – Ну что, братаны, по пивку?

Спохватившись, Райт быстро оглянулся назад.

– Вы мне наушники разбили, – тихо пожаловался Лани, вынимая высосанную досуха пачку молочного коктейля изо рта и показывая на вытянутом пальце треснувшую от их воздушных прыжков гарнитуру, а затем перевёл внимательный взгляд на девушку в зеркале заднего вида и быстро уставился в планшет.

«Дорогой дневник…»

Отредактировано Лани Кохола (2023-05-14 17:44:54)

+2

7

[indent] Кажется, она снова потеряла нить разговора — мальчишки перескакивали с тему на тему, Коннор (кажется, Коннор?), по ходу дела проводил ей экскурсию, перебрасывался с приятелем какими-то сомнительной юмористической категории шуточками, дрался за штурвал и снова переключался на познавательную программу «Лирейская Академия, примечательные виды и фантастические твари, которые в этой Академии обитают» — твари в основном относились к преподавательскому составу, но фактов, имен и воплей было так много, что у Луки достаточно быстро зашумело в ушах — слуховой аппарат противно взвизгнул и, кажется, окончательно отключился. Она тряхнула головой, пытаясь сориентироваться в новой системе звуковых координат, и от души стукнула босой пяткой Коннора по голени, так, из исключительной вредности и мести за «очаровательную задницу».

[indent] — Исключительно потому, что многоуважаемый господин так вежливо и культурно меня просит, и, разумеется, потому, что я чувствую в вашей компании себя исключительно комфортно и в безопасности, — раздраженно зашипела она, чтобы почти сразу же вскрикнуть, когда «Зверя» ощутимо тряхнуло. Может, стоило для порядка называть его «Зверь-Лизка»? Или «Зверь-Анна»? Где-то подумалось, что можно было бы и уточнить у борткомпьютера, какое из многочисленных прозвищ нравится ей (ему?), больше, но Тревизо не была уверена, что ИИ с скриптами про «моих господинов» в целом был способен к какой-то рефлексии. Может, если пригрузить его сложными вопросами, «Анна-Лиза-Зверь-Тарантас» ебнется окончательно, и единственное место, куда они гарантированно доедут — ближайший травмпункт или морг.

[indent] Кажется нервное «блять» действительно сказали все одновременно. Лука, Джен, Коннор, Лиза и даже молчащий до этого притаившийся в кузове «Ланикохола». В целом, если бы ей предложили, Лучия сейчас бы с удовольствием предпочла компанию именно последнего — голова трещала нещадно, а третий мальчишка хотя бы молчал и не отсвечивал. Находиться в компании кого-то молчащего было хотя бы привычно, пускай обычно этим кем-то была сама Лука Тревизо — сама себе веселая подружка в хороших и плохих неизменно одиноких днях в бабкином доме.

[indent] — Кажется, меня сейчас стошнит, — глухо и не совсем внятно сообщила присутствующим она, сцепила зубы и шумно выдохнула через нос, принимаясь массировать пальцами ноющие виски. — Вам кто-нибудь говорил, что вы слишком много пиздите? Просто невозможно, зачем издавать так много бесполезных звуков, звезды…

[indent] Она заправила волосы за уши, подцепила пальцами бесполезную сейчас аппаратуру, поднесла к глазам и нахмурилась — кажется, собранный собственноручно механизм окончательно перегорел. Она на пробу ощутимо тряхнула рукой — не то, чтобы это сильно помогло, гаджет на манипуляцию отозвался примерно никак — вздохнула еще раз и нацепила «уши» обратно на уши — девать их сейчас все равно было просто некуда.

[indent] — Вы мне гарнитуру ебнули. Повтори, что ты сказал? Пожалуйста. Слышу я, может не очень, но хорошо читаю по губам, все пойму. Или, — она постучала пальцами по виску, — если ты не «нулевой», можешь сразу напрямую говорить, кто-нибудь из вас. Только не злоупотребляйте. Ненавижу, когда кто-то без спроса лезет мне в голову.

[indent] Лани и про его беду она попросту не услышала, но вслед за Коннором тоже повернулась, нахмурилась уже тревожнее — за всеми переживаниями и тряской она почти забыла, что все это время в пикапе был ещё один пассажир.

[indent] — Он не разговаривает? — деловито, но без всякого осуждения поинтересовалась она и кивнула сама себе, как будто уже придумала ответ до того, как он был произнесен, примирилась с таким порядком вещей и приняла его как норму. Она не слышит почти, кто-то не говорит, у третьего — хром кажется даже вместо мозгов, а у четвертого редкая форма синдрома Туретта — только вместо ругательств вырываются спонтанные факты обо всем на свете. Вот и познакомились. Очень не хватало Сибил и её прохладного умудренного некромантского спокойствия. В собравшуюся компанию она бы вписалась, как пьяная вишня на верхушке сливочного пирожного. Лучия помахала рукой и чуть криво виновато улыбнулась. — Привет. Я Лука. Извини, из-за меня, наверное, так мотало, я мешала и без того хреновому водителю рулить. Без обид, как там тебя? Джен? Извини, не запомнила, кто из вас кто, как-то ситуация не располагает к… С Анной-Лизой все будет в порядке? Такая перезагрузка не повредит корневые файлы?

[indent] Тревизо отвлеклась, перекрутилась на месте снова и обеспокоенно глянула на приборную панель, сейчас уже погасшую.

[indent] — Я тоже собрала одного, правда его зовут не Анна-Лиза. И он не «господинкает». И… Как думаете, сколько пройдёт минут, прежде чем сюда сбежится вся местная охрана? Кажется, ваш план-капкан с побегом феерически провалился. Неужели вы просто бросите «Зверя» здесь? Его же, наверное, в ангаре у «Техников» запрут, и плакала ваша «Анна-Лиза» горючими слезами горючего. Владеет кто-нибудь пространственной магией? Можно было бы его хотя бы через портал до ближайшей штраф-стоянки или кустов погуще забросить. И давайте уже выбираться, да? Меня все еще тошнит.

[indent] Из пикапа они высыпались, как грибы из переполненной корзинки. Лука вдохнула полной грудью, перемялась с ноги на пятку и неловко обхватила себя руками. Вне стрессовой ситуации полета и на открытом пространстве вся спесь с неё как-то моментально слетела, она выглядела не испуганной, но какой-то очень уставшей. Щурила золотые глаза и время от времени беспокойно двигала головой — слишком привыкла к компенсирующей технике, и оказаться снова почти по «ту сторону» звуков здорово выбивало из колеи.

[indent] Накатило сразу все — и полет этот, и незнакомые бесявые мальчишки, и что стояла босая хтон пойми где, и что, по-хорошему (хотя, наверное, даже скорее и по-плохому) со всеми этими выкрутасами в воздухе они могли запросто разбиться насмерть, а в замкнутом пространстве даже крылья бы не помогли. В глазах предательски защипало. Но Лучия не заплакала. Не могла позволить себе ни воспитанием, ни характером, особенно перед новыми знакомыми. Она несколько раз моргнула, шумно вдохнула и выдохнула и выпрямилась, расправляя плечи и напуская на себя то выражение лица, которое дядя Микки называл «pas une salope, mais une noble demoiselle» [не стерва, а благородная девица].

[indent] — Здравый смысл велит мне немедленно сваливать, — важно сообщила мальчишкам она, параллельно переключаясь на межпланетарный язык жестов. Вряд ли ребята знали его, но дело было скорее в привычке, как только Лука снимала (или как в данном случае позорно проебывала) слуховой аппарат, начинала дублировать речь руками, чтобы не терять смыслы, — но благородство крови и воспитание диктует не бросать идиотов в беде, даже если они идиоты, особенно, если ты сам виноват в том, что вы обо… оконфузились. Давайте «Зверя» куда-нибудь оттолкаем и… я хочу пить. Но не пиво, мне сегодня ещё на учебу. Есть тут кофейня или что-то такое. Не отказалась бы от какао.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-26 01:04:01)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+2

8

– Джен?

Коннор перевёл вопросительный взгляд на киборга, который, став неожиданно серьёзным, прижал указательный палец к виску. Имплант в глазнице прокручивал фокусировочные линзы и жужжал, просвечивая слуховой аппарат Луки. Наконец, парень покачал головой, сбрасывая с неё капюшон, под которым был наполовину чёрный, наполовину ярко-зелёный ирокез.

– Алькорские технологии. Всё равно что паять материнку газовой плитой.

Он пошевелил пальцами со встроенным ремонтным оборудованием на все случаи жизни и жопы для его собственных протезов, но то – цирконское. Изящество алькорских мастеров для Дженкинса было где-то на уровне нано-технологий. Впрочем, парни не выглядели слишком расстроенными, пусть и хотели искренне помочь, и тут же занялись другим не менее важным вопросом.

– Не дам толкать Пусю! – упал Дженкинс на капот плашмя, словно по щелчку пальцев вернувшись в режим «я у мамы долбоёб родился».

– Да он в любом случае с места не сдвинется. Какой-то идиот додумался встроить в него абсолютную антиугонную систему, – проворчал Коннор под радостный гыгык Джей-Ви: «Ага, ты!» – И какой, прости жопа Архея, ещё «Пуся», если с утра это был Зверь?

– А для меня Пуся, он очень нежный и ранимый! – Дженкинс по-детски отклянчил нижнюю губу и тут же добавил: – Ну дык давай отгоним прост.

– Ты идиот? Чтобы отогнать, надо топливо залить, а чтобы залить топливо, надо его купить, а у нас денег нет, ты все наши карманные сбережения на тачку и дрянное бухло потратил!

– Так у меня ещё осталось чутка! На пару баночек не-дрянного хватит.

– Ну и чего стоишь тогда? Пиздуй в «Воблу». Думать будем.

Лани, затаившийся на дне кузова и не рискующий лишний раз дышать после того, как к нему обратилась девушка с до боли знакомой фамилией, тихонько вздохнул. Конечно же, про его наушники все забыли. Впрочем, не сказать, что Лани был удивлён и тем более опечален. Отложив их в сторону, юноша осторожно отстегнулся и осмелился выглянуть из машины. Пока те трое обсуждали дальнейшие планы, он успел установить по оставшимся у него файлам, ссылкам и фотографиям её имя, родственные связи, на каком факультете состоит и где раньше числилась. Легче от этого не стало, только желудок сковало от осознания, что она и есть «та самая Тревизо».

А он – тот самый неудачник. По жизни. Это ж надо так вляпаться.

Но… Отчего-то теперь, стоя к нему спиной и обхватив себя руками, Лука выглядела совсем не так устрашающе, как когда смотрела своими золотыми глазами в облитую слезами душу, забрасывая несчастную жертву обстоятельств кучей вопросов, на которые он даже не мог рта раскрыть. Хрупкая, маленькая, дезориентированная их выкрутасами и совершенно одинокая в этом бардаке. Её было… жаль?

Нос недоумённо дёрнулся, вихрастая макушка высунулась из-за кузовного борта ещё выше, обнаруживая себя. В одно мгновение из ожившего кошмара Лука в его глазах превратилась в выброшенного на улицу котёнка или сбитого птенца. Не беспомощного, нет, коготки у неё – будь здоров судя по побитому виду его приятелей, которых вымотала совсем не экстремальная поездка – вполне привычный досуг для этих двоих – и ещё более экстремальное приземление. Лани не сомневался, что как Тревизо она прекрасно могла за себя постоять.

Но ей хотелось помочь.

– Лани.

Дархат вздрогнул и перевёл взгляд на Коннора, который стоял к нему лицом и прекрасно видел его метания.

– Кончай прикидываться хомяком при виде соседских детей, вылезай. Не съедят тебя и даже на шампур не насадят. Мы попробуем сейчас с Дженом прикрутить и настроить маскировочную сеть на Звере, скроем реактивные двигатели и это всё, – пояснил он, сопровождая свои слова языком жестов, который действительно знал, – чтобы он выглядел как обычный старенький пикап на Археем забытой стоянке. А ты пока сопроводи даму. Минут через двадцать вас нагоним.

Юноша в очередной раз вздохнул и неуклюже – совсем как означенный ранее труп в мешке – перевалился через борт кузова. Наскоро отряхнувшись и в который раз помянув свою неудачливость и друзей за то, что надоумили его именно в этот день надеть не привычную невзрачную кофту, а нежно-голубую толстовку с принтом из дурацких барашков, больше напоминающую детскую пижаму, он осторожно приблизился к девушке, кинул обречённый взгляд на Коннора, который уже утратил к нему всякий интерес, распекая только что вернувшегося Джена за «ты, блять, издеваешься, ты какую бурду опять купил?!», и поднял к глазам планшет – так, чтобы ей тоже было видно.

Пальцы одной руки двигались по клавиатуре внизу текстового документа быстрее, чем если бы он писал стилусом и тем более говорил. «Здравствуй. Меня зовут Лани Кохола. Прошу простить моих друзей за ненадлежащее поведение. Знаю, что это ничуть не умаляет недопустимости их поступков, но они не со зла. Просто от природы отби…» Указательный палец поспешно застучал по кнопке Backspace, стирая последнее слово. «…странные. Но совсем не плохие, нет. А я не немой, просто в присутствии девушек теряюсь и не могу разговаривать словами через рот. Только так, прости, пожалуйста. Дальше по берегу есть закусочная. Еда там с привкусом ношеных носков, но какао неплохое. Буду признателен, если составишь мне компанию. И… можно, мы немного помолчим? Я привыкну, обещаю».

Отчаянно краснея – даром, что лицо опустил совсем низко, торчащие уши его откровенно выдавали – Лани не стал дожидаться ответа и первым двинулся в указанную сторону, стараясь идти в удобном для Луки темпе, чтобы ей не пришлось под него подстраиваться. Путь он выбрал по самому берегу, а заступив на песок, стянул кроссовки, излишне поспешно запихав в них разноцветные носки, и понёс их в свободной руке.

Присутствие воды почти у самых ног успокаивало. Безлюдность этих мест и тихий шелест накатывающих волн в противовес оглушительному гудению двигателей и крикам на переднем сиденье возвращали утерянную гармонию и внутренний баланс. Песок мягко окутывал ступни, напоминая о давно забытом и прошедшем. Мысли мало-помалу обретали порядок. Пускай она – Тревизо, что с того? Фамилия ещё ни о чём не говорит. Даже в его родном клане, живущем в едином отношении к миру, все люди были очень разными. Даже сыновья старейшины – кровные братья Пале и Каху – различались словно день и ночь. Что уж говорить о менее связанных общими взглядами людях.

Фамилия ещё ни о чём не говорит. Говорили – её глаза. Слишком похожие, слишком напоминающие. Даже мимикой они были близки. Нет, Лани не видел в Луке его, но она была тем болезненным напоминанием, режущим осколком прошлого, от которых он так старался избавиться, запрятав в самую дальнюю папку планшета. Но что толку, если этот пронзительный взгляд сам его найдёт, когда Лани будет менее всего готов к этому.

«Готовься к шторму. Но нет нужды готовиться к дождю».

Лани прикрыл глаза, вспоминая голос пожилой шаманки, и незаметно кивнул самому себе. Воображаемый шум капель сглаживал все шероховатости, стирал следы, оставленные на песке, обращал истоптанный берег, колеблющуюся гладь воды и исчерченное облаками и аэродайнами небо в единый ровный холст, но котором, постаравшись, можно отобразить совершенно новую картину.

Косой быстрый взгляд в сторону. Достаточный, чтобы выхватить слегка курносый носик, изящные очертания губ, мягкие, чуть спутанные волосы. Её приятно будет рисовать. Но пока ещё слишком рано. Потрет окажется неполным, в нём будут линии и не будет ощущений. А ощущения – есть суть, дыхание, делающее живым как рисунок, так и человека. Без этого никак. Прежде всего ему необходимо узнать её капельку получше.

Первые капли упали на нос, заставив его смешно наморщиться. Кажется, дождь и в самом деле вознамерился пойти не только в воображении. Юноша остановился на секунду, моргнул – он ведь не один, ни к чему девушке стоять под ливнем, – поторопился подняться по трём деревянным ступеням и открыл перед Лукой дверь закусочной с красноречивым названием «Тунец подкрался незаметно».

– Только тунцы здесь и крадутся, – тихонько вздохнул Лани, окидывая взглядом пустующее заведение, и тут же испуганно прикрыл рот тыльной стороной ладони – той, в которой сжимал кроссовки.

Чихнув, он аккуратно поставил обувку у входа из солидарности к босоногой спутнице, осторожно миновал полусонного продавца – такого же, как они, студента, рыжего, растрёпанного и с мешками под глазами, на лице целое звёздное небо прыщей – и подошёл к автомату, как и всегда намереваясь обойтись без постороннего участия. Сироп, молоко, сироп… Привычный коктейль. Поёжился, прикладывая SkyTAB к валидатору. Определённо Лани и без Луки сам себе ходячее напоминание, и девушка тут совершенно ни при чём.

Забрав стакан, парень оглядел поросшие пылью столики и двинулся к длинной стойке у окна, на которой пыли приличия ради почти не было – видимо, уносилась на изредка забредающих сюда локтях. В ожидании Луки и с целью терапевтического самоуспокоения дархат принялся чиркать стилусом в планшете. Когда девушка подсела рядом, Лани осторожно развернул девайс к ней с наброском изящных девичьих сандалий с крохотными каллами на ремешках. Спохватившись, дописал ниже: «Без обуви в городе тяжело. Могу материализовать их тебе, если позволишь. И прости, если это неуместно». Опять покраснел. «Кстати, если у тебя были какие-то вопросы, можешь задавать. О, и если не нравится макет, можешь подправить его сама».

Лани осторожно протянул стилус Луке, удерживая его за кончик трясущимися пальцами, но в последний момент не выдержал и положил перо на стол между ними.

Дождь стекал по окну крупными каплями, формируя мимолётные лужицы и островки. Из древнего динамика за спиной, покряхтывая и шурша, лился фортепианный джаз. Где-то там за непроницаемым полотном дальше по берегу, наверняка отчаянно матерясь, воюя со сгоревшей проводкой и собственной недальновидностью, возились с пикапом Райт и Джей-Ви, бодро опустошая алкогольные запасы.

Мир продолжал жить. Погода сменялась, менялись сезоны. Планеты двигались в своём темпе. Один только Лани застрял на том же месте, что и три года назад. Быть может, ребята и терапевт правы, и ему уже давным-давно следовало оставить то лето позади. Подобно дождю, стирая один за другим ведущие в него следы. Удалить с планшета ненужные файлы. Взять в следующий раз другой кофе. Выкинуть лежащий под кроватью билет в дендрарий. Ведь…

«Готовься к шторму. Но нет нужды готовиться к дождю. И глупо в тропиках готовиться ко снегу».

+3

9

[indent] Лука, в общем-то, и не ожидала никакой помощи с починкой техники — вопросительно вздернула бровь, не сразу сообразив, что там Джен пытался в ней высмотреть. Лишь дернула плечом и слабо улыбнулась, мешая извинения с благодарностью — как будто ей было извиняться за то, что аппаратура у неё стоит за какие-то страшные деньжищи, изящная, как хрупкое крыло бабочки, сделанная на заказ и от-того практически незаметная в повседневной жизни. Впрочем, сильно расстраивать их, что починить гаджет она может сама, Тревизо не хотелось тоже — а даже если бы и хотелось, наверняка просто не успела бы. Не Лучии Тревизо было конкурировать со «Зверем-Пусей». Но тут, наверное, даже звезда обложки «Pussicat StarGirls» (которая и настоящей женщиной то не была — первая виртуальная модель, идеальная идеальность под фотошопным соусом) не могла бы составить достойной конкуренции. Лука подняла ладони перед собой и осторожно сделала шаг назад, как бы признавая свое поражение и не желая мешаться.

[indent] Мальчик был вихрастый, какой-то удивительно складный и нескладный одновременно, с глазами синими, как тоща морской воды на просвет лучей. И почему-то в какой-то девчачьей толстовке, теперь она смогла как следует её рассмотреть. Сколько на ней овечек, можно ли сосчитать? Три, семь, десять… Кажется, именно нехитрый подсчет, а вовсе не контрастирующая с Коннором и Дженом застенчивость и сдержанность Лани действительно помогли Луке успокоиться и собраться.

[indent] И все-таки, у них получилось её удивить. Но этот Коннор — Райт, поправила она себя, Коннор Райт, четвертый курс — кажется был у них то ли за самого головастого, то ли за негласного лидера, и такое распределение ролей Луку более чем устраивало. Она коротко повела рукой: «Помощь нужна?», — получила отказ-отмашку и тихонько вздохнула. На самом деле возиться с пикапом желания у неё особо не было и предложила она больше из вежливости (и какого-никакого укола вины, что, может быть, если бы в салоне она выделывалась чуть поменьше, то и аварийной посадки бы не случилось, или протянул «Зверь» на несколько километров побольше). Заложила руки за спину, подчеркивая своё молчаливое согласие с ситуацией, и перекатилась с одной босой пятки на другую. Невольно вздернула брови, так и замерев — в неустойчивом положении, когда Лани продемонстрировал ей планшет с текстом.

[indent] Сдержано хихикнула, прислонила ребро ладони и лицу и легко провела сверху-вниз по направлению к подбородку. Кохола, конечно, вряд ли зал, что этот жест значит «слабослышащего», да и не смотрел он на неё вовсе — удрал по направлению к описанной закусочной так быстро, что Луке сперва пришлось его догонять, прежде чем они поравнялись.

[indent] Влажный песок приятно пружинил под ногами — после дикой гонки по мощеным дорожкам Академии, не самого чистого пола пикапа и шероховатого колючего асфальта его прохлада ощущалась почти успокоением. Не сильно обращая на Лани внимание (по крайней мере, стараясь не глазеть слишком сильно, это было не очень-то вежливо), Лучия зашла в воду по щиколотку, позволяя морской воде облизывать ступни ласковыми солеными языками наката. Волны заглатывали песок, утягивали его за собой, чтобы снова выплюнуть — постоянно изменяющаяся картина, история, которую море писало само для себя. Оступилась на пол шага, хмыкнула и, быстро наклонившись, разрыла песок ладонью и подцепила ребро раковины. Кажется, в таких были жемчужины? Или не в таких. Все равно находку она сжала в пальцах до боли, почти взрезая ладонь острой известняковой неровностью створок, решив вскрыть её позже, как представится такая возможность. Жемчуг, пожалуй, нравился Луке больше всех остальных украшений — было что-то завораживающее в том, что из песчинки, мусора, который и упоминания-то не заслуживал, случай и долгие годы тихого заточения во тьме творили нечто иное, прекрасное.

[indent] Ей, от рождения, конечно, бывшей совсем не песчинкой, нравилось думать, что может быть спустя долгие годы и с ней произойдёт какая-то такая метаморфоза. Кто-то откроет раковину и увидит, что все это время Лука-Лучик Тревизо была здесь и имела голос.

[indent] Было ли что-то эгоистичное желании, чтобы кто-то после твоего ухода плакал по-настоящему, а не потому что так было нужно?

[indent] Плакал так, как может плакать лишь небо по ускользающему дню.

[indent] Первая капля ударилась ей в плечо и убежала куда-то за шиворот. Лучия подняла голову, глядя на низкие сейчас, почти свинцовые облака, выставила ладонь свободной руки вверх и улыбнулась, кажется, впервые за сегодняшний день по-настоящему светло.

[indent] — Мой первый дождь на Лирее, — доверительно, но несколько глухо поделилась она в пустоту, все еще не глядя на Лани, ловя учащающийся бег капель пальцами и подставляя под них лицо. — Хорошо, что он теплый. Это к счастью.

[indent] Но все же стоило поторопиться — ливня её многострадальный слуховой аппарат бы точно не пережил, по крайней мере Луке не то чтобы сильно хотелось рисковать и проверять технику на водонепроницаемость. Она ускорилась, поднырнула Кохоле под руку, юрко заходя в по-джентльменски придержанную дверь, сделала шутливый книксен и приложила сжатый кулак сначала к виску, а затем к подбородку. Одними губами продублировала: «Спасибо». Они договорились не разговаривать, и Тревизо была намерена поддерживать эту игру, пока Кохоле не надоест, впрочем в своем текущем положении история с планшетом её более чем устраивала. Читать буквы было всяко удобнее, чем угадывать слова по губам.

[indent] Кажется не только тунцы — вообще никакие рыбы в этой кофейне давно не крались. Но это Лучию сейчас устраивало тоже, последнее, чего ей бы хотелось, чтобы какие-нибудь зазнайки шушукались потом по поводу её внешнего вида. Тут же почувствовала, как нехорошо и беспокойно подпрыгивает что-то тревожное от желудка к горлу и делает переворот — а эти, мальчишки? Будут ли издеваться? Нет, не похоже, чтобы они были из тех, кого сильно заботит чужой внешний вид, но от чего-то Лука почувствовала себя снова очень неуютно. И, пока выбирала какао из автомата и пыталась настроить непослушными пальцами приложение на электронных часах, чтобы оплатить напиток, то и дело одергивала и поправляла толстовку. Чище она от этого, конечно, не станет. Но это монотонное не сильно продуктивное действие помогло замедлить суетливый бег мыслей.

[indent] Как для чего-то из автомата, какао действительно был ничего, но у себя дома Лука все равно делала лучше. Жаловаться она, впрочем, не стала, прихлебнула из стакана еще на ходу, оставляя над губой смешные шоколадные усы, задержавшись у стойки и беспокойно глянув на дремавшего сотрудника, перегнулась и подцепила небольшой ножик (вернет потом на место, не собиралась же она его красть в самом деле), прошлепала босыми ногами к Лани и взобралась на соседний через один стул от него, неловко поджимая под себя ногу.

[indent] Ракушку и нож положила прямо перед собой, обхватила стакан двумя руками сразу и чуть по-птичьи склонила голову, когда Лани вновь привлек её внимание. Моргнула осоловело — кажется, у неё почти дернулся кончик носа — вопросительно посмотрела сначала на нового знакомого, потом на планшет, бросила взгляд на свою босую не первой чистоты пятку, снова на Лани и снова на планшет.

[indent] И мучительно покраснела почти до самых ушей, хотя, конечно, не в порядках Тревизо было это нехитрое дело — краснеть. Гордость семейная со смущением сочеталась не очень.

[indent] Лука осторожно подтянула к себе стилус, подержала его немного в пальцах, словно пытаясь привыкнуть, чуть закусила нижнюю губу, собираясь с мыслями. Наконец косым и размашистым почерком написала сразу под сообщением Лани — почерк у них сильно контрастировал, буквы Лучии летели чуть вверх, как тревожные угловатые ласточки: «Я не всегда хожу босиком, просто так получилось. Они очень красивые, правда. Но… Можно мне кроссовки? Как у тебя, только размером поменьше. Я верну тебе их сразу же, как вернусь в кампус. Не хочу, чтобы из-за меня было ещё больше проблем». После, чуть подумав, дописала: «Красные. Мне нравятся красные, если тебе интересно. И можешь на них что-нибудь нарисовать? Было бы славно».

[indent] Осторожно положила стилус снова на прежнее место и сложила руки перед собой, нервно перебрав пальцами по столешнице. Чтобы сгорать со стыда чуть менее мучительно, схватила свою добычу и принялась возиться с ракушкой. Створки подцепились легко, хватило лишь небольшого усилия. Неужели, действительно не пустая?

[indent] Не очень большая и неровная, зато очень красивая — нежного молочного цвета. Лука прокрутила находку в пальцах, почти забыла, как надо дышать, спрятала её в кулаке, как самое большое сокровище. На пару ударов сердца, нагревая жемчуг в ладони. Скосила глаза, посмотрела на Лани долго и внимательно, и выложила бусину перед ним, чуть подтолкнув пальцами. Ободряюще улыбнулась, все ещё не подавая голос, одними руками общалась: «Это тебе. Извини. За машину. И спасибо. За обувь и за какао, что показал».

[indent] Браслет на руке низко и часто завибрировал — Тревизо отвлеклась, бросила взгляд на дисплей и страдальчески вздохнула. Ну конечно, входящий вызов, как же она ответит сейчас.

[indent] — Сибил, — одним именем вынуждено нарушила уютное молчание она, — смахнула иконку вызова и поднесла часы прямо ко рту, — Не могу говорить, аппарат сломала. Можешь сразу напрямую сказать, без звонка? Спасибо.

[indent] Мысленный диалог длился не долго, Лука морщилась, кривила рот и тихо вздыхала себе под нос. Звякнул на двери колокольчик, и в «Тунце» сразу стало в сто крат шумнее, их снова стало четверо, Джен и Коннор были мокрыми, как мыши, но вполне довольными.

[indent] — Замдекана рвет и мечет, — вместо приветствия сообщила она, прячась за стаканом с какао как за щитом. — Вас вызывают. Троих. И меня тоже. Сибил удалось его уболтать, но он все равно зол. Утром, завтра, до лекций. Пиздец, — констатировала она, и к Коннору, как к самому понятливому, обратилась уже с руками, чтобы наверняка узнать, удалась ли хитрая маскировка. — Как ваш «Зверь»? Нужно вас высушить, мне бытовые чары хорошо даются. Можете заболеть.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-31 02:00:14)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+3

10

– Тридцать семь минут сорок секунд.
 
Коннор сверился с наручными часами и перевёл взгляд на Луку с Лани, наткнувшись на немой вопрос в глазах.
 
– Ровно столько ему понадобилось на осознание ситуации, принятие очередного «вот теперь точно сработает» решения с не менее обнадёживающими последствиями и доведения до нас даже этому ежу, – под возмущённое «ЭЙ!» он ткнул большим пальцем в друга, чей кислотный ирокез, скреплённый той же магией, которая удерживала на пикапе реактивные двигатели, всё также бодро топорщился и грозился заколоть всех, кто попытается его погладить, – очевидной инфы. Теряет форму, старичок.
 
Лани тихо поперхнулся в своём углу, памятуя, что «старичку» замдекану едва ли можно было дать больше сорока лет по хуманским меркам, но по счастью на него не обратили внимания или же из остаточного чувства такта сделали вид, что не заметили.
 
– А от просушки я бы не отказался, сударыня, или как там к вам велено обращаться, – бодро добавил Коннор, совершенно не нуждаясь в ответе, скинул на ближайший стул куртку, стянул одним рывком насквозь мокрую футболку и по-собачьи потряс головой, окатывая всех душем из брызг.
 
– Да не сплю я, насяльника! – взвизгнул спросонок прежде мирно дремавший персонал и попытался сфокусироваться на посетителях.
 
– О-о-о, Джо-бородавочник! – прогромыхал Дженкинс и тараном, смещая со своей прямой траектории лишнюю мебель, уверенно двинулся к стойке поприветствовать старого приятеля. – Так и гниёшь дырявой рыбьей башкой на третьем курсе? Сколько уже, четвёртый год?
 
– Столько же, сколько стирка не видела твоих носков, Джей-Ви, – осклабился рыжий паренёк в кривой улыбке, которой явно не доставало зубов, и размашисто пожал киборгу руку.
 
– Это не носки, а та дрянь из «Воблы», слитая из самых недр канализации греховных нечистот, – откликнулся с противоположной стороны Коннор, быстро набирая на кнопках автомата с газировкой мудрёную  комбинацию. – Джена-то, конечно, никакая бурда не проймёт, но стоять рядом с ним без противогаза не советую.
 
Металлическая коробка задребезжала, несколько раз призывно взвизгнула, почти попадая в ноты джаза, подумала с пару минут и выдала очередью три банки лимонной содовой и шоколадку. Райт присел перед автоматом на корточки, сгрёб халявную добычу и двинулся обратно, оставив одну банку на стойке у Джо:
 
– Запиши на счёт моей гениальности и ослепительной красоты.
 
– Майку надень, псина, глиста в тунцовой жопе и то симпатичнее смотрится! – сопроводил его смешком Джо, на что получил выразительный фак в лицо и смачный хлопок по спине от Дженкинса, искренне порадовавшегося удачной шутке, из-за чего едва не пробил прыщавым носом стол.
 
Футболку Коннор надеть всё же соизволил, прежде чем втиснуться на свободное место между Лани и Лукой спиной к столу, поставил перед дархатом содовую, вскрыл свою банку и протянул девушке шоколадный батончик, сопровождая по возможности, пусть и в меньшей степени экспрессивности слова жестами:
 
– В качестве компенсации за моральный ущерб. Со Зверем всё окей. Завтра заберём, а до тех пор ничего ему не сделается. Если не поможет маскировка, Анна-Лиза уебёт так, что охоту трогать чужие тачки отобьёт ещё лет на двести.
 
Лани издал странный звук – то ли фыркнул, то ли хихикнул, то ли чихнул – и опустился голову ниже к планшету, на котором что-то старательно вычерчивал. Коннор кинул на него косой взгляд, чуть задержался на экране, отпил газировку и, опёршись локтями на столешницу, уставился в потолок.
 
– Как ливень немного стихнет, двинем в альма-матер своим ходом. Отсюда до станции монорельса примерно столько же, сколько до «Воблы», а там десять минут, и ты на парах. Будешь со смаком вкушать свой гранит науки, учиться на одни пятёрки, не расстраивать папу с мамой и вспоминать про нас как про страшный сон. Ну, или не вспоминать вовсе.
 
Динамик на стене затарахтел, будто зажевав несуществующую пластинку, прошипел что-то тоскливое, уныло вторя дождю, и затих. Не отвлекаясь от обмена любезностями с Бородавочником, Дженкинс схватил со стойки оставленную там банку, одним махом опустошил её и громко прихлопнул ладонью – Лани аж подпрыгнул на месте – сплющив в почти идеальный блин.
 
– Давай чо поживее, консерва! – рявкнул киборг и не глядя зашвырнул замерцавший красными искрами «блин» в подвешенную над дверью колонку.
 
Раздавленная банка исчезла, будто утопленная в кастрюле ложка, а динамик внезапно ожил и зазвучал так, что вибрация отдавалась даже в стенах. Под бодрые удары барабана и насвистывание флейты Райт улыбнулся, хитро сощурился и повернулся к Луке.
 
– Или же… Если ты ощущаешь себя что та «Вобла» в этом идеальном белокаменном городе, переполненном божественными красотами высокомерных хмырей; если тебе приятней в молчаливой компании одинокого «Тунца» на забытом Археем и несуществующем для «уважающих себя людей» побережье, нежели в богемной тусовке настоящих акул капитализма; если общество пока ещё не преисполнилось, чтобы принять тебя со всей твоей гениальностью и исключительностью, – Коннор широко взмахнул рукой, едва не пролив на себя опасно закачавшуюся и вспенившуюся газировку, и скромно кашлянул, – то добро пожаловать в компанию самых непризнанных, гениальных, исключительных и, разумеется, отбитых придурков всея Ториса! То есть нас.
 
– Я ДЫШУ ОГНЁМ, я глотаю дым, я люблю МЕТАЛЛ и им живу ОДНИМ! – взревел Дженкинс, подхватывая песню под громкий кашель подавившегося от очередной порции хлопков Джо.
 
– Только у нас, – ещё шире улыбнулся Коннор, из-за спины которого Лани, сдавленно пофыркивая, показывал Луке планшет с написанными поперёк экрана строчками: «Не верь им, меня они тоже заманили отстойными речами и шоколадкой», – ежедневная путёвка в самые ебанутые места, куда не ступала нога нормального человека, с девяностопятипроцентной скидкой! Только с нами тебя вызовут на ковёр к замдекану в первый же день учёбы и пиздюлями в подарок. Только на нашем пикапе есть реактивные двигатели и, блять прости господи, торпедная пивная установка… И – самое ахуенное – только в нашей компании водится самый няшный в мире КОТ!
 
– Я кит!!! – одновременно смеясь и краснея, прохрипел Лани, ловко схваченный за шею конноровской рукой.
 
Отбиваясь больше для виду, нежели всерьёз, дархат неуклюже вывернулся вихрастой макушкой из-под чужого локтя, едва не посеял очки, подхватив их у самого пола, и вновь укрылся за чужой спиной в своём планшете.
 
– Да-да, мы все делаем вид, что верим. Пей своё молочко, – Райт ухмыльнулся уже спокойней, сбрасывая излишки пафоса, и кивнул на зашедшегося громовым хохотом Джена от очередной шутейки своего прыщавого приятеля. – Насчёт него не переживай, он тебя и пальцем не тронет. Твоей подружке достаточно косо на него посмотреть, чтобы этого громилу сдуло ещё быстрее, чем Изабеллу Францевну пикапом. Да и в целом Лани прав. Мы люди ебанутые, но не плохие. Так что подумай.
 
– Готово.
 
Коннор обернулся на тихий голос позади и хмыкнул, глядя, как с возникшей поверх планшета пары красных кроссовок осыпаются последние синие искры. Рядом с ними лежал водостойкий маркер.
 
– Джен, лови! – один из пары вместе с маркером пролетел половину забегаловки и угодил прямиком в широкие, частично механические ладони. Объяснять, что с этим делать, ему не было нужды. Поперёк боковой стенки незамедлительно появилась размашистая надпись: «ТЫ КАК ЭТА ТАЧКА – ЗАЕБИСЬ!» – Только без матов, – крикнул вдогонку Коннор, – а то Францевна столько сердечных приступов в день не переживёт.
 
Дженкинс заметно приуныл, разглядывая плоды собственных трудов, но уже спустя полторы секунды расцвёл пришедшей в голову гениальной идеей и поверх запрещённого слова с любовной тщательностью изобразил пикап, а после него дописал «БАЛДЕЖ!!». Кроссовок от души был швырнут обратно и чуть не пробил Кохоле лоб. Райт еле успел перехватить его за шнурок, а у Лани вся подошва пронеслась перед глазами.
 
Коннор корпел над своим художеством несколько дольше. Высунув язык, он старательно вырисовывал на пятке вспорхнувшую на капот Луку в солнечном ореоле и обрамлении каких-то одному ему понятных завитушек, узоров и треугольников с глазами. Обувка ещё несколько раз перелетала туда и обратно, пополняясь новыми деталями и дурацкими фразочками, пока, наконец, не оказалась снова перед дархатом.
 
Найдя специально отведённое для него местечко, Лани аккуратно изобразил на нём красивую резную ракушку и внутри – свернувшегося клубочком котёнка с крыльями. Слов никаких писать не стал. Только заполнил оставшиеся пустоты цветами.
 
Наконец, Коннор торжественно водрузил кроссовки на стол перед девушкой, спрыгнул со стула и уверенно направился к двери, прихватив по пути оставленную куртку.
 
– Айда, народ. Дождь почти закончился.
 
Джен шумно попрощался с Бородавочником, клятвенно пообещал выиграть за него следующую катку в ZadrDot-е и выпить за здоровье всех его прыщей и тем же тараном, расшвыряв по пути ещё больше ненужных столов и стульев, выкатился вслед за Коннором, напоследок проорав под динамиком: «Я ПЕРВЫЙ В МИРЕ ЁБЖ-МЕТАЛЛИСТ!!!»
 
Лани отставил в сторону банку с красноречивой надписью «Это НЕ молоко!», за которой он совсем позабыл про свой кофе, робко сполз с сиденья, легонько шлёпнувшись босыми ступнями на пол, и повернул к Луке свой планшет:
 
«Кроссовки возвращать не нужно. Это подарок тебе. Но надписи и рисунки можно стереть обычной магией, если не нравятся. Правда, в этом случае, скорее всего, очень скоро на них появятся новые... И большое спасибо за жемчужину! Она чудесная, я буду очень бережно хранить её. А ещё там, откуда я родом, преподнесённый в дар жемчуг означает «связь сквозь небо через сны».

«Хотя это, наверное, просто дурацкая легенда», – спохватившись, поспешно дописал юноша в конце и заалел в тон кроссовкам.

Рука с планшетом неловко повисла вдоль тела. Лани кинул отрешённый взгляд в окно, спасаясь от смущения, и вдруг – улыбнулся. Писать уже ничего не стал, просто очень осторожно и почти неощутимо коснулся пальцами тыльной стороны чужой ладони и указал на нежные жемчужные переливы во влажном воздухе.

Над морем раскинулась радуга.

Отредактировано Лани Кохола (2023-06-06 06:50:52)

+1

11

[indent] Честно сказать, шоколад Лука никогда особо не любила — он казался ей слишком приторным, липким, где-то почти пластмассовым. Память о совсем другом шоколаде, из детства, где у конфеты была яркая шуршащая полосатая обертка, а начинка внутри взрывалась на языке шипучей немного колкой карамелью, была что та жемчужина, только дарить Тревизо её просто так никому не собиралась. Берегла бережно, доставала из сердца редко и только по праздникам, чтобы баюкать в ладонях. У любых сладостей правила были одинаковые: они вкусны только тогда, когда ты ешь их с правильными людьми.

[indent] Но Коннору она ничего не сказала. Совсем не знала, что ответить на его проникновенную речь. Чувствовала только, как собирается внутри, в районе солнечного сплетения, горький узел. А что, если она самая обыкновенная? Совсем не гениальная, уж точно не исключительная, явно не из тех, про кого можно сказать «из грязи в князи». Богемные тусовки, как Райт их назвал, были Луке не милее, но гораздо привычнее тихого «Тунца» — вся её жизнь была своего рода несмешной затянувшейся богемной тусой, с которой никуда нельзя было удрать. Мальчишки ей понравились. Шумные, конечно, но, кажется, в отличие от многих других знакомых честные в своей придурковатой веселости.

[indent] Но Лука искренне сомневалась, что им понравится она сама. Лучия Флора Тревизо, которую и сама эта Флора Лучия выносила порой едва-едва. То одно лишь и оставалось, что…

«Не плачь. Ты обещала мне не плакать, помнишь?»

[indent] Если нырнуть в бассейн как камушек — ноги под себя подтянуть и сжаться в комок — плакать можно так, что никому не видно. Главное, не вдыхать. Посмотрим, кто дольше из нас продержится?

[indent] Мальчишки галдели, а Луке казалось, что сейчас она не в «Тунце» — как раз медленно опускается на дно бассейна. Только вот расстроенной казаться было совсем нельзя. Не вежливо, да и мальчишки, кажется, все как один не знали, что делать с плачущими людьми. Даже взрослые не знали.

[indent] Поэтому она заставила себя улыбнуться. Не в первый раз проворачивала этот фокус.

[indent] — Я подумаю.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

[indent] — Он же сказал, что можно не возвращать. И надо тебе, в мальчишеский корпус пробираться ни свет ни заря.

[indent] — Я так не могу. Я… не хочу быть должной. Не им. Как думаешь, подарок понравится?

[indent] — Еще бы им не понравился. Точно не хочешь себе оставить? Я бы зажилила.

[indent] Сибил подперла голову рукой, заглядывая через плечо соседки в коробку да дернула ногой, когда придавленный неосторожным движением оживленный магией кот-скелет, пожалуй, достаточно жизнерадостно для уже давно мертвого создания, завопил, выгнул спину колесом, хрустнув всеми позвонками сразу, и отскочил в сторону. К Салему Луке пришлось привыкать, но когда привыкла, комнаты без него уже не представляла. Да, в кампусе запрещали держать животных. Про технически чучела или скелеты животных никто не говорил.

[indent] — Мне они все равно станут ни к чему. А так, хотя бы смогу проверить, работают они или нет.

[indent] Маленькие подарки Лучия упаковывала с особой тщательностью. Почти так же тщательно, как избегала троицу новоиспечённых знакомых в коридорах или во дворе Академии всю предыдущую неделю — как по закону подлости сталкивались они едва ли не нос к носу почти каждый день. В тот день она так и не успела спросить, как можно сказать им спасибо, еще на подходе к кабинету замдекана её перехватила взволнованная Сибил — Джен, не в пример своему обычному веселому бахвальству как-то разом побледнел, посинел, затем нежно позеленел и попытался слиться со стеной, соседка это вряд ли заметила, поля шляпы надежно отрезали от неё весь мир, кроме Тревизо.

[indent] — Знаешь что, — возмущенно начала Сибил, хватанула ртом воздух и клацнула зубами, на мгновение собираясь с мыслями. — Хотела бы себе дохлую соседку, давно бы уже оживила кого-то посимпатичнее тебя! Сдохнешь — выкуплю твой труп и буду поднимать только по четным четвергам месяца!

[indent] Должно было прозвучать, наверное, угрожающе, но тогда Лучия только рассмеялась. И заплакала наконец. Пришлось весьма кстати, углядев в зареванной девице не абы кого, а прямую родственницу лорда-советника одного из Алькорских доминионов замдекана почти вытолкал её за дверь с формулировкой, что «на первый раз приличным девицам простительно столь неподобающее поведение». Лука упиралась, что никакая она не приличная, но, кажется, не сильно настойчиво — мужчина не сильно поверил и переключил все внимание на мальчишек. Вот уж кого, похоже, отчитывать был привычен.

[indent] Теперь она чувствовала себя виноватой. Перед громким Дженом. Перед немного хвастливым Коннором. А особенно перед тихим и скромным Лани — вот уж кто действительно был жертвой обстоятельств. И пускай Лука для себя твердо решила, что общаться с мальчиками не будет (совсем не по тому, что они ей не нравились, а как раз потому, что нравились ей очень, и поэтому как всякую хорошую вещь держать их хотелось подальше от себя, чтобы не сломать, чтобы остались они законсервированными в памяти, как в ракушке — веселые, мокрые, в тихом «Тунце», а на небе танцует радуга), подарок все равно сделать хотелось. Поэтому было решено: дарить тайно и делать вид, что совсем она тут ни при чем. Времени заказывать или искать что-нибудь не было, поэтому пришлось найти и упаковать все, что подходило из личных, привезенных с Алькора вещей.

[indent] Для Джена в коробке лежала универсальная отвертка с лириумным напылением — достаточно маленькая, чтобы поместиться в карман брюк или куртки, с яркой оранжевой молнией на корпусе. Получилось, кажется, кривовато, но Лука была не самой лучшей художницей на свете. Хотела написать «Заебись какая крутая штука», но вся надпись не влезла, поэтому пришлось закрашивать в рисунок. Для Коннора — коробочка, размером с ладонь, черная и скромная, внутри лежал на подушке достаточно простенький оберег в виде солярной системы. Если она поняла правильно — эти его рисунки, когда он футболку снял — мальчишка был или архистом, или просто тащился по около-религиозной символике, так что оберег был как раз кстати. С гравировкой на лицевой части, на обороте — с рунической надписью.

[indent] «Я открываюсь под конец» — никаких тайных замков на украшении Лучия не находила, хотя вещица принадлежала, кажется, еще её прабабке. Вот и славно, наконец прервать линию, Лука все равно никому из родственников передавать его не собиралась. Своих детей у неё точно никогда не будет. Может, метафора какая-то. Коннор Райт выглядел как ценитель метафор и загадок, вот пусть и разгадывает.

[indent] Для Лани выбрать подарок оказалось самым сложным: что понравится тому, кто может себе буквально что угодно материализовать почти из воздуха? Или не что угодно? Можно ли создать то, чего не бывает или если не знаешь, как оно должно работать? Кроссовки, вроде, были самые обыкновенные и очень удобные, всю неделю Лука носилась в них не снимая. Решила отталкиваться от этого: что-то удобное и функциональное. А еще такое, чего ни у кого больше на всем белом свете не было и не будет.

[indent] Ответ нашелся как-то сам собой. Не будет ни у кого только той вещи, которую сама Тревизо сделала в единственном экземпляре. У неё как раз была такая, еще сырая, но, кажется, уже вполне рабочая история. Встретились бы они позже, она бы Кохоле более совершенную модель подарила — вкладышами, как у себя, с мимикрией под кожу носителя. Но, эти Луке нравились тоже. Именно потому, что вообще ни к чему не подходили.

[indent] Наушники были большие, прозрачные и чуть рябящие от вплетенных в них контуров вязи, переливались, как крылья бабочки или стрекозы. Она закрепила на ухе слуховой аппарат, и в последний раз надела их на себя — моргнул сенсор на боковой панели, и все звуки стали вмиг как будто объемнее, если бы можно было рисовать ими мир, как маслом.

[indent] Кому расскажи печаль свою — не поймут, с каждым годом отходить от этой части жизни все дальше в пустоту тишины.

[indent] — «Резарен», зарегистрируй нового пользователя, пожалуйста. Ключ вопрос: «Что можно найти на противоположном конце радуги».

[indent] — Какой ответ учитывать при идентификации? — вежливым мягким голосом, таким знакомым (это решение лежало на поверхности, вытянуть голосовой модуль из звонков и голосовых сообщений, все равно никто кроме Лучии не стал бы пользоваться девайсом, а Лани вряд ли бы узнал в модуляции голос её дяди — да и откуда, никто здесь Майка не знает) и таким не похожим на Тео одновременно, осведомился вшитый ИИ.

[indent] Лука подумала, прикусила губу и коснулась панели снова, записывая ответ.

[indent] — «Мечта». Активация протокола «Циркулум» — мечта.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

[indent] Пробраться в мужской корпус оказалось гораздо легче, чем выбраться наружу, о чем Лука точно не жалела ни секунды, что позвала Сибил прикрывать себе спину. По крайней мере в чулане для швабр сидела она теперь не одна, а в компании лучшей на всем белом свете соседки и её зомби-кота. Сибил в пол голоса материлась, а Лука безуспешно вслушивалась в гул коридора, пытаясь понять, стало ли наконец пусто.

[indent] — Чтобы я еще хотя бы раз…

[indent] — Тише, пожалуйста, Сибил, хорошая. Я потом честно-честно, что захочешь для тебя сделаю, только прошу, помолчи хотя бы…

[indent] — Кто-то идет, — замогильным голосом оповестил их Салем, девушки резко умолкли, отпрыгивая от двери в стороны и пытаясь слиться с местным антуражем. Краем глаза Лука увидела её — швабра падала медленно, словно кто-то зажевал старую киноленту в ретро-проигрывателе.

[indent] Зато на пол она упала с оглушительным грохотом, цепляя за собой ведра, банки с краской и моющим средством. Даже для самой Луки — громко.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-06-13 23:18:05)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

12

– На кой хер, Джен?

– Ну а чо они!

Лани тихонько фыркнул в планшет, неотступно следуя за друзьями по коридору. В универсальности своих ответов Джей-Ви мог дать фору даже изощрённому (или извращённому?) в витиеватости формулировок Коннору, перед которыми спустя пять-десять минут пасовал почти любой препод. У Дженкинса всё было много проще: сказал как отрезал. И вмазал тоже.

Но тут, видимо, в киборге сломалось что-то помимо повисшей на перевязи руки, и, глянув искоса через плечо на дархата, с выразительно отклянченной губой тот добавил:

– У Колохи глаза уже были на мокром месте.

– Бля, бро, я не спрашиваю, на кой хер ты этой косой морде с мехфака в бубен дал, – устало произнёс Коннор, останавливаясь напротив чулана, и выразительно потёр переносицу под очками. – Я спрашиваю, нахера ты это сделал нормальной рукой?

– А, ну, – парень с ирокезом пошевелил послушно жужжащими пальцами-протезами на неповреждённой конечности и издал низкий придурковатый смешок. – Я лево с правом перепутал.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

То утро было совершенно обычным для них, а равно абсолютно непохожим на любое другое. Лани спал лицом в подушку, отчего-то вместе с ней верхней половиной тела сползши с постели, Джен выразительными – одна душевнее другой – трелями храпел где-то под боком, в постели не нуждаясь в принципе, внушительными в своём размахе руками прикрывая плюшевого хомяка по одну сторону и «маленького бро» с лицом в подушке – по другую. А Коннор, не без труда выпутавшись из всего этого комка тел, одеял и одежды, на ходу отлепляя от пятки прицепившуюся к ней пачку чипсов и кусок защитной плёнки – от лица, с первыми рассветными лучами решил предаться  великим думам, восседая на белом троне столько времени, сколько душа пожелает, ибо в такую рань после бурных пятничных возлияний ни одно тело в общаге не восстанет, какую некромантию на них не примени.

Первая прореха в его идеальном, надёжном – как спаянная ими из продуктов MagicTex и палок гибридная материнка – плане обнаружила себя, стоило ему открыть дверь.

– Судя по направлению ветра, – задумчиво изрёк он, облизнув палец с остатками сырного соуса, – устойчивому привкусу ацетилки и квадратуре Циркона к градусу моего ахуевания, а также – в меньшей степени – по концентрации людских частиц на квадратный метр коридора, сегодня не суббота.

Высокий парень с торчащими спросонок во все стороны волосами перекатился с одной пятки на другую, медленно оглянулся на высунувшийся из подушки и бесконечных кудрей любопытный китовий нос и осоловело моргнул.

– А нахуя в таком случае мы вчера набухались как... – он задумчиво пощёлкал пальцами в воздухе, силясь подобрать с похмелья наиболее подходящую на его взгляд метафору.

– Как лоси на деревьях? – участливо подсказал Лани.

– Да, как лоси на дере... – Коннор издал обрадованный щелчок и тут же уставился теперь почти открывшимися глазами на дархата. – А почему на деревьях?

Юноша неторопливо стёк на пол из-под оставшегося в кровати одеяла, всем своим видом ассоциируясь по мнению Райта с фразой «киты это жидкость», уселся на подушке, подобрав ступни под себя, тощими коленями в стороны и махнул косматой макушкой в сторону окна. Переведя взгляд в указанном направлении, Коннор сменил выражение лица на «пафосно-похуистичное», как он сам его называл, покачал головой ака собачка на приборной панели и философски заключил:

– А, ну.

На ветке прямо напротив окна висели его трусы с утятами.

Убедившись на всякий случай путём оттягивания резинки шорт, что это точно его исподнее так весело развевалось на ветру, Райт повернулся обратно к двери, намереваясь в срочном порядке заняться разработкой нового плана, и столкнулся нос к носу с лицами хорячьей национальности. Два условных брата – с одного проционского клана – жившие аж в противоположном конце коридора, просто обожали совать свои длинные носы (довольно занятно, что из всех возможных метаморфоз от дикой породы этим дархатам достались именно звериные черты лица) в чужие дела и комнаты. А в особенности – в святая святых, колыбель будущих прославленных своими деяниями гениев и главный источник сенсационных новостей во всём кампусе – в логово «Покойников».

– Доброутра, – коротко выкашлял Коннор, не распыляясь на свои обычно нескончаемые речи, и резво рванул дверь на себя.

– До-о-оброго, – протянул в ответ тот из них, чья морда выглядела хитрее и косее, ловко подставив тапок в проём. – А вам тут, говорят, посылочка пришла...

– О, правда?

С наигранной радостью Райт распахнул многострадальную дверь с такой силой, что она нечаянно (настолько нечаянно, что сплющила один из любопытных носов) впечаталась в чьё-то лицо и едва не слетела с петель – их пронзительный визг разбудил даже заливисто нахрапывающего Джена, недовольно хрюкнувшего спросонок. Коннор тем временем, приметив обувную коробку на полу у дверного косяка, как мог аккуратно зацепил её босой ногой и попытался втянуть без потерь в комнату, пока один из братьев вновь не нарисовался перед ним непреодолимым препятствием.

– Давай я ему вма-а-ажу, – широко зевнул Джей-Ви, восставая из мусорно-одеяльного гнезда и растирая затёкшее от храпа лицо.

– Нельзя, – тихо рыкнул Райт в его сторону, – мы ещё предыдущую отработку не закрыли. Чем эти засранцы сейчас внаглую пользуются.

Очевидный скепсис на лице Джена явно отображал прямые как грабля намерения относительно замдекана с его отработками в целом и этих двух личностей конкретно. Впрочем, какое-никакое чувство самосохранения у то ли хорьков, то ли опоссумов всё же имелось, и под максимально недружелюбный оскал Коннора те аккуратно по стеночке просочились в их обитель вслед за коробкой «чисто посмотреть».

***

– Ля, пиздатая всё-таки отвёртка! – в который раз веско повторил Дженкинс спустя где-то полчаса и пару выпитых таблеток «Опохмелина», ловко подбрасывая в воздух инструмент, что так легко ложился в руку. – Гляди, какая молния. Ну ты погляди!! На клешне такую же высеку.

– Да хоть на каждое полужопие себе прихуярь, – беззлобно откликнулся Коннор, которому этой молнией настойчиво тыкали в лицо последние шесть минут.

Сам он восседал на тумбочке, забравшись на неё с ногами, и всё крутил в пальцах крошечный солярный макет. Нечасто он сталкивался с загадками, которые не смог бы решить за две секунды и эта, очевидно по его крайне озабоченному и настолько же вдохновлённому лицу, была одной из них.

Свет и свежий воздух из настежь открытого окна вовсю заполняли комнату, подсвечивая растрёпанных, помятых, но бесконечно довольных мальчишек и гоняя по полу рассыпанные листы конспектов. Собранная ими полуавтоматическая нано-турка приветливо побулькивала кофейными ароматами на заваленном разноцветными носками и проводами письменном столе. За окном бодрым флагом всё также развевались конноровские труселя, предвещая очередной день великих покойниковских свершений. Идиллия выходила почти завершённой в своей преисполненности, если бы её не портили два элемента.

И оба, сверкая по сторонам внимательными раскосыми глазами, сейчас вальяжно развалились на райтовской кровати, откопав где-то в её недрах пачку сухариков, и усердно посыпали постель крошками, похрустывая на всю комнату и на чужих нервах.

– А с этим что? – вдруг подал гнусавый голос один из них – тот, в чьём носу стараниями Коннора теперь торчали пропитанные кровью ватные тампоны. – Он у вас что, совсем того?

Лани, привычно забившись в угол между окном и тумбочкой, какое-то время сосредоточенно разглядывал коробку со всех сторон, чему-то хмурился, затем печально улыбался, после полез в нижний ящик, откопал тщательно завёрнутую в голубую толстовку с барашками жемчужину и аккуратно положил её внутрь. Закрыл. Немного подумал. Открыл вновь, спрятал туда саму толстовку, пару ярко-красных шнурков, которые сделал в качестве запасных, но так и не смог передать, и снова закрыл. Лишь покончив с этим странным ритуалом, юноша взялся за наушники.

– Отъебись от него, – глухо произнёс Коннор без следа угрозы и былого раздражения в голосе. Скорее в нём сквозила... обеспокоенность? Взгляд предупреждающе метнулся в сторону Джена, но тот был покамест всецело увлечён своим подарком: «Ну заебись же штуковина!»

На миг показалось, что беда миновала. Зажужжал телефон. Судя по тому, как виртуозно Райт переключился на дрянной сах’тиддский акцент и активную жестикуляцию, едва взяв трубку, звонили из службы взыскания по поводу одного из его бесчисленных кредитов. Бодро заясняя про «ахалай-махалай, канешна-канешна, да что вы говорить, менжёрпе, говорить помедленее, я, я, кхотлынлык не поспешать думать», Коннор пошёл выключать кипящую турку, а старший из братьев, воспользовавшись моментом, полушёпотом пояснил тому, что поменьше и проучился на курсе без году неделю:

– Этот, говорят, из бывших пленных. Хер знает, из какой лаборатории его выковыряли, но он вроде до сих пор с головой не дружит, людей шугается и вообще слегка... – парень выразительно постучал указательным пальцем по виску.

– Имбецил? – понимающе воскликнул младший.

Слишком громко.

Слишком рано они утратили бдительность за отвлёкшимся Коннором, не заметив, как перестала подлетать в воздух отвёртка.

…не заметить стремительно несущийся в лицо кулак уже было сложно. В троице «Покойников» окружающие – все сплошь с технических специальностей – всегда полагали наиболее опасным Райта, как самого осмотрительного и продуманного. Громил вроде Джена мало кто воспринимал всерьёз, ведь за показным бахвальством почти ни у кого из них в элитной академии не было опыта уличных драк с теми, кто во много раз сильнее, умнее и хитрей. У Дженкинса был. А ещё у него были его оглушительная стремительность и совершенно альтернативная непредсказуемость.

Сидящий на чужой постели дархат, быть может, и ожидал подспудно, что импульсивный киборг в какой-то момент наплюёт на угрозу вылета и прямой запрет «вожака», но активированный в последнюю секунду позитронный магический щит из браслета на запястье защищал его только с правой стороны – той, где у Джей-Ви были металлический глаз, пальцы и нога.

Дженкинс вмазал левой.

С характерным хрустом, под стать рассыпавшимся сухарикам, смялась косая хорячья челюсть и его собственная рука. Обычно Джен действительно бил правой, привыкши к её большей за счёт протезирования ударопрочности, и теперь искренне удивлялся образовавшемуся аккурат посреди локтевой кости перелому, напрочь забыв про сиюминутного врага.

А тот уже вовсю заливался воплями, невнятными проклятиями и матами, спешно покидая комнату и утаскивая за собой второго – с разбитым ранее носом. Проводив их высоко вскинутой бровью, Коннор со всей присущей ему обаятельностью нежно проговорил в трубку: «Я, я, конечно вы приезжать, у нас тут очень добрый дружеский обстановка», вырубил телефон и молча отправился искать в их хламовнике бинты и кусок когда-то стащенного из бильярдной кия в качестве шины.

Сидящий в своём углу Кохола медленно стянул с головы наушники. В глазах его в самом деле застыли слёзы, но совсем не по той причине, которую предполагал Джен. За последние пару лет Лани смог почти в совершенстве освоить умение не только сохранять внутреннее спокойствие в ответ на устные нападки, но и даже – в своей излюбленной безупречно вежливой манере – защищаться от них без помощи друзей. Одна беда – никто не готовил его к тому, что щит может понадобиться не только от внешнего мира.

Но и от самого себя.

Размазывая по щекам нескончаемые ручьи, Лани слушал тихие переругивания приятелей о том, пойти сперва в медпункт или к положенному времени на отработку, ощущал куда большую признательность тактично не замечающему его состояния Коннору, нежели вступившемуся «за бро» Дженкинсу – кит не хотел быть оправданием его приязни к членовредительству, и всё размышлял над тем, что же это там – на другом конце радуги.

И почему – он.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

Оглушительный грохот из чулана заставил испуганно подпрыгнуть всех троих разом: прожжённого бунтаря, просчитывающего каждый вздох тактика и вечно витающего где-то слишком высоко кита. И только у одного из них хватило духу под нетерпеливое «ну чо там, чо там?!» под одну руку и взгляд, ожидающий не меньше чем иной реальности за дверью – под другую, заглянуть внутрь.

– О, – ёмко охарактеризовал ситуацию Коннор, натолкнувшись на три пары глаз в темноте. – Я сердечно извиняюсь…

Не меняясь в лице и абсолютно ровном тоне, парень аккуратно выудил из чулана две швабры, ведро и метлу, вежливо кивнул всем присутствующим: «Миледи. Ещё одна миледи. Мистер кот», и аккуратно прикрыл за собой дверь, повернувшись к ней спиной.

– Ну?! – взревел Джен, приплясывая на месте.

Коннор перевёл взгляд на Лани, застывшего с тем же немым вопросом в глазах, и коротко, будто сообщая весть о преждевременной кончине, означил:

– Там Лука, – наблюдая за тем, как левиафан виртуозно меняет цвет лица, Райт повернулся к верзиле и не менее заупокойным голосом добавил: – И Сибил.

Теперь слегка зеленоватый – под цвет своего ирокеза – киборг и посиневший кит смотрелись рядом почти гармонично. И почти синхронно пятились назад. Кашлянув в кулак с их комичного вида, парень вздохнул, лёгким взмахом руки вернул себе былую блистательность вкупе с безрассудством, развернулся на сто восемьдесят градусов, широко распахнул дверь и радушно объявил:

– Дамы! И господин дохлый кот! Не смею усомниться в вашем исключительном, заслуживающем всеобщего уважения и подражания умении выбирать наиболее комфортабельные места для отдыха; сверх того, нижайше прошу прощения, что столь бесцеремонно прерываю вас на верном пути самосовершенствования – подобно тому, как древние монахи, запершись на сорок дней в крипте без света, воды и еды, познавали бескрайность своего внутреннего мира, и всё же! Позволите ли вы мне, вашему покорному слуге, пригласить вас в этот безусловно прекрасный день на очаровательную прогулку по уличным переходам меж корпусов, насладиться видами цветущих персиков и перваков и всей грудью вбирать в себя ароматы весны и пролитой хлорки на идеально залитый нами пол?

Странным образом чем больше Коннор распалялся и выставлял себя дураком, тем ощутимей наполнялись уверенностью его товарищи, пока Джен, первым не выдержав перенасыщения своего узкого ментального пространства, не заткнул Райта лёгким – тот аж согнулся пополам – дружеским хлопком. Сам киборг был ещё не вполне готов открыть рот, с перепугу выпучив здоровый глаз так, что тот грозился выпасть из орбиты, и просто на всякий случай выставил Коннора перед собой живым щитом, притянув его за шиворот. 

А вот Лани, стратегически перебазировавшись к окну, внезапно начал подавать признаки жизни.

– Там… – пролепетал он и снова затих, смущённо переводя взгляд с Луки на Сибил и обратно.

Немного замешкавшись, юноша постучал пальцем по стеклу и выразительно посмотрел на Коннора. Парень кивнул, высвободившись из цепкой металлической хватки, бросая отчаянно проклинающего его в уме бро на произвол судьбы, и выглянул в окно. Лани же, сочтя свой долг исполненным, сполз рядом спиной по стене, усевшись на корточки, поправил на шее новые наушники и с любопытством глянул на необычного питомца.

– О, гляди-ка! – воскликнул Райт, беспардонно выпадая из напущенного на себя пафосно-идиотического образа. – Герберту и Малки тоже отработку впаяли!

Во внутреннем дворе, рядом с означенным ранее переходом, сжавшись под строгими наставлениями Изабеллы Францевны и в обнимку с граблями стояли те самые двое – то ли опоссумы, то ли хорьки. В носу одного из них всё ещё торчали ватные тампоны. Нижняя челюсть второго была забинтована.

– Я смогу ещё раз им вмазать! – оживился Джен, приближаясь к приятелям по большой, максимально удалённой от остроконечной шляпы дуге.

– Нет, мы просто будем смотреть, как они страдают. Леди, – Коннор вновь обернулся к девушкам с приветливой улыбкой. – Моё предложение всё ещё в силе. Позвольте в знак нашей искренней симпатии и безмерной признательности за дары, – он высоко подбросил в свободной руке оберег и ловко перехватил его в полёте, подмигнув Луке, – хотя бы сопроводить вас до дверей сей не самой гостеприимной мужской обители без лишних эксцессов. Но если пожелаете остаться на зрелища, то хлеб, в смысле попкорн, за наш счёт.

– А ещё ему нужен кто-то с крыльями, чтобы снять его труселя с берёзы, – хрюкнул Дженкинс и первым учесал вперёд, почти успешно увернувшись от тычка шваброй в бочину.

Отредактировано Лани Кохола (2023-06-17 02:56:42)

+1

13

[indent] — Нам пиздец?

[indent] — Ага. Предлагаю делать подкоп вот в том углу, кажется, там отходит плинтус.

[indent] Дверь закрылась за Райтом в первый раз, девочки нервно переглянулись между собой, но предпринять никаких конкретных действий не успели. Только сверкнули потусторонним огнем в темноте кошачьи глаза за оглушительно клацнула кошачья челюсть, когда Салем со вкусом, как умеют только коты, зевнул и перешел на руках у хозяйки в некое подобие жидкого агрегатного состояния. Так, пожалуй, тоже умели только кошки, независимо от того, сколько жизней они отмотали и превысили ли лимит.

[indent] Дверь скрипнула еще раз, и прежде чем сощуриться от бьющего из-за спины Коннора Райта света, Лука успела подумать, что очень уж этот звук был похож на тяжелый щелчок медвежьего капкана.

[indent] — Может еще не поздно удрать? — в пол голоса спросила она Сибил, почти не таясь пытаясь забиться ей за плечо и куда-то да деть горящие со стыда уши. Держать лицо, когда тебя выуживают из чулана в старой домашней футболке с блестящими розовыми котятами и въевшимся намертво пятном от песто, было как-то особенно тяжело. Особенно на фоне соседки, которая даже на шпионскую операцию вырядилась если не с иголочки, то в своей обыкновенной чуть чудаковатой манере: бешеный микс ретро, готического нуарного около-вампирского «не влезай убьет» шика, но в этот раз без привычного аксессуара. Без огромной ведьмовской шляпы на голове — перед побегом в чулан Сибил предусмотрительно стянула её и зажала подмышкой — она смотрелась почти голой, а темные тяжелые косы на деле оказались крашеными — возле корней проглядывала практически молочно-белая полоска отросших волос. Саму некромантку несколько компрометирующее положение (с каждым словом Райта, кажется, становящегося все отчаяннее и безнадежнее) не сильно смущало, по крайней мере, она не подала вида. Ловко надев шляпу обратно, тряхнула головой и намертво вцепилась Тревизо в предплечье, отрезая все пути к отступлению. Салем вскарабкался ей на плечо и теперь восседал там с таким нахальным видом, что позавидовали бы самые наглые пиратские попугаи. Не хватало только грозных окликов: «Каррамба! Коррида! и Черт подери!».

[indent] — Ещё чего. Если после сегодняшнего утра нам чего и положено, так это моральная компенсация. И я планирую ей воспользоваться.

[indent] — Так, а может я тогда пойду?

[indent] — А может сходишь нахер, погуляешь и вернешься?

[indent] — Аргумент засчитан.

[indent] — Почему он назвал меня дохлым? — ровным голосом осведомился Салем, склоняя облезлую голову и, как Луке показалось (хотя умел ли Салем как-то по другому?), смерил Коннора презрительным вопрошающим взглядом.

[indent] — Он ничего не понимает в кошках, Салли. У тебя просто десятая жизнь.

[indent] — У котов девять жизней.

[indent] — А ещё коты не разговаривают, и ты перестанешь, если не заткнешься. Я понятно объясняю?

[indent] Салем прищурился, ловко спрыгнул с плеча Сибил и засеменил по полу в сторону толпящихся у окна мальчишек. Под ногами он крутился совсем как живой: выгнул колесом спину, обтерся боком об ногу Джена и мерно затарахтел, выражая, по всей видимости симпатию. Некромантка шикнула на него, на Джей Ви посмотрела лишь искоса, отводя взгляд в сторону и как будто натягивая шляпу на глаза еще сильнее, и потянула Луку за собой.

[indent] — Оставь его, Салли, этот в крутых вещах точно ни в зуб ногой. Сэр, — обратилась она к Коннору с самым важным видом, на какой была только способна. — Боюсь, манеры не позволяют леди Тревизо принять ваше приглашение, но на правах её компаньонки и проводника в запутанном и полном опасностей мире общажной жизни, я прямо таки вынуждена согласиться за двоих и попросить сопроводить нас к зрелищам. А еще, было бы не плохо выпить кофе. Она меня с самого утра из кровати выгнала, и теперь страсть как хочется кого-нибудь проклясть.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

[indent] Покойничье логово девочками единодушно было окрещено «берлогой высшего качества», но выражали свои восторги они по разному. Пока Лука осторожно примостилась с ногами на, кажется, единственном чистом и свободном от бардака месте кровати, она даже толком не поняла чьей именно, Сибил во всю хозяйничила и выспрашивала у Коннора, что у Джена с рукой и что это там на улице были за хмыри.

[indent] — А, ну это он молодец, — наконец констатировала она, посмотрела на киборга уже внимательнее, часто заморгала и снова спряталась в полях шляпы. — Я бы им тоже врезала хорошенько. Или зомбаков на них натравила, у меня все равно дубликат ключей от корпуса некромантии есть. Посмотрела бы я на их лица.

[indent] — Зомби едят мозги, кажется, — осторожно заметила Лука, наискось глядя на болтающиеся за окном как задорный флаг трусы. Тему пока не поднимали, а она все не находила предлога чтобы спросить, нужна ли с утятами какая-то помощь, или так задумано. — Эти двое были бы в безопасности.

[indent] — Это они в кино едят мозги, — важно заметила Сибил, упирая острый худой пальчик в воздух. — А в лирейской академии — «то» и «тех», на кого укажет самая талантливая некромантка курса. Хоть мозги, хоть овсянку, хоть те мерзкие сэндвичи из столовой, которые якобы всегда сегодняшние.

[indent] При упоминании сэндвичей девочки одновременно скривились и слабо захихикали. О том, сколько поколений студентов наблюдали один и тот же муляж хлеба на витрине, ходили самые противоречивые легенды.

[indent] — Так, — Лука неловко шаркнула ногой и подтянула к себе острые коленки, — как ты понял, что это я подарила?

[indent] Кашлянула и затараторила себе под нос, не очень внятной скороговоркой.

[indent] — В общем, не очень правильно это все получилось. Со всем этим… полетом. И потом. Да. Я хотела извиниться. И, вы же подарили мне кроссовки ведь так? И я подумала…

[indent] — Моя социально-неловкая соседка, — прервала ее Сибил, подхватила поперек тощего тела Салема, опасно разгуливающего между кофейных кружек и не глядя бросила кому-то на колени. Судя по невнятному хрипу, досталось опять бедному Джей Ви. — Тщетно пытается сформулировать как-нибудь доступно и корректно, что она пытается с вами подружиться. Только вот вбила себе в голову, что из-за её фамилии и толпы снобских родственников, вам оно не очень-то будет надо. Глупая, правда? Она в первый же день Стерве Мегере морду разукрасила, я сразу поняла — эта девчонка далеко пойдет. Так что вот что.

[indent] Сибил перекинула толстые косы через плечо, ультимативно уперла руки в бока и, смерив Покойников оценивающим взглядом, вытянула вперед узкую ладонь. Без кружевных перчаточек было видно, что пальцы у нее густо усыпаны маленькими веснушками.

[indent] — Достопочтенные сэры. Не соблаговолите ли вы присоединиться к компании Сибил Блэр, Лучии… Как там тебя?

[indent] — Фиона.

[indent] — Спасибо. Лучии Фионы Тревизо и Салема Рамзеса Третьего Восхитительнейнего и Ужаснейшего, снискать их благоволение и, не побоюсь этого слова, даже дружбы для будущих великих свершений, — а потом, сбившись с пафосного тона, уже более восторженно добавила. — Карты показали мне сегодня «Колесо Фортуны»! А кто картам не верит, тот сам дурак!

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-06-20 08:31:30)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

14

«Прости за этот бардак».

Почти не трясущимися руками Лани поднял планшет с выведенными на нём строчками повыше, показывая его Луке – с ней взаимодействовать, несмотря на обуревающие его чувства, было всё-таки проще, ведь они уже общались. Сам юноша сидел на полу, прислонившись спиной к кровати, на которой устроилась этнада. Немного подумав, он дописал ниже:

«Раньше я тут каждый день прибирался, но у Джена довольно необычная форма клептомании: он тащит всё и отовсюду, как только видит в комнате не заваленное хламом пустое место. Поэтому я решил ограничиться своей постелью. Не вставай, всё в порядке», – поспешно вывел дархат.

Чуть дальше у стола, скрепив рукопожатием воображаемый мирный договор и – сжалившись над бледным ака поганка Дженкинсом – условный пакт о ненападении, Коннор с Сибил вовсю хозяйничали над «скромным» вторым завтраком. Изящными движениями настоящего циркового фокусника Райт словно из ниоткуда доставал всевозможные шипучки и тянучки, мармелад в форме вампирских зубов, вскрытые в незапамятные времена вафли, «слегка» раскрошившееся до состояния панировки печенье, внушительный кирпич халвы, слипшиеся в монолит леденцы, каменные ириски и прочую «возможно даже съедобную» снедь.

– На Лани не смотрите, – хмыкнул между делом Коннор, венцом уже полноценно праздничного стола водружая посередине банку солёных огурчиков. – Внешний вид бывает весьма обманчив, сладкоежка здесь вовсе не он.

Сам дархат в этот момент скрылся из виду где-то в глубинах своего подкроватного царства, чем-то там тихонько гремя и шурша, снаружи торчали только его ноги в разных носках, и с правой пятки весело подмигивал жёлтый смайлик – это был его «счастливый» носок.

– Ах да, миледи имели счастье поинтересоваться, как я раскусил их тайный, безусловно искусно сработанный манёвр, – с размаху опустившись в компьютерное кресло, Коннор лихо проехался через половину комнаты, пуская из-под колёс брызги конфетных обёрток и бумажных самолётиков, сложенных из заваленных лабораторок, закрутился на месте, а затем резко остановился и важно поднял указательный палец. – Не буду скромничать, это оказалось очень легко! Во-первых, –не успел Джен и глазом моргнуть, как Райт выдернул у него из пальцев отвёртку и продемонстрировал всем присутствующим, – вы видите на отвёртке молнию, но если бы вам ею раз десять... тысяч ткнули в лицо (не переживайте, не остроконечной частью; как видите, мой прекрасный лик ни капли не пострадал), вы бы заметили, что под нею кроется что-то ещё. Надпись! Которую кто-то очень постарался скрыть упомянутой молнией, однако по торчащим завитушкам можно распознать первое слово: «Заебись». Кто бы мог столь очевидно скопипастить наши паттерны в умении делать зашибенные подарки, м?

Дженкинс высоко задрал брови, на время отвлёкшись от кошачьего скелета, которому металлическая коленка пришлась неожиданно по душе. Тщетно Лани пытался подманить Салема к себе выуженными из-под кровати кошачьими игрушками, звенящими шариками и мышками-пищалками. Даже на красную точку от лазерной указки умный зверь посмотрел, кажется, как на тухлый рыбий глаз. Если к голому черепу вообще было применимо понятие «смотреть».

– Во-вторых! Наушники, –  через всю комнату Коннор наставил указательный палец на дархата. – Какое удачное, надо заметить, совпадение, что именно в тот день, когда одна небезызвестная и во всех смыслах сиятельная дама приземлилась на наш капот, у Лани столь неожиданно и, разумеется, совершенно нечаянно крякнула гарнитура.

Кудрявый юноша хихикнул в кулак с зажатой в нём мышью – её верёвочный хвост болтался под ладонью, пока Райт продолжал распаляться про обувную коробку и оберег, вновь уложил себе на колени SkyTAB и написал для Луки:

«На самом деле всё намного проще. Нам просто раньше никто не дарил подарки. Потому что некому было это делать».

Чем больше говорил Коннор, тем ниже опускалась челюсть донельзя изумлённого Джей-Ви. Внезапно он подпрыгнул на кровати, треснул со всей дури кулаком по посыпавшейся ему на голову стене и громогласно объявил в установившемся молчании:

– Я ПОНЯЛ, ЭТО ЛУКА! – и спустя две секунды почти жалобно добавил: – Ай-й.

– Гений, блять, – поздравил его Коннор выразительным фейспалмом, – ты нахуя это сломанной рукой сделал?

– Ну, я...

– Термопаста вместо мозгов ты. В медпункт пиздуй уже.

Выпятив нижнюю губу, Дженкинс изъявил очевидное намерение упрямиться, но временами Коннору надоедало сюсюкаться со своим детским садом, и если один ползунок хотя бы нашёл, чем себя занять и даже довольно успешно не валился в обморок от присутствия рядом целых двух особ женского пола, одна из которых носила фамилию, которую ранее в стенах их комнаты было запрещено упоминать всуе, то второй требовал ощутимого поджопника. «Совсем разбаловал», – устало подумал парень, потирая собравшиеся на лбу морщины, а затем со своей привычно сверкающей улыбкой повернулся к Сибил:

– Миледи! Бесконечно восхищён вашим прагматизмом, очаровательной деловой ноткой и умением взять быка за рога, в каком бы неоднозначном положении вы ни оказались, а посему позвольте нижайше вас просить, готов даже бить челом, если изволите, и выполнить в ответ (после тщательного рассмотрения и нескольких совещаний трудового коллектива, разумеется) любую вашу просьбу... Короче, – вещать высокопарно он порой тоже задалбывался, да и до Джена так быстрее дойдёт вся сила райтовского фигурального пинка под зад, – сопроводи, будь ласка, этого ебанько в лазарет. На тебя он взирает со священным ужас... уважением в глазах и не тронет, а всем, кто будет иметь сказать что-то по этому поводу у вас на пути, он уже известным тебе образом с чисто шаманским гуманизмом даст в бубен. В конце концов, у него ещё остались целая рука и непрошибаемый металлический лоб – очень полезная в хозяйстве вещь, почти как сковородка. Буду должен.

Ни о чём неподозревающий до сего момента Дженкинс, большими глотками опустошающий найденный на подоконнике энергетик – исключительно в целях самоуспокоения и обретения утерянного душевного равновесия, с оглушительным шумом и брызгами выплеснул его из себя. Даже кит ему позавидовал.

– Оставлю без сладкого, – веско заметил Райт, упреждая все возмущения приятеля. – И хрен тебе, а не контроллер Ultrasphere, который мне обещали подогнать на следующей неделе. Будешь сидеть мышку к своему планшетнику паять.

– Ну ма-а-а...

До нельзя обиженный Джен поднялся с постели, неуклюже переступил с ноги на ногу и покорно поплёлся к двери.

– За Луку не беспокойся, тот божий одуванчик по кличке «мяу» её и пальцем не тронет, – вновь обратился Коннор к Сибил, следя за киборгом пристальным взглядом. – Тут скорее лучше его самого не трогать, иначе он с перепугу копыта откинет.

Ловко увернувшись от летящей в него игрушки-пищалки, блондин прокашлялся в кулак и важно добавил:

– Ну а меня долг зовёт на выполнение одного архиважного дела, – взгляд быстро переметнулся к окну и возвратился к девушкам. – Манеры истинного джентльмена не позволяют мне перепоручить дамам, несмотря на всю их искусность во многих моментах, столь... щепетильный и, даже осмелюсь сказать, интимный вопрос... – он глубоко вздохнул и добавил почти обречённо на выдохе: – А потому пойду, блять, снимать свои трусы с этой долбанной ветки.

Не дожидаясь ничьих замечаний, возражений и комментариев – быть может, просто потому что боялся их услышать – Коннор эффектной походкой выскочил за дверь. Добраться до исподнего из комнаты без помощи крыльев или в качестве альтернативы пары ящиков спиртного, которые ребята вчера угробили, попросту не представлялось возможным. Боксеры болтались от окна метрах в десяти.

За тихим пофыркиваньем Лани скрыл смущённый смех, наблюдая за устроенным Райтом представлением, а за подтянутыми к подбородку коленями – вновь охватившее его отчаяние, как только комната опустела, и они с Лукой остались наедине. Когда рядом были друзья, ненадолго забыть о произошедшем и делать вид, что всё в порядке, было совсем несложно. Первые месяцы после той практики он только этим и занимался. А теперь обладательница больно режущей по едва затянувшимся рубцам фамилии сидела на его постели, даже не подозревая о том, какое цунами обрушила на кучерявую, слегка припорошённую комками пыли и паутиной голову.

«Знаешь, я должен тебе сказать...»

Поддавшись порыву, юноша перекатился на колени, положив планшет на кровать, чтобы Луке сразу было видно, что он пишет, но тут же стушевался, опустив голову, и дрогнувшей рукой вывел:

«У тебя очень милая футболка. То есть нет. То есть – да, конечно, милая, просто я не это хотел».

Путаясь в буквах, стирая и зачёркивая слова, Лани медленно втянул носом воздух и попытался ещё раз. В конце концов, Райт как всегда прав, было бы попросту неправильно продолжать от неё утаивать.

«Ребятам глубоко всё равно, кто ты и откуда. Мы общаемся столько лет, но Коннор до сих пор не счёл нужным рассказать нам, откуда он сам взялся. Ну а Дженкинс выполз из помойки похлеще, чем у нас в комнате, при том, что сам он вроде как далеко не из низших слоёв общества. Ему со всеми нормально, если его не задирать».

Задумчиво пожевав кончик стилуса, дархат кинул беглый взгляд на тумбочку и продолжил:

«Им и в самом деле неважно. Мне – нет. Я... Мы знакомы с доктором Тревизо. С Мишэлем. Я проходил у него практику уже почти три года назад. Он... не пришёл меня проводить, когда я уезжал. Но оставил мне кое-что. Твоя подруга напомнила».

Скользнув пальцами по висящим на шее наушникам, Лани полез в нижний ящик, сперва вытащив обувную коробку, а следом, далеко за ворохом всевозможных толстовок и цветных носков, ту самую футболку. В неё была бережно завёрнута коробочка поменьше. Внутри тесно жались друг к дружке перо, колокольчик, кольцо, заколки и колода карт. А под всем этим богатством – записка, которой не касались с того самого лета.

Вытащив карты, Лани осторожно задвинул коробочку под кровать, чтобы перепрятать её позже, и положил колоду рядом с планшетом, осторожно дописав на нём:

«Быть может, это принадлежало тебе?»

Беззвучный вопрос повис в воздухе оглушительным звоном. Глухими болезненными ударами в груди отдавались все ненаписанные фразы. «Племянница» из письма. Так и не разгаданная китом «польза». Голос в наушниках. Знакомая капля безрассудства в золотых глазах. Вся обескорвленная боль, сокрытая глубоко на дне внутреннего океана за таким простым и незначимым словом.

И в противовес всему этому спокойное, удерживаемое из последних сил лицо.

– Я кстати немножко шарю за зомбей, – где-то в коридоре первым попытался нарушить напряжённое молчание Дженкинс, следуя на почтительном расстоянии от Сибил. – Знаешь, сколько в играх их перееб... перевидал! Вот мы с бро всегда спорим, что лучше: горохомёт или арбузопульт. Я лично за последнее, это ж прикинь, въебать кому-нибудь с ноги арбузом, да тут чья угодно черепушка треснет!

– Армагеддон? Судный день? Тиккун? Киямат? Пиздец. Тоже нет? – сидя поздней встрёпанной пташкой на берёзе, перебирал в пол голоса все известные ему «концы света» Коннор, озадаченно разглядывая на ладони оберег. Трусы так и продолжали реять над ним жизнерадостным утячьим флагом – не до них сейчас было.

Лани вздрогнул, отведя рассеянный взор от окна, тайком скользнул взглядом по мягко изгибающимся словно волны прядям и тонким пальцам, мысленно коснулся запрятанной в новой коробке жемчужины, тихонько вздохнул и прикрыл глаза, ожидая ответа.

«Ты ведь так похожа на него очертаниями души, особенно на тех фотографиях, где он был ещё целым. Возможно, ты тоже умеешь понимать сквозь слова и минуя мысли. Хотя бы чуть-чуть, на самых кончиках перьев...»

+1

15

[indent] Какие удивительные люди: создавая вокруг себя шторм в стакане, уходя они оставляли после себя только вопросительную паузу. Не точку, но запятую, после которой неизменно ждешь продолжения. Лука чуть заметно качнула головой, поймав внимательный взгляд Сибил. Разговор без слов, для которых даже мысль другому транслировать было не нужно. «Если захочешь, я останусь» — «Иди. Все в порядке». Блэр кивнула, развернулась на пятках и, прежде чем выскользнуть из комнаты за Дженом, пригрозила пальцем Салему.

[indent] — Ты тут за старшего.

[indent] Кот её вряд ли услышал: даже будучи безнадежно дохлым и говорящим, вести он себя продолжал как самый обычный представитель дворовых аристократов. Растянулся на подоконнике и подставил солнцу плешивый костистый бок. Сложно было сказать, наблюдал он за ними в самом деле или нет. Дверь хлопнула, и Лани с Лукой остались в комнате вдвоем. Она все еще не решила для себя, стоит ли слезать с кровати на пол или воспользоваться предложением оставаться на месте, но на всякий случай почти не двигалась, чтобы не создавать еще больший бардак. Это была, конечно, миссия под звездочкой — логово «Покойников» выглядело так, как будто тут непрерывно велась война или бушевал лютый ураган со звучным женским именем. Вряд ли Лучия могла сделать хуже. Но Тревизо слишком хорошо знала себя. Было у её семейства дурное свойство, похожее на фамильное проклятье или навет неудачи: если что-то могло пойти не по плану, оно действительно шло. Па…  (те полузабытые годы, когда она действительно считала, что кто-то из Сиамцев её отец, давно прошли, но где-то глубоко-глубоко в душе, там, куда даже сама Лучия заглядывала редко, у «отца» была карточка с серебристым воздушным именем Ариэл — такой же далекий, как блуждающий ветер, а у «папы» имя разбивалось на четыре медные нагретые на солнце монетки. Майк. Тео. Джейк. Лори.) Дядя Майк говорил, что неуклюжесть в её случае это норма — вестибулярный аппарат напрямую связан со слухом. Но чувствовать себя глазом бури и источником постоянных стихийных разрушений было все равно неприятно.

[indent] Сначала — тихая, еще неявная радость. Это было новое чувство: кому-то все равно, кто ты такой, и именно в этом кроется секрет истинного неравнодушия. Перекатывать его на языке, как маленький гладкий камень, и ставить в своей памяти аккуратные стежки. Этот — красный — Коннор Райт. Похож на рыцаря из книг в домашней библиотеке, но только не благородный, а плутовской, из тех, кому приходится быть рыцарем на замену, потому что все настоящие герои лежат под столом по тавернам и не спешат совершать подвиги. Другой — зеленый — Дженкинс Джей-Ви, как кислый леденец-шипучка, брошенный в газировку. Сын лорда, которого превратили в тролля, но ему, кажется, неплохо и так — у троллей жизнь где-то и проще, никаких тебе балов и томных девиц с ребрами корсетом изломанными. Рядом с ним, прерывистым глянцевым кантом — лиловый — это Сибил Блэр. Она кажется жуткой колдуньей, но на самом деле — из тех фэйри, жителей леса, что приходят герою на помощь и учат его проскальзывать за грань по лесной тропе, туда, где феи в воде ногами болтают и шумно вздыхают духи природы, дремлющие меж холмов и озер.

[indent] А синяя нитка — это…

[indent] Натягивается и лопается.

[indent] «Им важно. Мне — нет», — Лука нахмурилась и почти рефлекторно подобралась, выпрямляя спину. Она никогда не слышала про Лани Кохолу. Кто он, тоже сын какого-нибудь шишки с какого-нибудь доминиона? Что тогда забыл в компании таких, как «Покойники» — заняться нечем?

А тебе?

[indent] А её просто папочка-папа, который совсем ей не папа, научил, что по обложке судят только простофили и дураки. И что, на самом деле, даже под ней почти все люди и нелюди одинаковые. Врачи знают в этом толк.

[indent] Лани Кохола…

[indent] Лани Кохола?

[indent] — Мальчик со звездными глазами, — пробормотала она на вопросительной интонации, снова невольно нарушив обет молчания, спохватилась, прикрывая рот двумя руками сразу, и попросила пальцами дать ей стилус.

[indent] «Я тебя знаю. Майк про тебя рассказывал. Немного. Мы с ним не так часто видимся, он постоянно занят. Это же ты нашел Мёрфа, ведь так?»

[indent] Лука бросила на Кохолу взгляд наискось, достала из кармана плоский прямоугольник телефона и подняла ладонь перед собой, как бы прося подождать. Что-то сосредоточенно скролила, клацала, пока наконец удовлетворенно не хмыкнула и не протянула гаджет юноше. На выведенной фотографии в косых лучах утреннего нежно-розового света омокс сладко спал, свернувшись калачиком. На лице у мужчины. Было только и видно, что мягкий завиток золотых волос, закинутые на подлокотник дивана длинные тощие ноги и свесившуюся вниз руку, угловатую, острую, словно высеченную из стекла.

[indent] «С ним все хорошо, — продолжила писать Тревизо. — Те Микки привез его мне, сейчас он живет в нашем летнем доме на Алькоре. Кажется, подружился с моей собакой. Брайсу тоже было одиноко, а с омоксом, кажется, не так уж и грустно. Так что спасибо тебе. Резарена я, может быть, и не сделала бы никогда, не спаси ты Мёрфа в то лето. Мне они скоро будут совсем не нужны, а тебе я надеюсь пригодятся».

[indent] Лучия изобразила руками наушники, смутилась и принялась теребить в пальцах край футболки.

[indent] — Прошивку поменять нельзя, извини, — тихо сказала она, дернув плечом, — Но, надеюсь, что… А. Ох.

[indent] Она наконец сложила два и два про знакомство и эмулятор голоса у своего ИИ, не решила только, как к этому относиться.

[indent] — У Резарена голос похож на Микки. Его записей было больше всего, вот как-то и пришлось к делу. Но они совсем не похожи. По крайней мере, если ты действительно знаешь моего дядю, хотя бы хоть сколько-нибудь. Не думаю, что можно создать достоверную имитацию. Все равно будет плоской. А Мик, он… Кажется чувствует себя виноватым. За то, что не может меня вылечить. Хотелось как-то его поддержать, показать, что…

[indent] Лука запнулась, чуть склонила вопросительно голову на бок, узнавая коробочку с картами, которые Лани выложил перед ней. Нахмурилась чуть заметно. А потом улыбнулась, неожиданно светло и тепло, от чего в глазах её, кажется, заплясали солнечные нежные зайчики.

[indent] — Теперь они твои. Мишэль не стал бы передаривать мои подарки первому попавшемуся человеку. Он улыбался, когда говорил о тебе. Если дядя считает, что ты человек, достойный улыбки и его подарков, значит так и есть. В людях он никогда не ошибается. Ты уже доставал их? Можно я покажу?

[indent] Лучия подцепила пальцами коробочку и открыла крышку. Знакомые большие карты, с ладонь размером, рассыпались на кровати ярким веером, подмигивали тонко расписанной солярной системой на рубашке.

[indent] — Это немного похоже на карты Таро, только проще. Тут нет раскладов или правильных толкований. И на вопрос ты отвечаешь себе сам. Картинки только помогают направить мысль в нужном направлении.

[indent] Она наугад достала одну и выложила перед дархатом: в звездном небе бежали бок о бок две белоснежные длинномордые собаки в золотистых ошейниках.

[indent] — Для меня или Мика все эти… В них слишком много личного. Лишнего. Хорошо, что он отдал их тебе. — Лучия сделала жест рукой, а после повторила медленно. — «Когда отказывают уши, слушай сердце».

[indent] Из коридора зазвенел смех — с удивлением Лука узнала в нем обычно мрачноватую Сибил. Сейчас она отчаянно хохотала, как будто кто-то бессовестно её щекотал. Тревизо фыркнула, достала наугад еще одну карту и положила её картинкой вверх на кровать. В ней, держась за руки, танцевали по поверхности воды яркие звезды.

[indent] И Лука улыбнулась снова. Не замечая, как собираются в уголках глаз слезы.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-06-22 21:28:03)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

16

«Когда не знаешь, кому попадут в руки, такие вещи получаются честнее, а образы говорят искуснее всего».

Так учила шаманка. В их племени имелись подобные. Пусть относительно новый обычай изготовления карт был завезён с Большой Земли, картинки на них рисовали сами островитяне. А они были прекрасны в своей простоте и непосредственности: светлый песок у синих скал, цветущий пламенем кустарник с сидящей на нём изумрудной колибри, нежно-розовые ракушки в ладонях, белеющие паруса на горизонте и небо, подёрнутое лоскутами облаков. «Ты видишь, как оборачиваются они средь звёзд? Скрывая одни и подчёркивая иные. Люди веками ищут тайны и ответы в недостижимом сиянии, не замечая того, что намного ближе, не слыша, что окружающий их мир – говорит».

Будучи морским чудовищем, Лани слышал. Видел. Чувствовал и понимал: в закономерностях движений птичьих стай, в принявшем очертания гребне волны на фоне ветра, в переменившемся на миг течении была мелодия неумолимо ведущих его ощущений.

– Но ведь теперь я человек, – озадаченно восклицал мальчик.
– Любой способен разглядеть слова, что жизнь рисует в сложенных соцветьях и песчинках, если пожелает. Но вот желают далеко не все. Ищи того, кто научился слышать сердцем.
– Зачем?
– Узнаешь.

А перед глазами, подёрнутые мутной пеленой плывут в космических узорах две собаки. С тех пор, как Лука показала ему фотографию, с того момента, как рассказала про улыбку и напомнила про звёзды «там, где их быть не должно», Лани сидел, низко опустив лицо.

Почти три года он не плакал. Держался. Силился показать друзьям, обществу и себе, что он уже не тот забитый мальчик. Что он больше не глупый ранимый ребёнок. Что он умеет терпеть боль. «Взрослые не плачут. Они презрительно изгибают тонкие губы и режут глазами. Они смеются – почти как скалятся, надевают цветные очки и подогнанный с иголочки образ. Чтобы никто не догадался, что им не всё равно».

У Коннора очки были – ярко-рыжие. Он взрослее их с Дженом. А Лука уже второй раз за утро стала причиной его слёз. «Не нужно тебе этого видеть. Ты ведь, как и я, боишься. Даже когда больно, страшно и невыносимо, боишься обидеть других. Я не хочу тебя расстроить». Иногда даже хорошо, что непослушные пряди настолько длинные, что если наклонить голову пониже, они укроют всё лицо.

Тонкие пальцы тем временем невесомо скользили по картам – хорошо знакомым рисункам и узорам, как тогда по строкам. В отличие от письма Лани не раз их доставал из «сокровищницы», разглядывал так долго и так тщательно, что сейчас зрение было почти ни к чему. Он мог перерисовать все по памяти.

Но видел совсем не их. Перед глазами стояло то фото. Обрадованно дёрнувшийся вверх уголок губ, когда он увидел Мёрфа живым, здоровым и не изменяющим себе, тут же опустился, пока взгляд намертво запечатлевал в сознании очертания хрупкой руки, тонкие губы и жидкое золото волос на случайно открывшейся – случайно сделанной же фотографии рядом с заспанными, нарочито недовольными, но всё такими же солнечными глазами Луки. И ненароком выхваченные вверху сообщения.

Лани не вернул телефон – почти что отбросил на постель, словно раскалённый камень, от себя подальше. А теперь задумчиво разглаживал карты, размышляя над двумя борзыми в золотистых ошейниках, над «Папой Тео» и «kitten_paws.gif», над голосом, который одновременно «похож» и «совсем не похож». Над...

«Знаешь, когда изо всех сил не думаешь о ком-то каждый отсчитанный секундной стрелкой миг своего существования, так легко принять за реальность любую надуманную иллюзию, разглядеть в косых солнечных лучах, просочившихся в комнату, знакомую шелковистость длинных волос, в каждом шаге слышать постукивание трости и глухое покашливание за спиной, и оглядываться – совершенно безрассудно и отчаянно – когда кто-то закуривает сигарету с ментолом», – не сказал он Луке. «Но явись Мишэль передо мной воплоти... я бы просто не поверил. У этой сказки не может быть хорошей концовки. Как не бывает её у вспыхнувших звёзд».

Вздох. Золотистое мерцание по кромке очков.

«Хорошо, что ты похожа на солнце. Архей – совсем ещё юная звезда и гореть будет так долго, что не охватить воображением всех людей. Но солнце намного ближе прочих. И потому только оно может так согреть».

Пальцы вздрогнули над картой девушки с мягкими волосами по плечи, облачённой космической темнотой. Нежные хрупкие черты пропадали там, где начиналось лицо. На месте глаз – скрутившаяся водоворотом ткань пространства и времени. Горизонт, куда затягивает даже свет.

«Почему он хотел забрать тебя?»

Лани нахмурился, рука соскользнула на постель, сжав скомканный в углу плед – безмятежно голубой, с белыми льдинами и резвящимися на них пингвинятами. Кажется, Джен упёр его прямиком из «Маленькой страны» (как только его вообще пустили в детский магазин), а киту плед показался настолько мягким и пушистым, будто шерсть омокса, что он не нашёл в себе сил расстаться с ним. Так и прятался под своими пингвинами по ночам, чтобы не мешать ребятам светом от планшета.

«И почему ты хотела подружиться с такими, как мы? Из всей академии – ты одна. Ведь даже Сибил до тебя на нас не смотрела. Быть может, ты тоже...»

«Нам просто раньше никто не дарил подарки. Потому что некому было это делать».

«Тебе тоже...»

Взгляд, почти очистившийся от мутной пелены – только веки оставались предательски красными и припухшими – резко взметнулся вверх и застыл. Дыхание оборвалось. Она улыбалась, но в глазах...

– Не плачь!

Дархат сам не заметил, что сказал это вслух. Голос дёрнулся, панически подпрыгнув. Что делать, когда кто-то плачет, Лани к своему стыду не имел ни малейшего представления. До сих пор, что в поместье Наньнина, что в их комнате-свалке, что даже на той злосчастной практике он был единственным, кого вечно кидало в слёзы.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – забормотал полушёпотом он, от волнения заикаясь и проглатывая окончания слов. – Если я сделал что-то не так, только скажи. Я исправлюсь! Ты очень хорошая. И очень-очень понравилась всем: не знаю, что на уме у Коннора, но ты первая после нас, кому он предложил дружить; Джен после истории с Мегерой так и вовсе переполнился глубоким чувством уважения – у него на лице всё написано. И на твоих кроссовках тоже. Ну а я... мне так нравится твой голос, он звенит, словно горный ручеёк, и от него очень тепло и свежо, будто в вековом лесу трещат стволы деревьев. То есть голос, конечно, не трещит, я просто...

С отчаяния не зная, что говорить – все слова о том, какая она потрясающая, попросту мешались в тугой клубок, из которого не получалось выудить ничего конкретного, сказать самое важное; какой дурак вообще будет рассказывать про голос? – и что предпринять, Лани вновь метнулся к тумбочке, затем под кровать: кажется, там у него оставались ещё невскрытые, упакованные в целлофан носовые платки, и неловко задел коробочку с Циркона.

Идея пришла в голову быстрее, чем разумные доводы. Тассия так весело улыбалась, когда цепляла ему те заколки. Может, и Лука сочтёт это забавным? Порывистым жестом прибрав центральную часть чёлки наверх и не давая себе времени смутиться или передумать, Лани быстро закрепил теперь торчащие ещё сильнее волосы на макушке и напоследок коснулся пальцами двух пластмассовых звериных мордочек в духе де Ривы: глуповатых и смешных тюленя и нерпы.

– Не плачь, пожалуйста, – совсем уж тихо прошептал дархат, на краткий миг совершенно легко позабыв о том, что так мучительно старался не вспоминать. – То есть... если хочется и если так нужно, то конечно... Я сам тот ещё плакса, между прочим! – внезапно на выдохе сознался Лани, словно в подтверждение своих слов вытирая глаза под очками боковыми сторонами ладоней и так же внезапно – улыбнулся сам.

Дверь с грохотом и с ноги – странные всё-таки у Дженкинса были представления о джентльменских манерах – распахнулась, заставив Лани испуганно подпрыгнуть, а Джей-Ви – изумлённо вытаращиться на заплаканные лица и нерпу с тюленем. Смех резко оборвался.

– А эт чо... – начал было киборг, недоумённо тыча себя по макушке, то ли имея в виду заколки, то ли вручную ускоряя ход своей мысли, но чудом  – или задней чуйкой – отвлёкся на окно, откуда Коннор, широко размахивая руками и трусами, изо всех сил суфлировал, и понимающе задрал брови на самый лоб: – А, это такая новая пацанская мода?

Фейспалм за окном прозвенел столь оглушительно, что Лани стало даже немножечко жаль Коннора.

– Вытащи, блять, макароны из мозгов вместо извилин, я тебе сказал: «СДЕЛАЙ МОРДУ КИРПИЧОМ И ОТСТАНЬ ОТ НАРОДА», – проорал Райт, едва не навернувшись с берёзы.

– А я тебе говорил, – заорал в ответ Джей-Ви, в два шага подлетев к подоконнику и перевесившись через него, – что у новой плашки Crystalis, – киборг постучал себе по виску, в котором вшитым под кожу рядом с протезом отзывался металл, – автоматическая антименталка стоит, и она постоянно сбоит!!!

– Да я тебе на пальцах показал «отъебись»!

– Да я ж откуда знал, зачем ты их раком заламываешь!

– Ребят... – осторожно вставил Лани, однако эти двое почему-то сразу умолкли. – Между вами десять метров всего. Может хватит кричать на весь кампус?

– Так надо, – привычно откликнулся Коннор, но уже намного спокойнее, и тут же с прежней лёгкостью обратился к Джену, словно это не они только что верещали как поругавшиеся супруги. – Я кстати почти вспомнил, что вчера было! Но сперва тащи стремянку.

– Откуда у нас стремянка? – Дженкинс озадаченно наморщил лоб.

– Под матрасом у себя посмотри. И не спрашивай, нет времени объяснять! Я уже всю жопу отсидел на этих ветках.

Стремянка – а вернее полноценная восьмиметровая телескопическая лестница – под матрасом в самом деле была. Чтобы не получить ненароком по голове, пока киборг, аккуратно – на вытянутых руках и с зажмуренными глазами – пересадив Салема Райту на подушку, пристраивал её в окне, Лани робко влез на собственную кровать, оставив карты и планшет между ним и Лукой условным разделителем, вновь вцепился в плед с пингвинами для успокоения, а вторую руку поднёс ко рту, тихонько прошептав:

– Правило «Покойников» номер двести тридцать три: даже если знаешь, что было вчера, этим двоим не говори ни в коем случае. Коннор сам их придумывает, эти правила. Про двести тридцать третье он сказал, что хочет так натренировать свою память.

– А ещё номера всех наших правил в точности соответствуют числам Фибоначчи, – сверкнул ослепительной улыбкой Райт, в какой-то немыслимой позе растянувшись на дереве: обеими руками со всё ещё зажатыми в одной из них трусами он цеплялся за ветки над головой, правой ногой стоял на протянутом к нему конце стремянки, носком левой при этом упёршись в ствол.

– Хуеначи, ты вниз, блять, смотри, ёбнешься же щас! – прокряхтел Джен, не менее странным образом удерживая лестницу со своей стороны при помощи металлической ноги, подоконника, здоровой руки, оконной рамы, своей задницы и кровати. – Хули ты ваще по стремянке полез, не мог просто с дерева спуститься?!

– Гипотеза, – крякнув и чуть не сев на шпагат, отозвался покрасневший от напряжения Коннор, – требует подтверждения!

– Можешь не волноваться за них. Самый обычный день в нашей комнате, – смущённо кашлянув, прокомментировал Лани и задумчиво покрутил в руках планшет. Райт совершенно точно впаял ему жучок и прекрасно слышал их всё это время. Но, пожалуй, нет смысла искать его снаружи.

«И нет смысла думать о том, кого здесь нет».

«Когда отказывают уши, слушай сердце».

Поддавшись внезапному порыву, юноша отложил в сторону SkyTAB, разворошил всю колоду и выудил из неё одну карту. Взгляд из-под опущенных ресниц взметнулся к Луке и опустился на экран девайса. Подхватив перо, Лани прокрутил его в пальцах и принялся быстро писать:

«Среди алькорских сказок есть одна, которую в очень урезанном виде я слышал здесь, на Лирее, но в изначальном варианте прочёл уже после той практики. В ней говорится про вечную зиму и Белый Хлад, про фонарный столб, говорящих зверей и детей у костра. А ещё – про мальчика, который поймал звезду и отдал ей своё сердце, чтобы она не замёрзла. И звезда совершила невозможное: она обогрела своим теплом остальных и прогнала вечную зиму. Согрела она и того мальчика.

Мне кажется, ты похожа на эту звезду. А Мишэль... он так заботится о тебе. Как ни заботился ни о ком другом. Рядом с тобой на фотографии он... теплее. Ты согреваешь его. И не только его. Всех здесь».

– БРО, НЕ СМЕЙ ПОМИРАТЬ, ТЫ МНЕ НУЖЕН ЖИВЫМ, ИНАЧЕ ТАК И НЕ УЗНАЕШЬ, ЧТО ЗА ПЛАН МЫ ПРИДУМАЛИ ПРОТИВ ХОРЕЙ И ЧТО СИБИЛ ТОЖЕ ЛЮБИТ АРБУЗЫ!!!

– Да не визжи ты мне на ухо, ебантяй, тут две ступеньки осталось! Архей помилуй и ниспошли терпенья, радости и в рот ему кляп...

Отложив стилус, Лани подхватил выбранную карту и опустил поверх той, что зияла чернотой по центру. Он слукавил, когда сказал про «самый обычный день». Быть может, XV всегда вытворяли нечто из ряда вон, но сейчас, балансируя в окне третьего этажа или в тот день, когда они неслись по городу на пикапе с реактивными двигателями, парили на остатках топлива над рекой и пережидали в «Тунце» непогоду, ребята делали это неуловимо иначе. Словно что-то переменилось внутри них самих. И даже Сибил, обычно мрачная и нелюдимая, так заразительно смеялась... При взгляде на них всех хотелось только улыбаться.

– Как будто всё то же небо, дождливое и солнечное, – задумчиво пробормотал себе под нос левиафан, пытаясь нащупать то самое «что-то», – но вдруг разукрашенное радугой. Как будто всё та же жизнь, события, люди. Но в них словно появилась... мечта?

Щелчок. Тихий голос в резко надетых наушниках. Спёртое дыхание и донельзя изумлённый взгляд.

Гулкий стук обеих ступней в домашних тапочках по полу. Металлический скрежет. Вопли, сопли и пылкие мужские объятия. Громкое: «Блять, рука!» Гордое размахивание труселями.

– Ну так что там за план?

+1

17

[indent] — Так, я достала… А это еще что такое?

[indent] Голос Сибил за считанные мгновения из дружелюбного колокольчика зазвенел опасной сталью, обещающей, что даже смерть не станет окончанием мучений всех провинившихся. В её случае, угроза была более чем реальная. Чутко поймав настроение хозяйки, Салем тоже, как умеют только коты, разом стек на пол и нехорошо заблестел глазами. Лучии не очень хотелось проверять, как далеко может зайти Блэр в праведном членовредительстве, поэтому действовать пришлось быстро: она выскочила между мальчиками и соседкой, почти споткнулась и неосознанно расставила руки в стороны.

[indent] Холпнули и тихо зашелестели, раскрываясь за спиной и отгораживая от Сибил «Покойников», крылья — как у матери, песочно-золотые, почти розоватые, расчерченные как веснушками грифельно-серыми перьями.

Ха, ты как перепелка. Перепелка-перепелка, Тревизо — рябое крыло.
То ли дело мать твоя, или отец — в кого такая страшненькая? Ни рожи, ни кожи, и порода порченная.

[indent] Может ли быть так, что она так не хотела этого слышать, что и в самом деле начала глохнуть?

[indent] — Они не виноваты.

[indent] — Да ну, — без вопросительной интонации, скорее с мрачным утверждением заметила Блэр, вокруг её пальцев, пока еще не очень заметные, заплясали болотно-зеленые искры.

[indent] — Да. Без ну, просто да. Посмотри, у Лани такие славные заколки, я смеялась до слез. Тоже себе такие хочу.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/38695.png

[indent] Чтобы сменить гнев на милость Сибил понадобилось две чашки кофе без сахара, каким-то чудом оказавшаяся нетронутой упаковка кислых червячков в шипучей посыпке и клятвенное заявление всех присутствующих, что они наверняка уяснили: «Кто обидит Тревизо, сначала мучительно сдохнет, а потом я буду поднимать его и убью снова, и так до тех пор, пока рак на горе не насвистит популярную песенку Wistle Baby, вам все понятно, придурки? Вот и славненько, а теперь, давайте вернемся к тому, что мы вообще-то собирались навалять хорькам по самые кончики их крысиных ушей». Воспользовавшись тем, что все отвлеклись, Лука перебралась поближе к окну, и уселась на подоконник. Крылья она все еще не собирала, света в комнате как-то разом стало меньше, уже для профилактики Блэр нагавкала и не неё тоже и попросила как-нибудь упаковаться обратно.

[indent] — Не то, чтобы мне не нравилось, лет в 11 я бы душу хтону продала за такие крылья, но сейчас очень важно, чтобы все рассмотрели все хорошенько. Мозгов на комнату не так уж и много, но если мы постараемся, может быть сложимся в одного большого одногруппника. Итак, внимание, план!

[indent] Выход получился не таким эффектным, как мог бы быть, но Сибил старалась, и по крайней мере Лучия старательно сделала вид, что впечатлилась. На первые секунд двадцать, потом пришло замешательство. На стол, чуть не перевернув кружки, Блэр выложила жестом фокусника из шляпы мятый листок А4 с большими печатными буквами. «Лирейские игры», — прочла Тревизо, на автомате достала из кармана домашних шорт сигарету и уже раскусив кнопку во рту ойкнула и поспешно убрала её за ухо. Не хотелось, чтобы из-за её дурных привычек мальчишкам влетело. Ну, Коннора и Джена, может быть, было жаль не так сильно — Лани обижать совсем не хотелось.

[indent] «Пожалуйста, не плачь», — теперь, познакомившись с ним поближе, Тревизо вполне могла представить, чем Кохола мог понравиться Мишэлю. Конечно, совсем не зажатостью, меланхоличностью или любовью к пушистым пледам с пингвинятами — на такие мелочи дядя просто не обращал внимание и философски замечал, что самые вкусные конфеты всегда завернуты в самые нелепые фантики. В детстве эта простая наука оказывалась правдой. Во взрослом возрасте, правда совсем не с конфетами, это тоже работало. Надо будет потом сказать Лани спасибо, быть может. Или не говорить, кажется, контекст был не очень явным, да и не хотелось нагружать стороннего человека драматическими изломами истории своей семьи. Ни к чему было Лани знать, какой путь проделал Мишэль, все они проделали, чтобы прийти к исходной неустойчивой точке. Он был всего-лишь его практикантом.

— А ты улыбаешься.

— Да?

— Угу, — Лука подперла щеки руками и тихо хихикнула, когда омокс (дядя назвал его Мёрфом), перекатываясь с лапы на лапу попытался забраться к ней под платье и спрятаться там. Брайс тихо заскулил и положил длинную морду на соседний стул — хвост его отчаянно бился из стороны в сторону. Мёрф дружелюбия пса, кажется, не разделял.

— Может и так, — не стал припираться Майк, но все равно спрятался за чайной чашкой, — Как будто бы я не улыбаюсь совсем. Почему бы и не улыбнуться, вспоминая хорошие вещи: красивые цветы, радугу над фонтаном, солнечных зайчиков или…

— Лани Кохолу.

— Или Лани Кохолу, — Мишэль вздохнул, отвел взгляд в сторону и снова улыбнулся, уже чуть печальнее. — Иногда у хороших вещей есть конкретные имена. Найдешь такие — постарайся удержать. Они быстро уходят и оставляют лишь отпечаток в памяти. А память — ненадежный носитель.

[indent] Лука бы с ним не согласилась — в нескольких их домах «Родовое древо» как раз и было памятью, словно заключенной в кристалл лириума на веки вечные. Синтез магии и технологий, отцифрованные слепки личностей каждого из Тревизо, кто был достоин упоминания. Её цифровой двойник там тоже был. С каждым десятилетием, когда они пополняли свою библиотеку семьи, становясь все грустнее, впрочем, как и сама Лучия Флора.

[indent] — Так, а что за «Лирейские игры»?

[indent] — Если в двух словах: душная душниловка, которая должна якобы сплачивать студентов разных факультетов и учить их работать в команде. Но суть не в том, «что это будет», а в том, «кто там будет».

[indent] — И кто там будет?

[indent] —… Бьюсь об заклад, даже Салем уже понял. Кот, подтверди.

[indent] — Я не…

[indent] — Ай, ладно, коты вообще не говорят, не порть нам легенду. Там будут хорьки! Мы как раз шли мимо них в медпункт и один из них стонал, как бы челюсть до «Игр» поправить.

[indent] — Ты хочешь помешать им участвовать? — уточнила Лука и невольно заулыбалась в ответ, когда Сибил сверкнула всем присутствующим ослепительной улыбкой и хлопнула себя ладошками по коленкам.

[indent] — Лучше. Я предлагаю выиграть «Лирейские игры». Ну, кто в команде?

[indent] — Я, — Лука вздернула руку вверх и засмеялась, — хорьков знать не знаю, но кажется не обязательно жать говнюкам руку, чтобы их проучить.

[indent] — Ой не советую, потом придется руки мыть с мылом сто лет. Бьюсь об заклад они заразные. Итак… дайте ручку или фломастер. Уже двое, — Блэр на бланке свою фамилию и передала бланк Тревизо, чтобы она тоже заполнила. — Вы с нами или как? Не то, чтобы мы с Лукой сами не справились, вы нам так-то не сильно-то и сдались, но…

[indent] — Мы будем рады, если вы тоже с нами сыграете, — перебила её Лучия и быстро улыбнулась «Покойникам», Кохоле, чуть шире, но почти незаметно. — Если вы, конечно, не против.

[nick]Лука Тревизо[/nick][status]run fast[/status][icon]https://i.imgur.com/j07BSwa.png[/icon][sign]for your mother run fast for your father, run for your children and your sisters and brothers.[/sign][lzbb]<div class="lz"><a href="https://arhi.rusff.me/viewtopic.php?id=820#p120430" class="ank">Лучия Флора Тревизо</a><lz>этнада, ещё одна из дома, студентка</lz></div>[/lzbb]

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-06-26 23:54:00)

Подпись автора

https://i.imgur.com/D4P1sKM.png
Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1

18

Лестница сложилась с оглушительным стуком в наступившей тишине. В наушниках Резарен мягко обрисовывал свой функционал. Коннор тихо присвистнул, глядя на распахнувшиеся перед ним крылья, едва не отрезавшие его от собственного носа, Дженкинс молча вытаращился на Сибил, а Лани, вздохнув, опустил взгляд на карты и бесшумно принялся собирать их в коробку. Самую верхнюю он задержал в руках и задумчиво разгладил пальцами.

У него в памяти тоже были – картинки.

Осень. Хрустящие под ногами ярко-рыжие листья. Коннор беззлобно ухмыляется и несильно пихает его ладонью в затылок: «Дурень, нельзя так набрасываться на людей со своими откровениями». Лани сжимается почти что в комок, стискивая у груди тетрадь. В ней рисунки. На лице застыло непонимание. Он снова напугал или разозлил кого-то, сравнив с редким красивым цветком, название которого звучит немного смешно и, наверное, не очень удачно. Попытался изобразить – не вышло. Но рисовать можно научиться. Сравнивать людей с растениями, существами и явлениями, пытаясь рассказать, как они прекрасны, не стоит. И вообще лучше ничего не говорить. «Лучше набрасываться на людей с кулаками», – смеётся Дженкинс, по-свойски закинув руку дархату на плечо. Механические пальцы жужжат у правого уха. Кажется, Лани так и не усвоил их урок.

Тепло летней ночи. Прохладный ветер шумит высоко в дубовых ветвях, треплет траву под ногами и спутанные волосы. Далеко внизу раскинулось море городских огней. В груди тоже – огонь. Внутри невероятно светло и нечем дышать. Он знает, кто зажёг этот свет. Он никогда не встречал никого прекраснее. Он не может не...

«Не плачь».

Мотнув головой, Лани решительно сорвал заколки с волос и не глядя кинул их рядом с картами. Крышка припечатала содержимое сверху, а сама коробочка была бережно сунута в щель между стеной и кроватью – так глубоко, что дотянется только тощая рука, как у него или как у девчонки. Позже он её перепрячет. Когда-нибудь. Когда хватит духу снова прикоснуться к воспоминаниям.

– Резарен, можешь, пожалуйста, усилить шелест листвы за окном, – прошептал юноша, замотавшись в плед по самые очки, поймал лицом прилетевшую от Коннора пачку сушёных кальмаров в качестве моральной поддержки, отрешённо помотал головой и высунувшейся из-под пледа рукой утянул к себе планшет.

Если закрыть глаза, можно услышать море.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/27505.png

Хваткой бывалого жонглёра Коннор подхватил все грязные кружки, которые Сибил бесцеремонно сгребла со стола, освобождая себе пространство. Одну даже умудрился придержать коленом, а другую – подцепить пальцем ноги, запустив в долгий полёт домашний тапок.

– Боюсь показаться невеждой, – осторожно начал парень с прижатой к груди парой кружек в позе стыдливо прикрывающей свои прелести нимфы, рассмотрев мятый лист до миллиметра и убедившись, что никакого шифра на нём нет, выдал коротко: «Ай, блять», получив тапком по макушке, и продолжил: – да, сверх того, что на текущий момент уже выгляжу долбоёбом, но где, собственно, план?

Дженкинс, доселе взиравший на Блэр где-то на грани благолепия – разве что несуществующим хвостом не вилял – и священного ужаса после увиденных зелёных искр и её взгляда в момент явления народу, встрепенулся и широким жестом обхватил Райта здоровой рукой за плечи, стиснув его почти до боли.

– Чува-ак, не тупи, вот же он! Прямо перед тобой!

Скепсис на лице Коннора при взгляде на лист всего с двумя словами был очевиден всем, кроме Джей-Ви. Даже Лани, не выдержав любопытства, «стёк» на пол, утягивая за собой плед подобно королевской пингвиньей мантии, прошелестел мимо стола, попутно утянув упаковку шипучек, мельком глянул на «план», словно и не за ним пришёл вовсе, и материализовался рядом с подоконником. Райт проводил его высоко поднятой бровью, задумчиво пожевал губу, после чего вновь оглядел всех присутствующих: недоумение постепенно сменялось торопливо настигающим осознанием.

– Будем импровизировать? Ну, как вариант, – парень почесал едва пробивающуюся рыжеватую щетину и широко ухмыльнулся. – Учитывая, что все прошлые годы наши планы на «Игры» проваливались с фееричным треском подорванной жопы об асфальт, возможно, это самый лучший план за всю историю существования «Покойников». А потому от их лица... – Коннор высвободился из крепкой хватки и отвесил Сибил витиеватый поклон, трижды взмахнув перед носом Дженкинса описывающей спирали кружкой, – миледи, ещё одна миледи, мистер дохлый кот, спешу уведомить со всеми полагающимися почестями и – подставить нужное – реверансами, что мы согласны принять участие в предложенной вами авантюре, дабы установить Герберта и Малки на причитающиеся им почётные, то есть, прошу пардону, помойные места.

– И ДАТЬ ИМ ПИЗДЫ! – громыхнул полуметаллический кулак по столу, заставив подпрыгнуть всё и всех в радиусе трёх метров.

– И дать им пизды, – веско подытожил Райт.

Лани подтянул завёрнутые в плед пальцы к лицу и почесал нос, не принимая никакого участия в обсуждениях. Свободной рукой он выложил перед Лукой пачку шипучек десятилетней давности и планшет, на котором быстрыми косыми росчерками была изображена она, сидящая на окне с сигаретой и большими пёстрыми крыльями за спиной. Избегая взгляда медово-жёлтых глаз, юноша опёрся локтями на подоконник и уставился на берёзу, так и не снимая наушников, в которых Резарен на фоне шелеста листвы по его просьбе зачитывал одну из найденных в памяти SkyTAB сказок.

Коннор чуть улыбнулся, кинув на мальчишку беглый взгляд, покамест наводил на столе прежний порядок (ака сказочный срач). «Всё строго по феншую», – важно заметил он, тщательно выставляя в одной из кружек икебану из оборванных проводов, нераспечатанных носков и погрызенных карандашей. Вопреки расхожему, включая самого дархата, мнению Лани не был их подопечным и таскался за XV молчаливым хвостиком исключительно потому, что Райт угадывал прежде него самого, куда и на что кит готов был пойти. А в данном случае и гадать не было особой нужды: в комнате, где Кохола мог забить собой любой угол и начисто уйти в себя от мира, он по своей воле приблизился к девушке. Девушке, причин бояться и избегать которую у него было больше всего.

На игры он пойдёт не за ними. Он пойдёт за ней.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/27505.png

– Приветствуем вас на сто семьдесят четвёртых «Лирейских играх»! И пусть удача...

– Настигнет вас быстрее, чем понос, – пробормотал Коннор.

Дженкинс, не сдержавшись, заржал так громко, что вся команда удостоилась очень внимательного взгляда замдекана, стоящего на помосте позади важно вещающего ректора, и, по всей видимости, минус пяти очков в карму ещё до начала «Игр». Это был их новый рекорд.

– В позапрошлом году, – тем временем принялся шёпотом пояснять Райт, отвесив другу смачного поджопника коленом, и кивнул подбородком в сторону их цели – стоящей через три ряда группе парней, – Герберт был с нами в команде и знает часть наших уловок, а потому, дамы, положимся на ваши непредсказуемые идеи (да неисповедимы будут пути женской логики и Салема). Малки, младший, первый год в академии. Просто шестёрка и без «брата» неопасен. Финн и Мкхот, что называется, сила есть, мозгов бог зажопил. Завсегдатаи подпольного бойцовского клуба, оба сынки каких-то лирейских богатеев и держатся здесь единственно за счёт денег своих папаш. Тупые как пробка, но как ударная сила по прямой траектории очень опасны: примерно как летящая сверху наковальня. Этакий аналог Дженкинса в их команде.

– ЭЙ!

– Что?

– Нет у меня аналогов, – обиженно отклянчил губу киборг.

– Да, прости, – осклабился Коннор. –  Даже у них не хватило бы ума право с левом перепутать.

– Потому что они даже не знают, что это, – внезапно встрял в разговор Лани из-за спин друзей, пока у покрасневшего до ушей киборга не случился самопроизвольный подрыв. Дархат был достаточно наблюдателен, чтобы заметить, как в последние дни Джен неожиданно начал обижаться на шутки, над которыми прежде первым самозабвенно бы принялся гоготать. Райт был наблюдательнее их всех вместе взятых, «но он просто садист», – решил про себя Кохола.

Джей-Ви отошёл так же быстро, как и надулся, удовлетворившись озвученным аргументом, а Коннор продолжил:

– И, наконец, Копеле, хуй знает с каких мест... Вон тот дрыщ посередине, видите? С плавающими глазками. Это их мозг. Ни разу не наблюдал, чтобы он придерживался какой-то определённой стратегии, но в подставе соперников, мухлеже и прочих нехороших делах ему нет равных. Уровень опасности: экстремальный. По слухам, если просто пройти рядом с ним, тебя обвинят в нарушении как минимум двух десятков пунктов правил внутреннего распорядка общаги. Причём даже не твоей.

Тем временем на сцене ректор закончил длинную занудную речь, посвящённую величию, богатству и истории как академии, не забыв упомянуть про варварски вывороченный двумя неделями ранее и заново установленный монолит на главной аллее, так и, собственно, «Лирейских игр», несколько раз повторив, что ныне условия проведения абсолютно надёжны и безопасны. По его кивку вперёд вышла секретарша их деканата, прекрасная в своей необъятности и пробивающих клавиатуру насквозь ногтях. Облизнув широким жестом перед микрофоном палец, она пролистнула электронную страницу на планшете – всех «Покойников» синхронно передёрнуло – и заунывным скрипучим голосом прямиком из хорроров принялась зачитывать правила и распорядок игр.

Традиционно игры состояли из пяти этапов. Каждый рассчитан на раскрытие определённой группы навыков. Детали, условия и цель последующего этапа становятся известными только после успешного прохождения всеми участниками предыдущего. Команды по пять человек. Число команд не ограничено. С воздуха ведётся постоянное видеонаблюдение и прямая трансляция по внутреннему каналу академии, доступному всем учащимся и их семьям. Повсюду расставлены смотрители и страховки.

Вот только их не всегда хватало.

– Когда-то, – едва слышно прошептал Лани, наклонившись к Луке, – здесь учился мой господин, князь Наньнина. Он тоже участвовал в «Играх», и последним этапом оказалась охота на дикого дархата. Его светлость тогда бросили одного, и он подвергся нападению с внедрением зерна. С тех пор официально охоту запретили, но на некоторых лесных и горных участках ещё встречаются меа ‘аихуе, а наши соперники не из тех, кто побрезгует... В общем, держись рядом, пожалуйста. И сразу же говори, если понадобится помощь.

Юноша вздохнул, обведя задумчивым взглядом раскинувшиеся над ними ветви цветущих деревьев, сквозь которые проглядывало безмятежно голубое небо, опустил лицо и сцепил перед собой пальцы, дрожащие от волнения вовсе не за себя.

– Сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебя защитить, – одними губами добавил он.

Впереди Коннор, растеряв всю сиюминутную серьёзность, поджал к груди скрещенные в запястьях руки («В позе раптора!» – как он выразился) и пошевелил вставленными в нос веточками, пародируя дёргающийся нос Изабеллы Францевны с торчащими оттуда волосками. Завхоз аккурат выступила вперёд, чтобы напомнить студентам, как важно даже во время проведения «Игр» беречь бесценный академический инвентарь (которому на той неделе исполнилась по меньшей мере сотня лет), а замдекана следом напомнил, что нарушители умрут в страшных муках. Вокруг Райта и Джей-Ви разом захихикала добрая половина студентов, когда проницательный взгляд опустился прямо на них.

– Ну, про понос кстати не шутка, – вполголоса уточнил Коннор, резко выпрямившись и одним махом вытащив посторонние предметы из носа. – На прошлых играх была полоса препятствий, сплошь состоящая из проклятий. Мы-то её прошли, но совсем не тем способом, который предполагался. И не очень «тем», который допускается правилами. В общем, случайно досталось тому, кто должен был нам за это навалять, кхм.

+1


Вы здесь » Аркхейм » Личные эпизоды » Хорошо быть тихоней


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно