Лине, как мелкому бизнесмену и неопытному контрабандисту, оставалось лишь набрать клиентскую базу и набивать шишки. Клиенты приходили и уходили, но дракон не останавливалась и продолжала добиваться своего, пока потребители не становились постоянными клиентами и не обращались за услугами и товарами время от времени. Шейл, конечно, просила тех особо не распространять данные о контрабандистке, так как она не знала этих тонкостей, как себя показать и порекомендовать через других людей, так как те могли сболтнуть лишнего. Да, дракон теряла потенциальных клиентов, но зато набиралась опыта с уже имеющимися клиентами, чтобы узнавать все детали и потихоньку погружаться в тёмный подпольный мирок, в котором и оседают обычные наркодилеры.

Договорившись об очередной встрече, Кэнрок даже не подозревала о подвохе и подставе, которая может обрушиться в тот день. Она снисходительно общалась и не видела ничего подозрительно. Да, они встретились в кафе, словно старые приятели, и решили попить чая или кофе, а потом её внезапно позвали прогуляться. Молодая девушка, конечно, согласилась, а могла бы отказаться и свалить восвояси. И это стало её роковой ошибкой, когда она зашла за угол со своим клиентом в какую-то подворотню. Они какое-то время ещё обсуждали контракт и товар, а именно психотропные имунномодуляторы, которые девушка и продавала, связываясь с подпольной лабораторией на изготовление этих запретных веществ.

Не заметив приближения сзади и не услышав ничего, Шейли и не сразу сообразила, когда на её голову надели тёмный мешок и куда-то поволокли. Сердце пропустило удар, и тело рефлекторно начало биться, чтобы добыть себе свободу, которая может оказаться последним, что дракон увидит в этой жизни. Пытаясь спихнуть с себя недоброжелателя и содрать мешок, девушка материализовала когти и начала ими хаотично махать, надеясь, что кого-то да поранит. Тихое рычание доносилось из её глотки своевольно и никак не контролировалось.

Вьетнамские флешбеки нахлынули сами по себе: перед глазами всплыли образы, как она столкнулась со своими бывшими «коллегами» из наркопритона и хотела с ними сотрудничать, а те начали её через какое-то время гнобить, унижать и отправлять на сомнительные задания, пока в какой-то момент в открытую не начали избивать своего «предателя», вернувшегося спустя два года. И именно тогда под порывом эмоций и при огромном стрессе эта драконья сила и пробудилась. Шейл тогда даже не подозревала, что её родители были драконами. Просто богатые. Откуда у них деньги, Лина не понимала. Да, ей бы досталось нехилое наследство в виде всех сбережений и огромного дома, но дом сгорел, а деньги пропали. Так, дракон и стала в один день и сиротой, и бомжом, и без гроша в кошельке.

Отдавив кому-то ногу и вспарывая когтем на большом пальце что-то кому-то, девушка стянула с себя мешок на бегу, но в неё что-то выстрелило и оглушило. Упав наземь и вытягивая вперёд руки, дракон ощутила жуткую боль в голени, из которой текла кровь. В ушах зазвенело. Приподняв голову и посмотрев на «охотников», Шейл увидела приближающуюся рукоять к лицу и наступившую темноту.

Контрабандистка очнулась уже в камере, когда в неё вкололи какое-то вещество, заставляя сердце биться чаще, глаза открыть шире и полностью пробудиться. Пытаясь отдышаться, Лина свесила голову, чувствуя, как её сковали цепями везде и всюду. Даже большие пальцы, суки, закрепили, припоминая ту выходку. С головы стянули мешок, отчего дракон сразу зажмурилась и отвернулась в сторону от яркой лампы, светящей в лицо. Из гортани издалось шипение недовольства. Шейл медленно приоткрыла глаза и продолжала смотреть в сторону, дожидаясь, пока глаза привыкнут к обстановке: к темноте вокруг и яркой лампе на столе впереди. Сглотнув, девушка вслушивалась в эти холодные и равнодушные нотки кого-то ей ранее неизвестного.
Покосившись в сторону собеседницы, если её так можно назвать, дракон как в замедленной съёмке повернула голову и прищурила глаза, чтобы вглядеться. Звериные уши, утончённая фигура. Это всё, что можно было разглядеть. Лина, ясно дело, так просто не хотела сдаваться и что-либо выговаривать. И не такое терпели. И не такое видели. Но голень саднила до сих пор от пулевого ранения, отчего Кэнрок немного поёрзала ногой по ножке стула, чтоб почесаться.

Подпись автора

Вody's more than just a flesh,
Уou can sell it for success
What's your price what's your address?
We can finish at my place

Глаза скользнули по столу, на котором открывалось интересное зрелище не для зрителей. Беременным инвалидам до восемнадцати лет, как говорится, к просмотру нежелательно. Дракон цыкнула, приподняв уголок губы, словно пыталась что-то достать меж зубов. Шейл изучала инструменты, которыми ей угрожали, но, как показывала практика, в основном в таких делах угрозами всё и обходилось, не доводя до дела. Лина возьмёт это на заметку: красиво расписывать свои действия, но не приступать к ним, заставляя жертву умирать в ожидании ужасных ощущений. Вот и она просто пополняла свой зрительный и словарный запас, припоминая что и где находится из данного свёртка. Очень длинные иглы от трёх до семи миллиметров в диаметре. Там виднеется скальпель, хирургический нож и ещё куча других приспособлений начинающего хирурга или патологоанатома.

Переводя равнодушный взгляд на ушастую, девушка сглотнула и почувствовала некую дрожь в груди. Вроде не нервничает и не боится. Если что стерпит боль, а регенерация быстрее залатает раны. За свои почти сорок лет жизни, половину которой приходилось видеть, слышать и терпеть различное, Лина уже ничему не удивлялась и старалась не подавать виду, что её что-либо беспокоит. С каждым прожитым годом и днём, когда она оказывалась у себя дома, характер начинает черстветь и обрастать стержнем, принимая форму, которой и должна будет стать спустя какое-то время.

Медленно и тяжело выдохнув, дракон посмотрела на своего «палача» исподлобья и фыркнула, после чего отвернулась и покачала головой. Иногда становилось даже смешно, как некоторые личности стараются казаться устрашающими и грозными, несмотря на своё личико. Да, наркодилер сталкивалась с этим не раз на личном опыте, когда её не воспринимали всерьёз, но потом жалели об этом. Каждая встреча давала свой своеобразный опыт, меняя сущность брюнетки. От этого не было не плохо и не хорошо. Шейл не могла также сказать, что скучает по старым временам. Она была мягкой во время обучения в колледже, но смерть родителей и поиски работы поменяли её. Жизненный опыт у каждого свой, и, соответственно, кто-то менялся в лучшую или худшую свою сторону. Шейл пока не решила, какой версией себя она стала.

- Прежде чем грозиться расправой и пытками, для начала вопросы свои озвучь, следователь херов, - пробурчала дракон и смотрела в сторону, не желая пересекаться взглядами со своим «херовым следователем». В действительности она не понимала этого настроя сразу приступить к пыткам, когда никаких вопросов даже не звучало и не понятно, какие ответы желают услышать. Иначе это может дать обратный эффект: жертва просто не будет понимать, что от неё требуют, как котёнок, которого отругали за откусанную колбасу, спустя час после преступления.

Подпись автора

Вody's more than just a flesh,
Уou can sell it for success
What's your price what's your address?
We can finish at my place

Да будет земля прахом дракону за её ужасный характер, который с каждым днём становился только хуже. Увы, жизненный опыт говорил девушке лишь то, что нужно быть такой же жёсткой и чёрствой по отношению к другим, так как никто тебе стакан воды или алкоголя не принесёт, а лишь будут выбивать твои зубы из раза в раз, чтобы нечем было скалиться и кусаться. Насильно надевают намордники, а начинаешь церемониться – вытирают ноги. И приходится вытирать свои уже об других, чтобы показать своё место и что брюнетка не из простого лыка шита. Приходится учиться кусаться сквозь натянутый намордник, плавно превращающегося в смирительную рубашку, сковывающего движения. Как же противно. Отвратно. Омерзительно.

- Сначала научись говорить свои мысли вслух, чтобы их было слышно, а не держать при себе, - передразнивая своего «палача», огрызнулась дракон, несмотря на всю показательную любезность ушастой, продолжающей играть на нервах и перебирать пальцами инструменты.

А эта игра на нервах давала свои плоды, так как Шейлина начинала заметно нервничать. Она морально готовилась к ужасной боли и пыткам, гнусному поведению и тупым вопросам, чтобы полностью выбить остатки силы воли и сделать из контрабандистки овощ для рагу, зомби, машину для грязной работы и (или) убийств. Шейл будет сопротивляться и так просто не дастся. Да, это будет стоить нервов и времени, но игра стоит свеч (но это не точно).

И лишь когда перед глазами продолжали маячить эти грёбаные иглы, ди Ринора обозлилась ещё больше, чувствуя, как моральное состояние и готовность к чему угодно натягивалась, как тетива лука, или сжималась пружиной, чтобы в конечном счёте зарядить что-либо в лоб или в зубы, но беда – руки-то связаны. Приходится сжимать челюсти и отворачиваться.

И снова этот слащавый голос. Можно сказать, приторный. Сладкий до такой степени, что аж тошно. В горле подкатывает ком не тошноты, а злости. Хотелось выцарапать глаза и вырвать уши, воткнуть эти самые иглы уже самой зверолюдке куда-нибудь. Неважно в какое место, главное затолкать куда поглубже, чтобы она захлёбывалась слюной и (или) кровью. В голове прорисовались самые жестокие сцены с брызгами крови и хрипами умирающей туши рядом, откинуть ногой и свалить восвояси из пыточной камеры.

- Засунь свои иглы себе в жо… - сказать не дали, так как взяли её лицо в свои пальцы. Длинные ногти вонзились в кожу, отчего девушка лишь больше разозлилась и сдерживала драконье рычание, что тихо клокотало в гортани. Сейчас бы превратиться да откусить голову этой мохнатой…

Недоумевающе изогнув бровь и бегая глазами по комнате, после чего они остановились на иглах, что продолжали сверкать перед носом, заставляя Шейл напрягаться ещё больше, девушка сглотнула. Она уже внутри себя готовилась испытывать холод иглы, острую боль, разрастающуюся по всему телу, но её все не было и не было. И это ожидание убивало изнутри хуже горячего клейма и шприцов. Лина подёргала головой, пытаясь вырваться из цепких рук, но безуспешно. Пусть эта ушастая поближе подойдёт, чтоб потом ей носик лбом своим сломать и увидеть ручейки крови. Укусить (или уж лучше откусить) её крохонькие пальчики, а потом слушать вопли и ругательства. Как бы было это прекрасно, но, увы, реальность более жестокая, чем томительные грёзы и надежды, крушащиеся, как карточный домик, и разваливающиеся на черепки.

- Ты вообще в своём уме, или мозг у тебя в уши перетёк? – вопросила Кэнрок больше ошарашенно, чем ворчливо, насколько это позволяла зафиксированная челюсть. – Бегу и спотыкаюсь, чтобы рассказывать тебе все свои планы и весь свой каталог. Подавись своими деньгами и возможностями, у меня другие перспективы, - процедила сквозь зубы брюнетка и смотрела не в глаза девушке, а куда-то сзади неё или на переносицу, даже не желая заглядывать той в «зеркала души». Плюнуть бы ей в харю, чтоб такой счастливой не была…

Подпись автора

Вody's more than just a flesh,
Уou can sell it for success
What's your price what's your address?
We can finish at my place