[indent] Май… Май…  В жаркую погоду он мог бы остаться дома, включить кондиционер и раствориться в постели. Или, быть может, нарочно бы поискал какое-то новое дело для себя, что несомненно бы порадовало бы его бурный ум. Отправиться к морю пытаться договориться с морским чудовищем? Или вообще стоит, быть может, телепортироваться на другую планету, остановиться где-то в горах и, чтобы душа не скучала, вызваться добровольцем на любое опасное приключение?

[indent] Нет.

[indent] Быстрые размашистые шаги, длинные лёгкие брюки, белая рубашка. Смотрит в зеркало, поправляет ворот, разглаживает складки ткани. Приподнимает голову, вытягивается лебедем, улыбается красивому отражению в зеркале. О, была бы тут скрипка, он сыграл бы потрясающую композицию в честь тёплой погоды и мыслям, что тают вместе с нею. Май клонит голову набор, ведёт рукой так, словно держит смычок. И отыгрывает, отыгрывает беззвучную мелодию, урчит, кружится залу. И только ноги ступают в свет ярких жарких лучей, парень исчезает, оставив после себя лишь тёплый ветерок.

[indent] Оживлённые улицы Ториса, кажется, никогда не унывают. Май с любопытством заглядывает в магазинчики с мороженым, с выпечкой, но не находит в них того самого, что пришлось бы по душе в достаточной степени. Его вальяжная, сбивчивая походка напоминает движения кота, что вышел на ленивую охоту, зная, что дома всегда есть полная миска еды. Он флиртует с продавщицами, хвалит их внешний вид, образ. Одной девушке даже создаёт золотой цветочек и закладывает за ухо, шепчет на ухо, что её улыбка греет его сердце. И следом он уходит, дружелюбно машет рукой на прощание, зная, что должен найти в сегодняшнем дне то самое, что удовлетворило бы его душу.

[indent] В бар, что ли, ввалиться?

[indent] О, Май бы показал, кто может сиять ярче всех.

[indent] Солнце медленно опускается к горизонту, дышать становится легче. Прогуливаясь по парку, парень решает, что больше всего на свете хочет освежиться. Следует ли ему телепортироваться к морю, искупаться в одежде?

[indent] И пока светловолосый раздумывает о том, чего он хочет больше, то выходит неспешно на площадь, что радует своим изыском и трудом многих творцов. Красивый фонтан на возвышении мерно танцует, стреляет водой вверх, то набирает высоту, то опускает её. Статуи животных и чудовищ кажутся весьма хорошим украшением центра конструкции. Май с ленцой поднимается по лестнице, руки погружены в карманы, сам откидывается. Из-под полуприщуренных век виден довольный взор. Несколько ударов сердца. Парень в несколько рывков настигает широкий бортик фонтана и тут же опускает голову по шею в прохладную воду. Задерживает дыхание.

[indent] Раз… Два… Три…

[indent] Водопады льются с пшеничных волос парня. Он поднимает голову счастливый, как собака. Улыбается, ухает восторженно. Зачёсывает мокрые пряди назад, смотрит вокруг на окружение – кто-то видел его перфоманс? Кто-то удивлён? Впечатлён? Есть ли тот, к кому стоит подойти?

[indent] — Хей, — мурлыкает, тянет тонки, обращается к человеку со сладостями. Сам же поправляет мокрую рубашку, что прилипает к телу, сливаясь с ним в одно целое. — Вкусные сладости? — с интересом спрашивает, изогнувшись в позвонке. Тянет руки, изгибается пантерой, смотрит с хитрым прищуром. И улыбается вскоре дружелюбно и расслабленно. — Не каждый день удаётся искупаться в фонтане, могу считать, что открываю свою коллекцию купаний в таких местах, — усмехается с себя же, садится рядом на бортик, предварительно смахнув магией и ладонью влагу. Закидывает нога на ногу и смотрит прямо в глаза невольного слушателя.

[indent] Сияет, довольный.

[indent] Май осматривает незнакомца сквозь светлые ресницы, улыбается обворожительно, счастливо, будто пёс, готовый вот-вот завилять хвостом. Если бы парню удалось бы быть собакой, то он, без сомнения, был бы золотистым ротвейлером. Невольный вынужденный собеседник выглядит интересно: монокль украсил переносицу, чуть ниже майка, что больше на пару размеров, заправленная в широкие шорты до колен. Небольшая сумка украшает бок слушателя. Май одобрительно тянет губы в светлой эмоции. Он понимает, что на него смотрят внимательно и с большим интересом. И потому сам весь выгибается, снова приглаживает волосы, красуется, скалится в наслаждении самим собою, ведь он мог бы быть трофеем для чужих глаз.

[indent] — Ничего страшного, — звучит мягкий вкрадчивый голос, звенит золотом, добротой и нежностью. Казалось, Май совершенно не мог причинить никакого вреда, не мог даже помыслить о том, чтобы причинить дискомфорт. Ему протягивают пирожное. Светловолосый счастливо и довольно улыбается, ухает и щёлкает пальцами, прежде чем, уперевшись полубоком одной рукой на камень фонтана, второй рукой принимает угощение. Едва касается пальцами чужих. Задерживает прикосновение и с интересом осторожного хищника заглядывая в глаза, Май отмечает для себя нечто особое. Наконец берёт пирожное и тут же откусывает, наслаждаясь вкусом. Приятное. Мягкое. В уголке губ остаётся крем. Мизинчик тянется его смахнуть, дать языку слизать сладость. Люмос не отводит взор от глаз незнакомца. Мычит в удовольствии, когда наконец проглатывает откушенное. Чужое смущение воспринимается чем-то милым и комфортным. Май даже чуть замедляется, чтобы не быть таким вдруг резким и внезапным.

[indent] — Спасибо, — мурчит мелодию, приподнимает брови, замечая, что они перешли так просто на «ты». Но это совершенно не страшно – формальности придумали для статуса, но, как уверен парень с волосами цвета пшеницы, больше всего формальности созданы для изыска. Для того, чтобы вальяжно раскланиваться пред дамой, протягивать ей руку, целовать её тыльную сторону ладони и задерживать прикосновение только лишь для того, чтобы увидеть смущение на лице девицы. Формальности нужны для бала, в котором необходимо играючи очерчивать границу и, сближаясь с партнёром, в ночи её нарушать.

[indent] — А что нравится тебе? — откусывает ещё кусочек от пирожного. Хмурится, скашивает взгляд на кончик носа, на котором остался крем. Такая оплошность! Май опирается на руку, выгибается через спину к фонтану, кусает снова пирожное. Смотрит вверх на мрачное небо, на таинственные огни. Вслушивается в шум и гам детских голосов. Усмехается, когда слышит чей-то тоненький голосок и вопрос взрослому. Вспомнив, что рядом собеседник, парень поворачивает голову к нему. Облизывает медленно и вдумчиво пальцы. Смахивает крем с носа и тут же прячет его во рту. Усмехается, довольный чуть ли не урчит. Подаётся чуть ближе к незнакомцу. Протягивает руку. Другую, ещё которая недавно касалась холодного и влажного камня фонтана. Сейчас же она покажется тёплой и мягкой.

[indent] — Май. Май Солариус. А как твоё имя? — и прикрывает вдруг глаза, вслушиваясь в далёкую мелодию, вдруг зазвучавшую в россыпи голосов. Тут и правда шумно. Повсюду катятся мячики, снуют взрослые и дети. Май мирно усмехается, но вновь концентрируется на собеседнике. — Быть может, я могу чем-то угостить Вашу щедрость? Что насчёт бутылочки вина или, быть может, кафе? — рука тянется поправить мокрые пряди, заправить за ухо. — Или Вы желали бы чего-то иного? — прищуривается с добрым любопытством, гадает о будущей реакции собеседника, довольно мурлычет под нос мелодию.

[indent] Mай мягко улыбается в ответ на приятное замечание незнакомца. Имя звучит интересно. Светловолосый, чуть изогнувшись и отклонив голову на бок, смакует это имя во рту, перекатывает на языке словно сладкий яблочный леденец. Май наполняется сразу безграничным искренним детским интересом к Леж Гоццу. Он всматривается в чужие глаза, словно проверяет, действительно ли мужчина говорит правду. А если так… если это действительно правда, то тогда Люмос может провести замечательную, насыщенную улыбками и смехом, экскурсию. Май в себе уверен. Он знает, что он хорош и сможет подарить невероятные ощущения, впечатления этому приятному господину.

[indent] — Да, я практически местный, — мурлычет мягкостью, чуть отвлекаясь. Не сразу замечает, как несколько детей стайкой запрыгивают в фонтан и со смехом пробегают по воде, разбрызгивая холодные капли, что блестят в свете огней фонаря. Они попадают на разговаривающих, орошают холодом. Май хохочет. Он смеётся совершенно искренне, честно и беззаботно. Затихает и с улыбкой смотрит вдаль. Люмос с удовольствием отмечает, что Леж Гоц не против переместиться в более тихое и удобное место. Светловолосый с тихим выдохом поднимается, выгибается пантерой, тянет руки к небу, добиваюсь хруста каждого позвонка. Урчит довольно что-то себе под нос и, будь у него хвост, то он бы тоже выгнулся бы полукольцом.
Май замирает, кажется, даже застывает на несколько мгновений. Оборачивается на Леж Гоцца, прищуривается, словно взвешивает, что именно ответить, как преподать ответ на вопрос. Что придумать такого красивого и запоминающего, чтобы впечатлить мужчину?

[indent] — Но и не совсем местный, — прищуривается, отвечает чуть погодя. Он прожил столько лет жизни, что был в этих местах столько раз, что невозможно было не начать ориентироваться даже на соседних планетах, где он бывал реже всего. Конечно, были места, где не ступала ещё нога Мая, не сияла его ослепительная улыбка, не звучал его яркий смех. Но за столько лет парень действительно стал местным в каждом из миров. —  Я обычно обитаю на Алькоре, своей родной планете, но, пожалуй, можно сказать, что я и родной, и чужой здесь. Я живу достаточно долго, чтобы почти каждый кусочек большого города стал мне по-своему родным и, думаю я мог бы тебе показать некоторые места в этом городе, потому что здесь, признаюсь, —  вскидывает руки, улыбается, — честно, я уже всё видел. Но буду рад посмотреть на всё вновь под совершенно другим углом, с тобой, — мурлычет Май беззаботно. Поправляет волосы. Чувствует, что они всё ещё влажные, но не хочет использовать бытовую магию. Наслаждается собственной небезупречностью. В этом как раз и состоит вся изысканность, прекрасность его души. Май не стесняется того, что он всё ещё мокрый. Чувствует, как ткань прилипает к телу. Он, казалось, ловит ощущение жизни и в таких мелочах, находит особый смысл. Улыбается мыслям, которые даже не успевают оформиться в голове.
Прикидывает со свистом, куда же действительно можно поблизости сходить на пляж сейчас. Или лучше это сделать завтра? Май слышит звонкие крики понимает, что дети совсем разыгрались. Родители громко кричат на них, пытаются угомонить, но они отвечают громким смехом.

[indent] Май и Леж Гоцц входят в ближайшее тихое кафе, что ещё не кажется переполненным людьми. Оно встречает их запахом кофе. Книги мирно украшают полки. Кафе кажется уютным и словно бы обёрнутым в тихую скромная старину. Люмосу очень нравятся такие места, пусть они и до поразительного бесшумные, кажутся несколько тесноватыми, но тут до поразительного уютно. Светловолосый парень проводит рукой по корешкам книг, вчитывается в каждое название. Припоминает то, что он читал. Застывает у полки. Тянется к одной из книг, достаёт, взвешивает на своей руке, раскрывает в середине. Читает, глотая строчку за строчкой. Ему достаточно беглого чтения, чтобы насладиться, вкусить книгу. Затем она звонко захлопывается, встаёт на место.

  [indent] Внезапное прикосновение к руке вызывает у Мая тихий смешок и улыбку. Он сжимает мягкостью чужую ладонь, немного согревает собою, магией и теплом тела. Смотрит на мужчину рядом, кивает согласием.

[indent] — Тут действительно мило, — Май подходит к прилавку, смотрит на различные десерты, выбирает то, которое хотел бы купить. Понимает, что больше всего на свете хотел бы отведать нечто до поразительного кисловатое. Ягодный десерт… Май выгибается, задумчиво хмыкает, посмеивается, пытаясь примерить в голове выбор десерта. Он всё ещё держит за руку Леж Гоцца, не отпускает словно говорит этим жестом, что действительно будет рядом и поможет, согреет собою. Май видит, что спутник переживает, нервничает и немного занимается. Люмос кивает на выбранный десерт.

[indent] —  Это выглядит невероятно вкусно! —  восторгается воодушевлённо, — Давай тогда его и возьмём. Будешь ли ты какой-то напиток? —  участливо спрашивает, заглядывая в глаза. — Я в любом случае, заплачу за нас двоих взамен съеденному, — подмигивает, махнув головой.

[indent] Май здоровается с рабочим, мягко улыбается, мурлычет тихий комплимент.

[indent] —  Будьте так любезны, пожалуйста, — склоняется, прикоснувшись ладонью к груди, вежлив от начала и до самого конца, — дайте нам, пожалуйста, тот ягодный пирог и вот этот десерт. Также позвольте мне испробовать кофе с молоком и сливками, а также…. —  Май затихает, переводит внимательный взор золотых глаз на Леж Гоцца. Желает, чтобы он высказал свой выбор. — Какой напиток ты бы хотел? —  мягко и участливо спрашивает Май. Указывает на разные варианты рукой, готовый, если нужно, перечислить, словно сам проработал тут несколько лет, самые вкусные позиции. — Хочешь ли ты какой-нибудь десерт? — урчит безмерной безграничной заботой.

[indent] Работницы кафе, улыбаясь и перешёптываясь, словно увидели нечто особенно приятное, радостное, стали готовить кофе: одна подходит к специальной машинке, другая же стала доставать с прилавка угощения, складывать на тёмный глянцевый поднос.

[indent] — Мы будем за тем столиком, — машет в сторону углового диванчика с круглым столиком у панорамного окна. Вокруг книжные полки, на них стоят цветы – Май плюхается на диван со всей присущей ему расслабленностью и элегантностью. Руки сразу укладываются на мягкую спинку, а голова клонится набок. Сквозь прищур сглаз светловолосый парень наблюдает с интересом и улыбкой за движением Леж Гоцца. — Садись, — наконец произносит он, предполагая, что новому знакомому было бы комфортнее и спокойнее услышать приглашение, чем расположиться просто так рядом. Май тем временем практически растекается по мебели, запрокидывает голову, растягивая мышцы, выдыхает со смешком удовольствие от этого места.

[indent] Буквально через несколько минут одна из работниц уютного кафе приносит на подносе два напитка и десерт. Май тут же ставит поближе к собеседнику его напиток, сам же хватает свой и вдыхает запах, прикрывая глаза. Да, пожалуй, в этом вечере ему не хватало именно этого. Руки тем временем протягивают Леж Гоццу десертные приборы. Лисицей хищной, игривой, светловолосый заглядывает в чужие глаза: — С чего начнёшь? — урчит, почти не давая и шанса отказаться от угощений.

[indent] На вопрос люмос же откидывается на спинку дивана, закидывает нога на ногу и мерно покачивает носком. Взгляд блуждает по потолку, по растениям, по книжным полкам. На ответ Май кивает задумчиво, затем игриво и как-то особенно весело смотрит на собеседника вновь, клонит голову набок, усмехается по-доброму.

[indent] — Что было в твоём году? — спрашивает тут же, отмечая у себя в голове тот факт, что нужно будет дать ответ на вопрос. Иначе – некрасиво, нельзя. Граф смотрит внимательно, с бескорыстным искренним интересом, словно для него сейчас это стало настолько важным, словно история о собственной жизни. Или же чужая вкусная глава жизни?  — Я же пришёл сюда… прогуляться. Обычно мои вечера, когда они свободны, наполнены подобными прогулками и взаимодействиями, — отпивает горячий кофе, вливает в себя жар жизни, бодрость. Облизывает губы и ставит стаканчик на стол. Склоняется над десертом, вкушает кислую сладость, удовлетворённо прикрывает глаза и сквозь зубы урчит от удовлетворения. Казалось, это лучший в его жизни момент, но Май знает прекрасно, что в его жизни практически каждая секунда потрясающая. Даже в покое. Даже в печали.

[indent] Ушей касается тёплое замечание, парень приподнимает взгляд и усмехается. Облизывает десерт с губ и выпрямляется, словно сейчас как раз и нужно соответствовать этому самому совершенству.

[indent] — Я знаю, — подмигивает радостно, но, замечая чужое волнение и смущение, Май улыбается лишь шире. — Всё в порядке, — голос шелестит покоем, мягкостью тёплого пледа. Усмешка звоном лёгкого ветра. — Мне понравилось, как ты сказал, —  мурлычет мирно, совсем не суетится и не противится Леж Гоццу. Смотрит внимательно, прямо, молчаливо говорит: «ничего не случилось страшного, я рад». Май внимательно вслушивается в следующий вопрос, откусывает ещё кусочек. Набирает на ложечку сладость и, опершись подбородком о руку на локте, протягивает угощение собеседнику.

[indent] — Моя магия – золотая, если ты о цвете. По способностям я хорош в пространственной и усиливающей магии, — пожимает плечами и откидывается на спинку дивана вновь. — А твоя?  Чем занимаешься, м? — пронизывает сияющим добрым взором.

[indent] Май лишь посмеивается и улыбается, когда одна из девушек подходит к ним, просит сделать с ним фото. Да, в некоторых кругах мужчина достаточно популярен, у него даже есть больше сотни тысяч подписчиков, однако популярный аккаунт светловолосый ведёт не всегда, позволяя менеджеру развивать его и вкладываться в пиар-компанию. Тем не менее, Маю очень приятно, что его узнали или просто сочли красоту достаточной, чтобы сохранить его в памяти телефона столь честно и открыто.

[indent] — Да, конечно, — усмехается парень, вставая с места. Он приобнимает девушку за талию, прижимает к себе, позволяет ей положить голову ему на плечо, сам даже вдруг поддавшись глубокому чувству, касается носом её волос, вдыхает аромат, улыбается в камеру.

[indent] Их наконец оставляют в покое. Май ласково улыбается Леж Гоццу, не извиняясь за случившееся – он мог бы отказаться, мог бы отклонить предложение, но вместо этого насладился вниманием, утонул в кратком чужом восхищении. Золотоглазый внимательно слушает собеседника, однако в одно мгновение с его лица медленно сходит улыбка, когда он слышит про лекарства для удовольствий и летальные исходы. Клонит голову чуть набок и несколько мрачнеет, отмечая в голове, что ему нужно обязательно проверить деятельность этого человека и, если в этом действительно есть что-то опасное, взять под контроль, если то возможно. Май прищуривается несколько хищно и дико – ему не смешно от соперниц, что считают правильным друг друга убивать, не смешно такое продавать. Тем не менее, состроив любезное выражение лица, светловолосый медленно отставляет напиток.

[indent] — Я владелец поместья, граф, также наёмник. Спонсирую многие благотворительные фонды, заинтересован в прозрачной деятельности, стараюсь искоренить насилие, — отпивает кофе, внимательно смотря в яркие глаза Леж Гоцца. Что он на это скажет? Отреагирует ли как-то по-особому? Поймёт, что Май напрягся, что атмосфера переменилась?

[indent] Леж Гоцц надевает монокль, удивляется чему-то. Люмос улыбается в ответ на чужое удивление, интерес.

[indent] — Чем же я интересен? — клонит голову набок, посмеивается мягко, откусывает вновь кусочек десерта. Когда же блюда пустеют, Май предлагает покинуть кафе: — идём? Прохлада ночного города ждёт нас, а огни будут освещать наш путь, — вдохновлённо произносит, потягивается до хруста позвонков, направляется к выходу. — Спасибо, девушки, — благодарит работник, отвешивая им вежливый поклон. Приоткрывает дверь кафе и пропускает Леж Гоцца вперёд.

[indent] Май идёт неспешно, прячет руки в карманах, расправляет плечи, вдыхает аромат ночного города.  Посматривает довольно на спутника, зная, что они обязательно ещё поговорят о его деятельности.

[indent] — А как ты стал заниматься этой деятельностью? — спрашивает, чуть клонит голову, заглядывает в глаза, думает, как лучше поговорить об этом и разузнать. — Ты в порядке, зная, что люди гибнут от того, что ты создаёшь? — и в голосе вроде бы не звучит напряжение, опасность, но Май отчего-то ведёт взгляд в сторону, не смотрит, только поправляет волосы движением пальцев. Достаёт из кармана пачку сигарет, достаёт одну: — Ты не против? — уточняет предусмотрительно, пока упаковка падает вниз и исчезает магией в пространстве, а сигарета остаётся игрушкой в стремительных пальцах Мая. Граф всё ещё не смотрит на Леж Гоцца, не желает знать неприятный ответ, но отчего-то думается, словно он его услышит. Или тишину. Или нечто иное, что отяготит сердце. Конечно, Маю известно, что в мире насилие так просто не установить, что это будет лишь утопией, но достаточно… странно не попытаться исправить хотя бы там, где он видит, источник боли, верно? Люмос печально оборачивается и заглядывает в глаза спутнику, улыбается несколько надломлено, дескать, вот и осколок тьмы среди света.

[indent] — А я не из этого мира, — мягко усмехается Май, взъерошив пятернёй светлые высохшие волосы. Ему приятны наблюдения Леж Гоцца, его изучение его сути. Граф даже делает себе незримую пометочку о том, что он интересен, что его суть кому-то любопытна. И тут не так уж и важно, праздный ли это интерес или действительно он чем-то зацепил: Май более чем уверен, что он интересен и прекрасен всегда. В этом его суть и смысл. Внутренний стержень. Опора на себя. Опора на собственное сознание, что любимее и ценнее родного человека. — Поэтому тут ты прав в совершенстве – меня создали. Создала одна прекрасная девушка, богиня моего изначального мира, где я обрёл сознание и это тело. Я помню её ауру и её белые шёлковые одеяния, и я знаю, что она есть где-то в этом мире, куда я и попал, — пожимает плечами и буднично, совершенно не задумываясь, что делится чем-то сокровенным, особым, улыбается.

[indent] — А кто тебя создал? — клонит голову несколько набок, вмиг заинтересовавшись. Да, быть созданным, не рождённым в этом мире было по-своему трудно. Май едва ли может сказать, что встречал много кого, кто мог бы поделиться положительными ощущениями от осознания искусственности собственной жизни. Впрочем, его знакомые делились на две основные касты – кто грустил по этому поводу, и кто по-своему гордился своей особенностью. Сам же Люмос считал себя в этом в совершенстве обычным, то есть тем, кто совершенно был не лучше и не хуже других.

[indent] — На свободе всяко лучше, да? — с мягким сочувствием клонит голову набок, заглядывая в необычные глаза собеседника.

[indent] Усмехается добродушно и по-своему задумавшись, когда слышит тёплый, приятный комплимент. И голос вдруг звучит тише, несколько таинственнее, будто бы пронизан неким шлейфом тоски.

[indent] Занятно.

[indent] — Если не мне нести солнечный свет, то кому? — обернувшись против алого угасающего неба, ярко улыбнулся мужчина. Он ведёт собеседника вдоль дорог, распахивает руки и оборачивается всем телом, идёт спиной вперёд, не волнуясь, что в кого-то врежется. Редкие прохожие и так расступаются пред ним, таким странным и неизменно живым и горящим сердцем.

[indent] — Мне не нравится насилие, поскольку оно зачастую имеет альтернативу, мирные переговоры и действия. Поэтому я стремлюсь к тому, чтобы свести чужую боль на нет, — усмехается мужчина, пропуская сквозь удар сердца мысль, что он никогда не достигнет этой цели. Но разве не важен путь? Поэтому Мая всё устраивает.

[indent] Рассказ Леж Гоца Солариус принимает на веру совершенно просто. Он улыбается в ответ на чужую улыбку, на разрешение закурить светловолосый магией зажигает сигарету и выдыхает дым вверх. В его глазах поселяется грусть и задумчивость, плещется тоскливыми волнами. Он улавливает, как в речах Лежа Гоца проползает змея спутанности, собеседник словно несколько его уводит от основной мысли, поясняет другие детали, которые меньше всего важны для Мая. Граф с сожалением улыбается, принимая такую игру.

[indent] — Ты говоришь, что продаёшь летальные препараты, те, которые созданы заведомо для того, чтобы убить, — утверждает как факт, пряча прикрытой ладонью огонёк сигареты от всполохов ветра. — Есть большая разница в том, чтобы выдавать таблетки, которые могут привести к смерти при неосторожном использовании и в том, чтобы выдавать те, которые целенаправленно  являются только лишь отравой, — смотрит в чужие глаза совершенно строго и серьёзно. Он не хотел бы этого знать, но никогда бы не смог не интересоваться и закрывать на то глаза. Май вздыхает и как-то грустно, надломлено усмехается. — Хотел бы я, чтобы никто не занимался подобным… — сокрушается тихо и несколько печально, но через несколько мгновений шагает дальше, уже не такой яркий и жизнерадостный.

[indent] — К чему ты стремишься? —  оборачивается вдруг, затягиваясь до переполненности лёгких. Усмехается с себя и с того, как резко падает настроение.