На дворе был 4709 год, когда еще совсем юный дарх появился на свет в заповедниках Проциона. Тогда он еще не знал ничего. Не думал ни о чём. Ничего не чувствовал, и никого не слушал, кроме «голоса» его инстинктов. Он быстро понял, пусть и не осознавая этого, суть своего «животного» инстинкта — либо сожрёшь ты, либо сожрут тебя. Такова была судьба любого дикого дархата того времени. Род Леонис всегда выделялись своей животноподобностью и развитым строением тела. — Грубая физическая сила, в самом прямом её проявлении, — говорили об этом виде дархов их «умные» сородичи, которые о них заботились. Кеннет был одним из самых голодных, жестоких и целеустремленных в своем развитии дархатов. Речь шла о развитии физиологическом, в первую очередь, — к 45 годам он уже был довольно сильно развит, и стал похож на огромного льва.

Граф Леннé Леóнис, названный отцом Кеннета, узнал о нём абсолютно случайно. Однажды он прогуливался по домéну «чужого» герцога за пределами города Роуз [Мортен]. И хоть его и сопровождали наёмники из какой-то там очередной частной охранной компании того времени, чувство, что он постоянно в опасности, не покидало его. Об этом говорил как его напряженный вид, так и рука, которая, то и дело, от каждого громкого звука тянулась к его оружию. Возможно это было следствием недоверия герцогу Мортена и его сопровождению, которое, к слову, состояло из пары дархатов-хтоников и четырёх хуманов-наёмников; а быть может беспокойство вызывал сам процесс пешего пересечения местности опасных заповедников. Несмотря на это, сильные дархаты благородных кровей любили прогуливаться по своим владениям, словно отцы стремящиеся быть заботливыми к своим детям, с нежностью наблюдая за «успехами» своих будущих детей. Успехами в охоте, поглощении, пожирании..

И вот, момент настал. Леннé, в момент очередного, похожего на все остальные, разговора об опытах, базах данных и исследовательских центрах диких дархатов, которыми хвастался герцог; уловил непередаваемую силу чудовища, которое буквально завораживало. Завораживало своей «красотой». Все замолчали, когда посмотрели в ту же сторону, что и граф. Нет, это был не фантазм, — анион! Но настолько большой и необычный, что это вселяло ужас, в тех, кто видел подобное впервые. Граф же видел такое раньше, ведь его клан, по большей части, состоял из подобного вида анионов. Но.. что-то было не так. Этот дархат выглядел как огромный лев ростом около трёх метров. Но расцветка.. Она не давала Ленне покоя. Он не видел подобной расцветки уже очень давно, как ему казалось. Это был чёрный лев, с большими и блестящими серебряными глазами. «Лицо» этого дикого дархата было ранено, двумя глубокими порезами, один из которых был огромным и виднелся с довольно таки далёкого расстояния. А руки и когти были настолько огромными, что казалось, будто бы они, с лёгкостью, пробили бы насквозь человека.

Увидев, как этот дикий дархат съедает сражается и побеждает свою добычу одну за другой, Ленне был впечатлён, и попросил герцога об услуге. Услуга эта заключалась в том, чтобы Леонис сам следил и обеспечивал кормами этого льва, следя за его успехами в развитии. А также, в договоре о том, что после эволюции, этот анион займет официальное место в доме Леонис, и станет наследником и сыном Ленне. Герцог согласился, с условием взаимовыгодного сотрудничества в дальнейшем, а также запросив приличную, по меркам тех времен, сумму взамен. Позже дархата в возрасте 69 лет и вовсе удалось транспортировать в родной домен клана Леонис.

Наконец, спустя еще 27 лет отборной кормёжки, наблюдения и помощи в развитии, дархат всё-таки эволюционировал и обрел разум. Он получил от отца имя и статус, — наследный граф дома Леонис. Мальчик, только что заимевший разум, на вид не более 13 лет, казалось, выглядел вполне сдержанно и спокойно. Его ввели в курс дел и обозначили, что теперь его жизнь обрела смысл, — служение на благо своего клана, домéна и расы в целом.

Детство Кеннета проходило весьма однообразно и скучно, на первый взгляд. Отец возлагал на него немалые надежды в развитии его знаний, умений и таланта. Сам же Кеннет, прожив небольшое количество лет, понял для себя одну истину, — не стоит полагаться на талант. Он скорее считал, что он ничем не отличался от других детей средних сословий Проциона и стать более сильным, умным или богатым, можно лишь путем проявления упорства и получения знаний. Он старательно, практически полностью, погрузился в учёбу ещё вовремя первых лет обучения в школе. Школа, как социальная сторона жизни, не стала занимать важную часть в жизни Кенна. Однако он находил все больше и больше причин посещения, и повышения своего уровня знаний. Он уже с отрочества понимал, важность знаний и информации в целом. Так и пролетели его школьные годы, дархат наконец получил общее образование с отличием. Однако этот этап жизни, Кен считает, хоть и одним из самых важных, наверное, но также и одним из самых изматывающих.

После окончания школы Ленне настоял на поступлении сына в военную школу, для углубленного изучения боевых умений, магических азов и стратегии. Кен, хоть и поддерживал решение отца и во всём полагался на его жизненный опыт, уже не был столь вдохновлён разговорами о своем будущем, успехах и достижениях клана Леонис. Ему хотелось, чтобы и этот этап жизни пролетел незаметно. Однако, в процессе учения в академии, вдали от дома Кеннет почувствовал, что стал свободнее. Он осознавал, что уже вырос достаточно, и даже завёл новые знакомства среди высокопоставленных людей, а также заимел первых друзей разных рас. В нём пробудилась практически забытая жадность до силы и знаний, и стал делать успехи в некоторых, исключительно интересных ему, областях совершенствования своих навыков.

По возвращению домой, он уже имел, как теоретический, так и практический боевой опыт. Знал устройство и аспекты магических сил, неплохо изучив некоторые из направлений использования этой силы. А также умел обращаться с разного вида оружием. А ведь он и не догадывался, насколько полезным окажется учеба в одной из непримечательных и «обычных» военных академий Циркона, в которую набирались добровольцы любой расы и любых убеждений. В ходе военных операций, которые стали производить чаще в последние годы обучения, многие получали ранения или гибли от рук хтонов или контрабандистов. Кеннет относился к этому немного проще чем остальные, у него не было ощущения страха перед превосходящим порой по силе противником, и даже, наверное, страха собственной смерти. Он не осознавал в полной мере смысла человеческой жизни. Жизни тех кто 100 лет «проживёт» в забвении, пока восстанавливается, а также жизни обычного хумана. Он видел другое, видел тех, кто хочет его «сожрать», истребить его и товарищей или подчинить себе целые расы. Это вселяло в него страх, страх быть слабым, не оправдать ожиданий отца и всех кто о нём заботился... Страх глупой траты отведенного времени. Страх быть никчёмным подобием тех, кто погиб от рук аннигилятора тогда, так и не успев сделать в жизни ничего полезного или важного.

Кеннет вскоре после возвращения узнал о том, что его клан «потерял позиции». Стал менее богатым, менее влиятельным и, что самое важное, менее многочисленным. К этому привела безрассудная военная политика "расиста", что тогда был герцогом тринадцатого домена. Вскоре его конечно же переизбрали, но те решения, которые он принял, оставили след еще на долгие годы жизни обычных дархов Энта́львии. Ленне Леонис пытался всё исправить долгое время, начиная еще до возвращения сына. Но в течение нескольких лет, после возвращения Кеннета, Ленне погиб, во время нападения хтонов на планете Эллерим. Он поехал туда в целях заключения новой крупной сделки с местным метрополитом, касающейся поставок новых заключенных и контрабандистов на Процион. А также для обмена исследовательской информацией о генной инженерии и возможностях диких дархатов. Подробности смерти главы клана Леонис не распространялись долгое время, и лишь через 3 года, его перестали считать без вести пропавшим, сообщив о его смерти в совет Проциона.  Кеннет винил себя, что не смог защитить близкого ему человека. Но он смог привлечь виновных к ответственности, и убить тех, кто приложил руку к "несчастному случаю" нападения хтонов на его отца. Это было спланированное убийство. Сопровождающая группа просто оставила всю работу хтонам, поспешно ретировавшись с места событий. Однако о том, кто именно заказал его отца он не смог, хотя и пытался выяснить это в течение нескольких лет.

Прошло более 100 лет, как Кеннет перестал пытаться отомстить, и решил жить дальше, вернувшись домой. Вот уже много лет он ведёт дела своего клана, а также свои собственные. Дарх даже пытался завести семью, но всё закончилось печально, и он не любит об этом говорить. Он создал ЧВК «Регард» как собственный проект, в котором он активно принимает участие. Все, по его мнению, важные и требующие его внимания дела, не обходятся без его личного контроля или присутствия как в координаторном штабе, так и на поле боя. Он активно занимается исследованиями диких дархатов, продолжая дело своего отца. Кен и его клан также состоят в составе парламента своего домена, с которым считается герцог Энта́львии. За пределами Проциона он имеет небольшую известность. В основном лишь как глава наёмников, из «какого-то там дома или клана дархатов».