— Да я сам не ожидал, что в период отпусков некому будет подхватить эту работу, — Мериаль виновато развел руками, всем своим видом показывая, что как бы он ни старался, но лишнюю пару рук он точно не найдет, —  Да и вспомни, ты же сам говорил, что лучше пусть большая часть сотрудников отдохнет сейчас, чтобы выйти к осени, ближе к плановым заказам. Ну я и распустил половину отдыхать. Кто-то на Процион умотал, часть на Лирею — к родственникам… — он закатил глаза, вспоминая, какими планами успели похвастаться все его подчиненные, — Я даже немного им завидую.
Юпитер озадаченно потрогал ухо, будучи погруженным в глубокую задумчивость, и еле уловил сказанное своим начальником. Сами по себе чужие отпуска не волновали молодого хаари, а вот необходимость разобрать один из небольших архивов с артефактами, до которого уже давно не доходили руки — очень даже. Совсем скоро нужно будет подготавливать квартальный отчет, а они как приняли месяц назад всю эту целительную мелочевку одним скопом, так она и лежит не разобранная. Артефакты были исправными сами по себе, но все они проходили ряд определенных модификаций и дополнительных настроек, которыми как раз и занимался Исследовательский Корпус.

К подобным провалам в организации Юпитер относился довольно снисходительно — его начальник был одним из самых замечательных людей, которых он знал, и подобные недочеты с лихвой перекрывались множеством других заслуг, но в такие моменты приходилось брать все в свои руки и наводить порядки самостоятельно. Все же, халатное отношение к невовремя разобранной поставке артефактов могло аукнуться — такое уже случалось, и Юпитеру пришлось потратить немало времени на то, чтобы разобраться с последствиями.

В этот раз ему хотелось использовать спокойные рабочие дни с пользой, чтобы потом Мериаль же и не хватался за голову, когда с него потребуют абсолютно не готовые к проверке документы.
Достав смартфон, Юпитер начал в прежней задумчивости листать список контактов, прикидывая, сможет ли он кого-то столь оперативно завербовать на не самую интересную работу в Корпусе. Кого-то спокойного, вдумчивого и усидчивого, кто не пошлет к чертям все в первые же полчаса, как это, например, уже случилось один раз, когда он попросил Таури разобраться с документами, и, собственно, после этого они договорились не лезть в работу друг друга.
Цепкий взгляд оранжевых глаз наткнулся на знакомое имя, отозвавшееся вспышкой теплого света в груди и вызвавшее улыбку на лице хаари. Конечно же, он сразу вспомнил трогательный взгляд беловолосой красавицы, и даже представил, как она может обрадоваться, когда он приведет ее в какую-нибудь уютную кофейню на Дискордии.

— Мериаль, а ты сможешь мне быстро оформить временный пропуск для одной моей хорошей знакомой? — в его голосе все еще были слышны некоторые сомнения, ведь он обещал Лире вернуться в Парк с развлечениями, а архив никак не входил в число подобных развлечений, но у него была робкая надежда, что россыпь самых разных артефактов, используемых преимущественно в целительстве и медицине сможет ее заинтересовать, и если ей что-то понравится, он может даже что-то подарить ей, списав на личные нужды Корпуса, — Если, конечно, она согласится, на что я хотел бы надеяться.

Мериаль не имел ничего против временного пропуска для Лиры, тем более что Юпитер рассказывал ему о беловолосой девушке, которую однажды выручил из беды и помог ей пережить травмирующее событие.
После того случая работа загрузила его с головой, но он держал в памяти свое обещание вновь встретиться с девушкой в неформальной обстановке и возможно, совершить с ней небольшую поездку по достопримечательностям какого-нибудь крупного города, в котором они оба еще не были. Он — в силу своего иномирного происхождения, она — в силу тягот своей прошлой жизни, которую он хотел бы помочь ей если не забыть, то пережить и найти силы двигаться дальше.

Когда его начальник вышел из просторного светлого кабинета, доверху заваленного всем на свете — от инструментов до документов, Юпитер крутанулся в офисном кресле и посмотрел в окно, где на ближайшую неделю обещали солнечную и ясную осеннюю погоду. Самый расцвет золотой осени, горячего кофе на вынос и вдумчивого любования на слегка подмерзающие пруды в парках и философские разговоры на скамейках в скверах.
“Опять же, перед тем, как затеряться среди стеллажей архива, можно будет и правда выпить кофе и прогуляться по местной набережной.” — на разбор артефактов есть еще около недели, так что торопиться было особо некуда, работа от Юпитера никуда не убежит, тем более, что кроме него поручить это было особо некому, ведь как уже выяснилось, часть сотрудников была в плановых отпусках перед более важной работой, а еще часть небольшим составом поехали на трехдневную конференцию на Процион.
Еще один взгляд в окно — и вот Юпитер уже сосредоточено набирает сообщение на экране, стуча тонкими белыми пальцами с предусмотрительно спрятанными когтями.

Отредактировано Юпитер Тома (2024-03-23 23:49:25)

Подпись автора

Для возникшего в результате взрыва профиля не существует «завтра»

Поначалу Юпитер хотел предложить Лире встретиться у Центрального терминала рядом с площадью недалеко от Исследовательского Корпуса, но вовремя прикинул в уме, какая реакция будет у нее на чересчур оживленные улицы, которым не видно края, на широкий проспект, где в одну только сторону дороги по шесть полос для транспорта, и это не считая выделенной полосы для аиркаров, которая проходит буквально рядом.
Это он — Юпитер, спокойно себя чувствует при любом скоплении народа, умело лавируя даже между очень плотным потоком и ловко выискивая свободные места. Шум толпы, чужие, наслаивающиеся друг на друга разговоры, неосторожные прикосновения к одежде — все это ему нисколько не мешало, вообще не нарушая его внутреннего равновесия. Главное, чтоб за руки не хватали, а остальное не важно.

Конечно, он не мог представить себе момент, в котором Лира испытывает неудобства, согласившись на встречу с ним, а это значило то, что нужно было придумывать другой вариант, и им оказался второй терминал, находящийся ближе к спальному району и общежитиям корпораций. Большая часть проживающих там работали здесь же, на Дискордии, поэтому терминал не пользовался популярностью, ну и плюс сразу же около него проходила красивая небольшая аллея с несколькими кафетериями на первых этажах зданий — не иначе как удачный маркетинговый ход, рассчитанный на многочисленных служащих, которые вряд ли смогут ранним утром пробежать мимо распространяющегося по улице кофейного аромата из открытых окон.

Он дожидается беловолосую у самого входа, проверяя напоследок рабочие и личные мессенджеры, заранее уведомляя тех, кто может его потерять о том, что сегодняшний день у него будет занят, и ему не хотелось бы отвлекаться. Едва он успевает убрать смартфон в карман светлого пальто, как сразу замечает белоснежное облачко, радостно спешащее к нему навстречу. Улыбка сама собой появляется на губах, и он ловит ее в свои объятия, позволяя и себе и ей подольше в них задержаться.
Отстраняется, держа ее за плечи, осматривает ее красивый осенний наряд, и не удержавшись, снова улыбается:
— Я тоже очень рад тебя видеть, дорогая Лира. И еще больше рад тому, что с тобой все в порядке и ты выглядишь куда более счастливой и бодрой по сравнению с предыдущей нашей встречей. Это значит, что тебя, как минимум, никто не обижает, а князь продолжает заботиться о тебе, — он приобнимает ее за плечо и ведет в сторону аллеи, — Даже не думай допускать мысли о том, что ты можешь быть неправильной. Я согласен принимать все части твоего “Я”, какими бы они ни были.

Вспоминая их прошлые разговоры и то, как они расстались, добавляет сразу же:
— Честно говоря, я тоже переживал, что мы можем больше не увидеться. Мне оказалось так сложно вырваться из рабочих дел — я так привык работать на грани трудоголизма, что потребовалось усилие, чтобы себя остановить. Мне все хотелось устроить тебе какое-нибудь небольшое путешествие, чтобы показать что-то необычное, но не сильно утомлять длительными поездками и перелетами.

На узенькой но длинной аллее с плотно засаженной чередой деревьев, уже успевших сменить цвет листвы на все оттенки оранжевого с медным, и сбросивших часть своего оперения на асфальт, превратив его в пестрое покрывало, было на радость малолюдно — большая часть темных кованых скамеек с сиденьями из светлого дерева пустовала, хотя погода была до того теплая и безветренная, что можно было, наверное, гулять не один час, не боясь простудиться.

— Нам повезло, что в будний день все Дискордия работает, а поэтому у нас есть возможность полюбоваться на некоторые части ее улиц в относительной пустынности, — Юпитер заводит Лиру ко входу в аллею и слегка притормаживает, позволяя ей взяться за его руку, чтобы идти было удобнее, — Ну и что до нашей встречи, то мне даже немного неудобно, что приходится тебя просить о чем-то таком, ведь я и правда рассчитывал, что наш совместный день не будет как-то связан с работой. Поэтому я постараюсь занять тебя ею не так сильно, а перед этим мы можем зайти в одну из кофеен за кофе и чем-нибудь вкусным, — тут он опомнился, что за своими разговорами не уточнил главного, — Ты, кстати, голодная? Вдруг одного кофе с пирожными будет недостаточно? На всякий случай, в Исследовательском Корпусе тоже есть столовая, но сама понимаешь, атмосфера там совсем другая, хотя готовят не менее вкусно. [float=right]
[/float]

Пока Юпитер и Лира ступают по хрустящим оранжевым листьям, он думает о том, понравится ли ей Дискордия, ведь она отличается от Лиреи — совсем другой колорит и атмосфера, улицы могут быть более путанными и широкими, но в них тоже есть свое очарование, которое сейчас так удачно может быть подсвечено всеми красками осенней листвы.
— Ну и самое главное, милая Лира, как ты проводила дни все это время? — он старается спрашивать ровным голосом, но так трудно, оказывается, сдержать рвущееся беспокойство за хрупкую беловолосую девушку, с которой их все это время разделяло столь большое расстояние, — Как ты себя чувствовала?

Он благоразумно не стал выпытывать у нее, почему она не писала ему первой, прекрасно понимая, что скорее всего, она бы и не написала, даже не смотря на то, сколько проникновенных разговоров между ними было до этого. Он прекрасно знал, как боязнь быть отвергнутым заставляет молчать и не делать первый шаг, и от того испытывал сейчас неподдельное чувство вины, что написал ей сам только сейчас — в конце-концов, мог ведь просто, между делом, спросить как дела и поинтересоваться, не нужна ли ей помощь… Но рутина рабочих дней и правда слишком быстро съела практически месяц его жизни, заставив опомниться только сейчас, когда осень уже полноправно вступила в свои владения.

Понимая, тем временем, что не сможет вместить в этот день всю свою невысказанную заботу о Лире, он, тем не менее, рассчитывал, что успеет за это время дать хотя бы ее частичку.

Подпись автора

Для возникшего в результате взрыва профиля не существует «завтра»

Юпитер слушает, как Лира теряется в словах, роняет фразы — опадающие осенние листья разных оттенков, нежные и беспокойные в своем падении, и беловолосая как будто вся боится опасть вместе с этими листьями-фразами, но хаари крепко и уверенно держит ее за плечи, чувствуя, что не обязательно сыпать словами в ответ — достаточно просто оставаться в эти минуты той значимой опорой, за которую можно ухватиться в любой момент своего падения.

Он не торопит ее, понимая, что скорее всего, ей потребуется время на то, чтобы убедиться, насколько все в порядке именно сейчас — когда они снова увиделись спустя какое-то время, и он сдерживается, чтобы не провести ненароком тонкими пальцами по белоснежным Лириным волосам, опасаясь, что это может лишь добавить смущения сейчас, когда их встреча только состоялась.

Несмотря на то, что до этого они провели вместе суммарно всего один день, этого дня — насыщенного и долгого, хватило для того, чтобы Юпитер на автомате начал замечать любые, даже самые незначительные изменения в беловолосой девушке, а сейчас, когда он отстранился и посмотрел на нее, то увидел, что этих изменений, маленьких — как первый снег после затяжной осени, было предостаточно, и вполне вероятно, что даже сама Лира не замечала, как они тоненьким слоем, но уже припорошили многолетнюю тоску в ее душе.

Ему было радостно видеть и привычное в Лире — румянец на щеках, выразительные серые глаза и маленькие девичьи ладошки, готовые, как ему кажется, ухватиться за его руки, чтобы следовать рядом — доверительно и как ни странно, уверенно.

И она следует — вместе с ним, а слова ее звучат даже громче осенних хрустящих листьев, и пока Лира делится своими переживаниями, он украдкой наблюдает за ней, и думает о том, как же красиво смотрится белое на золотом.
— Я понимаю, — отвечает осторожно, в тот момент когда они немного притормаживают, — Сила привычки задумана, в основе своей, чтобы облегчать жизнь, но зачастую все оказывается ровно наоборот, и привычка, пуская в твоей душе корни, медленно отравляет ее.

Говоря это, Юпитер нашаривает в кармане портсигар, вспоминая о привычках — уже своих, и вытаскивая сигарету, поджигает ее щелчком пальцев и закуривает на ходу:
— У меня, как видишь, тоже есть что-то, что никак меня не отпускает. Я извиняюсь за табак, но вишневый не должен сильно пахнуть, да и я постараюсь сильно не дымить, — добавляет немного виноватым тоном,стараясь выдыхать дым в другую сторону, — Возможно, это покажется странным, что я сравниваю нечто настолько несопоставимое друг с другом, но тут есть некоторая связь. Это может быть немного грустно признавать, особенно когда это прорастает в тебе самом, но не думала ли ты о том, что привычки, пусть даже и тяжелые, не приносящие долгосрочного облегчения и скорее разрушающие тебя…не казалось ли тебе, что они приносят тебе удовольствие?

Закуривая при Лире, он вспоминает, как не решался доставлять неудобства уже ей табачным дымом, но сейчас ему, почему-то, хватает всего пары секунд на то, чтобы решиться.
Если уж он готов принимать ее любой — со всеми мрачными тайнами и отчаянным мраком в душе, то неужели милая Лира не примет его самого — вот с таким недостатком?

Еще одна затяжка, и он задумчиво улыбается, бросая слегка обеспокоенный взгляд на свою спутницу:
— Надеюсь, мои вопросы не сильно тяжелые для тебя, — пытаясь скрыть волнение за спокойной улыбкой, тем не менее, он продолжает, — Видишь, как сильно на меня влияет моя работа. Желание исследовать и постигать суть вещей не оставляет меня даже в таких разговорах. Поэтому… — он едва сжимает ее ладошку в своей руке, как будто бы лишний раз убеждаясь, что даже после этих его странных вопросов она все еще рядом, — Я тоже очень рад, что мы увиделись. Для меня было важно знать, что ты в порядке, и более того — не просто узнавать об этом из сообщения в телефоне, а видеть вот так, вживую.

Снова замедляет шаг и внимательно смотрит на Лиру, словно ища какое-то подтверждение в ее полном смущения взгляде.

— Я тоже счастлив.

Слова о счастье девушки вторят падению листьев вокруг, и Юпитер почему-то думает о том, что зима на Дискордии — белая и сияющая, обязательно должна быть теплой.А он сам — уже не таким холодным, постепенно словно оттаивая в мире, который буквально несколько лет назад оказался для него таким непривычным и чужим.

Как можно считать чужим мир, в котором рядом с тобой, восторженно сжимая твою ладонь в искреннем сердечном жесте, по-детски радостно восторгаются осеннему теплу?
А зима…ну что зима, она наступит, как и всегда наступала — по привычке, но позже.

— Работа, чаще всего, приносит мне исключительно положительные эмоции, поэтому мне сложно от нее устать, — тихо усмехается, докуривая и ища взглядом урну, — Но не переживай. Когда я только начинал работать в Корпусе, то чувствовал себя некомфортно, если мне надо было куда-то отлучиться. Сейчас прошло уже достаточно времени, чтобы я не ощущал себя новичком, и позволял себе отдыхать именно тогда, когда мне это нужно, потому-что, признаюсь, какого-то строгого рабочего графика у нас нет. Те, кто хотят и могут — работают буквально каждый день, представляешь?

Юпитер думает о том, что когда они придут к нему на работу, он как раз может познакомить Лиру с теми своими коллегами, которые не разъехались по командировкам и отпускам:
— Но конечно, я не буду нагружать тебя сверх меры. Это не очень сложная, но важная работа, и мне радостно от того, что я наконец-то нашел хотя бы такой повод увидеться с тобой, — он выбрасывает докуренную сигарету в урну и вздыхает, снова чувствуя легкий укол запоздалой вины за то, что не написал раньше, — Хотя конечно, это следовало сделать раньше, а не тянуть так долго.
Небольшой порыв ветра подхватывает вишневый дым, смешивая его с сладковатыми ароматами кофе и выпечки, и Юпитер направляет Лиру в сторону одной из таких кофеен, раздумывая о том, насколько он может позволить себе немного покомандовать, испытывая непреодолимое желание накормить Лиру вкусными пирожными:
— Ну какая водичка, милая Лира? — не может сдержать добродушной усмешки, — Эта аллея на Дискордии просто создана для того, чтобы гурманы и любители сладостей выстраивались по утрам в очередь за очередным кулинарным шедевром. Так что тут, уж извини, но я никак не смогу провести тебя мимо, оставив голодной, поэтому мы идем вон в то кафе.

Настроение, еще с утра будучи не до конца оформленным во что-то определенное, сейчас находится чуть ли не на пике, когда он понимает, что сейчас они встретились вот так — не потому, что нужно кого-то спасать или решать проблемы, а просто потому-что захотели.
Возможность выдохнуть, побыть просто Юпитером и Лирой — затеряться среди толпы и блеска золота и меди, улыбаться не потому-что развеял в пыль очередного хтона, а потому-что сморозил нелепую шутку или ощутил неловкость,

почувствовал что угодно — простое и понятное.

Пока он ведет ее по аллее в сторону источников аромата, в словах Лиры снова звучат красной тревожной нитью все ее мрачные мысли, медленно съедающие ее изнутри, и Юпитер не может отделаться от ощущения, что сейчас эта ее тревога передается и ему — узнав девушку гораздо лучше он понимает, что сейчас беспокоится за нее даже больше, чем в день их первой встречи.
Задерживает дыхание, чтобы подавить в себе тяжелый вздох и перебирает в своее белой руке хрупкие Лирины пальчики:
— Почему ты думаешь, что ведешь себя некорректно? — склоняя голову набок, он всматривается внимательно в Лирины глаза, ища там ответы — снова ли она чувствует себя неуместной, боится ли она снова хоть как-то проявлять свои настоящие желания?

Слова про тренировки с князем и довольно насыщенную жизнь девушки немного успокаивают его, и он, все же не в силах сдержать обеспокоенный вздох, трогается с места и переводит Лиру через дорогу:
— Я понимаю тебя, Лира. И конечно, я знаю, что так просто и быстро облегчение от тяжкой ноши, которую мы несем в себе годами, никогда не наступает, и нужно потратить много времени на то, чтобы стало хотя бы немного легче. Но знаешь, я вижу в тебе изменения. Возможно, они могут показаться тебе совсем незначительными, и когда ты вспоминаешь о тьме в своем сердце, может подуматься, что их и вовсе нет, но… — он сопровождает свои слова полуулыбкой, и голос его звучит плавно и размеренно, успокаивая и утешая, — Казалось бы, всего какой-то месяц, но ты уже поменялась, милая Лира. И мне невероятно радостно видеть эти изменения.

Подойдя совсем близко к прозрачным дверям небольшой кофейни с узорчатой вывеской и несколькими стоящими под крытой верандой столиками, он удовлетворенно кивает собственному выбору, отмечая, что народу практически нет, а значит Лира не должно испытывать сильного дискомфорта, он пропускает девушку вперед — внутрь небольшого помещения, в котором разноцветными всполохами смешиваются самые разные ароматы — кофейные, ванильные и миндальные, а приветливая женщина-бариста оживляется нечастым гостям в этот день и кивает, произнося слова приветствия.

— Я очень хочу тебя угостить, — кивая бариста в ответ, он подводит ее к одной из витрин с выложенными сдобными булочками, пончиками и пирожными, и добавляет чуть тише, параллельно изучая на стене большую доску где расписан весь перечень напитков — от кофе, как классического так и с различными сиропами, и заканчивая ягодным чаем и лимонадами, — У меня это один из немногих способов разделить с кем-то свои эмоции, поэтому надеюсь, ты не откажешь мне в таком пустяке. И конечно, не торопись, выбирай все, что хочешь.

Прислушиваясь к негромкой спокойной джазовой музыке, он скользит взглядом по витринам и добавляет:
— Потом можем либо прогуляться дальше, в сторону пруда, либо посидеть здесь на веранде, заодно обменяемся впечатлениями. Ты мне расскажешь про свои новые знакомства — если, конечно, захочешь, а я поделюсь своими — про работу.

Солнце заглядывает в большие окна кофейни, играя на белоснежных волосах Лиры, и Юпитер не может скрыть спокойной улыбки при мысли о том, что эта маленькая стеснительная девушка выглядит как аккуратное украшение цветущей осенними красками Дискордии.

Отредактировано Юпитер Тома (2024-04-21 17:53:20)

Подпись автора

Для возникшего в результате взрыва профиля не существует «завтра»