[indent] Лира с удивлением следит, как Лили что-то выбирает на панели у входа, тычет пальчиком, перебирает варианты. Беловолосая отворачивается в смущении, боясь, что подсматривает за чем-то личным.
[indent] Когда Лили освобождается, то она подходит к девушке и, не давая и шанса что-то сказать против, тихонько отпихивает к Леви, заставляя неумолимо к нему приближаться, соприкасаться телами. Смущённая до глубины души, Лира двигается, пищит, поскуливает, не поднимая взгляда, словно вынуждают сделать что-то очень странное и неприличное. На деле – всего лишь теснее сесть с парнем и девушкой, зажаться между ними в суетливый белый нервный комочек.
[indent] Под смех ребят рука рыжеволосой берёт ладошку Лиры и кладёт на мягкий пушистый хвост Леви.
[indent] — Ох… — выдыхает рвано робкая девушка, ощущая, что трогает сейчас далеко не то, что было бы правильным трогать в этой ситуации. Без разрешения. Горячий. Живой. Мягкий. Можно крепко сжать. Провести по шерсти… И против. Узреть реакцию на лице молодого человека. Словить каждую эмоцию. Каждое ощущение. И сверху Лили давит грудью, заставляет прижаться, приникнуть к живому Леви, нарушить его пространство, вдохнуть его тяжёлый запах пороха, табака, мужчины, уткнуться в одежду. Леви обнимает её за талию рукой, обнимает бёдра и хвостом. Жарко. И совсем рядом грудь большая пышная Лили, жмёт, напирает. Лира тонет в алых красках, в смущении, в стыде.
[indent] В комнату стучат, и беловолосая с облегчением выдыхает – спасена. Но Леви не отпускает: собственнически обнимает, не давая и шанса вырваться. Официанты приносят множество потрясающих блюд, создавая во рту девушки обильную голодную слюну. Стол, казалось, ломился от вкусностей и напитков. Была бы воля Лиры, она бы тут же бросилась на роллы, выпила бы воды с удовольствием, но вместо того девушка покорно ждёт разрешения.
[indent] Лира послушно кивает, слушая объяснения, но снова краснеет, пышет жаром, когда Леви шёпотом лижет ухо, когда интимно нарушает её личное пространство. Девушка обещает себе веселиться тоже и не портить им праздник, поэтому не сбегает, не отстраняется, дожидаясь, когда сам парень потеряет к ней интерес. Она слышит, как бешено и дико стучит сердце, как всё тело наполняется жаром. Здесь душно.
[indent] Лили предлагает включить музыку, и Лира снова краснеет, замечая открывшийся вид, когда рыжеволосая ложится на диван, чтобы дотянуться до панели.
[indent] — Ой, я не знаю, что выбрать… Я слушаю всё грустное… — неуверенно мяучит Лира, отдавая возможность выбрать музыку другим. Комната наполняется звуками, и девушка возвращается к ним, снова вжимая ручку беловолосой в длинный хвост Леви, заставляя ощутить даже, казалось, позвонки.
[indent] Лили берёт напиток, и Лира тянется открыть бутылку с водой. Тяжело. Не поддаётся.
[indent] — Леви, ты не мог бы, пожалуйста, помочь? — просит, отдавая бутылку с тугой крышкой. — Я сама налью, спасибо, — наливает немного воды, чуть меньше половины.
[indent] — За нас! — мяучит бодро. И тянет стакан соприкоснуться стеклом с другими. Улыбается счастливо, довольно, тут же жадно торопливо пьёт, осушая. — Хочу танцевать…!
[indent] Вспархивает с места, слыша чуть более медленную музыку. Осторожно, с робостью, но с чувством ритма движется в такт музыке, качая бёдрами, поднимая руки и утопая в движениях, где пальцы нежно касаются своих же скул, ведутся ниже по талии, движения мерные, изящные, чёрное платье качается, движется, сверкают собою. Чёрный лебедь. Длинные волосы стекают по плечам, по спине, колышутся от движений, водопадом струятся, пока Лира закрывает глаза и утопает в музыке, словно сейчас она в своей среде, там, где каждый бас, каждое звучание ощутимо, где тело само знает, как двигаться, где руки тонкие хрупкие ласкают себя, обводят тело, но это не выглядит пошло. Нет. Кукла ожила и тонет в звуках.