Новости #0!

---

Мы официально открылись! Начинаем вещание из глубин бездны, держитесь крепче и ныряйте глубже
   
Из интересного:
1. Tenth Doctor подготовил вступительные пазлы, так что нам всем будет, чем заняться в свободное время

2. В честь открытия мы сделали добавление своих стикеров бесплатным в течение этой недели
Так что просто приносите стикеры или сразу пак, которые хотите видеть, в эту тему в указанном формате, а магию мы сотворим сами!

3. Первые четыре нужных персонажа также будут добавлены в таблицу бесплатно и автоматически по мере появления заявок

4. В шапке форума (возможно, вы уже видели) рандомно меняются цитаты, а это значит, что мы решили не выбирать один эпизод или пост в будущем, а показывать сразу несколько текстов, написанных вами за неделю, потому что каждый должен быть увиденным. Так что скорее берите роли и начинайте игру

✧ Star Trek ✧
Dahj

✧ Isa Briones ✧
* * *
У машины нет души, поэтому я нарисовал ее, с твоим лицом.
[indent] Однажды я пожелал, чтобы в мире, который я познаю столь неустанно, появилась еще одна сущность, способная разделить со мной этот путь, способная найти свою дорогу среди звезд.
[indent] Так и появилась сама идея тебя, дочь, но я не смог это почувствовать.
[indent] Я пожелал сотворить еще одного андроида или гиноида, я пожелал дать тебе, с активации способной на большее, чем любая органическая форма жизни в сотнях световых лет поблизости, право выбора – мужское или женское начало. И ты выбрала путь девушки, решительной, любознательной, такой любопытной… Я не чувствовал, но я был рядом с тобой каждый твой шаг, пока позволяла служба.

Я назвал тебя «Лал» в переводе с языка Хинди «Возлюбленная».

[indent] Однажды я увидел всю галактику заново, уже твоими ясными и искрящимися жизнью глазами. Ты превзошла меня, мое творение, ты переросла мою базовую программу, ты даже стала говорить как люди, стала думать, как они. И ты стала уязвимой, как и они.
[indent] Однажды, когда я сам только включился в этот опасный, но прекрасный мир, я пожелал иметь чувства, испытывать эмоции, быть как люди со всеми их радостями и горестями, но мое желание не исполнилось. Оно воплотилось в тебе, дочь. Ты почувствовала. И первой эмоцией в твоей жизни стал страх.
[indent] Машина не имеет души, это невозможно, но ты стучала в смятении столь яростно в собственное нутро, где люди на протяжении тысяч лет своей истории описывали ту самую духовную радость или муку, в бездну, что никак не заполнить. Незримую, но осязаемую, ощущаемую как нечто живое. Страх обернулся каскадом ошибок в твоей позитронной матрице. Страх разлуки со мной.
[indent] Адмирал Хафтел, почтенных лет исследователь, отец и муж, человек от рождения с душой и сердцем, опытом своих седин. Его приказ разлучить нас стал триггером, о котором я даже не мог подумать заблаговременно, заложить такую теорию в твое восприятие мира.
[indent] Как я мог представить заранее, что моего ребенка решат отнять, потому что я, как машина, не способен тебя вырастить? Я доказывал ошибочность этого утверждения, я пытался объяснить, что ты будешь одна вдали без меня, среди людей, не способных понять тебя, не как механизм, но как личность.
[indent] Ты почти нагрубила адмиралу за его неуважительное отношение к твоему отцу. Ты наивно прямо, но искренне серьезно, так гордо заявила, что в намерении адмирала забрать тебя нет смысла. Что ты хочешь остаться со мной, что твое изучение мира должно начаться с Энтерпрайза - там, где твоя семья поможет тебе понять все нюансы человеческого общества, в доброй и лояльной обстановке.
[indent] Но уже было поздно, чувство страха погубило машинную логику.

His hands were moving faster than I could see,
trying to stay ahead of each breakdown.
He refused to give up… It just - wasn't meant to be.
“I love you, father”.
“I wish I could feel it with you”.
“Then I will feel it for both of us. Thank you for my life”.

[indent] Я не почувствовал, что ты умерла. Я не почувствовал, что твоя программа вернулась в мою позитронную матрицу, всего лишь как архив. Я не почувствовал утрату, как мог бы любой другой… живой… настоящий отец?
[indent] Но глядя на лица своих сослуживцев, опечаленных, раскрасневшихся от слез, что сам пролить не мог, я начал представлять, что бы я сделал, если бы смог почувствовать горе потерять ребенка… теоретически. И этот полный потухших звезд мир, в огне и крови, исчез как симуляция всего за пару секунд. Долгих, очень долгих для андроида секунд, отраженных где-то в иной реальности по ту сторону портала. Там, где синтетическая форма жизни уничтожила все живое...
[indent] Так и возродилась вновь идея тебя, дочь. В урагане теоретических чувств, в бурном темном океане и смерче, в красках, пронизанных чувствами, что не испытывал, но знал досконально, в теории, как ни одна машина на свете не могла.
[indent] Ты вновь стояла на холсте, живая, на каменном выступе, в белом балахоне, глядя на меня в ответ с грустью разлуки, что тебя погубила.
[indent] Я нарисовал тебя заново, и я подарил холст человеку, которому мог доверить свою душу, на хранение.
[indent] Но это не спасло твою идею от жадности людского эго.

Because everything inside me says I’m safe with you.

[indent] Ученый, Брюс Мэддокс, взял за основу мою душу – твой образ, взял за основу мой позитронный мозг – всего один нейрон.
[indent] Он смог создать новых андроидов и гиноидов с чувствами, что уже не могут уничтожить машинный разум, а сцеплены с ним воедино.

Он взял из моей памяти архив про вулканский самоконтроль.
Взял оттуда слово «двойственность», он назвал тебя «Даж».

[indent] Изгнанник для всей Федерации, он отправил тебя на разведку, заперев твою память о самой себе, перекрыв правду историей несуществующей людской семьи, чтобы ты стала частью враждебного к андроидам мира, где тебе и другим синтам уже нет места как технологии. Чтобы ты смогла выведать, кто и как может причинить синтам вред, предупредить, кто и когда нападет на след твоих братьев и сестер, не активированная, словно сонноходец. Но ты так и осталась моей дочерью. И теперь я это чувствую.

...subspace transmission incoming...

11010000 10101111 00100000 11010000 10110111 11010000 10111101 11010000 10110000 11010001 10001110 00101100 00100000 11010000 10110011 11010000 10110100 11010000 10110101 00100000 11010001 10000010 11010001 10001011 00101100 00100000 11010000 10010100 11010000 10110000 11010000 10110110 00101110 00100000 11010000 10100000 11010000 10111110 11010000 10111100 11010001 10000011 11010000 10111011 11010000 10110000 11010000 10111101 11010000 10110101 00100000 11010000 10110111 11010000 10110000 11010000 10110001 11010001 10000000 11010000 10110000 11010000 10111011 11010000 10111000 00100000 11010001 10000010 11010000 10110101 11010000 10110001 11010001 10001111 00100000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010000 10111111 11010001 10000000 11010000 10110000 11010001 10000001 11010000 10111101 11010000 10111110 00101100 00100000 11010001 10001111 00100000 11010001 10000001 11010000 10111010 11010000 10111110 11010001 10000000 11010000 10111110 00100000 11010001 10000010 11010000 10110101 11010000 10110001 11010001 10001111 00100000 11010000 10111101 11010000 10110000 11010000 10111001 11010000 10110100 11010001 10000011 00101110 00100000 11010000 10101111 00100000 11010001 10000001 11010000 10111111 11010000 10110000 11010001 10000001 11010001 10000011 00100000 11010001 10000010 11010000 10110101 11010000 10110001 11010001 10001111 00101100 00100000 11010000 10110100 11010000 10111110 11010001 10000111 11010000 10111010 11010000 10110000 00101110 00100000 11010000 10011111 11010000 10111110 11010000 10110110 11010000 10110000 11010000 10111011 11010001 10000011 11010000 10111001 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110000 00101110 00101110 00101110 00100000 11010001 10000010 11010000 10111110 11010000 10111011 11010001 10001100 11010000 10111010 11010000 10111110 00101100 00100000 11010000 10111111 11010000 10111110 11010000 10110110 11010000 10110000 11010000 10111011 11010001 10000011 11010000 10111001 11010001 10000001 11010001 10000010 11010000 10110000 00101100 00100000 11010000 10110100 11010000 10110101 11010001 10000000 11010000 10110110 11010000 10111000 11010001 10000001 11010001 10001100 00101110

* * *
Как видно из заявки, я слепил воедино образы Лал и Даж, потому что иначе оправдать эту сюжетную линию в Picard проблематично. Лал осталась цифровым духом, который теперь живет во всех андроидах типа Сунг, созданных Мэддоксом и Алтоном Сунгом на далекой планете Копелиус. Но в Даж, как и в других гиноидах, очень похожих на девушку с портрета Дейты "Дочь", этот дух особенно силен. Кто такая Лал и почему эта заявка вообще написана, можно узнать, посмотрев всего одну серию TNG "The Offspring" (рекомендую, будет хорошо и грустно), а кто такая Даж можно посмотреть в первых двух сериях Picard. Все остальное я могу рассказать и без сериала). Кроме того, целиком сериал брать, пожалуй, и не стоит, явно пойдем куда-то своим путем. Идеи есть, главное, найдись. Одна cюжетная идея уже направлена посланием для самых любопытных (основана на последней сцене с Даж в сериале)!
Связь в гостевой, заиграю в удобном и комфортном темпе, объем постов не важен, но папа пишет много и пока с трудом отучивается, но все поправимо в любом направлении.

пример вашего поста

— Act I —

Симпозиум по психологии для ребенка семи лет – непосильный подвиг. Однако, Тадеус Райкер-Трой всегда был исключением из правила с самого момента своего появления. Он любил посещать с матерью подобные мероприятия, как только научился разговаривать и выражать желания. Во-первых, командировки означали, что не надо ходить в школу на борту Титана, а во-вторых, у него была возможность побывать не только на космических станциях Звездного флота, но и на настоящих планетах!
Сама концепция родного дома на каком-то космическом теле, которое никуда никогда (если, конечно, не случится катастрофа) не исчезнет, завораживала малыша ничуть не меньше сказок бабушки Луаксаны. Собственно, с бабушкой и пыталась управиться его мама около стойки кафетерия в просторном зале номер девять центрального космопорта Бетазеда. Ожидая в очереди, женщины спорили не то о посольских обязанностях Луаксаны, не то о том, как и кто «строил ей глазки» со сцены из лекторов симпозиума преклонного, почти ветхого возраста. Сам Тадеус еще не сильно вникал в такие разговоры старших, зато усиленно собирал вулканский конструктор в кафе, занимая столик в ожидании взрослых, и пытался почувствовать свою связь с этим миром по наставлению бабушки.
Тадеус был на незначительную четверть днк бетазоидом, а потому не владел ни телепатией, ни эмпатией, лишь любопытством и открытостью ко всему новому и материнским золотым сердцем. К сожалению, почувствовать Бетазед как родной дом ему никак не удавалось, как бы он ни утверждал мысленно незримой сущности-духу планеты, что он «свой». Может, потому что вокруг было слишком шумно после симпозиума, летали дроиды-разносчики, где-то за переборкой играли музыканты. А может потому что ему что-то активно мешало на подсознательном уровне, но понять, что именно, малыш еще не мог.
Предчувствие беды не поддавалось детскому уму так просто, как старшим…
Конструктор тихонько приобретал черты идеальной сферы, маленькие пальцы мальчика ловко маневрировали с детальками, пока вдруг над столиком Тада не померкло освещение яркого полуденного солнца, чьи лучи умело разбивались десятками подвешенных под потолком зеркал. В возникшем затемнении конструктор тоже показался всего лишь грудой палочек с округлыми навершиями для стыковки. Тад наивно поднял глаза наверх и внезапно заулыбался широко и открыто, увидев родное ему лицо.
— Папа! – воскликнул Тад.
— Тихо, малыш. Давай не будем портить сюрприз маме, хорошо? Я приготовил вам подарки, – сказал мужчина с бородой, склоняясь к столику так, чтобы не все видели его лицо из окружающих посетителей кафе. – Времени мало, а с одним я все никак не управлюсь, нужна твоя помощь. Ты ведь у нас маленький гений, верно?
Улыбка Райкера казалась неискренней, но Тад нередко замечал, что его капитан-отец часто улыбался, даже когда не чувствовал радости. Сейчас, видимо, проблема с подарками сильно расстроила папу, и Тадеус согласно кивнул, оставляя конструктор.
— Я помогу, пап, — уверенно заявил Тадеус.
Райкер застыл на секунду, глядя на ребенка. Вдали Диана и Луаксана оказались окружены еще несколькими почетными гостями симпозиума, а потому никто не видел Райкера около Тадеуса и не мог заметить странную нервозность мужчины.
Но замер он не от страха. Напротив, что-то в сердце сжалось от тоски, перемноженной на горькую радость. Идея? Безумная и глупая мысль с ноткой правды: это был и его сын, в какой-то степени, так ведь?..
Погладив ребенка по макушке, Райкер взял Тада за руку и повел из кафе. Конструктор так и остался на столике незавершенным, а одна деталька, резонирующая вдали от своих «собратьев» в ладони Тада, тоскливо зазвенела как сигнал к бедствию. Малыш взялся за руку Райкера крепче, пытаясь прогнать дурное чувство тревоги, но не ощутил привычного тепла родителя. Тад оглянулся к матери, словно ощущая, как струна между ним и Дианой начинает натягиваться, но ту совсем скрыли из виду другие посетители симпозиума и инстинктивное желание ребенка вернуться к маме потонуло в хоре голосов посетителей космопорта.

— Act II —

— Титан должен проследовать по указанным координатам к планете Вало и ожидать дальнейших инструкций. Выбор отказаться у вас есть, но тогда вы больше не увидите сына, капитан Райкер. Мы ожидаем вас здесь через три дня к двенадцати сотням часов. Если опоздаете, винить кроме себя будет некого.
Послание от похитителей, полученное спустя сутки в пути по вялому тахионному следу похитителей, звучало в конференц-каюте уже не первый раз. Капитан Райкер приказал направить звездолет по указанным в послании координатам до выяснения обстоятельств, чтобы не рисковать жизнью Тада, а Дейте дал персональное задание выяснить все, что только можно, по полученной трансляции. Преступники явно не желали, чтобы их быстро раскрыли. Послание было передано через четырнадцать частных спутниковых систем от неизвестного заказчика. Такая секретность не могла не настораживать, но разбираться вдали от цели не было ни минуты лишнего времени. Ситуация выходила за пределы случайного стечения обстоятельств, многие вопросы безопасности на корабле Дейте еще предстояло отрегулировать вместе с начальником службы охраны Титана. Лейтенант-коммандер Кайрос разделяла подозрения Дейты об утечке информации и кляла на родном аркарианском наречии всех потенциальных предателей. Кто-то очень близкий к семье Райкеров-Трой выдал данные преступникам о намерении Дианы взять на симпозиум своего малолетнего сына. Пока Кайрос изучала послания с борта Титана с даты приглашения Дианы на симпозиум, Дейта всматривался в искаженные лица похитителей на панели в стене за капитанским креслом во главе длинного стола заседаний.
Восстановить лица оказалось непосильной задачей даже для бортового компьютера Титана вместе с усилиями самого Дейты. А это значило лишь одно. Методика Шерлока Холмса не давала сбоев даже в самых невероятных ситуациях – этих лиц не было на самом деле, в той мере, в какой можно было бы рассуждать по-человечески. Догадка озарила память коммандера и золотые глаза блеснули в свете проплывающих звезд за окном помещения.
— Компьютер, увеличь сектор А-14-Ф-8 в тысячу раз, — попросил Дейта, изучая приближенный кадр шеи преступника под его размытым лицом и даже сам подошел поближе, неспешно, но пристально всматриваясь в искаженный квадрат кожи. Догадка оправдала себя, но Дейта не почувствовал триумфа, как, впрочем, и всегда, лишь желание поскорее выяснить, кто и зачем похитил малыша Тадеуса.
Резко отвернувшись от панели на стене, Дейта вернулся к столу и взялся за панель управления, встроенную в столешницу. Пальцы андроида перебирали потоки данных на экране с такой быстротой, что любой другой смотрящий на его работу почувствовал бы помутнение и тошноту. Но Дейта быстро искал контактные данные, которые, как он знал с недавних пор, перемещались в галактической компьютерной сети подобно мигрирующим стаям птиц. Ему надо было поймать хотя бы одну, чтобы выйти на все данные, и наконец удача попалась за птичий хвост.
Спустя пять минут, к его вящему недовольству, с помощью проекторов в конференц-каюте около панорамного окна возникла проекция мужчины в весьма странном для текущей эпохи костюме.
— А, мой старый добрый друг, коммандер Дейта, мы давно не виделись, — произнес деланно учтиво профессор Мориарти. Голограмма врага Шерлока Холмса, ожившая еще на Энтерпрайзе-Ди по стечению обстоятельств, с недавних пор обрела максимально желанную свободу перемещений по ГКС, и теперь Дейта был несколько удручен этим фактом.
— Профессор, — поздоровался андроид, поднимаясь с кресла. – Как поживает графиня?
— Моя прекрасная супруга чувствует себя отлично, а Вы?.. Ах, простите, я не хотел оскорбить.
— Нисколько, — честно ответил Дейта, хотя и отметил попытку Мориарти напомнить ему о недостатке машинного тела по сравнению с голографическим. Выискивать слабости в Шерлоке Холмсе, а точнее в самом Дейте в роли сыщика, было заложено в Мориарти от его искусственной природы.
– Скажите, профессор, знает ли Ваша супруга о подпольном бизнесе, который Вы устроили? – подойдя ближе, Дейта наклонил голову на бок. — О рабстве таких же голограмм, как и Вы сами?
— Какая чушь, сэр! Вы оскорбляете меня такими упреками! Я уважаемые джентльмен. Среди подобных мне голограмм весьма респектабельная личность. В каком-то роде отец нации…
— Профессор, у меня есть доказательства Вашего преступного бизнеса. Конечно, создавать голограммы самими голограммами с учетом их нового статуса в Федерации не запрещено, — отметил Дейта уже не таким равнодушным для машины голосом, будто впадая в амплуа сыщика как на голодеке. Андроид обошел Мориарти, чтобы у того была возможность смотреть как на Дейту, так и на экран за его спиной.
— Тем не менее, Вы продаете их модификации на черном рынке. И ваши голограммы-рабы прямо сейчас используются для шантажа офицеров Звездного флота. Полагаю, именно по этой причине Вы их лично модифицировали и брендировали своими инициалами, чтобы иметь к ним универсальный код доступа и уничтожить, когда заказ будет выполнен.
Скосив взгляд на экран, где отчетливо виднелись едва заметные буквы «Д.М.» на доле миллиметра кожи его «товара», Джеймс Мориарти с улыбкой, но раздосадовано всплеснул руками.
— Что ж, пойман с поличным. И что Вы теперь намерены делать? – уточнил Мориарти с вызовом, но достоинством художественного злодея.
— В любой другой ситуации я бы отдал все свои улики Службе безопасности Звездного флота. Я не отрицаю того факта, что я передам им достаточно сведений для усиления мер контроля за голограммами в пределах Федерации. Но в данный момент мне нужно получить от Вас информацию о заказчиках этих голограмм.
— И что будет, если откажусь Вам помогать? – спросил Джеймс Мориарти, уже пять раз попытавшись покинуть палубу Титана, но тщетно. Дейта сымитировал сочувствующую улыбку на шестой попытке, о которой его оповестила внутренняя сетевая коммуникация с бортовым компьютером. Каждая попытка голограммы сбежать пресекалась компьютером Титана с его четкой заложенной инструкции еще до включения контакта.
— Я доведу до сведения графини Ваш обман, — заявил прямо Дейта, отметив, как переменился в лице Мориарти. Видимо, он ожидал удара «благороднее» — бой, арест, поединок, но никак не удар в самое сердце, и очевидно опешил.
— Она поверила, что Вы больше не занимаетесь криминальным бизнесом, что Вы стали добропорядочным гражданином Федерации, вопреки своей литературной биографии. Полагаю, Вы полюбили ее за категоричность и решительность, не так ли? Вы знаете, как она отреагирует, увидев Вас в новом свете, как работорговца ей и Вам подобных созданий?
Голограммы и в самом деле солидно отличались от воплощенного изначально в реальной материи Дейты. Их чувства и эмоции были частью их программы, а потому они почти как люди вполне могли переживать, смеяться, плакать или радоваться. И сейчас Дейта видел, как напугал своего давнего соперника, страх замерцал в глазах голограммы молниями, вместе с гневом и картинной решимостью.
— Я понимаю условия. И принимаю их. Но все же я настаиваю, чтобы Вы, сэр, дали слово не открывать графине правды, пока я сам не разберусь с вопросами своего частного предприятия и его работы. Рабство слишком громкое слово для цивилизованного общества, в котором мы живем с моей супругой…
— Я даю слово, что при получении всей нужной информации о заказчиках конкретно этих голограмм, Ваш секрет останется со мной в безопасности, — произнес Дейта уверенно и искренне. – Кто заказал эти голограммы?

— Act III —

Капитан Райкер с трудом сидел ровно в своем командном кресле на мостике. По правую и левую руку от него было пусто, что само по себе немного нервировало. Диана старалась работать вопреки переживаниям, поскольку никто не отменял обязанностей советника, а Дейта выполнял его личный приказ, и пока присутствие старпома на палубе не требовалось.
— Сэр, мы приближаемся к Вало. Кардассианская граница через четыре парсека, — оповестил энсин Яксли, сидящий за панелью навигации перед Райкером.
— Желтая тревога, — скомандовал Уилл, и палубы Титана тут же окрасились желтыми огнями вдоль всех коридоров и в каютах экипажа, чтобы оповестить о возможной угрозе, в которую они сами добровольно летели на варп четыре.
— Сбавьте скорость, энсин, половина импульса. Что у нас на сканах?
— Сэр, сканеры дальнего действия засекли кардассианский звездолет. Класс Хедеки. Они летят к планете.
— Нас ждали, но не приветствуют? – спросил с безрадостной насмешкой Райкер, склонившись на правый подлокотник.
— Капитан, — заговорила за спиной лейтенант-коммандер Кайрос. – Мы получаем два сигнала. С Вало и с кардассианского корабля.
В этот момент из конференц-каюты вышел Дейта. Услышав про две передачи, которые получал Титан, старпом устроился в своем кресле по правую руку от Райкера.
— Сэр, рекомендую сначала послушать сообщение с корабля.
Уилл кивнул.
— Кайрос, на экран.
В следующий момент вновь размытые лица похитителей показались на широком лобовом экране Титана вместо панорамы кардассианской границы.
— Титан, ваша задача уничтожить штаб обороны Истинного Пути по координатам, которые указаны в данной трансмиссии. Любое сопротивление нашим требованиям дорого обойдется Тадеусу…
Уилл напрягся всем телом, услышав угрозу, и наклонился чуть вперед, сжимая кулаки. Будь его воля, он бы задушил голыми руками негодяя, что угрожал его малолетнему сыну, даже несмотря на чудовищность самого поступка – убийства. Сейчас состояние Уилла было далеко от логичного, поэтому Дейта поспешил нашептать ему на ухо о том, что узнал от Мориарти, и когда короткий доклад андроида осел в голове Уилла, настроение капитана Титана стало еще более мрачным, чем прежде.
— Томас, давай поговорим без иллюзий, — пророкотал Райкер, вставая с капитанского кресла. Какое-то мгновение голограммы без лиц еще держались на экране, но вскоре их силуэты исчезли и в поле зрения за штурвалом кардассианского, судя по всему угнанного, транспортника, оказался Уильям Томас Райкер, как капля воды похожий на капитана Райкера, разве что в совершенно другом облачении, больше черном и с металлическими украшениями бажорцев, видимо, как дань уважения культуре, ради которой предал Звездный Флот.
Случайно возникший в ходе транспортного инцидента клон Уильяма прожил долгие годы в полной изоляции. Его случайно обнаружили во время экспедиции Энтерпрайза-Ди, и клон, застрявший в звании лейтенанта, оказался далеко не таким «послушным», как тогда еще коммандер Райкер. Условно братья едва ли поддерживали связь после убытия клона. Клон выбрал себе за основное второе имя «Томас» и продолжил службу отдельно от Уильяма, но не долго. Война Маки с Кардассией и потом война с Доминионом утянули Томаса с головой.
— Давно не виделись, Уилл.
— Мне говорили, что ты сбежал из тюрьмы. Видимо, снова тянет за решетку? Зачем тебе мой сын?
— Разве не очевидно? Вы прибыли туда, куда я хотел. И вы сделаете то, что Федерация должна была сделать еще до войны. Эта планета принадлежит валойцам!
— Томас, где мой сын? – воскликнул Уилл.
Дейта встал с кресла и оказался рядом с капитаном, напоминая ему тем самым о необходимости держать себя в руках.
— Капитан, с Вало требуют немедленно покинуть границу. На базе кардассианской обороны заряжают оружие, — оповестила Кайрос.
— Красная тревога, поднять щиты! — скомандовал Дейта.
— Атакуйте первыми, — вклинился Томас. — Мощи Титана хватит, чтобы разнести их базу в пыль. Как только Вало будет свободна, я передам координаты, где можно будет подобрать Тадеуса.
— Я не начну войну Федерации с Кардассией из-за твоего жалкого подобия партизанского благородства, Томас! – рыкнул Уильям, обличительно ткнув пальцем в сторону «брата». — Маки больше нет! Бажор свободен!
— Кардассия поработила сотни планет, искоренила тысячи народов, не только Бажор пострадал в оккупации! Вало был частью Федерации! Если хочешь увидеть сына живым, Уильям, сделаешь то, что я сказал. Вы прикроете нашу атаку на Вало своими орудиями, иначе кардассианцы сами убьют его вместе с нами. Конец связи!
Выдохнув ненависть из легких, Уильям быстро приказал отозваться на сигнал с планеты.
— Звездолету Федерации «Титан», требуем немедленно покинуть территорию Кардассии, повторять мы больше не станем!
— Вало, говорит капитан «Титана» Уильям Райкер! – стараясь совладать с волнением, Уилл взял волю в кулак и заговорил уверенным командирским тоном. — Мы прибыли в связи с расследованием преступления на территории Федерации, мы на своей стороне границы, ваши агрессивные действия неприемлемы. Отключите оружие во избежание недоразумений с обеих сторон. На вас планируется атака диссидентов!
— Связь прервана с их стороны, капитан, — оповестила Кайрос.
— Что показали сканеры, Фарадей? – обратился Дейта к офицеру за операционным пультом, подходя к некогда своему обычному месту на мостике.
— Показатели неточные, сэр, на хедеки установлен ромуланский щит. Численность экипажа варьируется от двух до пяти человек, точнее сказать не могу. Судно направилось на Вало, на юго-восток от космопорта Норк Дейтем. Там видно скопление форм жизней, показатели неточные на таком расстоянии.
— Ромуланские технологии во всем. Звездному флоту такая экспансия соседей явно не понравится, — отметила Кайрос, перепроверяя данные со своей тактической панели.
— Сейчас это второстепенный вопрос, — произнес Дейта и снова глянул на Уилла. – Сэр, любая агрессия против кардассианцев со стороны Федерации на Вало недопустима. Мы должны предупредить их об атаке.
— Томас хочет прикрыться нами как щитом, держа Тада на месте боя. Думает, что я все сделаю, чтобы сберечь сына. И он прав.
Мостик погрузился в напряженное молчание, многие офицеры уставились на капитана, кто с сочувствием, кто с волнением за последствия.
— Мы не будем участвовать в военных действиях против кардассианцев, — уверенно и достаточно громко произнес Райкер, сжимая кулаки. — Я сам высажусь на Вало с группой перехвата, остановлю Томаса и его подельников, пока они не зашли в город. Пытайтесь дозваться до правительства, объясните им ситуацию, — приказал Уилл старпому, дальше обернувшись к тактическому посту. — Кайрос, срочно отберите нескольких быстрых и сильных офицеров, мне нужен шаттл в главном доке и…
Мир внезапно помутился перед глазами, и Уилл начал заваливаться на пол мостика. Краем глаза он успел заметить испуганные лица офицеров по науке и самой Кайрос, а после ничего не выражающее лицо коммандера Дейты, оказавшегося над ним. Открыв было рот, Райкер так и не смог сказать и слово старпому, и погрузился во мрак внезапного бессознательного.

Пришел капитан в себя уже в разгар десантной операции на Вало. Увидев прежде всего Диану, Уилл инстинктивно улыбнулся, но события последних минут в его памяти тут же завели его как мотор на агрессивные действия и допрос.
— Где он?.. Вот же… — подобрать какое-то оскорбление пока не получалось, и Райкер не был уверен, что «сукин сын» достаточно отразит ситуацию в отношение андроида, у которого дефакто были лишь создатели, а не родители.
— Капитан, мы над Вало на стандартной орбите, получаем передечу от службы безопасности кардассианцев. Они приняли данные о диссидентах, коммандер Дейта и группа высадки с ними. Трансмиссия онлайн.
Уилл сел в капитанском кресле ровно и дождался, когда на лобовом экране возникнет картинка. Камера тряслась, судя по всему, запись велась с головного убора кардассианца на передовой отряда. Офицеры Звездного флота мелькали в кадре вместе с другими кардассианцами. По окружению стало ясно, что они где-то в подземных тоннелях, засохшей канализации или подземной линии транспорта.
Раздались первые выстрелы, и Уилл уставился на засаду диссидентов во главе с Томасом Райкером. Видеть свое лицо, искаженное ненавистью, казалось сродни наваждению еще хуже, чем внезапный обморок. Инициатор его расстройства тоже вскоре показался на экране, внезапно ворвавшись в бой за спинами диссидентов вместе с Кайрос и еще лейтенантом Майлзом. Перекрестный огонь почти застал Томаса врасплох, и он схватил что-то небольшое на руки. Осознав, что это его сын, Уилл вскочил на ноги вместе с Дианой.
— Поднимите их на борт! Живо!
— Сэр, они слишком глубоко под землей, там кругом металлическая обшивка.
Тем временем Томас с Тадом на руках нырнул куда-то вбок и исчез из поля зрения кардассианских вооруженных сил. Уилл успел заметить лишь то, что Дейта рванул следом за ним, отдав приказ Кайрос держаться с основным отрядом кардассианцев и поймать других диссидентов.
— Установите связь с Дейтой, — приказал Уилл, касаясь дельты Звездного Флота на груди.
Сигнал коммуникатора остался без ответа.
— Жизненные показатели? – спросил Уилл у операционного офицера.
— В норме, сэр. Системы коммандера в порядке, но он вступил в бой.
— Черт тебя дери, Пиноккио! Установите с ним связь!
Это были самые долгие полчаса в его жизни. Сигнал с Титана оставался без ответа еще дополнительные пять секунд, и когда Уилл уже хотел все же сам спуститься на планету, наконец-то на его требование ответить отозвались.
— Капитан, Тадеус в безопасности. Мы в трех километрах от Космопорта у входа в подземный склад. Координаты должны быть у вас… Можете… п-п-поднять…
— Дейта!.. Что со связью? – растерявшись, Уилл посмотрел на смену Кайрос, лейтенанта Лоушань.
– Связь в порядке!
— Сэр, показатели коммандера нестабильные.
— Инженерная! – быстро позвал Райкер.
— Здесь, сэр!
— Главного инженера и помощников в медотсек! Поднимите Тада и Дейту в лазарет, немедленно!
Взяв супругу за руку, Уилл поспешил к турболифту.

— Act IV —

В лазарете около двух коек копошились как инженеры, так и врачи. Тадеуса зацепило незначительно, и мальчик уже рвался к родителям, когда они ворвались в лазарет, а вот у второй койки ситуация оказалась куда тяжелее.
— Мама! – напросившись к Диане на руки, Тад подозвал к себе и отца. – Папа, его ранил дядя Томас.
— Дядя Томас… — пробурчал Уилл, обнимая сына с Дианой вместе. – Милый, этот человек нам не родственник. Уж точно не после того, что он сделал.
Оглянувшись на койку, где пытались починить Дейту, Уилл хотел было подойти ближе, но главный инженер остановил его на подходе.
— Сэр, нам нужно место и техника. Инженерная, телепортируйте в лазарет инструменты по списку! Нам нужны…

Три часа. Целых три часа заняла операция по ремонту. По спасению? Наверное, дольше Дейту никогда чинить не приходилось даже после общения с Лором. Его системы сами следили за своей работоспособностью, он редко нуждался в инженерном осмотре, но в этот раз без помощи людей Пиноккио был на грани поломаться раз и навсегда, о чем главный инженер предупредил спустя половину этого времени в поте лица и едва выбирая выражения со старшим по званию от стресса.
Тем временем вопросы безопасности Вало требовали внимания Райкера и к другому участнику атаки – Томасу. Уже не имея никаких причин для опасений, Уилл спустился на планету, чтобы от лица командования флота пообщаться с властями Вало и после со своим «братом». Первую часть визита он смог выдержать с достоинством, несмотря на море упреков от кардассианцев. Ситуация оказалась экстренной для всех, и Штаб был рад узнать, что все же экипажу Титану удалось посодействовать в предотвращении вооруженного переворота на Вало, хотя их втянули в этот вопрос против воли. Стараниями человека, которого Уилл начал искренне ненавидеть.
Капитан Райкер попросил о короткой встрече напоследок и ему позволили повидаться с организатором нападения. Скрепя сердце, он спустился в подземную тюрьму, что располагалась под военным комплексом – огрызки владений Обсидианового Ордена. Уилл медленно остановился напротив темной клетки, в которую засунули Томаса и его подвижников. Судя по холоду и сырости, впереди у них предстояло далеко не радужное ожидание первого судебного заседания.
— Я знаю, что не способен на такую бесчеловечную подлость как похищение ребенка. Мы с тобой уже нисколько не похожи друг на друга, — произнес Уилл с презрением.
— Ты живешь в раю со своей семьей, Уилл. Естественно, тебе не понять, на что способны отчаявшиеся люди, когда у них все забрали, и никому нет дела до их страданий.
— Тадеус чуть не погиб по твоей вине. Мой друг на грани смерти по твоей вине! Слезы Дианы на твоей совести, если она у тебя еще есть хоть в каком-то ущербном виде! – начал кричать Уилл, подойдя ближе к решетке.
Томас отвел взгляд в сторону, услышав имя Дианы. Заметив боль в похожих на свои глаза, Уилл взял гнев под контроль и следом презрительно хмыкнул.
— Ты нарушил владения Кардассии, устроил вооруженный конфликт с законными властями Вало. Их суд будет решать твою судьбу. Звездный Флот тебе не поможет, лишь перешлет данные по обвинению в похищении, рапорт о котором я уже направил в штаб. Прощай, Томас… Надеюсь, я больше никогда тебя не увижу.
Уилл искренне надеялся, что так и будет. Он развернулся на выход, чтобы уйти и оставить Томаса позади раз и навсегда.
— Увидишь, — вдруг раздалось ему в спину на пол пути к свободе. – В самый темный час твоей жизни. В зеркале.
Застопорившись на месте, Райкер принял удар в сердце, но не оглянулся на клетку. Он ушел из тюрьмы в сопровождении стражников блока и больше не произносил имя Томаса даже мысленно, твердо намереваясь избавить свое собственное досье от буквы «Т» раз и навсегда.

— Act V —

— Сэр, если Вы хотите написать на меня рапорт в штаб, я готов помочь с его составлением, поскольку мои действия, с учетом вашего бессознательного состояния, лучше могу описать лишь я сам.
Райкер стоял около койки Дейты в лазарете, скрестив руки на груди. Надув щеки, Уилл возвышался над ним изваянием угрюмо молча, сверля андроида пристальным и недовольным взглядом. На реплику Дейты он тоже не ответил, продолжив беззвучно осуждать все, что тот успел натворить, как раз начиная с нападения на собственного капитана.
Дейта состроил расстроенное выражение лица, подражая этакому чувству вины перед капитаном… Точнее, другом.
— Сэр, времени на размышления и убеждения оказалось недостаточно. Вы приказали мне заниматься контактом с Вало, сами решили подвергнуть свою жизнь угрозе во время высадки в зону боевых действий. Вы и так прекрасно знаете, что капитан не должен покидать мостик в таких обстоятельствах. Я следовал вашему же примеру. Вы бы никогда не позволили капитану Пикару подвергнуть себя такому риску…
Вздернув одну бровь, Уилл вытянул губы в молчаливом осуждении. Дейта стих и открыл было снова рот, поразмыслив над дальнейшей речью, чтобы что-то сказать, но слова застряли в механическом горле на пару секунд. Андроид виновато потупил взгляд. Он использовал на Уилле самый безопасный способ обезвреживания – вулканский нервный захват, научившись ему у самого Спока. Прежде Дейта никогда не применял его на своих и тем более старших по званию. Камеры на мостике Титана показали все действия и перемещения андроида на борту судна, Уилл их достаточно досконально изучил, прежде чем явиться на встречу с пришедшим в себя андроидом.
Практически то же, что он сказал Уиллу, Дейта заявил и на мостике, когда Райкер упал без чувств, а остальные офицеры даже схватились за фазеры, поняв, что произошло.
«Жизнь капитана – мой первый приоритет во всех экстренных ситуациях. Я спущусь на планету вместо него» — заявил Дейта, без чьей-либо помощи подняв Уилла под руки и разместив в капитанском кресле. Долю секунды он смотрел на лицо капитана, будто прося прощение — так виделось со стороны теперь уже вполне пришедшего в себя Уилла в капитанской рубке, когда они летели домой на звездную базу двести семь.
«Всю ответственность за операцию беру на себя, но мои приказы прошу выполнять неукоснительно, от этого зависит жизнь Тадеуса. Кайрос, со мной! Оповестите Советника, продолжайте передавать сигнал тревоги на Вало!»
О ходе боя на Вало стало ясно немногим позже. Томас Райкер узнал о тайных переходах под Вало и хотел свергнуть местное правительство, чтобы начать партизанскую экспансию по всей границе Федерации и Кардассии. Грандиозные планы сломались, когда Титан не стал участвовать в боевых действиях, даже рискуя жизнью Тадеуса. Поднять руку в наказание на ребенка Томас, судя по всему, не смог. Или не успел. Благодаря Дейте.
— Тадеус сказал, что ты подставился под фазер, чтобы защитить его… — наконец заговорил Уилл, и Дейта просто кивнул в ответ.
— Жизнь первого офицера тоже важна для работоспособности корабля, ты это помнишь? У нас нет здесь клона Джорди, чтобы мог вытащить тебя с того света. Хорошо, что он был на смене на Утопии Планитии, когда запросили помощь.
— Тадеус был ранен похитителем, когда я попробовал приблизиться. Он не плакал, но… Этого хватило. Чтобы… чтобы.
Выразить мысль до конца, Дейта не смог, но и не потребовалось. Опустив глаза на свою порванную и почерневшую униформу, которую доразодрали уже инженеры от шеи до талии, Дейта дрожащей от перегрузки рукой прикрылся медицинским термопледом, скорее из этических соображений, нежели от холода. Перегрузка всех систем затронула и позитронный мозг, он еще тяжело калибрировал моторику, но шел на поправку сам по себе, медленно, но верно.
Наверное, увидь Уилл раны Тадеуса на месте Дейты, натворил бы много глупостей, не спас ребенка и сам бы сильно подставился, оставив Диану вдовой, а сына наполовину сиротой. Даже андроид не смог рационально размышлять в такой ситуации. Или смог, просто по-человечески сделав все лучше и эффективнее, чем мог бы даже любящий отец в лице Уилла. Райкер тяжело вздохнул, распуская руки. Сердиться на Дейту можно было сколько угодно, факты от того не менялись: сын был цел и почти невредим, враги схвачены, политический кризис обернулся в очередной шаг для укрепления Бажорского соглашения. В целом, Томас Райкер добился прямо противоположного эффекта, а Дейта показал себя в очередной раз куда более человечным, чем сам себя мог оценить.
— Ты схватил Томаса живьем и спас моего сына. Федерация, Кардассия… моя семья в долгу у тебя. Спасибо, Дейта. Я очень рад, что ты сам остался жив. Но учти, в дальнейшем я запрещаю использовать на себе твои вулканские приемчики, это ясно, коммандер?
В этот момент в лазарет внезапно влетел Тадеус под присмотром подоспевшей следом миссис Райкер-Трой. Заметив, что Дейта пришел в себя, мальчик вскарабкался на койку и плюхнулся на андроида.
— Моноплан «Тадеус» взлетает!
Дейта ни секунды не раздумывая поднял Тада на вытянутых руках над собой, помогая тому принять форму «самолетика». Дрожь в механических суставах прошла, будто ее и не было, а в золотых глазах машины сверкнуло что-то по-человечески любящее.
Уилл усмехнулся, что андроид демонстративно проигнорировал его вопрос из-за ребенка, явно избегая прямого приказа не спасать капитанскую жизнь, когда посчитает нужным. Райкер не стал настаивать, решив, что вопрос обождет, и приобнял супругу, поцеловав ее в макушку.
Титан летел домой, все близкие были живы. Оставалось лишь надеяться, что отражение в зеркале останется для него привычным и знакомым, как сегодня. Если уж не своими стараниями, то тех, кто рядом.

✧wuthering waves✧
calcharo

✧ original ✧
* * *
"за своих и двор стреляет в упор" - это всё, что надо знать о его приоритетах и ценностях (если надо - не только стреляет, кстати). бытие изгоем - это не только клише и исключение из общества, но и развязанные руки. ведь зачем мораль и общепринятые правила тем, кто изгнан? казалось бы. кальчаро соответствует: он делает всё для того, чтобы он и его сообщество выжило, обладает сомнительной моралью и не походит на хорошего человека, привыкший как к жестокости, так и к исключительно товарно-потребительским отношениям, "используй или будь использованным". однако если заглянуть чуть глубже, можно увидеть и другую его сторону: способность ценить и объединять людей, защищать их, заботиться, отстаивать чужие интересы и альтруизм, пускай и ограничивающийся определённой группой. кальчаро - это человек, порождённый своим временем и плачевным миром, способен быть собирательным образом. не худшей и будто бы на самом деле по потерянной, надеющейся на что-то - даже если отколотой - стороной.
мы ещё не знаем квеста кальчаро, мы ещё не знаем детально, что ровер сделал для его сообщества, чтобы стать тем, о ком нам повествуют карточки персонажа. что я предлагаю проработать и сыграть: "друг моей семьи - мой друг, враг моей семьи - мой враг". пускай всё начнется с того, что вместо жестокости ровер выберет протягивание руки помощи, а дальше может выйти интересное сотрудничество. не о громкой морали и идеалах, но об альтернативной форме человечности в мире, не располагающем к жизни и этой самой человечности. можем также наработать кучу хэдов по новой федерации, пока регион не вышел, или в скором времени, когда через пару месяцев выйдет, кальчаро ознакомит ровера с местностью, откуда сам, какое-то время там провести т.д. да и в нынешнем регионе с концами осесть и освоиться - скиталец тоже может в этом посодействовать, все дела. вместе вообще много в чём можно сотрудничать, это крепкая, заземлённая, твёрдая, материальная почва для того, чтобы поддерживать общение и выстраивать взаимодействие. идеи в наличии (поделюсь и выслушаю ваши), осталось лишь чтобы желание это воплощать имелось у обеих сторон.
* * *
я активный игрок, который хочет активного соигрока, т.е. 1-2 поста в неделю будет ок. 3-6к, больше — можно, но не на постоянной основе. капс или без — без разницы, 3 лицо. любовь к психологизму, драме, мраку, приключениям, реалиям выживания в ппц каком жестоком и жестком постапе - пожалуйста, нам это надо, нырну с удовольствием. вполне "за" всякие шуры-муры на стороне если вы такое любите и склонны к нц, чому нет, всё красиво, арты в наличии, а я так вообще на около-хтонь сильно падок. наличие хэдов, различного рода аушки и альты — тоже да. не флужу и не общаюсь на не-игрвоые темы, зато люблю обсудить игру, обменяться артами и ими же вдохновляться. ещё: играю ровера как ♂, так и ♀, так что можем баловаться как и чем угодно, лишь бы горело и игралось.
мне нравится играть треугольники и прочие сложные фигуры. не против поводить цзиянь-ровер-кальчаро, если позже к нам присоединятся другие, к примеру, скар или камелия — тоже нормально. главное, чтобы все были вменяемыми и умели распоряжаться временем и разговаривать ртом. если сможете тянуть игру с ними — здорово. если не потянете и по времени можете играть только со мной — почему нет, как активный игрок и типичный гг игрой завалю, стеклом завалю, ну и просто так тоже завалить могу, с голоду не пропадёте. здорово, если у вас также есть идеи, хотелки и пожелания — потому что круто иметь отклик и гореть обоим. важно: я предпочитаю быть честным и не обманывать ни себя, ни соигрока, потому если не тянете активностью или не вдохновляют посты — говорим прямо, расходимся мирно и не тянем кота за хвост, свое-чужое время стоит ценить. как и делают взрослые занятые уставшие люди.
пишите в гостевую или с ноу-нейм ника в лс, все обсудим)

пример вашего поста

Странно одновременно понимать и не понимать, что творилось с человеком рядом с тобой. Так, Ровер точно улавливал, не представлял, но знал — какой-то внутренней природой, как было со Стражем — через какой именно процесс проходила девушка, что переживала; знал отчего-то, что это правильно, что второе пробуждение — то, к чему она должна прийти, как и то, что ему необходимо было увидеть, поспособствовать тому, чтобы оно случилось, дать этому возможность случиться. "Приказать". Но не потянуть, не притянуть, не довести, сделав всё, что по силам — нет, лишь сопроводить, не нивелируя испытаний и не влияя на выбор. В конце-то концов, если бы Джинси была не готова, если бы сама того не захотела, никто — ни он, ни Страж — не стали бы её заставлять, история пошла бы по сослагательному наклонению. И это — был бы результат выбора. Её выбора. Не Ровера. Не странника. Не Арбитра. Её. Как человека этого места, мира, рождённого, умершего и возрождённого вновь из другого времени, чтобы выстоять в нынешнем. Это то, как надо. Это то, что должно было случиться для какой-то... конечной цели. Ровер не знал, какой именно. Но что правильно, но что только подобное удовлетворило бы историю — чувствовал иррациональным, стойким ощущением, выразительным и отчетливым, когда находился рядом с Джинси.

Позже — непременно поймёт то, что в моменте не понимал. Сейчас — оно не нужно. Того, что имелось — с лихвой достаточно, момент от большего перенасытится. Самое главное на этой стадии каждый уже предпринял и теперь оставалось пожинать плоды. Роверу — наблюдать развитие событий — их событий, их истории, их выбора (не его) — и быть свидетелем. С подсознательной надеждой, что всё пойдёт не... ///--///-x%####x--///.

Они добрались по полагавшегося места без приключений, что даже забавно: кто бы знал, что подобное вообще может оказаться приключением, что эволюция, в каком-то смысле, и сила станут препятствиями столь простому действию, вынуждая передвигаться медленнее, осторожничать, удивляться тому, что глаза видели прежде тысячи раз, да и видеть это также, но иначе? Ровер не мог сказать, как именно, ведь не являлся Джинси. Однако украдкой наблюдал за ней, и подобного не утаили ни язык её тела, ни взгляд, ни частоты. И это как скрашивало нелепое препятствие, так и было Роверу интереснее, чем то, что девушка планировала показать. Всё дело в настроении, только и всего: без него, без её посыла в моменте, ничего особенного бы не имелось бы. Ведь город как и был, таким и продолжал своё существование. Ничто не изменилось, не появилось ничего нового, время не остановилось и не принесло ничего нового. Что... и было главным событием, хах? Отсутствие изменений и возможность наблюдать ту же картину, что и прежде. Как и прежде — протекавшую в своём потоки времени и состоявшую из маленьких, ежесекундных движений.

Пускай в этом и будет смысл: в неизменном отсутствии смысла, но в наличии времени и его течения. Было чтобы быть, быть чтобы было. Чтобы течь, искать каждому своё, из малого в великое, и чтобы простое "быть" давало хотя бы маленькую, но надежду. Выживут, победят, смогут, увидят завтра. Это куда более амбициозно, чем самые грандиозные из смыслов.

Он непроизвольно поглядывал за тем, чтобы судья не оступилась и не упала. Здесь, где высота, ветер и переполненные эмоциями глаза, очень просто словить опасность внутренней невесомости. Джинси подниматься сюда ещё тысячи раз вообще-то, с ним и, особенно, без него — лучше не давать старт дурной традиции, чтобы в следующий раз не пытаться забираться сюда травмированной прежним визитом с "лордом Арбитром", вот уж не такю память должно оставлять о себе. Своей глупой мысли разве что беззвучно усмехнулся.

В Джинси конечно же больше эмоций, больше важности момента, больше наполнения — всего больше, это — и только это — место являлось её, здесь вся её жизнь и смыслы, все утраты и приобретения. У них схожи частоты, они — связаны теми узами, что не предать словами или каким-то простым определением (Ровер такового ещё не нашёл, по крайней мере). Чужие, но родные. Далёкие, но близкие. Чуждые, но предсказанные. Свободные, но связанные. И оба — имевшие крайне специфические отношения со временем смертью. Однако всё-таки не являлись одним целым и были... разными. Эмпатия Ровера имела свои границы, пределы, которым суждено ни то расшириться, ни то сузиться со временем по мере познания того, к чему когда-то был причастен (и с чем не справился?). Потому сейчас они пронизаны моментом в разной степени, на разной глубине души. Однако эмпатии Ровера хватало для понимания. Для возможности увидеть то, что она показывала и говорила (не словами). Для её судьбы, для этого места, связь самого Ровера с которым ему теперь понятна — всё именно так как должно быть, до'лжно.

"Настоящее не справилось и позвало на помощь прошлое, чтобы было будущее. Или будущее знает, что не справилось, и отправило прошлое в настоящее, чтобы что-то пошло иным путем," — не стал озвучивать. То, что сказала Джинси — вполне себе один из вариантов, вероятность не меньшая, а такая же, как и все другие, ранвоценная. Наиболее подходившая для момента.

— Похоже на то.

Джинси светилась ярче и нежнее всего этого места. Звёзды — это её украшение, дополнявшие её свет и настроение, не наоборот. Иронично ли, что след-отметина начавшегося когда-то Ламента была самым ярким и красочным элементом на небосводе? Ровер окинул всю эту картину неторопливым взглядом, прежде чем вернуть его обратно на Джинси, в их маленькую экосистему, причастную к месту и каждому его живому элементу, но при этом находившуюся в совершенно другой плоскости.

— Интересная череда из решений и случайностей, вытекших из одного древнего решения, не так ли? — он улыбнулся одним уголком губ и почти непроизвольно потянулся, чтобы взять чужую руку и задержать её в своей. — Не знаю, что не так пошло в прошлом и в чём я мог ошибиться, но хотя бы одно из решений, похоже, оказалось правильным, — Страж. — И привело ко второму правильному, — к появлению и спасению Джинси, следование инструкции, ставшее чем-то большим. — Которое, надеюсь, приведёт к третьему, ко многим другим... — едва наклонил голову, безобидно-поддевающе и почти за-играючи. — Но это уже зависит только от тебя. И Страж, и время больше не потянут на оговорки, потому что кое-кто переступила их оба. Придётся придумать новые.

✧Genshin Impact✧
Venti

✧ оригинал ✧
* * *
Старый собутыльник и мой самый давний друг. Через что мы только не прошли, я помню, как я кидал в тебя целые скалы, когда ты меня допёк, а тебе было весело.
Что ты споёшь мне, ветер, чтобы уменьшить мою печаль? Я хэдканоню, что именно благодаря тебе эрозия ещё не забрала меня. Благодаря твоей музыке, что раз за разом отводит меня от края.
Ты нужен мне, ведь даже бессмертие не спасает от безумия.
А в чём твоя боль? Боишься ли ты остаться один? Я всегда буду рядом с тобой, обещаю.
* * *
Играть только стекло не предлагаю, я думаю, что у нас было много бурных и весёлых моментов в прошлом. Мне бы не хотелось видеть Венти тайным тёмным интриганом, остальное - полностью на ваше усмотрение.

пример вашего поста

Страх перестал существовать для меня. Разряженное в пух и прах сборище друзей и знакомых моих родителей - тоже. Я осталась наедине с музыкальным инструментом, кончиками пальцев пробежалась по четырёхцветным клавишам, наполняя воздух звенящей россыпью крупных дождевых капель, касающихся тонкого хрусталя, гулкостью дикого и жаркого восточного ветра, прибывшего из алых степей и случайно залетевшего в огромный колокол без языка, и весёлыми легкомысленными трелями металлических подвесок из тех, какими балуют младенцев, вешая это украшение как игрушку над кроваткой. Акт созидания - рождение бесконечности из одной-единственной искры. Из первого шага, нарушающего тишину ожидания. Из идеи, обретающей целостность и вещественность. Из сумеречной, загадочной, дразнящей улыбки непознанного и запретного. Я осознала, что не нуждаюсь в конкретных ответах и ограничивающих меня в доступном мне широчайшем выборе целях. Я поняла, что занимаюсь любимым делом, и обрела внутреннюю гармонию - и ею-то так щедро с гостями и делилась. Музыка вилась, как шёлковые нити в руках ловкой мастерицы, и взмывала к потолку, разбиваясь об него, но отнюдь не бессильно - каскадом горячих пёстрых брызг осыпала она весь зал, всю публику. Она дышала и звала их за собой в непостижимую высь, туда, где беспечно и заливисто смеялся пушистый шар солнца, обвивала их голубыми и пурпурными прозрачными лентами, заставляла взлетать и падать, без единого слова требовала восторга и слёз. И они плакали - о, да! Они плакали. Но узнала я это лишь потом, когда концерт завершился, и они стали подходить ко мне с мокрыми щеками и следами влаги на рукавах. Но разве могла я вообще вспомнить об их существовании в момент апогея царствовавшей надо мной не меньше, чем над ними, музыки?! Мелочности, раздорам, обидам не осталось места в опаляющих лучах величественного и вечного. Что-то нежное-нежное, танцующее по узкому карнизу над бездной, такой чёрной и глубокой, что никто не услышал бы, как упавший туда предмет приземлился. Танцующее вслепую и без страховки, но всё-таки счастливо спасающееся. Ребёнок и божество, чудо и повседневность. Рассказывала ли я историю? Хотела ли, чтобы они полюбили его? Нет. Музыкой не создашь чётких образов, что для одних полуденная бабочка - для других девушка-невеста или даже лесной ручей. Но я мечтала, и предлагала им мечтать вместе со мной. В те минуты я совершенно не сомневалась, что в мире существует нечто, не имеющее окончания, вообще никакого, и я к такому чуду удивительным образом сопричастна. Во мне были все материки и океаны, все звёзды, и я очень старалась напомнить всем остальным, что и в них таится по Вселенной - в каждом! Я обрушила на них потоп, и небо покрылось трещинами, ведь именно оттуда низвергалась вся эта вода, без предела, без отказа, родная и освежающе-прохладная. Качала и баюкала. Берегла и тормошила. Молоточки, бьющие по сердцу, заставляющие пульс учащаться в несколько раз. Потрясение. Откровение. Шок. Резкий переход - будто яркий свет, внезапно ударивший в глаза посреди кромешной ночи. Так ведь и ослепнуть недолго... Но я никого не щадила, и меньше всех - себя. Пик. Взрыв. Изнеможение. Я делала с несчастным проводником моего вдохновения и страсти всё, что мне заблагорассудится - и для большей части таких издевательств он вовсе не предназначался. Тоску опустошённого, выплеснувшего лучшее, что в нём было, сердца я тоже вложила - в финальные аккорды. Так шелестит вереск и поют крошечные серые насекомые на заброшенном кладбище в сумерки, и заунывно курлычет и причитает диковинная и страшная птица, которой никто никогда не видел.
Сил не осталось. Дышать сделалось тяжело. Мои ладони упали, прибавив в весе настолько, что я и пошевелить ими не могла. Я откинулась назад на стуле, зажмурившись, дабы умерить боль в висках. В них что-то стучало. Наверно, кровь, ударившая в голову и помутившая мой рассудок настолько, что я дерзнула исполнить подобное перед всеми этими скучными прозаиками из золотых гостиных, привычных к порфировым и изумрудным мантиям, жемчугу и бархату, гобеленам штучной работы и старинному фарфору, а не к нашей более чем скромной обстановке. Уже завтра они обсудят новинки во всём, от литературы до изобразительного искусства, в действительности не интересуясь ничем, и глубокомысленно изрекут прописные истины в туманной и запутанной форме, чтобы никто не догадался, насколько они банальны, и как им лень по-настоящему думать. Я для них всего лишь дармовое развлечение на вечер. Они не поймут моих стараний. Я маленькая драматизирующая девочка, ничего выдающегося из себя не представляющая, а моя импровизация жалка? Что же, возможно, что и так, но я вывернулась наизнанку, чтобы хоть немного зацепить их! Разве это ничего не стоит?!

✧ Star Trek ✧
Worf

✧ Michael Dorn ✧
* * *

• По национальности клингон, по паспорту гражданин Федерации

• Первый и пока что единственный клингон на службе в Звездном флоте

• Офицер по тактике, глава службы безопасности на Энтерпрайз-Ди

• Считает, что чайную церемонию как и смерть надо проводить в компании друзей

• Любит сражаться холодным оружием, потому что так веселее

• Может обрычать все командование и остаться при звании

• Проводит классы клингонской йоги по четвергам

• Воспитывает сына как клингона или сын воспитывает его как человека, сложно сказать

• Готов отдать жизнь за друзей, а в его случае их половина судна, если не больше

• Страдает от приступов тихой ярости, когда не может решить проблему по-клингонски

• Ставит долг превыше всего, но иногда не может определиться, какой долг важнее - перед семьей, друзьями или двумя родинами

• Не любит сюрпризы, но кого это волнует

• Еще больше не любит обниматься, но кого это волнует

• Любит играть в покер, но побеждать ему в компании заядлого игрока старпома, андроида, эмпата и главного инженера, который видит через карты, ему не светит

• Верит в Кэйлиса, но проблемы веры пока еще остались

* * *
У нас броманс! На протяжении семи сезонов TNG, молчу про Picard, персонажи проявили истинную воинскую дружбу и нашли общий язык по-мужицки, душа в душу, несмотря на разные расы и культуры. Обещаю, что буду холить и лелеять, замучаю новыми джазовыми композициями, приготовлю свой фирменный омлет, который, походу, только клингонам и может понравиться, ну и заодно можем снова подраться для разминки! Приходи скорее, поиграем на Энтерпрайзе-Ди, опять поломаем кубики боргов, сделаем Альфа Квадрант опять веселым!)) Хочу стекло как в Ethics, экшен как в Best of Both Worlds и комедию.

оставлю это здесь, одна из моих любимых комедийных сцен

пример вашего поста

Личный журнал коммандера Уильяма Райкера, звездная дата 41153.7, станция Фарпоинт на Денеб четыре. Звездолет Худ высадил меня в удивительном городе банди. Бюрократы из Штаба не преувеличивали размеры станции в своих докладах. В застывших как карамель песках они построили инженерное чудо. Худ скоро отбудет на звездную базу двести десять, а я не ощущаю по этому поводу и тени грусти. Я тепло попрощался с капитаном Де Сото, несмотря на наши разногласия. Куда больше я предвкушаю прибытие Энтерпрайза. Служба на этом судне - большая честь. Надеюсь, что капитан Пикар не разочаруется в своем выборе старпома. До сих пор не уверен, как именно вытянул счастливый билет… Кхм. У меня вряд ли могла развиться мания, но, кхм. Это странное ощущение, будто за мной постоянно кто-то приглядывает?..

[indent] Задумчиво дожевывая яблоко, которым его внезапно угостил Гроплер Зорн в своем офисе, Уилл бросил огрызок в репликатор для утилизации и удивленно уставился на пролетевшую в сантиметрах от его лица белую бабочку. Крошечное создание беспечно сделало круг перед его носом и полетело по диагонали ввысь. Райкер задорно улыбнулся, погладил в задумчивости недавно отрощенную бородку и проводил бабочку веселым взглядом. Ему пришлось задрать голову, чтобы полюбоваться на ее белые крылья и на радугу на фоне, что засияла над брызгами высокого фонтана. Благое знамение? Вполне возможно, хотя Райкер не считал себя суеверным.
[indent] Возвращаться на постоялый двор ему совершенно не хотелось, да и день выдался солнечный, жаркий, но ветреный. Уилл хотел провести его с пользой для нового судна и показать себя деятельным офицером перед новым начальством, а потому занялся разведкой на местности.
[indent] Главная рыночная площадь Фарпоинта напоминала большой музей под открытым небом. Просторные галереи вмещали сотни обитателей планеты и уже прибывших сюда для торговли соседей с ближайшего спутника. Всем хотелось узнать секрет Фарпоинта, возникшего как мираж в пустыне из воздуха, и чем быстрее, тем лучше.
[indent] Мимо пробежали откровенно бедно одетые дети, и Уилл улыбнулся и им вслед, слыша заливистый смех беспечности. Когда-то в юности он тоже был таким. Ну и что, что штанина порвалась при вылазке в лес? Разве это плохо, позаимствовать у угрюмого соседа собаку на прогулку? Большой, лохматый маламут так радовался возможности поноситься за санками и мелкими проказниками!..
[indent] - Гав, гав! – вдруг раздалось неподалеку, и Уилл вздрогнул, не ожидая столь резкого шума так близко от себя. Голубые глаза коммандера успели повидать много чудес за время службы, но кто бы мог подумать, что маламут на пустынном Денебе окажется самым поразительным из них всех.
[indent] - Откуда ты тут взялся, мальчик? – подойдя ближе, Райкер присел на корточки около пса и начал гладить его по пушистой холке. – Хороший мальчик, хороший.
[indent] Пес высунул язык, глядя вбок от офицера, а после внезапно сорвался с места, будто завидев дичь среди ног прохожих.
[indent] - Погоди! Куда…
[indent] Уилл не успел его окликнуть и не стал бежать следом, хотя и хотелось, ведь пес так напомнил ему соседского маламута. И тогда холодок закрался Уиллу в душу, когда он про себя добавил: «Это и был соседский маламут».
[indent] Стиснув зубы, Райкер постарался отмахнуться от навязчивой мысли, что повидал призрака из прошлого. Той собаки не было в живых уже пятнадцать лет, если не больше. Померещилось, бывает. Видимо, разряженный воздух банди начал влиять на фантазию.
[indent] Собравшись с мыслями, Уилл двинулся дальше. Неспешно гуляя между прилавков, коммандер Райкер про себя отмечал разнообразие товаров, пытаясь понять, откуда они оказались у бедных банди. Казалось, у нищенствующих в соседнем через дорогу поселении на самой станции было абсолютно все, что только могло пригодиться для красивой жизни. Как такое могло быть?
[indent] Замедлив шаг около лавки с тканями, Уилл залюбовался переливами сиреневого шелка. Этот цвет вдруг напомнил ему о старой любви, и рука сама потянулась к прохладной ткани, будто в надежде пробудить еще больше воспоминаний. Ее имя он никогда не забудет…
[indent] Кто-то неустанно сверлил ему взглядом спину, и на контрасте задумчивости и напряжения Райкер ощутил себя на охоте. Инстинкт взял верх над разумом, и офицер резко развернулся, чтобы застукать за темными делами своего преследователя. Вдали через толпу у все того же фонтана стояла миловидная, невысокого роста женщина с густыми, вьющимися локонами и глазами цвета чернослива.
[indent] «Диана? Не может быть!»
[indent] Уилл обомлел и как во сне сделал к ней пару шагов. В тот же момент Диана Трой, в тех же одеждах, в которых он видел бетазоида в последний раз, плавно отдалилась, теряясь в толпе у восточных парадных дверей.
[indent] Коммандер Райкер последовал за ней, пытаясь нагнать беглянку, то и дело неуклюже оттесняя прохожих перед собой, но Диана появлялась среди толпы покупателей рынка как видение, не позволяя к себе приблизиться ближе чем на десять метров.
[indent] - Диана! – в конце концов окликнул Райкер, но женщина нырнула под очередную арку в соседнем переулке, и Райкер ускорил шаг до бега. Почти врезавшись в противоположную стенку, он обнаружил себя перед достаточно резким лестничным спуском. Растерянно оглядев толпу за спиной, беззаботно занимающуюся покупками, Уильям не услышал, как его самого пытаются нагнать. Лейтенант Джорди Ла Фордж пытался успеть за Райкером, чтобы оповестить о важных новостях, но Уилл не знал этого и направился вслед за Дианой.
[indent] Чем ниже он спускался, тем темнее становился мир вокруг него: стены странного подземного яруса под станцией Фарпоинт напоминали древний склеп с постоянно заворачивающимися кругом тоннелями. Стены без окон и дверей как трубы опоясывали сердце города.
[indent] - Помоги!.. Помоги! – пронеслось эхом с порывом ветра. Поток ударил Уиллу в спину, и он замедлил шаг.
[indent] - Диана? Это ты, Диана? Отзовись!
[indent] - Помоги!.. Он узнает, он скоро узнает и накажет меня. Помоги, Уильям!
[indent] - Кто накажет? Да что здесь происходит, - пробубнил себе под нос Уилл, широкими шагами стараясь преодолеть длинное расстояние между собой и ускользающей впереди целью.
[indent] Вдруг земля под ногами задрожала, а стены начали сжиматься и разжиматься слабой рябью как гармошка. Испугавшись, что может попасть под завал от внезапного тремора, Уилл снова позвал Диану:
[indent] - Нам надо уходить! Слышишь? Вернись!..
[indent] Земля задрожала еще больше, и Уилл, скрепя сердце, развернулся в обратную сторону.
[indent] Это не Диана, убеждал он сам себя сквозь бурю эмоций. Кто бы это ни был, Диана бы не стала так себя странно вести и заманивать Райкера в темные подземелья, чтобы поговорить. Пока все вокруг ходило ходуном, Уилл как шустрый зверь несся к спасению. Наконец впереди показалась все та же лестница и свет с улицы, озаривший второй ярус длинного коридора. Перемахивая через две ступеньки разом, Уилл наконец выбрался наружу и столкнулся нос к носу с Уэсли Крашером.
[indent] - Коммандер! Вот вы где! А мы вас обыскались, сигнатура коммуникатора исчезла!
[indent] - Уэсли! Зачем ты меня искал? – тихонько приходя в себя, Уилл сделал пару шагов от лестницы и невольно оглянулся назад, почувствовав неладное. Прохода в подземелье больше не было, исчезли как проем, так и спуск. Райкер многозначительно замер на месте.
[indent] Мистер Крашер тем временем рассказывал Уиллу последние вести с Энтерпрайза: о том, что корабль прилетел сначала лишь с драйв-секцией, а потом, когда Уилл потерялся на Фарпоинте, прилетела и тарелка, с которой корабль успешно состыковался. Причины разделения звездолета, которых можно было по пальцам пересчитать, все как один из серии крайнего случая, Райкеру предстояло выяснить уже на борту при встрече с капитаном Пикаром, подумал он, приходя в себя окончательно, насколько это было возможно в текущих обстоятельствах.
[indent] Уэсли вернулся к матери, а Райкер, еще раз оглядев станцию, качнул задумчиво головой.
[indent] «Что за чертовщина здесь происходит?..» - подумал Уилл, касаясь груди и коммуникатора-дельты.
[indent] - Энтерпрайз! Это первый помощник Уильям Ти Райкер со станции Фарпоинт, к телепортации готов. Заряжайте, - произнес он натренированным командирским, спокойным тоном.
[indent] Дематериализация для многих офицеров Звездного флота была эмоциональным опытом. Кого-то она пугала, кто-то же напротив получал странное удовольствие сродни перерождению. Уилл же был так погружен в свои мысли, что практически не заметил, как мир вокруг стал расплываться в мерцании потока частиц, а потом собрался уже в виде транспортерной номер три.
[indent] - Добро пожаловать на борт, коммандер! – произнесла подошедшая к платформе белокурая лейтенант. - Яр, Таша Яр. Глава службы безопасности.
[indent] Женщина с крепким телосложением, короткой стрижкой и весьма выразительными глазами показалась ему куда красивее, чем предполагала ее должность, но было в ее выражении лица что-то подозрительное.
[indent] - Проблемы, лейтенант? – уточнил Уилл, когда он сам и новая знакомая направились в коридор.
[indent] - Капитан Пикар вам все расскажет, сэр, идемте, - мягко закруглила разговор лейтенант Яр, и Уилл согласно кивнул, ускорив вслед за ней шаг.
[indent]Хотелось надеяться, что начало его службы на Энтерпрайзе не будет омрачено какой-то бедой…

● ● ●

[indent] Коммандер Райкер волновался лишь в нескольких случаях за всю свою пока что успешную карьеру, но в этот раз волнение смешалось с чувством опасности, и потому перед кабинетом Пикара ему пришлось остановиться на почтительном расстоянии, чтобы привести в порядок мысли и показать себя с лучшей стороны. Офицеры мостика в легком гудении приборов и перешептывании над панелями управления судном почти не обращали на нового старпома пристального внимания. Уилл успел заметить лишь пару любопытных взглядом младших сотрудников у научной станции и оперативного поста, что было в общем нормальным поведением для молодых людей.
[indent] Шумно вздохнув, Уилл расправил плечи и уверенно шагнул к дверям. Оттягивать встречу с начальством надолго ему не претило. Зазвучал привычный для многих кораблей сигнал о визитере, и с той стороны каюты раздалось негромкое, но уверенное «Входите».
[indent] Створки двери разъехались в стороны с привычным «в-в-вуш-ш-ш» звуком, и Уилл вошел в просторную каюту, где во главе угла располагался небольшой изогнутый стол капитана Пикара. Слева, к удивлению коммандера, обнаружился круглый шар-аквариум, в котором плавала среди декоративных кораллов черно-белая рыба-лев. Полки и шкафы в кабинете были заставлены предметами искусства, немногочисленными для просторного убранства, но все же создающими эффект уюта и уже какой-то обжитости, что о многом говорило про хозяина помещения.
[indent] Уилл прошел поближе к столу, за которым восседал хмурый мужчина средних лет. Лысый, с орлиным носом, волевыми чертами лица, капитан Пикар предстал перед Райкером примерно таким, каким он и ожидал увидеть одного из самых надежных и храбрых офицеров Звездного флота. Разве что безрадостное настроение капитана давало знать о тяжелом бремени командования. Особенно тяжелом в свете необычайного происшествия, вынудившего его пойти на рискованный шаг разделить судно напополам.
[indent] - Коммандер Уильям Райкер, сэр, - представился Уилл, встав по стойке смирно. Сцепленные в замок руки за спиной тесно сжались в кулаки, пока Пикар не обращал на Райкера никакого внимания, что-то сосредоточенно пересматривая. Уилл заинтересовался экраном компьютера, в который смотрел Пикар, и только это легкое движение его головы будто вынудило Пикара обратить внимание на офицера перед собой.
[indent] - Коммандер, добро пожаловать на борт, - произнес ровным тоном Жан-Люк Пикар, вставая из-за стола. Протянув своему первому помощнику руку, Пикар жестом указал Райкеру присесть за стол напротив. Уилл крепко пожал протянутую ему руку, благодарно кивнул и оседлал сиреневое кресло с высокой спинкой, по старой привычке перешагнув через него для удобства.
[indent] - Мне доложили об отсоединении тарелки по пути к Фарпоинту. Могу ли я узнать о причинах экстренной расстыковки, капитан? – спросил как мог деликатно и доброжелательно Уилл.
[indent] Пикар пару секунд молчал, а потом выразительно мотнул головой и развернул экран своего компьютера к Райкеру.
[indent] - Вот причина, коммандер. Посмотрите запись целиком.
[indent] Уилл глазам не поверил, когда на экране появился некий Кью.
[indent] «Кью, какое странное имя!»
[indent] Мало того, что камеры мостика зафиксировали его странные метаморфозы, в компьютерном хранилище оказались записи и из какого-то зала заседания – явно оставленные мистическим существом как напоминание о сделке. Экипаж Энтерпрайза был в ответе за целую человеческую расу.  [indent] Досмотрев запись, Уильям откинулся на спинку кресла, задумавшись о масштабе проблемы. Точнее, пытаясь поймать хотя бы часть навалившихся на них обязанностей? Морального долга? Нахмурив лоб, Уилл посмотрел на Пикара. Теперь он понимал мрачные тени на лице Жан-Люка и странную напряженность Таши Яры при их встрече в транспортерной.
[indent] - Кью хочет, чтобы мы улетели от станции, сэр. Быть может, стоит так и поступить? – спросил он осторожно.
[indent] - М-м? Думаете надо поддаться этому созданию? – вздернув брови, поинтересовался капитан Пикар. Встав из-за стола еще при просмотре записи, теперь капитан изучал убранство своей каюты и все чаще поглядывал на иллюминатор-окно по правую руку от себя.
[indent] - Не хочется играть в поддавки, сэр, но станция сама по себе может быть угрозой для экипажа и судна. На ней творится что-то… странное, - мягко объяснив свое собственное напряжение, Уилл взглянул на Пикара с немым вопросом на лице.
[indent] Мог ли он быть откровенным с этим офицером? Мог ли капитан быть чутким? Мог ли принимать во внимание опасения и тревоги своих подчиненных, какими бы абсурдными они ни были? Какой был Жан-Люк Пикар как личность? Им столько предстояло вместе сделать, Райкер даже не мог пока еще представить до конца все новые горизонты на пути Энтерпрайза. И ему хотелось верить, что годы на борту этого судна не будут в постоянной антагонистической позиции с собственным капитаном.
[indent] - Поделитесь своими наблюдениями, коммандер, я слушаю, - сказал Пикар, будто прочитав мысли Уилла, и тот рассказал про свою странную встречу с призраками на станции.
[indent] - Когда я поднялся из подземелья, спуска в него уже и не было, как будто мне все приснилось, - закончил Уилл, а потом спешно добавил. – Сэр, мог ли это быть Кью? В попытке запугать нас, чтобы улетели и оставили банди с их станцией в покое?
[indent] - В свете недавних событий мне не стоит отвергать и такую возможность, коммандер, но зачем Кью запугивать Вас образами из вашего прошлого? Тем более, насколько я понимаю, приятными образами? – уточнил Пикар.
[indent] Уилл кивнул, тоже задумавшись.
[indent] - Призрак просила о помощи. Она боялась чего-то наказания. За контакт со мной?
[indent] - Интересно, - произнес Пикар. – Думаю, на этот раз уже мне стоит поговорить с Гроплером Зорном на планете. Быть может, он поделиться тайнами своей станции с большей охотой, если пригрозить ему отрицательным ответом за все недомолвки, которыми он напичкал наших штабных.
[indent] - Вероятно, сэр, - ответил Райкер, хотя в подсознании проскользнула мысль о том, что в условиях повышенной опасности капитану не стоило покидать корабль. Видимо, о том же подумал и Пикар, и внезапно улыбка растянула губы мужчины.
[indent] - Дайте догадаюсь, Вы начали думать, что мне угрожает опасность на этой планете и потому мне надо остаться на Энтерпрайзе, так?
[indent] - Верно, сэр, - не стал отрицать Райкер, вздернув подбородок. Он знал свою роль как первый помощник и не собирался отступаться от выбранных принципов.
[indent] - Не слишком ли самоуверенная позиция в отношении старшего по званию? – выразительно спросил Пикар. – Я повидал чуть больше битв и опасных дипломатических переговоров, чем Вы, коммандер, и пережил их все, чтобы дослужиться до текущего своего статуса.
[indent] - При всем уважении, сэр, это моя работа. Я обязан защищать Вашу жизнь и нет никаких причин, даже мнение капитана, чтобы забывать об этом долге.
[indent] - И Вы не собираетесь отступаться от этого долга, даже если я прикажу?
[indent] - Нет, сэр, - уверенно ответил Райкер, понимая, что быть может здесь и сейчас этой фразой погубил всю свою дальнейшую карьеру. Что ж, по крайней мере будет что рассказать детям, если они появятся.
[indent] - Отлично.
[indent] Уилл растерялся, не сразу поняв, правильно ли расслышал начальство, а Пикар доброжелательно хмыкнул.
[indent] - Мне бы не хотелось, чтобы мои офицеры были мягкими как пластилин, если на них слегка грозно посмотреть. Ваша уверенность поможет и мне быть в форме, - улыбнувшись, Пикар постучал пальцами по столешнице, тоже откинувшись на спинку своего капитанского кресла.
[indent] - Пока я буду беседовать с Зорном, возьмите с собой отряд для высадки на планету. Попробуйте разузнать у местных, что именно происходит на станции. Если есть шанс, что вы снова столкнетесь с призраками, я хочу получить о них всю возможную информацию. Возьмите с собой коммандера Дейту, главу операционной службы. Он андроид и имеет… уникальный взгляд на вещи, и точно не поддастся суевериям про призраков. И, пожалуй, советника корабля. Раз Вы чувствовали чье-то неосязаемое присутствие рядом, ее эмпатические способности позволят найти источник или спастись от угрозы. Остальных подберите на свое усмотрение. Свободны, коммандер.
[indent] Райкер не удивился внезапному завершению беседы, поднялся из-за стола и покинул каюту. Оглянувшись поневоле на вновь замкнувшиеся за ним створки двери, про себя отметил, что Пикар оказался не таким, каким он ожидал – капитан был даже лучше, как человек и как командир. Первый контакт с руководством прошел успешно, и это обнадеживало, хотя впереди еще могли показаться многочисленные подводные камни. Только время могло показать их во всей красе.
[indent] Если, конечно, у Кью не будет иных планов на Энтерпрайз и его экипаж…
● ● ●

[indent] После разговора с капитаном, Уилл вышел на мостик с новой перспективой на жизнь. Уж чего, а инопланетян, способных менять пространство вокруг себя по щелчку, он точно не встречал и даже не слышал о таких за все время учебы и службы в Звездном флоте. Тяжесть на сердце, тем не менее, не мешала ему работать. Приказ был понятен, и он сделает все, что в его силах, чтобы помочь Пикару и теперь уже своему экипажу пережить суд Кью.
[indent] - Где коммандер Дейта? – спросил Уилл у клингона-дежурного на мостике.
[indent] - Коммандер Дейта сопровождает адмирала Боунса на Худ, сэр, - ответил лейтенант Уорф, смерив Райкера выразительным, оценивающим взглядом. Уилл вздернул бровь и кивнул.
[indent] «Что ж, тогда продолжим собирать группу высадки дальше...»
[indent] Пока еще не обзаведясь датападом, да и вообще еще не успев не то что освоиться со схемами судна, но и повидать свою каюту, Уилл направился к турболифту, чтобы найти местного советника, чьи способности могли, по словам капитана, стать незаменимыми в его миссии на планете.
[indent] - Компьютер, где сейчас советник корабля?
[indent] - Советник кора… - начал было отвечать компьютер приятным женским голосом, как вдруг турболифт остановился на нижней палубе, и двери с легким свистом распахнулись навстречу очередному призраку из его прошлого, которого Райкер не ожидал увидеть.
[indent]Вновь или впервые за последние сутки?
[indent] - Диана!.. - сорвалось с губ быстрее, чем он успел подумать. В голубых глазах смешалось море чувств от страха до счастья, губы растянула растерянная улыбка. Он видел ее в последний раз так давно, как в другой жизни, но так и не смог забыть, судя по сбившемуся ритму сердца.

✧ Marvel ✧
Fandral The Dashing

✧ Zachary Levi ✧
* * *
Фандрал – самый храбрый из Трех Воинов, отменный фехтовальщик, он с юности познал мастерство владения рапирой и саблей, предпочитая более изысканное оружие по сравнению с классическими тяжелыми мечами и топорами друзей викингов и тех же эйнхериев. Возможно, любовь к сабле началась у него в силу визитов в Мидгард, где оружие имело место быть в просвещенной Европе, а может он просто хотел выделиться из толпы, ведь Фандрал всегда жаждет к себе внимания, в особенности женское. Его нельзя назвать заядлым казановой, но Фандрал так и не остепенился и вряд ли на это способен, его дух своевольный и бесшабашный, а манеры изысканно галантные для натренированного убийцы, за что и получил прозвище Бравый. Чего у Фандрала не отнять, так это воли к победе. Он мечтает прославиться, точно знает цену любому своему достижению и стремится к большему. Честолюбив и малость азартен, чем грешит уже пару сотен лет точно, Фандрал, тем не менее, пример для подражания молодому поколению асгардцев. Он еще сам достаточно хорош собой и светел умом, крепок телом и дерзок духом, чтобы завораживать взгляды, потому находит общий язык везде, куда бы ни пришел и где его личные качества ценятся – душа компании что ни есть настоящая и в какой-то мере голова Трем Воинам во всех их общих начинаниях. Верно служил Асгарду и до сих пор это делает, теперь уже служа Всеотцу Тору, с которым прошел и огонь, и воду, и множество еще не описанных скальдами приключений.
* * *
- Фандрал был одним из первых друзей Тора и таковым остался, благодаря же Тору и познакомился с Вольштаггом, коему является по-хорошему полной противоположностью, а они, как известно, притягиваются. То же самое можно сказать и про молчаливого, скромного Хогуна. Так и началась их дружба.
- Не умер во время нападения Хелы на Асгард, пережил Рагнарек.
- Помогал строить поселение, теперь как может старается помогать воспитывать новое поколение эйнхериев вместе с Валькирией.
- Герой, будучи асом, владеет всеми физическими способностями своей расы
- Что касается его навыков и умений, это определенно фехтование, верховая езда и Всеязык, остальное на ваше усмотрение и желание, включая, к слову, описания его детства и молодости, которые сформировали его характер и личность.

пример вашего поста

Асгардцы тихо перешептывались о своем, стоя в полумраке высокого и весьма роскошного по земным меркам помещения: тут не было золотых стен и огромных статуй древних богов, тут не было богатого пира с яствами из всех Девяти, как когда-то бывало в золотом дворце Одина. Теперь они стояли не на мраморных плитах, а на деревянном настиле, украшенном коврами, и были окружены растительными росписями и узорами, что венчали переборки на потолке и тяжелых столбах-опорах для крыши. Ближе к стенам расположились деревянные столы из дуба с узорными ножками в виде волчьих голов, а наверху, где сгустилась тьма, мерцали упитанными свечами широкие канделябры. Вдобавок свет доносился и от факелов на столбах, подпирающих тяжелый свод длинного дома, и их пламя тревожно танцевало в замкнутой металлической клетке. Этот длинный дом спустя несколько месяцев после заселения Тонсберга стали называть Королевским, поскольку именно здесь принимал аудиенцию Тор Одинсон, новый король Асгарда, восседая на скромном, но опять же по земным меркам потрясающе изысканном троне из все того же дерева. Узоры за спиной бога грома напоминали ветви Иггдрасиля, стилистически преподнесенного тем самым Великим Ясенем. И лишь когда Тора не было в Королевском доме, и он не занимал положенный ему трон, любопытные асы с тоской в сердце могли рассмотреть, что над узором Мидгарда, расположенным в центре красивой росписи, как будто в дань старой памяти еще мерцал среди высоких ветвей Ясеня золотым напылением узор погибшего Асгарда.
Но в этот день Тор был на месте, равно как и его младший брат Локи. Пока старший Одинсон восседал на троне, младший, как и положено советнику короля, располагался по левую руку от него и делал вид, что очень сосредоточен.
— Поверить не могу, что все это время это был ты, — процедил сквозь зубы Тор, хотя его достаточно хорошо было слышно стоящим поблизости эйнехериям. – Нубмастер Шестьдесят Девять. Ты нам столько каток завалил…
Локи с трудом держал спокойную маску лица, хотя его так и распирало изнутри посмеяться. Ситуация была более чем комичной. Оба асгардца, как их подданные, держались стиля родного края и носили почетные дорогие наряды, почти что как в былые времена — латы, кожу, золотые наплечники, меха, даже увенчанные крыльями и рогами шлемы. Но быт и дела их стали… заземляться. Светлым ранним утром бог грома наконец спалил младшего брата за игрой в Фортнайт, пока тот в очередной раз безбожно обыгрывал Корга и Мика, сидя в магически изолированной комнате буквально за стенкой от страдающих бывших гладиаторов Сакаара.
Несмотря на обильную утреннюю грозу, которая прошлась от побережья до деревни, Тор все еще продолжал угрюмиться в перерывах между жалобами и просьбами своих соплеменников. Один за другим они говорили Тору о том, что нужно Новому Асгарду для процветания или им лично, и Тор с умным видом кивал, немного рассеяно обещая что-то сделать или что-то исправить. Каждый месяц запросы были примерно одинаковыми, но традиция не позволяла отказывать в еженедельном приеме.
— Ты мог бы присоединиться к нашей команде, — буркнул Тор.
— Не вижу смысла, — ответил Локи.
— Это еще почему?
— Вы плохо играете, — пожал плечами Локи.
— Да мы в топ десять каждую вторую неделю!
— Вашества, тут… — подала голос Брунгильда, подходя к королю и его советнику.
— Зато я – каждую неделю в топ-три, — лучезарно улыбнулся Локи.
— Это не важно, ты был мне как брат, а ты нас в спину ударил!
— Мой король, у нас тут… — снова попыталась привлечь их внимание Брунгильда, кашлянув так громко, что даже стоящие у входа асы встрепенулись.
— Я и есть твой брат, но одно другому не мешает.
— Ох, уж это верно!
— Уже давно должен был это понять.
— Что именно?!
— Мне было скучно! — парировал певучим голосом Локи, поддаваясь извечно манящей драме помучить Тора, пока есть возможность. Он уже не стеснялся своих козней, тем более столь незначительных, и в отличие от Тора действительно запоминал, что просят их подданные и что надо сделать для поселения.
— Да уж, давно понял, особенно после твоих выходок на Земле в Нью-Йорке, — проворчал Тор, сжав кулаки на подлокотниках своего кресла-трона. В отличие от Локи сердитый взгляд бога грома нацелился куда-то в прошлое, и Локи это наконец почувствовал, сосредоточив внимание на старшем брате. В напряженной фигуре Громовержца что-то поменялось, и если прежде Тор казался уверенным царем, сейчас его фигуру будто окутывало что-то… темное.
— Тор, мы и сейчас на Земле, — мягко напомнил бог лукавства, слабо хмуря лоб. Магия тянулась к магии, и бог трикстер видел чары темного измерения, что опутывали бога грома как сетью, пока что безвредно, но явно нагнетая обстановку.
— Я знаю, — ответил Тор быстро, отводя глаза от брата куда-то в сторону, но уверенности в его голосе младший брат не услышал, что стало еще большим поводом для любопытства и беспокойства.
— ВАШЕСТВА! – прикрикнула Брунгильда. В зале повисла гробовая тишина, что начала копиться еще с момента прибытия последнего гостя, прерванная разве что одиноким чихом где-то слева. Тогда-то сыновья Одина наконец уставились одновременно на воительницу, а следом поневоле подняли глаза и к последнему визитеру, оказавшемуся на их приеме. Незваный гость, который возвышался над валькирией еще на метр с лишним ростом, стоял позади нее на почтительном расстоянии и молча взирал на асгардцев как на букашек. Презрение свое он умело сдерживал, видимо, в силу обстоятельств, что привели огромного йотуна к давним врагам.
Локи прикусил язык, но зеленые глаза бога лукавства заблестели от интриги, ведь такого поворота аудиенции он и сам не ждал. А вот Тор, окинув габариты последнего просителя, прочистил горло кашлем и поерзал на месте.
— Чего надобно сыну Йотунхейма в моем королевстве? – спросил он, пытаясь имитировать мудреный слог Одина.
— Всеотец Тор, — начал йотун, наконец получив внимание бога грома. – Я прибыл по поручению обезглавленного народа.
Бросив недвусмысленно холодный взгляд на трикстера, который и убил царя йотунов Лафея, посланник ледяного края склонил голову.
— На нас идет войной Муспель, Всеотец, — пробасил он печально. — Справиться с армией огненных демонов без Ларца Древних Зим нам не по силам. Мы просим вернуть Ларец или помочь в битве против Суртура.
— Суртур пошел войной и на Йотунхейм? – произнес удивленно Локи, не скрывая улыбки в тоне. – Ему никто не сказал, что Рагнарек закончился?
— Говорят, — начал было посланник йотунов, поднимая голову, — что у хозяина огненной земли теперь другая судьба. Невеста-демоница с волосами цвета золота и зелеными глазами, что жгут хлеще любого дракона. Ее пропитанными магией устами на наш край обрушилась армия Муспеля. Она натравила Суртура на нашу планету. Помогите нам, асгардцы, иначе из Девяти миров, сотворенных нашими предками, останется только семь. И кто знает… остановится ли Суртур на Йотунхейме… — добавил йотун мрачно, оглядев совершенно обескураженную толпу свидетелей-асов.
Перешептывания стали громче. Страх перед Суртуром и Рагнареком еще жил в сердцах асов, узревших конец их родного мира в пламени Муспеля, и потому Тору ничего не оставалось, кроме как взять все в свои руки. Встав с места, чем тут же погасил встревоженные речи асов, бог грома подошел к йотуну ближе, не смущаясь разницы в росте, и запрокинул голову, чтобы смотреть тому в алые глаза прямо и правдиво.
— Ларца нет, как и Асгарда, сгинул под ударами меча Суртура. Мы поможем Йотунхейму, я остановлю демонов. Видят норны, у меня нет войска, чтобы направить на вашу защиту, потому вам надо будет укрыться там, где пламя Муспеля вас не достанет, пока я и моя свита разбираемся с его новой… мотивацией. Когда демоны уйдут, вы сможете вернуться к мирной жизни.
Йотун ничего не ответил и поклонился Всеотцу, а после развернулся и направился на выход из длинного дома, оставляя за собой инистые следы.
Мягко подступив к брату со спины, Локи спросил у него через плечо тихим голосом:
— Зеленоглазая и златовласая невеста, что замутила разум Суртуру магией?..
Тор тяжело вздохнул, еще глядя йотуну вслед.
— Узнай, она ли это. И, если да… отправимся в Муспельхейм, — ответил Тор, не глядя на брата, но доверительным тоном, поручая и в самом деле очень важную миссию, которую больше и некому было доверить.
Понимая важность поручения и никак не лукавя, Локи почтительно кивнул и почти сразу же исчез в тенях длинного дома, а прочие асы расступились кто куда, поскольку аудиенция была официально закончена, а им еще предстояло многое обсудить и запить в местной таверне.
«Золотовласая демоница с зелеными глазами и волшебными устами», — повторил про себя бог грома, слушая собственное сердце. На языке уже крутилось одно единственное имя, но произнести его вслух не хватало воздуха в легких.

✧ a song of ice and fire ✧
alysane mormont

✧ bridget regan ✧
* * *
текущая леди медвежьего острова, примкнувшая к станнису баратеону и выжившая (идём сериальными дорогами относительно данного момента). старшая сестра лианны. имеет маленького сына и дочь.

не стану расписывать о алисанне многотекста, потому что не вижу в этом смысла: по сути, всё, что нужно о ней знать, уже написано выше, на крайний случай всегда можно открыть википедию.

вкусных заявок, увы, я писать не умею, поэтому буду по-северному прямолинейна: ищу любимую старшую сестрицу, которая вдруг заявилась на медвежий остров и решила, что сместить меня с «поста» леди, отослав прислуживать в винтерфелл леди сансе болтон (в девичестве старк) – замечательная идея. при этом думая, что я допущу, чтобы на «троне» наших предков сидела та, кто распространяет чужую опасную веру и взгляды. этому, дорогая, ни бывать, пока я жива, а уж умирать в ближайшие несколько десятков лет я не планирую.

что касательно веток: у нас имеются замечательные модерн-сюжеты, с которыми можно ознакомиться после регистрации в фандомной теме, а коли останутся вопросы – обратиться к расчудесной сансе, которая непременно всё расскажет и покажет. и, поверь, мормонты играют в данных ветках отнюдь не последнюю роль.

* * *
связаться со мной, как и с другими представителями каста, можно через гостевую, а коли сойдёмся по всем пунктам, так сказать – выдам уже тг.

пишу я лапслоком, от 2к символов, в третьем лице (иногда добавляю второе, чтобы подчеркнуть эмоциональность моментов) и без птицы-тройки. если тебя подобное не смущает – уже люблю и шлю самые крепкие медвежьи объятия.

пример вашего поста

признаться, не такого ожидала маргери, когда готовилась стать женой короля. она не ожидала, что этот дьяволёнок, джоффри баратеон, будет корчиться в агонии и захлёбываться кровавой пеной. маргери не ожидала и, тем не менее, была от чего-то готова к подобному повороту событий; возможно, поэтому, зная, на кого обязательно направлен будет гнев королевы-матери, она и просит лораса о том, чтобы он уберёг хрупкую северную пташку, любой ценой вывез её в хайгарден, где ей не будет ничего угрожать.

да, она неприкрыто симпатизировала сансе старк, восхищалась её героизмом и тому, что месяцы, проведённые буквально в придворном плену ланнистеров, не смогли сломить её. пускай даже сама санса думала иначе, но не даром женщины дома тирелл отличались невероятной прозорливостью – правда была видна леди оленне и маргери с небывалой ясностью.

иная правда состояла в том, что теперь ей предстоял выбор куда сложнее и опаснее всех предыдущих, и потому было принято решение вернуться домой – отмолить перед семерыми гибель «супруга», дать себе прийти в надлежащее моральное состояние и лишний раз не попадаться на глаза серсее. такова была официальная версия, не считая начавшихся переговоров о том, будет ли назначен союз между маргери и томменом, продолжат ли тиреллы помогать столице и прочее, прочее.

но сейчас не об этом совсем. сейчас, находясь в своей каюте вместе с бабушкой и девицами-служанками, всё, что волновало леди простора, так это состояние её дорогой подруги, если она всё ещё смеет называть сансу старк подобным образом; с другой же стороны, абы для кого маргери бы не стала оказывать подобных услуг, не говоря уже о том, что сама королева шипов поселила в головах внуков подобные мысли: словно бы леди оленна – как и всегда, впрочем, — ведала куда больше, чем показывала другим.

– не беспокойся, дорогая, – с нотками усталости в голосе произносит женщина и дёргает внучку за запястье, дабы та прекратила мельтешить и, наконец, села подле неё, – и прекрати себя накручивать почём зря. пока тиреллы лорды простора, никто в здравом уме не посмеет даже имени леди старк выйти за пределы хайгардена, дабы достичь ушей серсеи ланнистер.

– думаю, ты безусловно права, бабушка, – чуть поразмыслив, кивает маргери и коротко поджимает губы. – просто эта девочка… я не хочу, чтобы её жизни что-то вновь угрожало. или кто-то.

и лукавства в словах леди тирелл совершенно не было – она действительно считала так, как считала, и мнения своего менять не собиралась. ни теперь, когда столь многое было поставлено на карту.

– санса, прошу, оставим все эти светские дурости для чужих ушей.

видеть леди старк в добром здравии среди цветущей зелени хайгарденовских садов – отрада для глаз; знать, что эта кроткая, но невероятно сильная духом волчица, дитя севера, ощущала себя здесь достаточно спокойно – сразу же камень с души падал.

– поднимись, дай мне взглянуть на тебя, – мягко касаясь оголённых плеч (всё же, мода в просторе была иная, чем в королевской гавани, и скрывать красоту сансы слоем лишних одежд – преступление), маргери помогает девушке распрямиться и одаривает её улыбкой мягкой, практически сестринской. – скажи, с тобой хорошо обращаются? а лорас, он был достаточно обходителен? знаешь, иногда его заносит, когда дело касается чего-то неотложного, и он может быть достаточно… напористым, но, надеюсь, при тебе он вёл себя достойно и не порочил своего рыцарского титула.

✧ a song of ice and fire ✧
Aegon II Targaryen

✧ Tom Glynn-Carney ✧
* * *
Ошибка и преимущество Эйгона в том, что он последним замечает, во что вырос его маленький брат. Эйгон считает Эймонда преданным, точно пёс. А Эймонд знает, как опасно недооценивать противника. Восприятие Эймонда как его прежнего младшего брата стремительно рушится: вот выросший принц осаживает короля на заседании Зеленого совета на высоком валирийском, когда Эйгон едва может выстроить одно предложение без ошибки. Дракон Эймонда больше и имеет военный опыт. Сам Эймонд куда хитрее брата. За спиной короля он выстраивает план будущей войны вместе с Колем. И переходит к его воплощению.

Момент с танцем драконов над Грачиным Приютом предлагаю обсудить. Поскольку в нашем сюжете Люцерис жив, Эймонд не переступил черту недозволенного. Полагаю, вмешательства Эйгона в план выбесит Эймонда, но вряд ли он скомандует Вхагар "дракарис", не беря в расчет ущерб для старшего брата. Далее на ваше усмотрение: пострадал ли Эйгон в этой битве (случайно) или же остался невредим.

Занимать должность Принца-Регента не горю желанием. Я бы поиграл всё сильнее разгорающийся разлом в нашей славной семье, чтобы на момент конца второго сезона с психом покинуть Королевскую Гавань.

Помните, я упомянул преимущество? Теперь, когда все вокруг видят Эймонда скорее монстром, который он стал, Эйгон не забывает, каким его брат был в детстве. Где-то там, под толстой-толстой броней ещё теплятся остатки этого мальчишки. Возможно поэтому Эйгон первым и единственным догадывается о том, что Люцерис жив, и что Эймонд прячет его в Штормовом Пределе. Это будет финальным аккордом для отбытия Эймонда из столицы.

* * *
Мне очень нравится динамика этих двоих, они настоящие сиблинги: пусть Эйгон и является одним из буллеров Эймонда, но когда Эймонд решает навести суету на семейном ужине после ухода Визериса, Эйгон без раздумий вписывается в потасовку с бастардами.
Открыт к обсуждениям и готов к разного рода накуру всевозможных ау. Приходи, дорогой недоумок брат, мы тебя очень ждем

арты

пример вашего поста

[indent]Тёплый принц. Затерявшийся во тьме огонёк света. Точно мотылёк, вынырнувший посреди разверзнувшейся зимы, обманутый призрачным теплом, то и дело он маячит перед глазами, перетягивая на себя внимание Короля Ночи. Отважный, как ни один из живых, в своих подвигах отчаянный до границы безумия, он не боится умирать, зная, что там, за гранью, ничего нет. Только тьма, проедающая всё на свете.
Короля Ночи вела определённая цель, над головами, разинув постыдные глотки, каркали вороны, но всякий раз горизонт подпаливал этот крохотный огонёк, разгораясь всё ярче. До этого он не видел его лица, каждую встречу оно тонуло в пламени: сначала багрово-алом, затем, после того, как Смерть услужливо вернула молодому телу душу, — опасно голубой, как самый закалённый лёд. Огонёк упрямо двигался за ним по пятам по полю боя, в то время, как всё живое бежало прочь, вторя внутренней дрожи от дыхания смерти. И вот, наконец, нагнал его.

[indent]Карие глаза горят огарками ярости, но враг дышит усталостью, изнеможённость весом тяжелых доспехов крадёт у него каждый следующий миг. Огонь больше не размывает черты его лица, и Король Ночи умолкает, но внемля вовсе не требованию человека, а замирая в собственном любопытстве. Со смертью Трехглазого Ворона тьма снимает слепую дымку с его глаз и теперь он всё прекрасно видит и во мраке кровавой ночи. Человек едва стоит на ногах, погребённый под слоями собственных доспехов. Лицо, перемазанное кровью, сажей и болью, горит даже сейчас — Король чувствует жар, но тот больше не плавит черты и линии, и безликий образ приобретает четкий контур. Кудри сбиты битвой в неопрятное воронье гнездо, крепко слеплены кровью, сажей, чужою болью. Умолкнув, Король смотрит только на лицо, на то, как причудливо пляшут тени эмоций, то и дело стирая грани человеческого, наделяя мальчишку звериной яростью.
Король смотрит, не отводя взгляда, и пропускает смертельный удар.

[indent]Все они — его признанные дети и умрут за него. Никто из ходоков не успевает занести клинок в ответ, но ближайший из них отчаянно хватает ледяной ладонью хищное лезвие. Затупляет грозный удар, однако валирийская сталь напрочь сносит ему пол руки. И пока клинок, сбитый с смертельного курса, проходит рядом, сразу несколько ходоков подступают ближе, один из них подцепляет остриём подбородок бесстрашного принца, загораясь ли жаждой мести за единокровного брата, лишённого руки, или же своего названного отца, мимо которого проскользнула, чуть задев, только что сама смерть. Карие глаза покрывают веки, возможно, решив, что на том всем геройствам пришёл конец. Король Ночи хрипло усмехается, поднимая левую ладонь выше, и вся смертоносная рать замирает, точно обратившись в ледяные скульптуры. Ни один из них не двинется, пока он не отдаст приказ.
— Глупец, — словно вспомнив о том, что в этот мире для того, чтобы изрекать слова, требуется шевелить губами, хрипло повторяет Король Ночи. Карие радужки снова вспыхивают живым огнём. — Ты бесстрашен настолько же, насколько безрассуден, Джон Сноу, — ходоки не двигаются, замерев от немого приказа, но ледяной клинок всё ещё царапает горячий подбородок. — Какой прок твоему народу от твоей безрассудной смерти? — продолжая шевелить губами, Король Ночи усмехается, смешок глохнет в замершем пространстве ночи.

[indent]— Ты устал, тёплый принц, и ослеп от собственной ярости, — снисходительно продолжает живой мертвец. — Я дам тебе и твоему народу сутки на размышления — подведёте подсчет павшим, попрощаетесь с ними, но тела их я заберу с собой. Я дам тебе сутки на размышления, теплый принц. И скажу только, что не так сильно мы с тобой отличается — оба насильно лишённые правды о своём происхождении, — холодная длань легко подхватывает контур горячего лица, позволяя Джону Сноу увидеть то, что происходило за сотни лет до его рождения: Винтерфелл, что не был сожжён Рамси Болтоном, на троне в Большом зале другой человек и вокруг него ни одного Джону или его отцу знакомца, сплошь и рядом чужие суровые лица. Затем тот же человек на пути к Стене, с виду она куда больше, чем её видел вживую Джон. После какие-то странные существа, ростом не выше маленьких Брана и Риккона, стоят плотной маленький толпой, а тот же человек крепкими путами привязан к чардреву. И наконец момент истины или же создание монстра? Драконье стекло плотно входит в грудину, в мгновение ока лишая его жизнь, истерзывая плоть такой болью, что лучше уж смерть, только бы оно всё прекратилось, тут же оборвалось, но нет. А дальше — непроглядные темные ночи.
И когда Джон Сноу выныривает наконец из омута чужих воспоминаний, Король Ночи стоит очень близко, холод одного лица почти соприкасается с жаром другого.
— Не такие уж мы и разные, Джон Сноу, — тихо усмехается порождение ночи, прикосновение холодного клинка само собой тает под границей лица Джона.

[indent]Ходоки расступаются, расходятся, следуя за отцом, развернувшимся к богороще. Тут и там на него глядят немые лица чардрев.
— У меня есть подарок для тебя, теплый принц, — на мгновение Король Ночи останавливается, встав спиной к Джону Сноу. Даже на расстоянии голос его звучит звонко, точно внутри чужой головы. В пролеске движется крупная тень, вихрями вывиливая между стволов деревьев перед тем, как показаться. — Но пока я тебе его не отдам, — хрипло усмехается Король в ночь. Белый волк с ярко-синими глазами показывается из пролеска, но почти тут же исчезает, беспрекословно следуя за своим новым хозяином.

[indent]Мертвецы, повинуясь безмолвному приказу, покидают замок, непроглядным строем берут его в кольцо, то и дело покачиваясь, точно деревья на ветру. Расправив помятые крылья, в просветах ночного неба скрывается мертвый дракон. Как и обещано было Королем Ночи, у живых есть сутки на размышление.
Дальше либо смерть, либо нечто, хуже неё.

✧ atomic heart ✧
dmitry sechenov

✧ original ✧
* * *
Дмитрий Сергеевич всегда был для Нечаева подобно отцу. Именно с его протекции он был принят в Аргентум, получил позывной, а впоследствии и стал капитаном. Сеченов с особой теплотой относился к подопечному, а потому, весть о трагедии, случившейся с Плутонием и Блесной, повергла его в шок. После взрыва в Болгарии, унесшего с собой память майора, ученый сделал все, чтобы его подопечный выжил. К сожалению, ему пришлось погрузить тело Екатерины Муравьевой в стазис, чтобы в будущем найти возможность оживить ее умерший мозг, а память Сергея частично заблокировать, во избежание угрозы гибели и шока. Только вот правду о том, что было в прошлом — утаивал. Утаивал многое, например про альфа-коннекторы, о которых Нечаев узнал только от Храза, про потерю жены. Но не с целью обмануть, а с целью защитить, ведь реакция поврежденного мозга могла быть непредсказуемой. Вместе с Захаровым разработал полимер, сеть Коллектив 1.0 и будущую — 2.0, пережил смерть друга и на какое-то время сам утратил вкус жизни, будучи глубоко подавленным чередой событий. Сеченова всегда охраняют двое роботов, в которых живет память о боевых навыках умершей жены Сергея — Близняшки, Левая и Правая. Эти девушки красивы, грациозны и смертельно опасны, но только в Правой все еще остались зачатки сознания бывшей Екатерины Муравьевой. Сеченов творец и гений, и быть может, партия боялась, что однажды он взлетит так высоко, что народ с радостью пойдет за ним, вместо вождей?...
* * *
Очень жду "отца". Хотел бы и драму, и стекло сыграть, и юмору найдется место. Можно как прошлое, так и будущее отыграть, все в наших руках. Майор поворчит для приличия, оставит их с Хразом разбираться, а сам в отпуск, хехе. Пишу не так часто, работа, все дела. Под любые ваши пожелания спокойно подстроюсь, могу даже закидать фотками из книги-предыстории, мемами и прочим. Просьба только не брать роль и уходить в закат, очень хочу ответственного соигрока.

пример вашего поста

— Интересно, я выгляжу так, будто на грани голодной смерти? — задумчиво и весело хмыкает майор под нос, но налегая на еду с аппетитом — все же в горах хоть и интересно, но поесть негде — буфетов не водится. Но все же он благодарно смотрит на Виктора и провожает взглядом его удаляющуюся спину. Перед глазами все еще стоит его теплая улыбка, которую он мельком увидел, обращенную к сотруднице столовой. И почему-то в душе приятно теплеет.

Через пару дней ему было поручено явиться к Захарову, чтобы тот убедился в корректности работы модуля в голове Нечаева и сам майор застал там весьма любопытную картину — Быков, забавно картавя, и прижимая к груди планшет, смотрел на Харитона Радеоновича словно на икону, и пытался навязаться на работу под крылом ученого. Конечно, Захаров не грубил, но его ответ очень задел молодого человека — заходя в чужой кабинет, мужчина краем глаза заметил как лицо молодого человека исказилось от гнева и он пробурчал что-то похожее на: "я еще добьюсь своего!". Это не могло не настораживать. С тех пор за Быковым велась слежка. Аккуратная, незаметная, не топорная, а такая, чтобы объект ничего не заподозрил. В ближайшее время Сергей планировал разговорить паренька, чтобы незаметно вытянуть больше подробностей. Хотя, если учесть, что он почти был нелюдимый и кидал на всех ледяные взгляды — попытка могла обернуться против самого Нечаева.

С Виктором (и с каких пор он про себя стал называть ученого так просто и легко, словно не первый день знакомы?) они сталкивались еще пару раз, в основном мельком, и мерещились новоиспеченному бойцу Аргентума темные круги под глазами ученого, что вызывало хмурую складку на лбу — ладно, там, Дмитрий Сергеевич и Харитон Радеонович — два светила науки, которые денно и нощно посвящают себя Предприятию, но другие же должны отдыхать. Только вот кто Сергей такой, чтобы сказать почти незнакомому человеку о важности отдыха? Ладно там Катя или Игла, или кто-то еще из отряда — им всегда можно мягко напомнить, пожурить в шутку и убедиться, что все в порядке. Даже тому же шефу... Нечаев вздыхает, отрабатывая удары на груше в спортивном зале — повод слегка привести в порядок мысли, которые почему-то разбегаются в разные стороны, словно рыбки на мелководье озера Лазурь. Что и говорить — природа Кавказа, среди которой таилось Предприятие, прекрасна, и иногда хотелось пройтись с кем-то по лесам или вдоль берега, пуская камни по водной глади, совсем как в детстве, еще до войны и голода, что унес жизни его родителей.

Нечаев приподнимает край майки, оттерев пот со лба и ловит снаряд двумя руками, останавливая покачивание и направляется к своей рабочей форме, за "грушей", чтобы снова открыть камеры, которые инженерами по личной просьбе отряда Аргентум были настроены на сканирование Быкова и передачи всех его действий на устройства спецотряда. Почему-то какое-то дурное предчувствие грызет его.

Предыдущим днем состоялся консилиум, в котором принимали участие Захаров, Дмитрий Сергеевич, Петров, и еще несколько видных деятелей. Сразу после Сеченов и Захаров пожали руки молодому и перспективному инженеру, поздравляя его с тем прогрессом, который произошел в работе над новой нейросетью "Коллектив 2.0", что не укрылось от внимания Быкова. План мести созрел почти мгновенно, только вот в одном просчитался аспирант — за ним уже велась слежка, и в тот момент, когда он перешел от мыслей к действиям — на все устройства Аргентума поступил сигнал тревоги.

Когда подозреваемый прячет под халатом ружье, запахиваясь и быстрым шагом идет куда-то, сердце ухает — он идет в лабораторию разработки. Блядь. БЛЯДЬ! Срочно отправляя запрос Дмитрию Сергеевичу, он получает разрешение и вот, отряд Аргентум в боевой готовности по тревоге — ими получено добро на устранение угрозы, представляющей опасность для жизни сотрудников Предприятия.

Нечаев рвется вперед, остальные чуть сзади, слышно как Игла заряжает шок, Игорь на ходу вставляет магазин в пистолет, а Блесна мрачно хмыкает — тоже не любит поехавших крышей фанатиков. В лабораторию он успевает первым, вызвав всеобщее изумление, и гаркает, выплевывая остатки воздуха:

— Сюда идет Быков, у него ружье, ложитесь!

Звук передернутого затвора он слышит за спиной и к своему ужасу понимает, что поехавший крышей паренек целится в Виктора. Тело действует на инстинктах, а дополнительные эксперименты по увеличению силы, скорости, ловкости и выносливости членов отряда позволяют ему одним махом перемахнуть через стол, сшибая Петрова на пол, за ширму неподалеку и слыша как секундой позже грохочет выстрел и раздается крик. А следом звук электричества, и еще один выстрел. И тишина. Нечаев вжимает ученого в пол всем своим весом и обнаруживает, что они буквально нос к носу, а глаза у Виктора, такие красивые, цвета осенней травы, совсем рядом. Расширенные от испуга, а дыхание частое, и майор ощущает его на своем лице. Блядь. Пару секунд он просто пялится, чувствуя, как отключается разум, а взгляд машинально падает куда-то на губы ученого, слегка искусанные, а потом Нечаев резко откатывается в сторону и настороженно выглядывает из-за ширмы, тут же расслабив плечи. Быков мертв. Блесна устранила его с одного выстрела.

Снова повернувшись к Виктору, сжимает плечо и смотрит пристально, словно желая вглядеться в самую душу:

— Ты в порядке?

А тем временем люди вокруг приходят в себя. Кто-то сдавленно ругается, пара девчонок всхлипывают, а Блесна и Игла командуют подключить Рафиков для уборки тела и лужи крови на полу. Конечно, для всех это шок, это нечто, и такое не должно было случиться. Только вот Нечаева, почему-то, больше волнует Петров, и внутренне это пугает — так быть не должно, но оно есть. Почему?

— Сейчас Рафики будут пытаться читать лекцию о том, что нужно поесть, еще чего дай бог вызовут Терешкову, чтобы дифирамбы тут распевала свои. А та еще лезгинку станцует на радостях, представь, какой ужас, а? — мягко улыбается уголком губ спецназовец, пытаясь поддержать, и самого себя заодно отвлечь от мыслей о чужих глазах. Да еб вашу мать-то.

✧ Star Trek ✧
Tasha Yar & Sela

✧ Denise Crosby ✧
* * *
Таша Яр родилась в анархии – на руинах колонии Федерации, так и не оправдавшей своих надежд на Таркане IV.  Там, где худшие черты характера человеческой расы расцвели в беззаконии и вседозволенности. Там, где ее родители и младшая сестренка жили в бесконечном страхе.
Ей было страшно выходить из убежища, пока под землей, где обитал ее народ, рыскали насильники и убийцы. Ей было страшно жить, но все же она боролась за каждый кусочек хлеба, за каждый шанс порадовать сестру – за любую возможность сберечь в себе хоть что-то человеческое, пока вокруг нее вызверялись люди.
Годы шли неустанно, и сама она стала зверем, хищным, грациозным и опасным, как пума. За ней с легкостью могли пойти в бой, ради нее с легкостью могли бы умереть. Вот только Таша никогда не жила чужими мечтами и лелеяла свою собственную – о мире. Она выбралась из кошмара, с тяжелым сердцем, но оставив позади сестру и всех так называемых друзей. Они не пошли за Ташей, не захотели променять привычную войну всех со всеми на перспективу длинной жизни и процветания по заветам вулканцев… по канонам Федерации, частью которой их миру не суждено было стать по-настоящему.
Таша стала частью Федерации. Таша смогла поступить в Академию Звездного флота и, воспитанная в беззаконии и ужасах безнравственности, она выбрала стезю правопорядка и охраны. Ей не было равных на ее потоке, ей не было равных и на первом ее посту, когда на вид хрупкая, но безмерно храбрая девушка смогла не только выжить одна в военной зоне действий на очередной богом забытой планете, но и спасти гражданских с опасного минного поля.
Тогда-то Ташу и заметил капитан Пикар, перехватив ее кандидатуру ради службы на своем корабле, на Энтерпрайзе Ди. Тогда-то судьба Таши и определилась навсегда…
Получив назначение на пост главы службы безопасности, Таша посвятила себя заботе об огромном судне, где в какой-то мере воплотилась вновь привычная для нее с детства замкнутая среда обитания. Вот только на этот раз вокруг Таши Яр были лишь друзья и коллеги, союзники, братья и сестры, которым она не боялась подставить плечо и открыть незащищенную спину. А вместе с тем и душу, наивную и трепещущую в перезвоне позитивных эмоций, подобно струне арфы.
Таша стала незаменимой частью экипажа, яркой и экспрессивной звездой, у которой были все шансы стать лидером и, быть может, однажды капитаном своего собственного корабля.
Зло воплоти убило Ташу просто так. Без причины, без провокации, просто потому что могло. Сущее зло остановило ее жизнь и отняло у всех полюбивших ее друзей и знакомых, у ее команды, у тех, кто всегда ощущал ее поддержку и сочувствие. Она не успела попрощаться, не успела ответить на агрессию даже символическим выстрелом фазера, но, зная, что жизнь непредсказуема, с детства привыкнув, что смерть где-то рядом, как и положено офицеру, Таша записала свою последнюю волю и прощание с друзьями заблаговременно. А потому, когда ее хоронили, ее образ так и остался с Энтерпрайзом прекрасным напоминанием о том, что такое по-настоящему бороться за место под солнцем и быть его достойным в каждом своем проявлении.
Аномалия космоса сотворила невозможное – иная реальность возникла из ниоткуда по воле сущего случая, и в альтернативной реальности всей Федерации пришлось оказаться в кровопролитной войне, чтобы Таша Яр осталась жива и на своем посту. Федерация тонула в крови своих защитников не из-за Таши Яр, а из-за Клингонской Империи, с которой так и не произошло перемирия. Федерация проигрывала войну, потому что пропал из истории Энтерпрайз Си, предшественник судна капитана Пикара. Потому что Энтерпрайз Си оказался в чужом будущем, искаженном и неправильном.
Капитан Гаррет знала, что вернется на бойню, когда ее корабль пройдет космическую аномалию в обратный путь, как и ее команда, и не пощадила ни себя, ни своих сослуживцев ради мира с клингонами, который ей не суждено было застать. Такой же выбор сделала и Таша Яр, чтобы ее смерть, как и внезапно обретенная жизнь, имели больший смысл не только для ее друзей, но и для Федерации, которую она так любила. На чужом Энтерпрайзе, но с той же верой в добро и справедливость, Таша Яр вернулась в прошлое, проиграла свой последний космический бой и оказалась в плену у ромуланского генерала.
Ее жизнь стоила риска – отпустить пленных. Ее красота стоила наказания – позволить офицеру Звездного Флота повидать Ромул безнаказанно и остаться там жить. Ее так и не обретенная любовь была призом для генерала столь желанным, что он решил взять себе хотя бы часть Таши Яр, и у новоиспеченной семьи, скрепленной лишь амбициями и кровью, родилась дочка, Сэла.
Сэла взрослела, радуя отца и погружая мать в тихую печаль. Сэла росла красавицей, точь в точь как мать. Сэла росла ромуланкой. Хитрой и преданной, изворотливой и сильной, амбициозной и старательной. Таша видела, что ее дочь, единственный свет надежды для нее в чужом мире, как две капли воды похожая на нее саму, превращалась в оружие убийства против всего того, что Таша ценила больше всего на свете – мира, Федерации, свободы.
Таша попыталась сбежать с дочерью, но Сэла не позволила матери погубить ее жизнь. Сэла отказалась убегать из отцовского дома, Сэла отказалась отвергать свою кровь и заостренные уши. Сэла была горда тем, что будет служить Ромуланской Звездной Империи, как и ее отец. Она закричала, и охранники отца схватили Ташу Яр.
Таша не боялась, не сопротивлялась, лишь коснулась щеки дочери, как самой себя, искаженной яростью, и исчезла из жизни Сэлы. Больше ее не видели.
Сэла приняла как данность человеческую слабость, с которой поклялась бороться в самой себе, взрослея истинным патриотом в глазах отца. Мир, Федерация, свобода – все это коммандеру Сэле было чуждо с рождения, как анархия и результат худших черт человеческой расы – слабости и наивности.

* * *
Как сказала Таша, «у нас ничего не было», даже когда было. Да, переспали, поддавшись эпидемии опьянения на корабле, но никаких романтических отношений у Таши и Дэйты после этого инцидента так и не произошло. Персонажи были друзьями по канону и остались ими вопреки всем бедствиям и временным аномалиям, что и я хочу отыграть.
Сэла один в один копия матери, ее играет та же актриса, ее сюжетная арка тесно связана с историей Таши Яр, поэтому я предлагаю игроку взять не одного героя, а двух и составить мне с моими близнецами-андроидами компанию. У Таши и Дэйты много незавершенных дел в Федерации, как личных, так и по службе, а у Сэлы и Лора огромный мир возможностей, интриг, предательств и попыток поработить все то, что дорого их близким, что может стать как почвой для весьма жгучего союза, так и плацдармом для кровавой и беспощадной войны.
Что до деталей взаимодействия конкретно со мной:
- я не требую посты здесь и сейчас, но я не люблю их ждать месяцами, потому что горю игрой
- пишу когда как получится, от 3х до бесконечности знаков, средний показатель до недавнего времени был 5-7 (без птицы тройки)
- отсутствие знаний по Стартреку не страшно, все сериалы смотреть для роли, на мой взгляд, совершенно не обязательно, а вот выдумывать сюжеты и предлагать идеи в игры – очень даже да
- я не фаноню в соцсетях, я предпочитаю общаться на форуме, когда у меня есть на это время, мне в общем-то не нужен дополнительный стимул играть с Ташей и Сэлой
- в постах я безраздельно ваш, во флуде исключительно дружба и уважение личного пространства (надеюсь на полную взаимность).

Пост за Дэйту

«Красная тревога». По всему судну горели алые огни, плавно мигая и направляя пассажиров к безопасным зонам. На огромном корабле класса «Галактика» их было достаточно, чтобы укрыть более тысячи человек. Их и было больше тысячи женщин, детей, пожилых, ученых, персонала обслуживания… семей и друзей офицеров судна, получивших от Федерации уникальную возможность неразлучно с любимыми служить в Звездном флоте. Увы, в такие дни, как этот, все офицеры мостика прекрасного флагмана Федерации жалели как один, что на их судне пребывало так много гражданских, чьи жизни оказывались под вопросом из-за любой неполадки или недосмотра в битве.

Почти все…

Коммандер Дэйта не мог себе позволить потратить время обработки данных на пространные рассуждения. Не тогда, когда каждая схема его позитронного процессора должна была эффективно реагировать на все приказы капитана и первого помощника. Не тогда, когда ему самому требовалось принимать достаточно много личных решений за оперативным пультом управления. Дэйта уже не первый год был вторым помощником, главой операционной службы. С течением времени, когда шок от работы с искусственной формой жизни прошел, экипаж начал ценить его бесстрастность и машинное спокойствие, особенно в периоды страшного кризиса. Тем более, как сейчас, когда вокруг андроида происходили воистину чудесные события.

За спиной Дэйты возмущался приближенный к ипостаси бога представитель Кью Континуума, в очередной раз ругаясь с капитаном Жан-Люком Пикаром, а перед его пультом у смотрового экрана в очередной раз шел на заход для обстрела другой, «плохой» Энтерпрайз, условно обозначенный как «враг».

Тот корабль тоже носил регистрационный номер NCC-1701-D, разница была лишь в первых буквах. Корабль с обозначением USS, на котором служил Дэйта, принадлежал этому миру и United Federation of Planets, то есть, Объединенной Федерации Планет. Корабль по другую сторону фазерных выстрелов имел грозный, почти что хмурый вид и гордо носил обозначение ISS, что было сокращением от Imperial Star Ship. Казалось, этот корабль строили лишь для того, чтобы его мрачный силуэт внушал ужас и безысходность еще издали, и репутацию в Империи Терран он заработал, судя по ранее полученным разведданным, более чем пугающую. Два флагмана двух великих государств из двух весьма разных вселенных схлестнулись в битве в одной точке пространства, как будто гладь зеркала между ними исчезла, и именно по этой причине к ним наведался Кью.

— Я не устаю поражаться вашему стремлению к самоуничтожению, но это уже выходит за пределы даже ваших человеческих экстремизмов!

— Будто мы просили на нас напасть, Кью! Они возникли из неоткуда! – возмутился первый помощник, коммандер Уильям Райкер, избавив капитана от надобности отвлекаться от управления судном за подлокотными компьютерами своего капитанского кресла. Очередной залп от терранского судна заставил их всех схватиться за насиженные места, а один из научных командных постов за командными креслами взорвался, ранив стоящих рядом энсинов и двух лейтенантов. Клингон и глава безопасности лейтенант Уорф остался на месте, даже когда его опалило сбоку на тактическом посту за спинами Уилла и Жан-Люка, но выругался на родном наречии, что говорило о крайней степени раздраженности.

— Щиты на сорок пять процентов! – оповестил громко Уорф.

— Нечего теперь церемониться! Стрелять по готовности! – крикнул Райкер, хлопнув по коммуникатору-дельте на груди. – Доктор, экстренная помощь на мостик!

— Доктор Крашер талантливый врач! Но даже ей со всем ее великодушным материнским опытом не под силу решить ваши проблемы, мальчики! — продекламировал Кью нараспев. В отличие от всех остальных присутствующих на мостике, ему не требовалось ни за что держаться, будто все тряски судна его никак не касались.

— Да что тебе от нас надо, Кью? Не видишь, что не до тебя? – воскликнул Уилл, прежде чем поспешить на помощь раненным.

— О, да, конечно вижу! Вот только вы как обычно не видите и не слушаете! Я же сказал, вы не сможете остановить их как в прошлый раз! Они не вернутся в свое зазеркалье через эту вашу искусственную аномалию! Они застряли здесь, из-за вас! – оттеснив капитана Пикара к креслу своей фигурой, облаченной как обычно всем на зло в аналогичную капитанскую униформу, Кью добавил: — Вы своими баталиями сложили ткань времени и пространства в складку, но в этот раз эта складка не разгладится! Ведь появилась старая, но очень острая булавка! И она там, на том корабле! Уже рвет ткань вашего драгоценного времени на лоскутки!

— Какая булавка, Кью?! – не выдержав, рявкнул наконец капитан Пикар после очередного отчета о жертвах и раненых на жилых палубах. Он направил острый как у орла взгляд на недобога перед собой, вынуждая его отпрянуть, и сам вскочил на ноги.

– Хоть раз скажи прямо без уловок, если хочешь нам помочь здесь и сейчас, а потом мучить дальше своими шарадами!

Дэйта вслушался в слова Кью и замер на момент, переработав полученные данные. Многие ненавидели Кью – эта всемогущая и беспринципная сущность уже не раз показывала экипажу Энтерпрайза скоротечность жизни и хрупкость их бытия в целом, но в отличие от многих Дэйта видел в интересе Кью своего рода научно-исследовательский подход. Кью изучал их, но в то же время берег, когда мог, от гибели. В этот раз, когда схлестнулись два Энтерпрайза из двух разных вселенных, его слова стоило воспринимать не как насмешку, а как подсказку.

Так что есть булавка для складки пространства? И почему время рвется на лоскутки? Метафора, которую Дэйте пришлось изобразить для самого себя трехмерной проекцией во внутреннем мыслительном взоре, дала недвусмысленный намек на нечто весьма значительное. Позитронный мозг андроида мог анализировать триллионы данных, и он ринулся в исследование изменений ключевых событий во времени, чтобы найти ответ на вопрос капитана.

— Сэр, предполагаю, Кью пытается сказать нам, что на вражеском судне присутствует нечто или некто, кого там быть не должно. Точнее, кого не должно быть в этом времени… — еще не найдя ответа, произнес Дэйта, не мигая. Остатки своей энергии он тратил на поддержание жизнеобеспечения корабля, потому руки андроида порхали над панелью управления как на пианино, чтобы попутно помочь лейтенанту Уорфу с настройкой торпед.

— Ну наконец-то! В очередной раз Пиноккио ближе к правде, чем Папа Карло! – посмеялся громко Кью.

— Дэйта, и ты туда же! — помогая уложить раненных на носилки для доктора Крашер, протянул отчаянно Уилл. – О чем речь? Скажи прямо!

Что поменялось во времени? Дэйта искал ответ, перелапачивая пласты истории планеты Земля за считанные миллисекунды. Никаких существенных расхождений с его личной базой данных не находилось, пока он не дошел до истории Звездного Флота. Один человек. Всего лишь один человек. Пропал бесследно. Их человек.

— Сэр, на том судне путешественник во времени, — ответил на вопрос Райкера коммандер Дэйта, перенастроив сканеры дальнего действия на максимальную мощность, чтобы обнаружить на соседнем корабле искомую «булавку». Сигнатуры терранцев уже были им известны с прошлого их визита в данную реальность, потому обнаружить аномалию среди уже известных аномалий было не так сложно.

— А теперь самое интересное, что будешь делать дальше, Пиноккио? Порвешь ниточки? Рискнешь не стать живым мальчиком? – склонившись уже над ухом андроида, Кью глянул на смотровой экран. Корабль снова тряхнуло.

— Щиты на двадцать пять процетов! – воскликнул лейтенант Уорф. – Но их щитов уже нет вовсе! Стреляю торпедами!

— Нет! Отставить!

— Аномалия уничтожит нас раньше!

— Нам надо уходить отсюда!

Дэйта замер в кресле, погрузившись в свои скоротечные информационные потоки. Он знал, что делать, но прекрасно также знал, что капитан не даст столь опасный для его жизни приказ, и половина мостика встанет у него на пути, если рискнет озвучить уже сформированный план действий. Это был риск, который андроид просчитал не совсем в свою пользу. Но это был их единственный шанс. Энтерпрайзу нужно было восстановиться, а Дэйте – сберечь булавку во времени во вражеском карцере.

Кью улыбнулся и исчез, как и раньше бывало, в яркой вспышке света, не сказав больше ни слова, а Дэйта начал спешно набирать на своем пульте управления команды.

— Капитан, транспортные функции перенесены на мостик в обход моей авторизации! Что происходит? – возмутился по коммуникатору шеф О`Брайен из транспортной номер три.

Встав с места, Дэйта оглянулся на своих друзей и сослуживцев.

Процент вероятности не вернуться на этот корабль превышал допустимые для риска нормы.

Хотел бы он сказать им что-то трогательное напоследок, что-то важное, чтобы они поняли не только умом, но и сердцем, почему и зачем он делает то, что уже начал делать.

— Дэйта? – смазав кровь с разбитой брови, спросил Уилл, предчувствуя беду раньше всех прочих.

— Я свяжусь с вами, когда смогу, сэр. Компьютер, запуск телепортации, — произнес Дэйта вместо прощания. В следующий момент вместо испуганных и растерянных лиц своих старших офицеров Дэйта увидел мерцание потока частиц, который унес его на имперский флагман терранцев в более-менее безопасную зону.

Внезапная смена обстановки многих бы дезориентировала, но коммандер Дэйта не обладал такой сентиментальностью и тем более страхом, чтобы почувствовать себя не в своей тарелке. Хотя он прекрасно знал, что как раз и был не в своей в тарелке — в той «тарелке», что была верхней частью вражеского судна. Теперь ему оставалось всего ничего – не попасться, напасть и деактивировать свою зеркальную версию с маниакальными наклонностями, занять его место, вытащить путешественника во времени из карцера, спрятать того на глазах у всех терранцев, найти способ воспроизвести аномалию и вернуться к своему экипажу (если будет возможность).

Раскрыв карманный трикодер, Дэйта направился к техническому коридору, чтобы там пока незамеченным пробраться через Трубы Джефри к нужному ему отсеку.

***

В карцере было темно и страшно. Освещение в помещениях, предназначенных для размещения пыточных камер, всегда держали на минимуме, если нет зрителей в лице старших терранских чинов. Пойманного чужака положили на пыточный стол заранее, даже не сомневаясь в том, что этот чужак будет сопротивляться и молчать. Сковав ему руки и ноги, ученые-инквизиторы на борту уже начали с любопытством ковыряться в его имплантах, пока не начался запланированный после битвы допрос. Но их планам помешали, когда внезапно в комнату вошел второй офицер Дэйта.

В отличие от привычной формы Звездного флота, которую ему пришлось спрятать в чужой спартанской каюте, Дэйта был в обтягивающей черно-золотой форме без рукавов – в тунике и штанах, подпоясанных золотым кушаком, где для наглядности ранга торчал заправленный за ткань кривой и блестящий кинжал. Даже терранский вариант андроида этим церемониальным клинком не пользовался, поскольку его собственных рук всегда было достаточно, чтобы свернуть любому живому созданию на борту шею в трех местах и поломать все кости. Дэйта же взял это оружие с собой для маскировки и на случай внезапных непредвиденных обстоятельств. На груди андроида сверкнула эмблема-значок Терранской империи. Отчасти напоминающий герб Федерации Планет символ был пронзен сверху мечом, а лавры по краям шара просто отсутствовали за ненадобностью, ведь не было победителей, когда нет врагов — все они давно пали перед лицом Терранской империи, утопившей Галактику в крови.

— Оставьте нас, — скомандовал Дэйта, когда инквизиторы недовольно зашушукали, видя андроида в своей обители. – Приказ капитана. Я допрошу пленника первым.

Нехотя, но терранцы покинули карцер, оставив пленника на попечение бесчувственной машины. Кого-то перспектива забавляла, кому-то было обидно не поиграть с жертвой самому. Косого взгляда андроида хватило, чтобы органические формы жизни начали беспокоиться за свою безопасность и вскоре в пыточной остались только сам Дэйта и…

Удивленно осмотрев лицо человека на столе, коммандер опешил. В его базах данных лицо энсина Павла Чехова выглядело совершенно иначе, но сигнатура не оставляла сомнений, что этот человек как раз пропавший энсин, которого так и не нашли на Энтерпрайзе-А много лет назад после...

Данные Дэйты начинали путаться. Аномалия явно превзошла все их ожидания, немудрено что и Кью заинтересовался таким бедламом времени и пространства. Решив, что проще уточнить информацию непосредственно у источника, Дэйта подключил пару проводов к пыточному столу, активируя подачу химических инъекций. Вскоре в шею полуживого энсина воткнулась игла, и спустя еще пару секунд его жизненные функции вернулись в норму даже после всех опытов инквизиторов.

Зная, что его вид и в обычной обстановке в его привычной униформе на борту собственного судна был несколько… непривычным из-за бледно-золотого цвета кожи и желто-золотых глаз, Дэйта решил попробовать дружелюбно улыбнуться, чтобы скрасить первое впечатление добрыми намерениями.

— Не спешите вставать. Я снял оковы, но резкий подъем навредит самочувствию, — предупредил Дэйта. — У нас мало времени, и мне нужно очень многое узнать и объяснить. Что с Вами произошло?

Пост за Лора

Рабы построили для Лора на его старой родине, Омикроне Тета, настоящий черный дворец, размаху которого могли бы позавидовать и короли земного прошлого. На стенах тронного зала висели шпалеры с изображениями завоеваний Лора и герб его власти – красная кровавая лапа хищника на черном стяге. На колоннах, подпирающих высокий потолок, также разместились барельефы его самых кровавых битв, не скупящихся на малоприятные детали расчленения. Всю уязвимость органических форм жизни безвольные художники выражали со жгучей и кровавой экспрессивностью на радость своему новому хозяину. Обескровленный мир вокруг дворца был тому наглядным подтверждением: Омикрон Тета стал столицей империи Лора, а его подданные жили в трущобах на едва ли живой земле вокруг дворца, куда больше времени проводя в шахтах, нежели на поверхности без какой-то вегетативности.
— Империя Сунг! – произнес Лор с упоением, расправив руки в стороны, чтобы обнять собственную судьбу, пока шагал по тихим владениям к трону. – Как думаешь, брат, отец был бы польщен таким увековечиванием его эгоизма? – обернувшись к Дэйте, Лор рассмеялся. — Пожалуй, даже он сам не смог бы придумать ничего лучше! Он создал нас, но оставить его имя в историии удалось лишь мне!
Дэйта отставал от брата на шаг позади, лицо некогда коммандера Звездного флота было подобно погребальной маске и не выражало никаких эмоций, ни грусти, ни радости, ни отвращения. Лор давно разочаровался в поведении младшего брата и перестал снабжать его эмоциями, однако, специальным сигналом все еще подавлял все его попытки сбежать или убить Лора. Да, Дэйта пытался убить брата уже семнадцать раз за последние полгода, что последнего только забавляло. Даже миролюбивый Дэйта пришел к весьма логичному по своим меркам выводу, что Лора надо ликвидировать любой ценой, чтобы остановить его Империю и спасти органические формы жизни, пока еще есть хоть какая-то надежда.
— Что, снова вспоминаешь, как убил своего терранского калеку-друга? Брат, ты такой по-своему сентиментальный даже без чипа эмоций! – усмехнулся Лор.
Дошагав до трона, император Сунг устроился на нем с деланной помпезностью.
— Я не убивал Джорди, — медленно подняв голову, произнес ровным тоном Дэйта. В отличие от Лора, всегда одетого в черные доспехи, Дэйта был в серой простой рубахе с воротником под горло и таких же штанах с высокими серыми ботинками.
– Ты убил. Моими руками.
— Нюансы логистики, — отмахнулся Лор, фыркнув, чтобы включить голограммы последних рапортов своих подданных министров, возникших вокруг его трона кольцом света.
Спорить с Дэйтой было ему приятной заменой всем приемам пищи и праздному отдыху, в которых Лор не нуждался. Лишь поэтому, ради веселья Лора, Дэйта еще имел какое-то обособленное сознание.
– Мог бы порадоваться тогда, что твоего драгоценного ментора Пикара я убил уже своими руками, — произнес Лор меланхолично, пальцем смахивая скучные рапорты перед собой в сторону.
— Ха, мог бы, умей ты радоваться! Но я хотя бы избавил тебя от мук… совести?.. Это ли ты испытываешь в своей детской позитронной душе? – щуря с улыбкой взгляд, спросил Лор, глянув ядовито и довольно через проекции сверху вниз с пьедестала трона на своего брата.
Внезапно что-то переменилось, и даже Лор это почувствовал, как волну электричества, прошедшую по всему его телу. Проекции рапортов с миганием пропали, техника заглючила, мигнул свет во всем дворце. Взбодрившись, Лор встрепенулся, вскочил на ноги и уставился на Дэйту. Младший брат императора пошатнулся и рухнул неуклюже на одно колено от внезапного помутнения сознания. В следующее мгновение откуда-то из соседнего помещения с тронным залом раздался пронзительный, дикий женский вопль.
— Советник? – удивленно произнес Дэйта, подняв слегка голову. – Что происходит? Где я?..
— Ты там, где тебе и положено быть, — прорычал недовольно Лор. – На коленях перед своим императором!
Отсутствие понимания, что произошло, быстро взбесило новоявленного правителя всего сущего Сунга.
– Возвращайся в свои покои! – скомандовал Лор, и Дэйта, к своему удивлению, подчинился без всякого на то желания. Тело не слушалось команд головного процессора, и он вышел из тронного зала, хотя отчаянно хотел остановиться и узнать, что сталось с Дианой Трой… Что сталось с их миром?
Лор тем временем почти бегом направился в соседние покои с тронным залом, где обитала его самая любимая забава.
Диана Трой досталась Лору как трофей с самой его первой захватнической акции. Бетазоид-эмпат, она не умела внедряться в сознание, но это упущение восполнила модификация борг. Связанная со всеми боргами ментально, Диана помогала императору Сунгу выявлять слабости органических форм жизни перед каждой его атакой на новую планету.
— Милая Диана, — произнес он нежным голосом, входя в ее покои. – Что такое? Что за крики?
Диана вела себя непривычно. В платье, но полураздетая даже по меркам покоренных орионцев, с имплантами борг на голове и руках, она сидела на крае кровати и держалась за темные кудри и выбритую часть головы, покачиваясь на незримых волнах.
При виде Лора около себя, она заскулила как раненый волк и зашептала что-то себе под нос.
— Это все неправильно, это все неправильно!.. Он жив! Он жив!..
Медленно подойдя ближе, Лор взял Диану за голову своими руками и заставил ее смотреть себе в глаза.
— Кто жив? О ком ты говоришь, милое мое животное? – прошептал он с садистским удовольствием. Диана молчала, и Лору пришлось чуть сдавить ее череп. Заплакав от боли, Диана выдала всего одно слово:
— Пикар!.. Пикар!.. Пикар!
Лор открыл от удивления рот. Сомневаться в словах своего гуманоидного питомца у него не было особых причин. Но это было невозможно! Он сам казнил Пикара на глазах у всех своих подданных прямо на ступенях парадного входа в своей дворец! Он сам свернул ему шею! Жалкая попытка Пикара и Ла Форжа добраться до Дэйты закончилась победой Лора, триумфом Лора! Лор вовремя пришел «защитить» свое и приказал Дэйте убить Ла Форжа в кулуарах своего дворца, куда бывшие офицеры Звездного флота проникли как крысы по строительным трубам.
Публичная же казнь Пикара положила конец всем попыткам повстанцев восстать и поднять мятеж по покоренным планетам Империи. Так как же он мог быть теперь внезапно жив?
Решив, что надо усилить охрану Омикрона Тета, Лор негласно подал своим боргам-стражникам команду провести рейды по всем закоулкам своей столицы в поисках мятежников и напомнить о своей железной руке.
— Если кто-то вздумал возродить даже идею Пикара, он за это жестоко поплатится… — прошипел Лор, грубо отпустив Диану. – Наверняка это твоего Райкера рук дело… Я найду этого проклятого терранца и разорву его на части…

Новости #4!

---

Что ж, сакральный месяц сентябрь начался, а наше путешествие в Бездну длится уже месяц, так что с юбилеем, бездновчане
 

Сводка новостей:

- Новый пак, который напомнит вам о море, пляже, приключениях и этом вот всём самом летнем и веселом

- Шуршим листочками и узнаем, какой ты комикс?

- Звездопад продлён ещё на неделю, пишите посты, добавляйте самые звёздные цитаты в подпись и отмечайтесь 

- Пазлы пока отправляются на отдых; кстати, а расскажите нам, что бы вы хотели видеть вместо них или, может быть, в самих пазлах в будущем что-то поменять, чтобы вам было веселее собирать? Может быть, у вас есть идеи игр?) Будем ждать мнений тут или тут, мы всё увидим

- Ищем новую партию героев:
Fandral The Dashing, Alexander Runevsky, Jack Harkness и Adam

- А теперь об изменениях в активистах, и это не только наши лучшие звёздочки, но и самые пополняемые постами за неделю эпизоды 
На этой неделе самыми быстрорастущими историями были Close but not together и Дом кирпич за кирпичом строится, а самыми активными ребятами - Дима и Лис

- Ваши прекраснейшие цитаты этой недели уже загружены

---

Всем отличного сентября!
    

✧ asoiaf ✧
я возьму Shiera Seastar, если ты возьмёшь Brynden Rivers или Aegor Rivers

* * *
За право сидеть рядом с ней велись поединки; мужчины убивали себя после утраты её расположения; поэты соревновались, воспевая её красоту. Самым страстным её поклонником был собственный единокровный брат — Бринден Риверс, просивший её руки с полсотни раз. Шира давала ему своё ложе, но не руку. Ей было забавнее заставлять его ревновать. Ее другой единокровный брат, Эйгор Риверс, также желал ее, что только усилило ненависть между Бринденом и Эйгором.
Ходили слухи, что Шира использовала колдовство, чтобы помочь Кровавому Ворону, когда он служил десницей короля и мастером над шептунами у короля Эйриса I Таргариена, и что она купалась в крови, чтобы сохранить свою красоту.
* * *
Люблю вайбы первого Восстания Блэкфайра. Деймон при активной поддержке Эйгора организовал отличный движ с кабаками, распутными девами и резнёй, а Бринден напару с Широй от себя добавили колдовство. Эпичность такого размаха надо просто брать и играть! Внешки берите любые, я в этом отношении непривередлива.

пример вашего поста

Hесмотря на наличие необходимых ресурсов, Чикаго так и не отстроили полностью. Некогда мегаполис мог снова стать таким же величественным, каким был в лучшие свои годы… Однако, основатели фракции «Эрудиция» предложили сохранить город ровно в том же состоянии, в котором он встретил последние минуты войны, уничтожившей почти всё живое во всём мире. Только шрамы способны научить человека быть осторожнее и помнить о последствия своих опрометчивых поступков. Если оставшиеся в живых каждый день будут лицезреть разрушительный эффект неорганизованности и хаоса, они наконец-то сделают правильные выводы и окончательно осознают, как важен порядок, даже если он напоминает диктатуру. Посему здания (в том числе гордость Чикаго – его небоскрёбы) лишь подлатали, а пригодный металл пустили на строительство Стены, дабы не позволить выжженой радиоактивной пустыне уничтожить уцелевших. Действовать нужно было решительно, а идей как именно следует поступить высказывалось не так-то много. Совет понимал, что основной проблемой может стать короткая людская память. Небоскрёбы рано или поздно примелькаются, и спустя несколько десятилетий, выжившие будут думать, что они выглядели так всегда. И вновь на горизонте замаячит угроза войны… Именно этого нужно было избежать любыми способами. Своё решение в очередной раз предложили эрудиты. Концепция сдерживания и предотвращения конфликтов совету понравилась и впоследствии была поддержана, как и многие другие инициативы. Альтернатив не представил никто. В итоге, все согласились с указанными ролями, и система работала как часы на протяжении двухсот лет. Порядок был восстановлен. Чикаго процветал. Однако, несовершенства человеческой натуры всё ближе подводили город к опасной черте, переходить которую ни в коем случае не следовало. В конечном счёте, даже отлаженному механизму требует калибровка каждые несколько веков. Оная будет закончена очень скоро. Бесстрашные уже на пути к корпусу, где располагаются Отреченные. Скоро всё будет кончено.
«Им больше нет места среди нас», — отчего-то именно среди Отреченных больше всего Дивергентов. Закономерность, которая к этому приводит, Джанин до сих пор не могла понять до конца. Разумеется, всё дело в давлении, точнее в подавлении. Эти на первый взгляд серые мыши растворяют собственное «я» в чужих потребностях. Постоянно погруженные в проблемы ближнего своего, они не могут разобраться в себе и определить доминирующую черту собственной личности, которую должно развивать в определенной фракции. У них просто нет на это времени, ведь вся жизнь Отречённых посвящена кому угодно, только не им. И вместо того, чтобы окончательно заплутать в лабиринтах нужд прочих, прозванные в народе убогими, каким-то образом обретают склонности к сразу нескольким фракциям. Но как? Чертовски хороший вопрос.
—Мне нужно досье на Натали Прайор, — корректируя данные, произносит Джанин. Ей не нужно отвлекаться, поднимать взгляд и назначать кого-то конкретного для исполнения поручения. В её фракции все достаточно умны и в курсе сложившихся традиций. Указания Мэттьюс считаются приоритетными и исполняются в первую очередь. Впрочем, это не означает, что подчинённые тотчас же бросят все свои дела и начнут носиться по зданию, словно курицы с оторванными головами, дабы угодить ей. Этим все прочие занимаются, у эрудитов нет времени на нечто подобное. В царстве логики всё по-прежнему работает как часы: тот, кто наименее занят и предоставит ей необходимую информацию.
—Пока никаких сюрпризов? — досье супруги Эндрю ей приносит юноша, по которому Джанин лишь скользнула взглядом, ожидая рутинного отчета. Конечно, всё идёт по плану. Даже Дивергентам нужно время, чтобы оценить ситуацию, принять решение и действовать. А поскольку их в Бесстрашии всего двое, на данный момент беспокоиться не о чем. Тобиас Итон и Трис Прайор станут проблемой ближе к завершению операции.
Мэттьюс раскрыла папку, дабы проверить некоторые свои догадки, но едва увидев небольшое фото Натали, поняла, что лицо молодого человека, передавший документы, ей хоть и знакомо, но смутно. Что само по себе странно, учитывая обстоятельства. Вооруженный переворот она готовила тщательно и сузила свой круг общения до тех, в чьей преданности можно не сомневаться. Женщина поднимает на темноволосого юношу глаза и смотри на него чуть более пристально, дабы вспомнить его имя. Но отчего-то у неё это не получается…

Новости #5!

---

С новой, уже осенней неделей, бездновчане! Наконец-то спала жара, и теперь мы будем скучать по ней до следующего лета
   

Сводка новостей:

- Очередное обновление в стикерпаках, кошачевые на все случаи жизни 

- Разбираемся в запросах гугла и узнаём, какой вы странный запрос?

- Курс на осень, вспоминаем школьные годы и пишем осенние уютные посты

- У нас появились новые игры! я знаю пять ... и Бутылочка  Кстати, каждый из вас может открыть игру сам, а бездна добавит за это звёзд на ваш счёт 

- Самые горячие заявки:
Hogun The Grim, Alysane Mormont, Gojo Satoru и Dmitry Sechenov

- Самыми интересными эпизодами на этой неделе были: Не от мира сего и Немертвый принц, а самыми яркими звёздами небосклона - Дотторе и Флорис

- Пачка отборнейших цитат этой недели уже в шапке, ищите свои

---

Осенняя атмосфера вошла в чат
       

Новости #6!

---

У микрофона Бездна! Это шестой выпуск. 6 - это кружочек с хвостиком, такое уютное и приятное число.

Репортаж с места событий:

- Ищем талантливых и смелых: Tasha Yar & Sela, Seiya Kou, Seth Lowell и Jorah Mormont
- У невероятно быстрых и вдохновлённых Ровера и Цзияня открылся новый эпизод! Спешите видеть: Новые открытия старых земель
-  Амикус Кэрроу и Алекто Кэрроу ворвались с красивой мрачной драмой, которая не оставит равнодушным: if today was the last day

- Что думает наша рыжеволосая звёздочка Санса об осени?
Мне кажется, это самое поэтичное время года. Душа созвучна)) Нравится эта умеренность... мягкое солнце, мягкий воздух, всё сначала успокаивается, потом засыпает... Дожди дают ощущение уединения и уюта, всё исполнено красоты и гармонии. Что-то такое. Даже когда уже полный ноябрь, всё равно... А потом начинают срываться снежинки, и высокая красота ранней зимы начинает царствовать над всем. Такая мягкая прелюдия к вступлению божественного начала. Вот так вот )))))

- О чём поёт озорная Амора, подначивая нас подпевать и предаваться ностальгии?
"В царских семьях, уж таков порядок древний, по расчету надо замуж выходить...
А я не хочу!!!!!!"(с)

- На этой ноте плавно переходим к тому, что у нас теперь есть тема для совместного просмотра фильмов - Кинотеатр, где мы выбираем, что будем напевать в следующий раз, какими цитатами сыпать и под что будем чокаться виртуальными кружками с горячим чаем

- Тест обновился и расскажет, какой великий литературный пассаж нужен вам прямо сейчас?

- И, конечно же, цепляющие цитаты из ваших постов уже в шапке, чтобы радовать глаз, сиять и звать за собой

---

До новых встреч! Не переключайтесь!
   

Новости #7!

---

Сегодня в выпуске:
- Апгрейд системы заявок:
Мы старались сделать так, чтобы в шапку попали все заявки по очереди, с рисованными внешностями и реальными. Но поняли, что в системе остались шероховатости. Например, автор заявки долго не заходил, а к нему стучались в гостевую. Для нас, однако, очень важно суметь вовремя организовать встречу двух пылающих муз. "Надо что-то делать" - подумали мы, и решили создать чек-ин заявок
Суть: для актуализации ваших заявок отмечайтесь в ней каждый день (с того аккаунта, с которого заявка выложена!). Самым постоянным посетителям темы будет гарантировано местечко в шапке! Так наши гости (и админы) будут уверены, что персонажи в шапке всё ещё актуальны, нужны и горят.
*Гарантированное место в шапке всё ещё можно выкупить в банке
Система в режиме теста! Есть желание улучшить? ящик предложений к вашим услугам.

- Транслируем в Космос важные сообщения:
La an Noonien-Singh: Мой первый пост за Ла’ан! *здесь должен быть мем с Фредди Меркьюри с поднятой вверх рукой, но мне лень его искать*
Data: \бегает кругами\ мой первый долг Ла`ан хд урааа, наконец-то, стартрек жив и будет жить!

Data: написал почти три листа текста. А поставлю в пост? Нет, это будет пролог в пост для личного блога, а пост мне еще надо написать

Sergey Nechaev: зашел сказать, что задумался о том, откуда у Виктора в итоге бета-коннекторы, которые кольца
С учётом, что я сам ставил мод, чтобы камеры меня не палили, чтобы роботы не чинили других роботов, я из одной локации прошел в другую пешком, и очень бвл интересный диалог между Витей и Сережей. А это в корне рушит представления о том, что из Виктора и Ларисы пытались сделать пару, потому что, на мой взгляд, нелогично вместо того, чтобы пытаться успокоить свою психанувшую девушку, названивать майору, который, на минутку, на тебя охотится. Создалось ощущение, что Виктор пытается пробудить память Нечаева, которого все за нос водят, учитывая, что по сути, он был единственный, кто с ним честно и открыто говорил, в отличие от Храза, Зины, Сеченова и Штока

Aziraphale: когда мы дойдём до конца этого эпизода, текста будет больше, чем в "Войне и Мире"

Kirill Bayunov: У меня  были пластмассовые фосфорные планеты, звезды, луна и месяц. Они были приблизительно 5 на 5 см. и клеились  на потолок, мебель, стены.  Свой космос  в комнате!

The Tsaritsa: если что, в моем отсутствии сна виноват ровер
так и знайте

- Философия активистов недели:
The Fox "Это как с эпизодами. Вроде заранее  накидываем сюжет, а в итоге ИМПРОВИЗАЦИЯ все равно"
Floris Baratheon "меня в бездну привёл ролевой боженька, не иначе))"

- Луч космического прожектора освещает восхитительные игры:
Maxwell Trevelyan & Livius Erimond в эпизоде не говорите мне "прощай"
Thor Odinson & Loki Laufeyson & Amora the Enchantress в эпизоде Dreams & Darings

- Чешем ЧСВ в тесте На какую историческую личность вы похожи?

- Флешмоб The Sims ещё актуален! Давайте тряхнём стариной. Новизной трясти тоже можно, но в Inzoi (текст плашки подкорректируем под вас). Побудьте скульпторами и заставьте нас облизываться на ваших персов!
И не оставляйте Питера Винсента одного с богатой бабулей, он же лопнет от переизбытка внимания.

- И, конечно же, ждём:
Андромеду Тонкс. Нарцисса уже спешит в бездну. Андромеда, мы призываем тебя!
Джека Харкнесса. Приходи мозолить нам глаза, бессмертный!
Geordi La Forge. Нам нужно больше Стар Трека!
Aegon II Targaryen. Драконий каст в нетерпении!

---

Вот такие насыщенные новости получились. Оставайтесь с нами!

✧ star trek ✧
Una Chin-Riley

✧ Rebecca Romijn ✧
* * *
Выросла в колонии Федерации в туманности Волтеры. Впоследствии Уна назовёт свои детство и юность сложными, и можно с уверенностью сказать, что подобная формулировка – преуменьшение века. В семье Чин-Райли существовала традиция ещё до рождения детей подвергать их генетическим изменениям. Иллирианцы стремились к гармонии с природой и, желая приспособиться к не всегда гостеприимному окружающему миру, совершенствовали себя, прибегая к генной инженерии. В Федерации наличие постоянных генетических изменений было строжайше запрещено, как следствие, аугменты подвергались гонениям (чужие обычаи никого не волновали, за нарушение закона арестовывали). За оскорблениями последовали погромы, а в какой-то момент Уна и её родители начали опасаться за свою жизнь. Когда положение дел оказалось критическим, властям пришлось разделить город на иллирианский и неиллирианский. Семейство Чин-Райли, которых от обычных людей было не отличить, отправились в неиллирианский сектор, дабы затеряться в толпе. 
В возрасте 5 или 6 лет, Уна впервые увидела прибывший в колонию экипаж Звездного Флота. Её воодушевило царившее в команде понимание – работая бок о бок, здесь служили представители самых разных планет и миров. Стремившаяся через тернии к звёздам Чин-Райли, решила, что и у неё может получиться стать частью чего-то большего, чем она сама. Подделав документы и скрыв своё происхождение, она поступила в Академию Звездного Флота. Оказалась одной из самых одарённых студенток и даже заслужила поручительство адмирала Эйприла.   
Была членом спасательной группы, нашедшей Ла'ан, став для неё примером для подражания и вдохновив присоединиться к Звездному Флоту. Чуть позже даже поручилась за неё. До сих пор Уна остаётся лейтенанту подругой, для Ла'ан же она стала не только наставницей, но и семьей.
У коммандера множество талантов, а потому она успешно исполнила смертельный трюк: предстала перед судом Федерации и не только выжила, но и не отправилась в тюрьму, и даже звания не лишилась. Продолжает оставаться лучшим первым помощником и вдохновлять людей на подвиги.
* * *
С вами по-прежнему весело, коммандер Чин-Райли, а люди всё ещё идиоты Приходите, поиграем в очередной Энтерпрайз бинго, перетряхнём график дежурств, поиграем в хорошего/плохого полицейского. Враги Федерации не дремлют, да и ввязываться в передряги без Уны - совсем не то.

пример вашего поста

Экипаж ещё не до конца оправился (как физически, так и морально) от конфронтации с не в меру воинственной расой, едва не приведшей к полномасштабной войне, как снова приходится вставать в строй и отправляться навстречу неизведанному. Энтерпрайз получил сигнал бедствия, не первый и не последний, сейчас как никогда высока вероятность того, что в боях есть пострадавшие и в гораздо более тяжёлой степени. Ла’ан не дожидается запроса со стороны капитана и предлагает свою кандидатуру в качестве командующей группой высадки. Возражений не последовало, с разрешения Кристофера Пайка она отбирает ещё двоих человек, которые отправятся вместе с ней. Инструктаж для них проводит коротко и ёмко. Все всё знают, устав и протокол действий заучен, подними любого посреди заслуженного отдыха с постели, от зубов отскакивать будет. Но выучить не равно усвоить. Поэтому объясняет ещё раз, без формализмов и прочего мусора. Рассредоточиться только после приказа. Держать связь. Докладывать, если есть о чём. Если впереди заканчивающийся в кромешной темноте коридор, НЕ КРИЧАТЬ ВО ТЬМУ ЕСТЬ ЛИ ТАМ КТО-НИБУДЬ. Во-первых, кто-нибудь (или что-нибудь) там скорее всего есть, а во-вторых, у офицеров Звёздного флота в наличии внушительный арсенал средств обнаружения и сканирования. Всем этим можно и нужно пользоваться.
—Всё ясно? — энсин слегка хмурится, но кивает. Ла’ан хоть и не бетазоид, но в этом конкретном случае легко может прочесть мысли молодого человека. «Не обязательно всё разъяснять мне, как ребенку». Вряд ли в известной вселенной есть сила, которая заставит юношу поверить в благие намерения возглавлявшей группу высадки лейтенанта Нуньен-Сингх, поэтому приходится добавить: —Это спасёт тебе жизнь в экстренной ситуации, — режим плохого копа на кадетов и энсинов действует лучше любых уговоров. Молодой человек вытягивается по струнке. Рядом с ним – новенький медбрат, только-только поступивший в распоряжение доктора М’бенга, с которым проблем не возникает: он слегка на взводе, а потому изначально прислушивался к указаниям с большим вниманием. Из турболифта выходит Сэм, радостно присоединяясь к троице и сообщая, что отправляется вместе с ними.
—Приказ капитана, — в этом есть смысл, ксеноантрополог и правда может пригодиться, учитывая, что они пока не знают, кого придётся спасать. — Я всё помню, — дважды выжившему в столкновении с горнами она готова поверить на слово.
—Встретимся в транспортаторной через десять минут. Берите только необходимое, — хотя бы в этом вопросе можно без инструктажа. Хотя…

Беглого осмотра хватает, чтобы понять, насколько повреждения серьёзны: только система жизнеобеспечения и функционирует. Понятно, почему корабль пришлось посадить на первую попавшуюся планету и очень повезло, что планета оказалась М класса.
—Пустовато, — констатирует Сэм. Начальник безопасности с ним согласна, но все же отдаёт приказ рассредоточиться. Лейтенант она хладнокровна, собрана и сосредоточена – режим боевой готовности любого опытного офицера Звёздного флота. Здесь кто-то есть, кто-то ещё, чужое присутствие словно кожей ощущает – необходимый навык выживания, усвоенный на одной из планетарных питомников горнов. Оборачивается мгновенно, услышав своё имя:
— Ла’ан Нуньен-Сингх, — она сжимает челюсти, борясь с нахлынувшей холодной яростью. Увы, голос, принадлежавший временному агенту, она позабыть не успела, да и не получилось бы после памятного путешествия в прошлое. Мелькнула и почти сразу исчезла мысль не только не опускать оружие, но и пустить его в ход. Фазер в режиме оглушения, так что облачённая в серый костюм женщина не пострадает. Интересно, послужит ли возвращение агента Эмили восвояси достаточно красноречивым посланием этой клятой сверхсекретной организации? И есть ли способ дать понять, что этим людям не рады?
—Опять влипли? —вместо ответа женщина под прицелом чуть отрешённо и так всепонимающе улыбается. —И во всей Вселенной никто кроме меня не сможет помочь? — в глубине души Ла’ан знала, что нечто подобное повторится, и вот оно – доказательство её опасений, во плоти. Секретные службы не жалуют сантименты и не хвалят, скорее дают оценку действиям, и по итогам оной либо приглашают к сотрудничеству, либо принуждают. У лейтенанта есть все основания опасаться, что в её случае задействуют и то, и другое. Чтобы наверняка. Её подозрения подтвердятся через три…две…одну…
—Несмотря на наши старания, один из проектов Хана всё же увидел свет, — Нуньен-Сингх меняется в лице. Дьявол всё ещё в деталях. Она опускает фазер, не без подозрения глядя на протягиваемое агентом устройство, защищающее от изменения хронологии. — Поэтому нам нужна ты.

Она снова внутри корабля, снова на амбразуре и снова лишь смутно представляет, как собирается действовать. Понятие déjà vu этой ситуации подходит или нет? Или ещё нет? Не важно. Важно, что она здесь не одна.
—Руки, так чтобы я их видела! — вскидывает фазер, целясь в фигуру стоявшего к ней спиной мужчины. — Назовите себя.