Ничто не возбуждает страсти как золото.
И ничто не успокаивает как свинец...

На изящном пальчике размеренно вращалось золотое кольцо, ритмично отблескивая гладкой гранью. Слишком узкое для пояса, но слишком широкое для чокера, самое то, чтобы венчать чью либо венценосную головушку голубых кровей. Но из холодных оттенков здесь был лишь цвет морских глубин, что плавно перетекал с плеча, падая тяжелыми, хаотичными локонами на спинку стула. Да сапфировые глаза, покрытые тонкой ледяной коркой, что казалось трескается от каждого движения черного зрачка. Ливенфель сидела перекину ногу на ногу и облокотившись локотком на коленку, подпирая лицо ладонью с несколько саркастично-скучающим видом.

— Когда жизнь преподает уроки все, что ты можешь делать это - учиться. И ожидая семь бед на дню, предотвращаешь восемь. Прежде чем поставить стакан, постели салфетку, перед тем как ступить в траву - посмотри под ноги, прежде чем прыгать, подумай, так уж тебе это надо. — пухлые губы изогнулись в подобии улыбки, почти-что дружелюбной, — И наколдуй перину.  — смеется и этот смех закрадается под корку сознания, звенит колоколами вещающими беду, предрекает горе — Осыпаясь, пески времени пишут лишь реквием. Главное играть его по нотам, плавно вальсируя средь нитей предназначения

В такт своим словам пальцем другой руки подденет полоску в пространстве и та тут же задребезжит тонкой паутинкой, тревожа весь узор натянутой по помещению магической ловушки. Она оплетает пространство витиеватыми узорами, плавно огибая стул, на котором сидит синевласая девушка, так, будто она идеально вписывается в его причудливые изгибы. В отличии от мужчины напротив, что сейчас корчился от впивающихся в его тело жал, которыми покрыты нити. Каждое к ним прикосновение обжигало его подобно щупальцам ядовитых медуз, впрыскивая дозу галлюциногена способного свалить даже демиурга (это уж конечно если верить рекламе охранной фирмы). Так что сознание пленника дорисовывало в его голове образы, под мелодичный голос нефилима, играя против своего владельца, буквально сводя яркостью и содержанием картинок.

— А если не можешь вальсировать то замри. — выдох, что был так схож с тихой насмешкой плавно ввергал нарушителя целостности хранилища в поток безвыходного отчаяния. Из последних отголосков здравомыслия прекратил дергаться под обжигающей болью, терпеливо ожидая, когда нити перестанут дребезжать от недавнего прикосновения тонкого девичьего пальчика. — Люди всегда требовали двух вещей: хлеба и зрелищ. И поскольку обеспечивать зрелища тебе слишком болезненно, то  попытайся вспомнить, что же привело тебя в главное хранилище «Aite»? Я не прихотлива, мне подойдут и крошки.

Треск льда в глазах слышался в окрасе мелодичного голоса принимающего нотки стали. Золотое кольцо продолжало невзначай вертеться на пальце, словно вокруг Архея. А продолжающие улыбаться губы создавали совершенно пугающий вид. И пугаться как раз таки стоило. О, нет, это были не пытки, не станет же цивилизованные нефилим опускаться до низких забав челяди времен окончания Дикой Охоты. Это был исключительно урок, притом для обоих. Она учила думать, прежде чем влазить в хранилище одного из крупнейших казино, тем более если оно располагается под имениями владелицы. Он учил...ладно, еще не учил, но подождите минут двадцать и начнет...ее мотивам толкающим на такие отчаянные шаги. Все было предельно честно, говорить мог каждый и должен был тоже.

Кто как не Беда знает цену невезению. И сейчас поясняет ее другому. Не сказать бы, что ей это нравилось: психологическое и физическое воздействие такого формата. Не сказать бы, что совсем не нравилось. Но ее отцом был демиург, а это значило, что играться с людишками у нее в крови. Как-бы она от этой крови не открещивалась. Впрочем, обучена она была не великими творцами всего, а простыми смертными, в сомнительные компании которых нередко встревала во времена своей бурной молодости. И хотя толпа ее охранников могла вытянуть необходимую информацию куда быстрее и проще, Ливенфель решила поучаствовать сама. Коль ее оторвали от разбора украшений, отчего на пальце и вращалось то самое золотое кольцо, раздобытое как безделица в одно из ее внезапных приключений. Но будь у нее хоть чуть опыта и на каплю меньше пафосной самоуверенности, то заметила бы, что немигающим взглядом темных глаз, незадачливый вор следит именно за простой диадемой или чем там эта вещица была. Жадно всматриваясь в переливы его гладкой грани. Хотя в хранилище не было тронуто ничего.

— Значит ты предпочитаешь зрели....— прежде чем последние буквы успевают сорваться с алых губ, вещица начинает излучать яркое свечение и подхваченная неизвестным потоком мгновенно зависает над головой синевласой, подобно нимбу.

А свет становится все ярче, на фоне слышно как с шумом распахнулись двери и по коже прошелся холодок. Но уже не видно. Свечение растворяет в себе очертания хранилища, скрюченное на полу тело бормочущее что-то про активацию и ключ, шаги людей и шорох заклинания деактивирующего нити. Все тонет в чистом, незапятнаном тенями, белом. Слишком насыщенном, вызывающем головокружение и легкий приступ тошноты. Нефилим пытается облокотиться на спинку стула, но лишь падает на песок. Отчетливо ощущает его кожей, вдыхает жар, прежде чем пелена развеется так же внезапно как и появилась. Оставляя ее одну посреди бескрайнего простора пустыни.

— Но я ничего не...— ее голос это почти отчаянный вопль, как опять умудрилась оказаться непонятно где, непонятно как, непонятно зачем и главное совершенно не используя никакой вид магии. Все чудней и странноватей. Словно вместе с ней рос и уровень преследовавших бед. Этот был явно высок, раз уж игры с пространством без пространственной магии. Лив поднялась с земли, отряхивая с одежды песок и огляделась по сторонам. Прямо на нее двигался силуэт теряющийся в лучах закатного солнца. Можно будет узнать куда же занесло, только придумать красивую историю о том, как так вышло, что она не знает. Ну или хоть какую-то историю.

С тихим вздохом девушка двинулась на встречу незнакомцу. Даже не заметив, что нимб так и продолжал лететь над ее головой.

Отредактировано Ливенфель (2024-05-12 19:15:44)

Подпись автора

Жизнь - это игра в кости, где главная задача не растерять свои

Удивительно, как в пустынях, вместо живительной прохлады, ветер разносил лишь жар да песок, что сталкиваясь с кожей оставлял мелкие царапины на тонкой коже. Регенерация не избавляет от боли, она не спасает от жары, не укрывает от палящего макушку солнца, что своими лучами словно норовит прибить к земле.  К вечно переменчивой, текущей, жаркой, покрытой мелкими песчинками земле. И если задумываться, то не так уж и долго придти к выводу, что пустыня гораздо ближе к океану, чем к суше. С той лишь отличительной разницей, что убивать она тебя будет медленно и неутомимо. Чтобы в итоге отполировать твои кости до белоснежного жертвоприношения солнцу.

Но эти конкретные кости кому, а пустыне так точно не по зубам. И уж если сравнивать стихийные бедствия по шкале, то Лив будет где-то под вершиной. Чуть ниже демиургов, стирающих таких противников взмахом ресниц. Но достаточно высоко, чтобы не стать банальной жертвой песка и жара.

Но он все не сдавался. И силуэт на горизонте все норовил сбежать, растаять и поплыть перед глазами. Что скорее походило на мираж, а не на живое существо. Кому как не ей, любительнице фокусов и трюков, знать, что глаза обманывают чаще прочих чувств. И порой элементарная правда лишь хитровывернутая ложь. А разницы меж ними почти нет. Так, что если сомневаться в увиденном были веские причины, в пользу реальности говорили остатки здравомыслия, что упорно напоминали о том, в какой момент был замечен путник и что до миражей и прочего ей не доставало парочки часов на солнце. Так что с завидной уверенность хоть в чем-то стабильном мисс Ланакис упрямо двигалась туда где расплывался, исчезал и снова появлялся силуэт. И лишь спустя некоторое время стало заметно, что они сближаются: взаимно неуверенно и медленно.

Мелкие песчинки продолжали наступление от каждого шороха вездесущего ветра забираясь в места о которых стыдно упоминать, вызывая отчетливое желание раздеться и отряхнуть все это подобие пыточного инструмента обратно на землю. Глаза резала острая боль и не спасали даже длинные черные ресницы, которые девушка держала полуприкрытыми с истинно женским умением смотреть сквозь них. В какой-то момент, самым разумным решением стало прикрыться крыльями, вес которых мгновенно утяжелил поступь утопающую в зыбкой глади. Держа их над головой, кончиками прикрывая лицо, но оставляя достаточно обозрения, чтобы не сбиться с пути. И в этот момент проснулась жада, словно потребности бежали марафон передавая друг другу хотелки. Маленький подпространственный карман вмещал в себя не то, чтобы прям много, но достаточно всяких элементарных запасов. Про себя она называла его мешком на черный день. Ведь если чему-то жизнь и научила Лив, так это ожидать беды будучи к ней готовой.

Холодная бутылка приятно покалывала пальцы разгоняя по коже мурашки от разницы температур. Совсем прикрывшись крыльями девушка сделал несколько глотков прохладной жидкости, стараясь не обронить ни капли влаги. Пространственные карманы в сути своей не имеют ни температуры, ни времени, чтобы ты в них не положил, достанешь ты его таким же. По сути идеальное хранилище, если не учитывать того, что живым существам на долго там не задержаться. Так как пространство никогда не стоит на месте, все двигается в своем причудливом танце. И считай, вещи в нем пребывают в состоянии постоянно теллепортации. Это как движение планет вокруг Архей, только в гораздо более развернутых масштабах и измерениях.

Бутылка отправилась обратно, а идти стало в принципе довольно сносно. Появилась идея окружить  себя защитными щитами, но тратить драгоценные запасы магии казалось не самой лучшей идеей. Бедося на глаз пыталась определить расстояние до путника, но каждый раз он ей казался то слишком далеко, то чрезмерно близко. Да и неизвестно куда ее закинет пространственная магия второй раз за день. Лучше сперва выяснить где она и потом уже пробовать переместиться.

Наконец размытые очертания становились все более четкими. Ливенфель могла уже рассмотреть в путнике мужчину, прикрывавшегося от песка шляпой и одетого в достаточно комфортную одежду путешественника. Взгляд синих глаз цеплялся за каждую деталь заранее пытаясь определить с кем же ей посчастливилось столкнуться. Но всему мешало отвлекающее свечение из сумки смутно ей что-то напоминающее, но эти воспоминания упорно ускользали от нее стоило лишь попытаться за них ухватиться.

—  Судя по всему таких нас тут двое,—  синевласая не стала кричать издалека экономя драгоценные силы и ответила лишь, когда достаточно приблизилась. Главное было не сказать слишком много и при этом узнать как можно больше. В такие моменты нередко выручал ворох таинственности которым она щедро посыпала слова и взгляды. В ее тоне легкая саркастичность в паре с едва уловимым высокомерием, словно такой наглый вопрос в лоб сочли оскорбительным, но недостаточно, чтобы на него не ответить —  затерянных в песках. Иль вы знаете откуда путь держите и куда спешите?

Возможно она сказала бы еще что-то, или незнакомец успел бы ответить, или песок внезапно стал бы водой и они бы рухнули в пучину, или солнце внезапно сменило свой курс отсчитывая время вспять...И в таком случае удивления было бы куда меньше, нежели сейчас, когда вдруг выпрыгнувший из сумки мужчины сверток пронесся в пространстве дабы врезаться в летящий на встречу нимб... Тот самый о котором она не подозревала, что он перенесся с ней и все это время прятался над макушкой, создавая из крылатой подобие вымышленного персонажа известных сказок. Голубоватое свечение вспыхнуло вынудив Лив зажмуриться в ожидании повторной теллепортации, которой, впрочем, не последовало, наверное даже к огорчению. И почему все не могло происходить где-то на берегу аимерского моря посреди курортов Фрайвижена ?

Но даже по этому поводу вздыхать было некогда ибо пески пришли в движение меняя ландшафт, рассыпая барханы и создавая новые. Сперва показались мелкие кристаллы, что особо выделялись на фоне пустыни и ярко сияли под палящими лучами Архея. После же и весь обладатель столь прекрасной чешуи. Выпрыгнув на несколько десятков метров в сторону чудище издало громкий рев, чем-то напоминающий виверн, но более высокий. И тут то стало понятно, что это не преломление лучей солнца так красиво играло на кристаллах, а сам ящер светился в тон нимбу и карте. Стоило лишь подумать о своевольном украшении внезапно облюбовавшем ее головушку, как оно тут же вернулось на свое место. Мягко пульсируя свечением, синхронно с остальными лазурными.

— Скажи, что это твой друг, пожалуйста ...—  тихо смеясь проговорила Лив стоя уже за спиной незнакомца —  не шевелись и без резких движений, может он просто уйдет...надежды не много, но все же.

В этот момент вокруг них тонкими синими нитями сплетался сигил. Нефилим готовила защитный купол, готовая активировать его в любую секунду. Лив никогда не любила бить первой, предпочитала наносить последний удар. Предварительно изучив противника.

Подпись автора

Жизнь - это игра в кости, где главная задача не растерять свои

Наверное это  было безглуздо: вот так вот всматриваться в диковинное преображение пустыни в райский сад куда ее видать закинули как стража. Как в той сказке о боге и ангелах. И людях, что даже не догадывались о существовании магии и тысячах способов применить свой ум толковей, чем грызть единственное яблоко. Но героиню сгубило любопытство. А вот именно оно, по мнению некоего нефилима застрявшего посреди пустыни, как раз таки пороком и не было. Ну что случится если немножечко привстать на носочки и вытянувшись наблюдать за происходящим из-за спины широкоплечего незнакомца? Даже если заиметь достаточно наглости, чтобы в процессе положить ладони на его плечи, помогая удерживать равновесие и на случай чего было бы на что облокотить норовящую отвиснуть челюсть.

Пока пред ними медленно творился мирок в миниатюре. Если бы кто-то ей рассказал о таком, Лив, наверное, могла бы вспомнить сотни книг где происходило подобное, десятки описаний невиданных преобразований и даже парочку весьма обоснованных предположений из пары научных трудов именитых авторов. Мол ящер относится к весьма редкому виду «тут должно быть пафосное название на древнеалькорском, которое она никогда не сможет выговорить» и является полумагическим животным. В то время как деревья не вырастают из под песка, а это песок разгоняется ветром освобождая сады, словно случился песчаный отлив. Если бы после этого кто-то вздумался с ней об этом спорить, то она непременно бы отправила несколько рекомендательных писем в пару учреждений сомнительного характера в которых обычно ментальные маги возвращают посетителям утраченные крохи разума. И казалось все элементарно просто. За исключением одного сущего пустяка: она сама была свидетелем творящихся чудес. И этот пустяк никак не хотел вмещаться в маленькой головушке, слегка светящейся из-за продолжавшего висеть над ней нимба.

А потому Ливенфель продолжала удивляться каждому ароматному плоду и каждому переливу мелодии. Успевала дать себе обещание, что больше ничему не удивится и тут же нарушала его видя как позади сада медленно вырастает город. Используя стоящего впереди мужчину как щит из-за которого выглядывала и шумно втягивала с воздухом ароматы, которых сроду не должно быть в пустыне. Если они конечно все еще в ней или же она попросту не спит. И ей не сняться прекрасные сны с глубокими водами янтарного океана в белых волнах которого плещется рыба всех оттенков радуги, словно драгоценности какого великого императора. Жалящий южный ветер не превратился в покорное дуновение опахала приятно холодящего кожу. А впереди все так же шел древний ящер и от его лап расползались подобно змеям клочья травы на которых тут же вырастали и распускались диковинные цветы. Не похожие ни на одни из тех, что  ей дарили незадачливые поклонники. Там где падала его тень вырастали кристаллы, переливающиеся в лучах внезапно мягкого солнца. Там, куда падал его взгляд, все менялось, преображалось и искрилось магией. Все...кроме двух стоящих, слишком близко для незнакомцев, фигур.

— Нас не пытаются съесть, —  откровение слишком очевидное как для какой тайны, но все равно удивляющее не менее прочего. За столетия своей жизни Лив могла похвастаться самыми разнообразными передрягами, от чудных городишек,  до внезапных приступов каннибализма в поезде, и тем не менее всегда что-то пыталось навредить, укусить, отцапать или хотя бы обмануть. Но не сейчас...или по крайней мере так кажется. — пока...

Она наконец поняла, что можно отлипнуть от импровизированного щита в виде спины и осмотреть собеседника более подробно. Ее искристые синие глаза омывали его стан подобно волнам шипящим за их спинами: нежно и в то же время в любой момент могли сбить с ног похоронив под собой. Без излишней агрессии, но и без любезности, слегка холодно, но с огоньком любопытства. Порой так осматривают лошадь, прежде чем сделать ставку.

Под его бронзовой кожей перекатывалась гора мышц, рельеф которых просматривался даже под одеждой. А ее грудь все еще хранила тепло прикосновения к нему, как и ладони помнили твердость плеч. Расплавленное золото волновалось на дне зрачков так же изучая ее: свободно и без стеснения сравнивая хрупкую фигуру. И чтобы заглянуть в его сверкающие солнцем глаза ей приходилось поднять голову немного выше чем того требовал высокомерный вид. Отчего казалось, словно еще толком ничего не поняв, она уже готова бросить вызов. Раздражающе высокий.  Белоснежные волосы могли говорить как и о великой многовековой мудрости, так и о глупости юнца. И наверное сейчас ей невероятно сильно не хотелось ни одного, ни второго. Он казался возмутительно хорош, как для внезапного путника в пустыне обладающего вещицей положительно связанной с золотым нимбом, случайно у нее появившимся. Подозрительно хорош и подозрительно связан. Отчего веяло опасностью. Крайне соблазнительной опасностью.

Его слова вытряхивают ее обратно на песок, хотя скорее уже пляж на котором они внезапно очутились или который внезапно очутился там, где были они.

— Знаю? — левая бровь изогнулась в легком недоумении, пока губы кривила усмешка — лишь то, что я тут  оказалась за пару минут до того как твоя карта врезалась в мой нимб, хотя до этого я считала его короной. И это я должна рассказывать, что знаю? Как насчет ответов на то как сам появился посреди пустыни и какого лешего в ней искал? Не этого ли? —  кивает в сторону почти скрывшегося из виду ящера —  Из этого вытекает вопрос: что знаешь ты?

Недовольно хмыкает бросая взгляд на шумящий рядом океан, теряя взгляд в его волнах. Возможно разумно было не стоило ссориться с первым встречным, особенно в этих условиях, и разговаривать куда мягче. Но кто когда действовал сходу разумно. Тем более после тех претензий, что чувствовались в его тоне.

—  Хотя я не уверена, что мы до сих пор находимся в пустыне. У пространственной магии много видов, порой она незаметна для тех кто поддался ее действию. —  тон стал слегка менее звенящим, но взгляда она все равно не вернет, тем более когда он так раздражающе высок. Не тот случай, когда хочется смотреть снизу вверх, а впрочем... Лив тряхнула головой отгоняя неуместные мысли — Обычно там где есть демиурги рядом обитает и беда. И не думаю, что есть все подряд является хорошей идеей. Заметь, что ни единого плода даже червь не погрыз и птица не поклевала. Я бы задумалась. Ровно и о том, откуда доносится песнь. Я отчетливо понимаю о чем она, но повторить не могу как бы не пыталась, будто не знаю таких слов. А ты? И что-то мне подсказывает, что свалить отсюда точно не получится.

Она с шумом втягивает в себя солоноватый аромат моря, сладкий аромат фруктов и нежно-горький аромат трав, что смешивались в коктейль явно пахнувший неприятностями. И самая грозная из них источала едва уловимый жар и нотку кедра от бронзовой кожи мужчины. Не дожидаясь ответов, девушка двинулась в сторону города, не особо надеясь встретить там разумных существ, словно все это было построено не для таких, как она, а их сюда впустили благословляя или же проклиная. А потому нефилим старалась даже не наступать на траву, проходя по клаптям оставшегося песка, на ходу снимая кожаную курточку и оставаясь в крайне неуместных в этом антураже черных джинсах и безрукавке. Бальное платье выглядело бы куда уместнее...

—  или же нагота, —  едва слышно пробормотала себе под нос вертящуюся на языке догадку. В конце концов в райском саду одежд не носят.

Подпись автора

Жизнь - это игра в кости, где главная задача не растерять свои

Райские сады не бывают пусты - эту истину пора было понять еще давно. Не существует прекрасных, нетронутых разумом, диких уголков в приветствии опускающих ветви увешанные сочными плодами и нежно ласкающие ноги приливом. В этом была суть создания мира: где бы ты не находился, какое место не посетил, все равно ты второй. Первыми всегда были демиурги. Ну а здесь... Не сказать, что Лив сразу же ощутила приближение гостей, но она внимательно всматривалась в своего собеседника и его реакцию невозможно было пропустить. Оставалось лишь проследить за его взглядом.

Они не внушали тревогу. Для вечно ожидающей падения метеорита с неба, это было невероятно странно. Настолько, что нефилим практически не верила своим же ощущениям. Как если бы дикий кристалев весьма мирно положил бы голову на ее колени, предварительно не отобедав  внутренностями. А внешний вид этих существ выглядел грознее магического зверя, так что Ливенфель удивлялась не только своему расположению, но и улыбке нарисовавшейся на ее лице. Но даже это эфемерное ощущение дискомфорта пропало, стоило незнакомцам подойти ближе. Буквально за несколько минут вид разгневанной и подозрительной девушки преобразовался в дружелюбный, почти кроткий. Настолько резкая перемена, что все знающие мисс Ланакис решили бы, что ее подменили. Куда-то пропали все вопросы, ответы на которые, она так ждала, вытесняясь песней в голове. А слова становились все понятней, хотя пояснить их она бы и не смогла. Словно чувствовала подсознанием. Явно не своим подсознанием.

Как и голос существа, что переливами колокольчиков прозвенел в голове, так нежно вторгаясь сквозь ментальный барьер, словно синевласая сама ее туда позвала. Разливаясь по коже ощущением спокойствия, безопасности и какой-то невероятной неги. Даже мужчина рядом ощущался сейчас едва ли не близким другом, к бронзовой коже которого так хотелось прикоснуться. Ливенфель смеется следуя за неизвестными и стремясь сровнять шаг с драконом нежно берет того под руку невзначай прижимаясь. Настолько близко, что можно было ощутить аромат ее духов, слишком неестественных для нежности этого места: табак и специи. Ее ноготки дразнят, царапая кожу Геоса, почти игриво.

— Мы не можем не принять их приглашение. Мы ведь лишь гости любезно встреченные хозяевами сих невероятных мест. —  даже ее голос и тот с придыханием, без звучащих ранее отголосков стали, невероятно нежен и мелодичен, как и взгляд вмиг расправленного льда в глазах, сейчас она смотрела почти влюбленно, с легким блеском и затуманенной радужкой.

А музыка все играла в голове убаюкивая инстинкты, а вместе с ними и внимательность. Так что были проигнорированы и животные, и их грустные глаза, лапы, да и вообще неестественность всего происходящего. Будь тут прежняя Лив ее уже бы окружал защитный купол, а существам диктовались ультиматумы, не сказать угрозы. Но нет, она послушно следовала за ними попутно вслушиваясь в голос дракона наслаждаясь его звучанием. И готова была за этой беседой провести остаток своей жизни, лишь бы он говорил и прикасался к ней. Кожа к коже... Ее одежда сейчас казалась такой неуместной, такой ненужной, что хотелось поскорее от нее избавиться, надев что-то невесомое, полупрозрачное и маленькое, не стесняющее ни движений, ни взглядов. Особенно этих золотых взглядов.

— У тебя невероятно красивые глаза, —  данные ответы отступали на задний план, хотелось говорить о другом, а еще лучше танцевать под звуки музыки в голове. —  Значит ты дракон. Меня всегда возбуждали драконы и их тяга к сокровищам. Сделаешь меня частью своей коллекции? —  ее грудь тяжело вздымается прижатая к мужской руке, которую уже почти что обнимает, пока язык медленно облизывает пересохшие губы — Я Ливенфель и, можно сказать, редкость, ведь нефилим. А мой нимб был найден в древнем храме забытого демиурга. Он охранялся големами и был единственной ценностью там. Всегда считала его короной. До встречи с тобой. Какое счастье, что все так обернулось. И я тоже невероятно голодна
— словно в подтверждение своих слов синевласая провела языком по предплечью мужчины, пока ладонь переплетала пальцы с его и подносила к руке. В следующий миг ее губы обхватили указательный палец дракона и медленно посасывая тот, — Покормишь меня?

И никто не обращал внимание на рогатое существо, что искоса наблюдала за своими гостями с легким прищуром в глазах. Как и на то, что нимб над головой сменил нежно голубоватое свечение на розовое, отбрасывая блики на синие волосы. А тем временем они уже прошли ворота, входя за серебряную стену и подходили к замку украшенному нефритовыми шпилями. Еще несколько встреченных существ почтенно склоняли головы. Если бы парочка была несколько внимательней, то могла бы заметить, что они словно общаются с ведущими их. Но лично Ливенфель была занята тем, что льнула к Геосу не замечая ничего кроме него. Во дворце их провели в большую залу где уже был накрыт огромный низкий стол с различными яствами. А вокруг него раскидано множество подушек.

— Одежда...грязь...нет...другая... —  голос существа снова приласкал сознание довольно четко передавая намерение.

Одна из сопровождавших их взяла Ливенфель за руку и повела в сторону лестницы, где на втором этаже ее завели в просторную спальню. Девица бы поражалась красоте и тонкости убранства, не будь слишком опечалена разлукой с драконом и убаюканной песней. Как и заметила бы, что на ее нимб посматривают с опаской, не сказать с почтением. Еще двое существ принялись раздевать ее и протирать кожу губкой смоченной в пахнущей цветами воде. Что совершенно ее не смущало, а наоборот казалось естественным и милым. Чтобы после надеть легкое воздушное, голубое платье созданное словно из множества прозрачных цветочных лепестков, которые развевались от каждого шага, обнажая стройные ноги до самого бедра. И лишь лиф плотно прилегал, подчеркивая фигуру полупрозрачными лентами, едва прикрывая грудь, но оставляя простор для фантазии. Будь нефилим в здравом уме ни за что бы не позволила  напялить на себя нечто настолько откровенное, но о здравомыслии сейчас речь совершенно не шла. Так что не смутили ее ни тяжелые серебряные браслеты, чем-то схожие на разорванные кандалы за счет свисающих из них коротких цепей с креплениями на концах. Ни еще одна тонкая цепочка обхватившая ее шею и свисающая почти до колен. Неизвестно когда вошедшая рогатая взялась за нее и потянула за собой, ведя обратно вниз к столу.

Возможно причиной стала стеклянная стена в которой отразился ее несуразный вид, возможно бдительность существ ослабла ввиду ее покорности, но в какой-то момент Лив словно проснулась, ужаснувшись происходящему. Резко остановилась потянув за цепочку, так что существо с рогами споткнулось.

—  Да что вы...

Песня в голове стала громче. Рогатая сверкнула гневным взглядом и потянула за импровизированный ошейник. Один из рогов на голове стал светиться зеленым светом пока та сверлила сознание нефилима

— Подарок...великий ящер...корона

Когда ее ввели обратно в зал с едой, то от происшествия не осталось ни следа. Ливенфель улыбалась послушно идя за рогатой, которая вложила в руку дракону конец цепочки. Совершенно не среагировав на это, синевласая присела рядом с мужчиной

— Я уже соскучилась, мой дракон.

Нимб из розового стал красным и слегка вибрировал, но кому до него было дело.

Подпись автора

Жизнь - это игра в кости, где главная задача не растерять свои