Длинные каблуки громко стучали по белому мраморному полу, раздавая чёткое эхо приближающейся смерти. Цокающий звук свидетельствовал, что девушка торопилась – быстро шагала, словно преследовала кого-то. Опустите взгляд вниз и увидите, что изящные плитки были запачканы алой кровью: капелька за капелькой, предательски, куда-то вверх, по вычурным ступенькам. Жертва скрылась за огромными деревянными дверями, надеясь, что они спасут его от скверной кончины; слышались приглушенные звуки всхлипов, тяжелого дыхания и переворачивающейся мебели. Кажется, цель пытается скрыть компромат...

Кто-то встал на пути у Её Величества и теперь, как это обычно бывает, когда договориться нет никакой возможности, глава Тайгета выполняет свой долг – убивает. Делает она подобное с особым подходом, оставляя на трупе (предпочитая лоб) отверстие радиусом восемь сантиметров, а по краям виднелись символы «Нимба» Локуса. Конкретно сейчас это был какой-то мелкий чиновник, осмелившийся связаться с Локусом и заявить ему уже заезженное и всем давно (в Ордене, конечно же) надоевшее: «Мы разоблачим Вас! У нас есть свидетели и документы!». Но свидетели уже никогда не скажут правды, а жертва – последний, кто осмелился делать такие дерзкие заявления...

Но и он уже судорожно стирает все наработки, проклиная приложенные ранее усилия, что привели его к такому результату. Политик точно знал о главе Тайгеты; понимал, что это «искусственное» существо, сродни эксперименту, коих Эволюция ставит тысячами. Последним фактом мужчина и хотел разоблачить Орден, но какая ирония, когда тот, кого ты хочешь уличить или переиграть, в итоге, сам становится твоим фатальным аргументом... для себя самого.

— Это твой последний бастион обор-р-р-роны... — громко прорычала Ди-Кель, игриво царапая коготками деревянную дверь, предполагая, что данная «шутка» сыграет по нервным струнам цели. В её правой руке красовалась оторванная голова телохранителя, который осмелился встать у неё на пути к свершению цели. Можно сказать, что убитому удалось продлить жизнь своему «хозяину», скажем, на целых десять минут. — Сдайся уже наконец-то и не...

Вдруг за дверью раздался умоляющий визг толстого мужчины:

— Помогите! Она хочет меня убить!
— Тебя никто не услышит. — тяжело выдыхая, ответила эскадрон. Она повернулась спиной и упёрлась о двери; рука подняла мертвую голову, дабы поравняться с ней «взглядами». — Можешь мельтешить и бегать там сколько угодно, да только из выходов у тебя эта дверь, да окно.

Но Ехидну будто игнорировали:

— Помогите! Она здесь! Она... бл*ть! Нет! Нет, прошу!
— Ты так молишь о пощаде, будто я... — но колкий выпад перебил мощный удар с противоположной стороны. В секунду пронеслись мысли, что цель в истерике бросается чем-то тяжелым в дверь, тем самым предпринимая жалкие попытки отпугнуть, но потом послышались булькающие тяжелые стоны – за политика уже кто-то взялся. — ...нахожусь рядом.
— Хозяйка. — тихий голосок фарфоровой куклы раздался на нижних ступеньках лестницы. Это была Фарфелия – подручный артефакт Ди. — Там артефакт.
— И что дальше?
— Артефакт убивает нашу цель, если Вы не поняли...

Услышав эти слова, Ди-Кель замерла, повернула голову вправо и прищурила взгляд, якобы вслушиваясь в то, что происходит в запертом кабинете: слышалось тяжелое дыхание – цель была крайне тяжело ранена и долго не протянет, а, предположительно, за письменным столом орудовал тот самый артефакт, который почувствовала кукла.

И стоило попробовать открыть дверь, как тут...

На улице уже во всю светили вечерние фонари. В городе поднялся густой туман. На промышленной улице, где был завод по переработке всякого барахла, одиноко стояла авторская модель машины «Лазарь-4» – излюбленный спорткар Тайгеты. Ксеноновые фары машины тускло освещали разбитую дорогу перед собой; некоторые ямы были подло заполнены дождевой водой и поди знай, какая там «глубина». Примечательно, что широкое тёмное стекло хорошо скрывало тех, кто сидел внутри.

Ехать куда-либо убийца еще не собиралась – нужно отчитаться перед Локусом за произошедшую ситуацию...

— ...да. Знаю. — процедила Ехидна сквозь зубы. Её рука держалась за левое предплечье – была кем-то ранена. Рядом сидела Фарфелия и внимательно рассматривала панель управления аппарата, украдкой бросая взгляд на рану Хозяйки. — Нам пришлось отступить, однако, цель была уничтожена.
— Кто убил его? — послышался грубый мужской голос по передатчику. — Как это произошло?
— Артефакт. Он схож на... — Ехидная посмотрела на фарфоровую куклу. — Фарфелию, только, можно сказать, что это была более безумная её версия.
— Мог ли сделать подобное оружие И...
— Нет. Исключаю! Чудо Серебра таким не промышляет. Этот артефакт похож на опытный военный образец. Мы едва ли унесли ноги.
— Мы бы могли просто закрыть на это глаза, но...
— Но этот артефакт знает меня.
— Потому я и хотел сказать, что тебе придется найти его. — сказал переговорщик, а после резко закашлял с такой силой, что Ди скривилась от подскочившей громкости. — Извиняюсь. Ты успела его рассмотреть?
— Шутите? Сказала же, что едва унесли ноги; я ранена.
— Сильно?
— Жить буду... — взгляд Восьмой переключился на рану в виде идеально ровного отверстия. — Должна отметить, что стреляло оно очень точно. Я не могла подвергнуть себя и Фарфелию таким рискам. Мы должны были провести операцию как можно тише, а получилась практически бойня.
— Главное, что цель устранена.
— Ах. Цель... но не документы.
— Бл*ть...
— Да. Потому я возьму небольшой перерыв, а после продолжу поиски. Конец связи.
— Советую поторопиться, Тайгета. Да хранит Вас Её Величество. Конец связи.
— Amen.

Переговорное устройство в виде небольшого жучка было отброшено в сторону. Восьмая тяжело вздохнула и устало посмотрела на свою куклу, которая безмятежно трогала кожаное сидение и заинтересованно гладила кнопки на панели управления.

— Поедем, отдохнем, Фафа. Я хочу выпить.
— Я слышала, что тот артефакт похож на меня. — Фарфелия говорила без эмоций, но Хозяйка знала, что она переживает. — Зачем её создали?
— Очевидно, дабы убивать. Как создали и меня...

Спорткар разразил улочку громким рёвом. Тусклые фары вмиг стали светить ярче, практически ослепляя того, кто осмелится бросить взгляд в сторону хищного металла.

Еще пара секунд и Лазарь-4 отправляется прочь...

Спустя тридцать минут Восьмая сидела в темном углу самого обыкновенного бара, где играла весёлая музыка, разливались различные напитки и слышалась добрейшая матерщина. Кажется, что по телевизору (или как называют эти аппараты в этом мире?) транслировали какое-то важное спортивное событие, ибо заинтересованность даже женской половины заставляла Ехидну посматривать на экраны, но что там происходило – непонятно.

На столе у эскадрон было дешевое пиво и привычная закуска. Сейчас у неё не было настроения баловать себя чем-то отборным или замороченным. Хотелось просто посидеть и пропустить стакан-другой даже самого дрянного пойла, закинув внутрь хоть что-то хрустящее; обдумать дальнейший план действий и понять: как, почему и с какой целью этот безумный артефакт был натравлен на уже убитого политика.

«Все отдыхающие здесь даже не представляют, какие ошеломительные новости их ждут завтра...» — с ехидной ухмылкой на лице подумала Ди-Кель, после взяв бокал пива и высушив его наполовину. Уставшие глаза посмотрели на куклу, в который раз... Та неряшливо перебирала пальчиками закуску в виде сушеной рыбки и пыталась жевать.

Стало тоскливо на душе и захотелось перекинуться парочкой слов с кем-либо. Можно было и с артефактом, да только она не в состоянии разделить чувства с хмелеющей Хозяйкой...

Подпись автора

Если я – это последнее, что ты видишь, значит, Фортуна отвернулась от тебя...