новости
активисты
Добро пожаловать в литературную ролевую игру «Аркхейм» Авторский мир в антураже многожанровой фантастики, эпизодическая система игры, смешанный мастеринг. Контент для пользователей от 18 лет. Игровой период с 5022 по 5025 годы.
Добро пожаловать в литературную ролевую игру «Аркхейм» Авторский мир в антураже многожанровой фантастики, эпизодическая система игры, смешанный мастеринг. Контент для пользователей от 18 лет. Игровой период с 5022 по 5025 годы.

Аркхейм

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Аркхейм » Личные эпизоды » Серебряная чума, хирург и небесное проклятье


Серебряная чума, хирург и небесное проклятье

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Алькор / конец 5025

Иезекииль и Мишэль Тревизо

https://sun9-4.userapi.com/impg/c854528/v854528387/1d0e81/gfF-tUdJHew.jpg?size=1920x1016&quality=96&sign=e4a2ee7cda02b27b54b258286db5296a&type=album

Эпизод является игрой в настоящем времени и закрыт для вступления любых других персонажей. Если в данном эпизоде будут боевые элементы, я предпочту стандартную систему боя.

+2

2

[indent] Было бы даже красиво, если бы не острые недружелюбные когти мороза, забирающиеся под пальто, царапающие шею колючими хлопьями снега и заставляющие и без того не самую здоровую ногу жалобно подвывать. Впрочем, ныла нога из-за холода или от долгой пешей прогулки — оставалось вопросом открытым. Мишэль поёжился, встряхнулся, кажется, сразу всем телом (нет, использовать собственные крылья вместо зонта явно было идеей не самой практичной), и продолжил путь, проваливаясь в сугроб где-то по щиколотку, где-то — почти по самые колени. Жизнь в демиургами забытой глуши, конечно, ограждала от нежданных гостей, но как же быть с «жданными»? Или с теми, кого даже несмотря на внезапный визит все равно будешь рад видеть, ну или сделаешь вид, потому что этот кто-то не обидит тебя деньгами?

[indent] Несмотря на то, что ниорский доминион был окружен морями с двух сторон, в общем и целом мягкий климат в этом году решил явно решил обойти полуостров окольным путем. Уже самый первый зимний месяц выдался как-никогда снежным. Гораздо более северный Фон-Тосс морозы укусили ещё в конце ноября, изрядно побив семейные виноградники. По крайней мере о чем-то таком рассказывал Ариэл за ужином, пока Мишэль усиленно делал вид, что ему, разумеется, безумно интересно и в винограде он разбирается так же хорошо, как в анальгетиках. Хорошо, что старшему брату было достаточно и вежливых «ага-угу», а звенящая неловкость над столом давно стала синонимом душевной семейной атмосферы. По крайней мере для самого Майка, кажется, все остальные вполне наслаждались обществом друг друга. Лука поймала его ладонь под столом и одобрительно бегло сжала пальцы своими.

[indent] — «Прости его, виноград — главная тема последних трех недель».

[indent] — «Ты по крайней мере можешь его не слушать», — Тревизо скосил глаза и криво зеркально улыбнулся в ответ на укоризну в светлых глазах племянницы. Плохая была шутка, но как тут было удержаться. И хорошо, что за звоном приборов их молчаливый диалог оставался незамеченным. Мишэль поймал прохладный взгляд отца через стол, сморгнул и поспешил сделать вид, что страшно занят соусником.

[indent] — «Ариэл — мой отец, дядя. Мне не нужно слышать, чтобы знать, о чем он говорит или думает. Это всегда или занудное…»

[indent] — «…Или страшно занудное. Я бы на твоём месте тоже забыл слуховой аппарат наверху».

[indent] — «Я не забыла. Просто не хочу разговаривать», — Лука заулыбалась чуть ехиднее, и Мишэль не выдержал и шумно фыркнул в бокал с рислингом.

[indent] — Твой брат сказал что-то смешное, Матеуш?

[indent] Мишэль вновь поймал взгляд отца, в последний раз перехватил пальцы Лучии и выпрямился, откидываясь на спинку стула и чуть-виновато склоняя голову на бок. Мать, красивая как и всегда, и как всегда страшно далекая незаметно поджала губы и покачала головой, пожалуй как-то даже нервно откладывая вилку в сторону. «Не надо, не спорь. Ты только приехал, не порть всем настроение хотя бы ещё несколько дней. Пожалуйста», — просьбу на грани прямого приказа было считать нетрудно. Может быть Майк не был самым хорошим сыном, но он не был козлом. Несколько дней в году соблюдать рамки приличий с этими людьми было ему вполне по силам.

[indent] — Non, père. Погода нелетная, должно быть, я простудился.

[indent] — A, Les cordonniers sont les plus mal chaussés, — поспешно отозвался Ариэл, и, кажется, почти все за столом разом выдохнули. Мишэль выдержал взгляд отца ещё несколько ударов сердца, сделал ещё один глоток вина и обернулся к брату. Пожалуй в том, что Ариэл большую часть времени думал лишь о себе одном и не замечал ничего дальше своего красивого прямого носа, было гораздо больше плюсов, чем минусов.

[indent] На третьи сутки это стало окончательно невыносимым мероприятием, даже общество Луки не спасало от бесцельного шатания из угла в угол. Хотелось сбежать на работу, куда угодно. Только бы подальше от высоких арочных потолков, широких пролетов лестниц и знакомых комнат, куда его селили словно назло, игнорируя прямые просьбы стелить в гостевых. Мастер-артефактор на сообщения не отвечал тоже. Майк бесцельно открыл и закрыл иконку почтового ящика и убрал телефон во внутренний карман пальто, перевязывая шарф уже, кажется, в пятый раз.

[indent] — Разве тебе обязательно ехать сейчас?

[indent] — График, fleurette. Не знаю, когда в ближайшее время вернусь на Алькор, не хотелось бы, — Тревизо выразительно стукнул тростью по полу, и Лука вздохнула, протягивая ему перчатки. — До праздника, думаю, обернусь. Хотя вряд ли кто-то сильно расстроится, если я не успею.

[indent] — Я расстроюсь.

[indent] — Хочешь со мной?

[indent] — Non, — покачала она головой, отступая на пол шага и закладывая руки за спину. Всегда так делала, когда врала, Тревизо вздохнул и мягко заправил прядь волос ей за ухо, пытаясь если не поддержать, то выразить сожаление. — Если поеду, тогда точно решат, что мы сбежали, у меня-то отмазки нет. Воспользуйся телепортационной станцией, с такой погодой наверняка будут задерживать рейсы.

[indent] Разумеется, добрый совет племянницы Мишэль проигнорировал, чтобы потом деланно сокрушаться «ах, милая, ты, как и всегда, была права в своих прогнозах» и делать вид, что сложный путь он выбрал вовсе и не специально, чтобы уж наверняка опоздать везде, где только можно. В предпраздничной суете толкучка вокзалов приобрела совсем уж катастрофический масштаб. Развешенные тут и там голубые еловые лапы, крупные стеклянные шары с зачарованными танцующими фигурками — белки, зайчики и изящные хрупкие танцовщицы в белых пышных юбках — подмигивающие теплым радужным светом гирлянды и журчащие из динамиков бодрые песни про незадачливых оленей с красными носами и дам, которым надо уже бы и идти, но снаружи слишком холодно и не слишком хочется уходить, совершенно терялись в гомоне голосов, шорохе бумажных пакетов, грохоте чемоданов, возмущённых криках: «Как это, билетов больше нет?! Мне очень надо!», — и сиюминутных торгах за эти самые билеты. Кажется, ногу ему оттоптали уже раз сто, острые локти возникали в местах, где их совсем не ожидаешь встретить, а взгляд девушки в окошке кассы прожег его каким-то особым градусом усталости.

[indent] — Остался только бизнес повышенного комфорта. Брать будете?

[indent] — Будем. Обратный можете сразу пробить? Сегодня на вечер.

[indent] — Продаем только в один конец. Но я бы на вашем месте сразу бронировала гостиницу. И чего вам всем дома не сидится…

[indent] С большим удовольствием Тревизо предложил бы ей пережить вечер в фамильном особняке вместо него, но дипломатично промолчал. Сдержано поздравил с наступающим праздником, напирающая толпа почти насильно унесла его в сторону гейта, отрезав возможность сбежать на перекур подчистую. Пробиваться через них к выходу и обратно он бы уж точно не стал.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/27505.png

[indent] — Господин Ан'Криил?

[indent] Дверь «Чуда серебра» ответила ему прохладным молчанием. Мишэль похлопал озябшими руками по карманам, вытащил пачку сигарет, закурил и постучал ещё раз, уже чуть менее сдержано. Конечно, они могли быть и закрыты на праздники, но Иезекииль не был из тех, кто игнорировал сообщения. По крайней мере, Тревизо не помнил, чтобы такая привычка за знакомым артефактором водилась как особо вредная. Может уехал? Или где там драконы встречают смену календарного года. Он позвал ещё раз, уже навскидку не мастера, а его помощницу — как там её, Мельпомена? — но ему вновь никто не ответил. Лавка выглядела если не вымершей, то погруженной в какое-то сонное оцепенение. Нехорошее чувство. Параноиком Майк не был никогда, но липкая досада, что тащился в такую даль, чтобы ткнуться носом в закрытую дверь, пошел на поводу у собственного малодушного желания удрать от семьи, как мальчишка, которому ещё и за сто не перевалило, бросил с этим семейством Лучию и с чего-то решил, что именно сегодня Иезекииль непременно бросит все свои дела, чтобы осмотреть Гландивалис и прикрыть нулями банковского превода глаза на столь бесцеремонное вторжение, вылилась в уже гораздо привычную Мишэлю ледяную хватку ослиного упрямства. Он ведь, в конце концов, уже приехал. И зачем-то упаковку с дорогущим порционским рахат-лукумом за собой приволок. Но подарок — тоже какой-никакой повод, правда? Вздумает отчитывать его за несвоевременный визит — сошлется на жест исключительно дружеской вежливости. Пускай друзьями Мишэль с Иезекиилем никогда не были.

[indent] Нырнув пальцами под пальто, он достал узкий прямоугольник сотового, зажал сигарету в зубах и, неловко привалившись спиной к двери «Чуда», принялся сосредоточенно скролить диалог с Ан'Криилом. Чеки, стандартные документы об обслуживании трости, вежливые пустые открытки по большим праздникам. Ага, кажется, вот оно. Хмурился ещё тогда удивленно, зачем ему этот «пропуск лично в ответственные этнаршьи руки». Мало ли, когда может понадобиться срочное присутствие квалифицированного врача, какая будет печаль, если квалификация обломится об такую досадную мелочь, как дверь — кажется, дракон тогда сказал проще и вежливее, но Тревизо запомнил не дальше сухого профессионального «принято к сведению, будем надеяться, мне не придется этим воспользоваться». Так что технически, это не был взлом. По крайней мере Мишэлю нравилось думать, что это крайне отложенное во времени приглашение в гости.

[indent] — Господин Ан'Криил? Прошу прощения за внезапный визит, я вам писал, но вы не ответили, так что я… Господин Ан'Криил? Иезекииль? Мельпомена, быть может?

[indent] Внутри было пусто. Мишэль вздохнул, прикрыл за собой дверь, шумно хлопнул крыльями, стряхивая с них снег и дематериализуя их обратно, стянул с головы шапку и, несколько раз от души хлопнув ей об бедро, запихал в карман. Прикинув, повел пальцами, приводя одежду в порядок и быстро убирая причиненное безобразие, вряд ли ему скажут спасибо за лужи талой воды на полу, прохромал к стойке и стукнул пальцами по колокольчику.

[indent] — Есть кто-нибудь дома?

[indent] На этом было бы, пожалуй, впору окончательно утвердиться в своей неудаче, оставить подарок на видном месте и удалиться, пока его присутствие в «Чуде серебра» не начало граничить с откровенным хамством. Мишэль скользнул взглядом по витринным образцам, мелко перебрал пальцами по стойке, огляделся и чуть заметно нахмурился. Нет, не так уж и пусто. Запах. Едва заметно тянуло печеными яблоками, мандариновым джемом, который по обыкновению подавали к праздничной индейке, терпкой горечью гвоздики и бадьяна. В лавке всегда чем-то съестным тянуло, но Тревизо ещё не совсем сошел с ума, чтобы не отличить остаточный дух готовки от свежеприготовленного ужина. Все-таки дома? Насколько уместно будет зайти дальше стойки?

[indent] Торги совести и воспитания с мерзостью характера заняли у него минут пятнадцать. Тревизо вернулся к входной двери, закрывая её на щеколду (мало ли, каким-то таким же инициативным придёт в голову ломиться в канун праздника в артефакторную, а встретить в самой лавке их было бы некому; ворье — народ такой, только моргни — уже что-нибудь тащат через окно), обогнул стойку по дуге и юркнул во внутренние помещения.

[indent] Лавку стоило любить хотя бы потому, что даже со своим ростом Мишэль чувствовал себя в ней маленьким. Непривычное чувство приятно бодрило.

[indent] — Иезекииль? У вас все нормально? Это Тревизо, Мишэль, — чуть погодя добавил. — Доктор и хромоногая каланча, не знаю, запомнили ли вы, как меня зовут. По поводу трости. Прошу прощения, если я не вовремя.

[indent] Нахмурился ещё сильнее, когда ноги вывели его к сервированному на одну персону столу. Подошел к духовому шкафу, мазнул пальцами и мелко выдохнул — ещё не остыл. Значит — прикидывая, что через сугробы ему пришлось практически перепрыгивать, что было странно — скорее всего дракон где-то в доме.

[indent] Почему-то возле глубокой тарелки с лимской фасолью Мишэль чувствовал себя как-то особенно неловко и неуместно. Бросил косой взгляд на стол, мысленно отругал себя за мальчишество и идиотизм и засобирался на выход — все имели право на частную жизнь и приватность, и даже к своим так называемым друзьям Тревизо практически никогда не вламывался без приглашения в трех абзацах. На пороге в комнату затормозил и чуть склонил голову, прислушиваясь, уловив тяжелый глубокий вздох, какой-то сиплый и булькающий, парадоксально бесконечно несчастный.

[indent] Что это было — шестое чувство, нежелание морозить ноги, заманчивый запах свежего рулета-плетенки с корицей или вопиющая наглость, но Мишэль остался. Отчихвостить себя за самоуправство успеет позже. Скинул пальто, пристроив его на спинке одинокого стула своего размера у дальней стены, и захромал дальше по коридору. Кто бы там что не говорил, Майк не был козлом. А оставлять кого-то несчастного в праздник в одиночестве вполне потянуло бы на пару витых здоровенных рогов.

Отредактировано Мишэль Тревизо (2023-05-02 04:53:06)

Подпись автора

Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+2

3

Мель прожила у него два года, но такое чувство, что они длились приятную вечность. Её невероятно сильные руки и мощная магия разрывали в клочья дорогие металлы, не сосчитать, сколько раз они прибирались в мастерской после практики, сколько раз у него разрывалось сердце при виде чьей-то рассыпанной по полу мечты, пыль которой мешалась с алкоголем, преступным прошлым и переработке. Но Пельмешка не сдавалась, её упрямые потуги в создание чего-то комплексного, наподобие артефактов, мотивировали самого Зеля двигаться дальше, изучать новые техники, разрабатывать комбинации кодеров, улучшать качество обслуживания. Она пыталась исправиться, пыталась начать жизнь с чистого листа. Этот вздорный упортствующий характер стоял стеной перед прилавком, за спокойным отрешённым видом этой девушки чувствуешь себя, будто за каменной стеной. Дракон горько усмехнулся в постель. Она даже набрасывалась с угрозами на комментаторов в соц. сетях, покажись в их постах даже намёк на оскорбление в его сторону. А теперь...
Уже как неделя прошла со злосчастного увольнения, сколько оправданий прошло через его череп распирающей болью, "она не могла выполнять свои обязанности, перерабатывала, изматывала себя, уставала так сильно, что не могла ничего делать, она преступница, ты был вынужден...", сколько злобных слёз иссохло на щеках за прошедшие дни. Тихие вечера за кружкой тёмного пива и вкусом домашней бастурмы в компании Пельмешки оседали тяжёлым илом на костях, продукты разложения шуток и смеха, а момент совместной дрёмы под косами ивы в жаркий летний день катался по рёбрам свинцовым шаром. За свою последнюю беседу с Мель он расплатился резью в горле, перешедшую в насморк, кашель и температуру, которые не спешат ослабевать.
Иезекииль шаркнул тяжёлым одеялом и поднял непослушными дрожащими лапами Зорю, его любимую старую игрушку в виде дракончика.
И что я скажу Фарфелии? — Спросил он тихим осипшим хрипом, по привычке попытавшись наклонить голову на бок, но щека только больше утонула в мягкой кровати. Глаза-пуговки на фиолетовой мордашке безмолвно уставились на него из душного полумрака.
Я не мог поступить иначе, как работодатель я... она... она... Я понимаю, что она сразу сказала мне о своём преступном прошлом. Я подумал, это хороший знак, пойми же меня! — Умолял дракон. — Я почувствовал, что она может... может исправиться, избавиться от тяжести прошлого. Я приютил её, кормил, платил деньги, поддерживал во всём... — Он опустил взгляд на мягкую пушистую шкуру, заменяющую простынь, даже из под теней меха сочились вязкие соки осуждения, пропитавшие всё холодом и дрожью под одеялом.
Я пытался помочь. У нас был официальный договор...
Плач разлился горстью склизких бритв по глотке, плюшевая игрушка упала на щёку и ткнулась круглой лапкой в стекающие слёзы.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/25289.png

Лапа с грохотом шлёпнулась о панель, блестящие от влаги глаза уставились из под игрушки на голографический экран, в воздухе висели огромные восемь ноль две, дата тридцать первое декабря. Праздник.
...
...
...
Надо отвлечься. Тяжесть бессонной ночи навалилась на больное тело и опухшие веки, но кое-как удалось стянуть ноющие конечности с кровати, в глазах на секунду потемнело. В зеркало смотреться не будет, и так понятно, что выглядит ужасно. Шаркая и скрипя когтями сквозь обёртки от шоколадных батончиков и конфет, откинув лапой пластиковую упаковку из под торта, Зель, кое где опираясь о стену, доковылял до кухни. Небрежно завязал растрёпанную гриву в три хвоста и вялым телекинезом подхватил ножи, венчик, достал муку, продукты... Хоть приготовит себе что-нибудь вкусное, хоть и желудок будто камнями набит и аппетита нет совсем. Как бы то ни было, готовка – лучший друг в кризисе. Едва заметная тусклая ухмылка.
Иезекииль любит мандариновый джем без комочков, почти как магазинный, густой полупрозрачный янтарь, распыляющий цитрусовый аромат на всю кухню. Моем и очищаем мандарины, как же порой удобно жить с когтями, просто проткнул кожуру и очистил, ими даже резать можно. Разделяем на дольки, убираем косточки... Немного лимона и чуть-чуть лимонной цедры для горчинки, она хорошо сочетается с корицей, бадьяном и гвоздикой. Главное не пожалеть сахара. Измельчить, сварить, ещё раз измельчить и процедить, чтобы избавиться от мутности и оставшихся волокон.
Зель поднёс тарелку с джемом к носу и прикрыл глаза. Горькая улыбка. Ничего не чувствует, даже вдохнуть сложно. Поставил его рядом с печёными яблоками, кружевами раскинувшимися по большому блюду. Почти всё, нужно только индейку ещё раз обмокнуть в маринаде. Это не совсем традиционно, но если смешать батон солёного масла комнатной температуры, паприку, соевый соус и добавить жир от бекона, получится крайне вредный, и крайне вкусный соус, который придаст индейке красивую красно-золотую корочку и напитает сухое мясо сочностью и вкусом. А саму тушку Зель набил картошкой и беконом. Кожицу он не успел подсушить, но корочка всё равно должна получиться хорошей.
Поднос с горячей хрустящей индюшкой хлопнул об стол, вот и готов праздничный... завтрак? Под потолком витал полупрозрачный дымок, только ритмичное тиканье старых часов потрясывало застывший во времени воздух. Такая безразличная, умирающая тишина. Уставший взгляд на часы. Одиннадцать тридцать две масляными мазками поплыли по циферблату, пол почему-то стал скользким, тупой удар об щёку утонул в океанской тьме.

https://forumstatic.ru/files/001b/8c/87/25289.png

Как же холодно... Он с трудом перевалился на живот, поднял тяжёлую затёкшую шею. Туманные одиннадцать тридцать семь. Скрипнувшие от усилия когти. Стена под плечом. Дрожь во всём теле, петляющая на краю сознания боль в правых щеке и крыле. Правую лапу пронзают тысчи игл. Просто дойти до кровати...
Зель грохнулся в постель, полежал несколько минут, дрожащими пальцами нашёл на мониторе своего знакомого клиента-врача, написал...

Шарканье за стеной, в голове туман, тело обдало жаром, и на закутке бездумного сознания катается, будто комочек пыли, навязчивая мысль, что он что-то забыл. Такое чувство, будто прошла ещё одна вечность. Неуверенные шаги за дверью комнаты. Точно, он вспомнил.
Мишэль... — Хрипнул он и завёлся болезненным кашлем. — Я вас с-с-слышу. Кхэ-кхэ-кхэ-кхэ... Проходите, кхэ, открыто.

Отредактировано Иезекииль (2023-05-02 16:58:40)

+2

4

[indent] Он почти оступился, когда под ногой заскользил шуршащий фантик яркой обертки. Мишэль скосил глаза вниз, прищурился, пытаясь в полумраке разглядеть повнимательнее, что именно только что не стало причиной бесславного падения, и тихо, как-то даже скорбно вздохнул. Звезды, ну что за бардак. Из темноты ещё раз закашлялись и позвали, теперь уже по имени, так что мысли про немедленную принудительную уборку вместе со слабой искрой глухого раздражения пришлось отодвинуть подальше, на какое-нибудь более отдаленное потом. Почти буквально переступить.

[indent] Чем дальше он углублялся в мягкий полумрак коридора, тем выше убегал вверх потолок и тем парадоксально сильнее сгущался воздух. До этого Тревизо ни разу не заходил дальше основного помещения лавки, и если даже она была достаточно… свободным местом, внутренние помещения просто поражали воображение. Комнате, куда он шагнул, лучше всего подошло бы слово «огромная». Он оглянулся, мазнул взглядом по корешкам книг и отсветам скудного света в затейливых гранях минералов на высоких полках, прищурился и склонил голову на бок, пытаясь отыскать хозяина и главного мастер «Чуда серебра». Сначала за горой одеял и шкур не признал, но стоило «меховой куче» зайтись болезненным сиплым кашлем, Мишэль разглядел уже и изящную плеть выглядывающего из-под покрывал хвоста, и характерные для внушительного размера крыльев бугры там, где тело Иезекииля было надежно скрыто в коконе тепла.

[indent] Брови выразительно дрогнули, тревожно сходясь к переносице. Прежде чем приблизиться к импровизированной драконьей кровати Тревизо пересек комнату по диагонали, нащупал кончиками пальцев защелки широкого окна и потянул на себя латунную ручку. Почти моментально лицо обожгло острым морозным воздухом, а под ноги провалилась на пол потревоженная пухкая снежная шапка. Гора одеял вновь зашлась кашлем, тяжело и грузно засуетилась. Мелькнул и пропал хвост, скрываясь от коварного сквозняка.

[indent] — Прошу прощения, это ненадолго, — деловито бросил Мишэль через плечо, попутно открывая окно ещё шире и принимаясь ладонью смахивать налипший на стекло с внешней стороны снег. В комнате сразу стало заметно светлее и свежее. Сквозняк поднял вверх какой-то блестящий синий фантик, закружил его и потащил по полу — если прищуриться, он казался почти бабочкой. Пальцы почти моментально свело. Он сложил ладони лодочкой, шумно дыхнул на них, разгоняя тепло, и закрыл окно снова, оставляя лишь щель для проветривания.

[indent] Теперь, когда в комнате стало светлее, можно было осмотреть общий уровень бардака. Не критично, но в понимании Мишэля планка «свинарника» начиналась аккурат между стерильной чистотой операционных и небрежно разбросанными по полу носками. Пользуясь тем, что сейчас на него вряд ли смотрят, по крайней мере красивая остроносая голова дракона из-под одеял все ещё не показывалась, он позволил себе чуть сморщить нос и брезгливо поджать губы, вкладывая в их тонкий излом всю силу и глубину текущего неодобрения. Прихрамывая, подошел к книжному шкафу, мазнул все ещё влажными пальцами по полке и выразительно фыркнул, неудовлетворённый несанкционированным ревизорским осмотром.

[indent] — Не мне вас отчитывать, господин Ан'Криил, но помощница ваша куда смотрит? Не удивительно, что вы заболели. Или пыль у вас заместо записной книжки? Не рекомендую, не самый надежный носитель, — съёрничал и тихо выдохнул, пытаясь отпустить раздражение. — Влажная уборка как минимум раз в два дня и свежий воздух. Еще никому для выздоровления не помогало законсервировать себя в горе одеял, хотя бывают дни, когда эта перспектива выглядит чертовски соблазнительной. Вы не будете против бытовых чар?

[indent] Кажется, что кашель был утвердительным. Ну или Мишэль обнаглел до той степени, где начинал слышать лишь то, что хотел. Выверенные вежливые реверансы капитулировали под натиском выверенного профессионализма. Уборка. Осмотр. Подобрать подходящие плетения чар и сделать чай. Простые и понятные действия в стогом порядке. А потом уже можно будет и про «Гландивалис» потолковать. Разболевшийся мастер-артефактор все равно вряд ли сможет заняться тростью. По крайней мере Тревизо не надеялся бы на это слишком сильно.

[indent] Нам минутку прислонив трость к верстаку, он закатал рукава свитера, мысленно восславив Архея, что Лучия не заставила натянуть его тот дурацкий с оленем («Ну дядя! Это же праздник стремных свитеров, ты что, бросаешь меня? Посмотри, в этом году наши как будто парные, а твой ещё и светится! Ну красота же! Отборный образец уродской вязки!»), и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на чарах уборки. С его цветом магической энергии было похоже, словно фигуру этнарха обнял теплый солнечный свет, на мгновение подсветив невидимые сейчас постороннему глазу крылья, отделился от тела и растекся по комнате мягкими золотыми искрами.

[indent] Ну, так вроде даже и лучше. Зубами стягивая с запястья траурную пружинку резинки, Мишэль перехватил волосы и наконец захромал к Иезекиилю, понадеявшись, что хотя бы дышать в помещении теперь стало несколько легче. Остановился в двух шагах от набитого мягкой подложкой бассейна, заменявшего дракону кровать, и перенес вес на здоровую ногу, скептически прикидывая, насколько ему вообще будет удобно туда спускаться.

[indent] — Я не смогу подойти. Нога, — злясь больше на самого себя виновато бросил он и аккуратно тронул тростью краешек одеяла, привлекая к себе внимание. — Сможете выйти? Я вас осмотрю. Ещё лучше, если перекинетесь в человеческую форму, так будет легче составить плетение. Так… где Мельпомена? Вижу, вы накрыли на стол, ещё раз приношу свои извинения, что я так не вовремя. Хотя сейчас уже как посмотреть. Грубо с её стороны бросать вас в таком состоянии совсем одного.

Подпись автора

Любой человек — теплица, пока в нем жизнь теплится.

+1


Вы здесь » Аркхейм » Личные эпизоды » Серебряная чума, хирург и небесное проклятье


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно